— То есть, получается, кто-то натравливал Кархара на Горха? — выпалила Каро.
— Спасибо, госпожа Кархар! — выпалил Мастерс, одаривая дварфку сияющей улыбкой. А заодно сжимая руку теурга так, что она едва не взвизгнула. — Вы нам очень помогли! Спасибо большое!
И поволок, зараза такая, Курой по лестнице вниз. Ни словечка больше не дал сказать. А, между прочим, у теги ещё вопросы имелись.
Рон, в упор не слыша возмущённые вопли Каро, впихнул её в кеб и только там выпустил изрядно помятую руку. Что примечательно, ни кебмен, ни прохожие явно сопротивляющуюся девушку тоже не заметили. По крайней мере, на помощь ей бросаться никто не спешил. Даже к полиции не взывал.
— И что это было? — сердито поинтересовалась тега, растирая покалеченное запястье.
— А у меня тот же вопрос, — огрызнулся оборотень. — Я всё понимаю. Но ты каждому встречному о деле докладывать собираешься? Делаешь выводы, так делай их молча! Мало ли кто к ней ещё с вопросами придёт? И что она расскажет. Думай головой!
Мастерс постучал себя пальцем по лбу.
— То есть, тебе можно, а мне нельзя? — возмутилась теург.
— Это ты сейчас про что?
— Про: «Значит, имелись и другие письма…»! — елейным голоском пропела Курой.
Да ещё и глаза к носу скосила, и губки бантиком сложила. Вышло совершенно не похоже на оборотня, но удивительно ехидно. Рон только и сумел, что крякнуть в ответ, смущено поелозив задницей по истёртому сиденью.
— Ладно, в общем, никому так делать не надо. Ни мне, ни тебе, ни Алу, — буркнул Мастерс.
Каро фыркнула, гордо задрав подбородок.
— Хорошо, больше не буду, — тоном всепрощающей победительницы пообещала Курой. — Но ведь я же и тут права. Получается действительно странно. Как-то много всего наверчено, тебе не кажется? И непонятный проклятый, который крутится рядом с Горхом. И тролльи кожи. Да ещё неизвестная змеища, натравливающая Кархара. А когда это не получается, доводящая его до самоубийства. Или это уже не её рук дело? Главное, всё из разных спектаклей. Если уж взялись извести дварфа, то зачем такие сложности? Наняли бы каких-нибудь. Мало что ли у нас прохожих в тёмных переулках убивают?
— Умница ты моя! — похвалил напарницу Рон.
И, притянув её за шею, звонко чмокнул в лоб.
— Да я серьёзно! — вывернулась Каро.
— Да я ещё серьёзней, — заверил её Мастерс. — Чего ты от меня хочешь? Чтоб я, с места не сходя, всё объяснил? Ну, так нет у меня объяснений. Говорю же, это дело как болото. Только засасывает больше.
— Скорее уж как сладкая вата, — тега закрутила пальцем в воздухе спираль, видимо, показывая сладкую вату. — Слой за слоем. А я тебе предлагаю подумать. Вдруг вдвоём до чего-нибудь умного додумаемся?
— Не хочу я думать, — лениво отозвался детектив. — Устал. Мозги скрипят. И, вообще, я тупой оборотень. Мне думать не положено. Кстати, мы приехали. Вылезай, гений сыска.
— Куда это мы приехали? — Курой, ничего хорошего от напарника не ожидающая, подозрительно выглянула в окно, отодвинув пыльную занавеску.
И увидела отмытую до блеска стеклянную витрину, на которой золотыми буквами аркой вывели: «Шляпная мастерская госпожи Иранеш». А пониже, но уже без изысков, просто в строчку: «Наши шляпки любую сделают красавицей!».
Каро от окна даже отшатнулась, словно оно девушку укусить могло.
Модницей тега себя не считала. Но жить в Элизии и при этом ничего не слышать про мадам Иранеш нереально. Её головные уборы действительно и из крысючихи могли сделать придворную леди. А из банкира нищего. Если бы, конечно, жена банкира пожелала приобрести тут пару аксессуаров.
— И чего ты тут делать собрался? — пискнула теург.
— Новые ботинки себе покупать? — предположил Рон, соскакивая с подножки и протягивая Курой руку. — Я тебе шляпу задолжал, забыла?
Теург решительно замотала головой, то ли отрицая у себя возможность склероза, то ли подтверждая её. То ли показывая, что из кеба она не выйдет ни за какие коврижки.
— Да ты хоть знаешь, сколько тут они стоят? — почти благоговейно прошептала тега.
— Знаю, — легкомысленно отозвался оборотень. — Прошлую, ну ту, с пёрышком, я здесь покупал.
Курой вцепилась в сиденье обеими руками. Просто оно как-то странно покачнулось под ней. Кажется, сознание теурга решило покинуть хозяйку. А, может, это просто бешенство мозги застилало. Шляпку от мадам Иранеш сунуть под куртку! Потом, напрочь о ней забыв, пойти кому-то физиономию чистить! Не уберечь! Убить его мало!
А сначала придушить за то, что оборотень её вообще купил. И имел наглость подарить.
— Так ты сама вылезешь или тебя вытаскивать? — напомнил о своём существование детектив.
Лучше б уж он этого не делал.
— Ясно, — вынес вердикт Рон.
И действительно выволок слабо сопротивляющуюся тегу из экипажа, захлопнув за её спиной дверцу. Тем самым подло отрезая путь к спасению. А устраивать истерику на глазах почтенной публики — действительно, очень почтенной, другой на этой улице дорогих магазинов и не водилось — было уж вовсе не с руки. Так ещё у приглашающе распахнутой стеклянной двери уже стоял прилизанный приказчик, явно дожидаясь напарников.
Курой почувствовала себя дешёвой содержанкой, которую лорд привёл в шикарный ресторан. Имелся у неё подобный опыт. И повторять его она не желала категорически. Да и Мастерс на лорда совсем не походил. В общем, оборотень умудрился их обоих поставить в такую ситуацию, когда очень хочется просто проснуться.
— Добрый день, господин Мастерс. Рады приветствовать вас, госпожа Мастерс. Я очень рад, что та чудная розовая шляпка вам понравилась. И вы решили посетить наш салон лично, — звонким ручейком разливался приказчик, пока детектив подпихиваниями в спину побуждал теурга к движению вперёд.
Впрочем, пел прилизанный продавец абсолютно зря. Курой ни слова из его журчания не поняла.
— Понравилась, понравилась, — вальяжно отозвался Рон. — Да только вот беда! Поломал я эту шляпу. Вот, приехали за заменой. Так что вы принесите, что я в прошлый раз отобрал. Пусть Каро глазками посмотрит и сама уж выберет.
— Конечно, сейчас всё сделаем! — источая мёд, заверил их приказчик. — Проходите, госпожа Мастерс, присаживайтесь вот на стульчик. Мы ещё и новые модели вам покажем.
Девушка растерянно оглянулась, пытаясь рассмотреть, кто тут «госпожа Мастерс». Но кроме неё самой, оборотня и прислужника в приятном полумраке салона никого не углядела.
— Что-то не так, госпожа Мастерс? — всполошился прилизанный. — Может, вам дует?
— Это я госпожа Мастерс? — ошарашенно переспросила теург, для уверенности себя пальцем в грудь ткнув.
— Всё в порядке! — разулыбался Рон, силой усаживая Курой на «стульчик», оказавшийся вовсе и креслом. — Просто поженились мы недавно. Никак не привыкнет к новой фамилии. Правда, дорогая?
— О, понимаю! — восхитился продавец. — Будьте любезны, подождите всего минуту!
— Ты сказал, что я твоя жена? — прошипела Каро, когда прилизанный большим мотыльком упорхнул за занавеску.
— А что мне надо было говорить? — сделав страшные глаза, зашептал в ответ Рон. — Что я покупаю для боевой подруги?
— А они не удивляются такому количеству твоих жён?
— Какому такому? Я в прошлый раз сюда впервые пришёл. Просто чаевые хорошие оставил. Вот он меня и запомнил. Или ты думаешь, я всем своим девочкам дарю корзинки? Тьфу ты, шляпки!
— Я не твоя девочка! — вызверилась Курой, предусмотрительно не забывая понизить голос.
— Вот именно, — логично отозвался оборотень.
К сожаление, продолжить склоку не получилось. Приказчик, которого за круглыми коробками и видно не было, появился действительно через минуту. Оставалось только шляпки мерять.
Глава четырнадцатая
Если вы летаете в небе от счастья, проверьте, может вас просто надули.
Иногда лавочки становятся настоящим спасением. Не лавочки даже, а просто почерневшая от дождей и времени доска, положенная одним концом на половинку бревна, а другим на пустой ящик. Вот нашлась же добрая душа, соорудила эдакую полезную конструкцию рядом с каким-то забором. И времени у неё это заняло минут пять. А пользы хоть фургонами грузи.
Вот на эту скамейку Каро и плюхнулась, не заботясь ни о её чистоте, ни о том, что подол платья угодил в лужу, натёкшую под лавку. Впрочем, юбка и так промокла до колен. Это если снизу ощущать. Потому что и жакет и блузку тоже можно было смело отжимать. Осень в Элизии на воду никогда не скупилась. Сверху тебя поливает дождик, снизу лужи полощут. В общем, личной гигиеной себя можно и не утруждать. Всё равно вымытым станешь. Ну, или хотя бы намоченным.
— Всё, дальше я не пойду! — устало выдохнула теург. — Вот хоть что ты со мной делай.
— А что я с тобой делай? — уточнил оборотень.
Рон глубокомысленно созерцал девушку, сунув руки в карманы брюк и покачиваясь с носка на пятку. Ему все нипочём. Как будто кто другой, а не детектив с утра носился по всем задворкам столицы, пытаясь отыскать несуществующих в природе приятелей самоубиенного дварфа. Конечно, когда у тебя ноги длинной с рост некоторых несчастных тег, можно и носиться. Чего бы и не побегать с такими лапищами?
— Что хочешь, то и делай! — огрызнулась та самая несчастная тега. — Только я больше с места не сдвинусь. У меня ножки отваливаются.
— Какая прелесть! — умилился Мастерс. — Вот так и должны выражаться уважающие себя барышни. «Ножки», «ручки», «милочка» и «котик». Хотя нет, «котик» — это из другого репертуара. Ночевать ты тоже тут будешь?
Курой решительно кивнула.
— Вот прямо тут, под забором? — Рон ткнул пальцем себе под ноги.
Где, между прочим, никакого забора и не наблюдалось. Но Каро снова кивнула, правда менее решительно.
— Понятно. Это такой способ самостоятельной и независимой женщины сказать: «Возьми меня на ручки и не мучай мои ножки!», — пришёл к выводу детектив, который, как известно, обладал недюжинной логикой.