Грейс прислонилась лбом к запотевшей створке душевой кабины и нарисовала пальцем завиток. Отодвинувшись, посмотрела сквозь след от лба на ванную комнату. Полки заставлены флакончиками, банками и бутылками. Кремы, шампуни, сыворотки и масла… В душевой кабинке нашлось несколько гелей для душа, пилингов, скрабов для тела и еще какой-то ерунды без этикеток.
Лора в ванной хранила только жидкое мыло, зубную пасту и шариковый дезодорант. Обязательно шариковый, потому что аэрозоли разрушают озоновый слой планеты. Не то чтобы Лора была сторонницей естественной красоты, просто не хотела тратить жизнь на чепуху – так она говорила дочери. А Грейс было стыдно признаться, что она совсем не отказалась бы от духов или помады. Можно было попросить Вивиан, но Грейс лучше бы выпила шампунь, чем призналась тетке – вечно такой свежей и ухоженной, – что ничего не понимает в косметике.
Когда она спустилась вниз, переодевшись в свободные штаны и футболку, из столовой вновь пахло тлеющими травами, как из кухни хорошей хозяйки струятся ароматы выпечки. Из плошки на столе тянулась струйка едкого дыма, а Вивиан делала кофе. Интересно, она вообще готовить умеет? Хотя, подумала Грейс, усаживаясь на стул возле окна, зачем учиться готовить, если вся еда для тебя как жеваная бумага?
– Зачем на самом деле эти травы? – спросила она. – Не комаров же отпугивать в декабре. И не от бессонницы, наверное.
Вивиан улыбнулась одними губами и протянула Грейс чашку кофе. Тетка пила его литрами. Грейс стало бы плохо от такого количества, но отказываться она не стала – взяла чашку.
– Защита от Дикой Охоты, – пояснила Вивиан. – Не люблю непрошеных гостей. От них же красные ягоды и решетки на окнах: потусторонние силы не переносят металла.
Грейс понятия не имела, относится ли это к ней или нет, но решила не уточнять. К тому же Вивиан, кажется, успокоилась и была в разговорчивом настроении. Это было удачно: у Грейс накопилась уйма вопросов. Оставалось только решить, в каком порядке их задавать.
– Где вы сегодня были? – она решила начать с нейтральной территории.
– Отправила несколько заказов, потом заехала к отцу и психотерапевту… Раз уж мы изображаем светскую беседу, может, расскажешь о Томасе?
Грейс не хотелось говорить о нем, и вовсе не потому, что сегодня они целовались. Просто должно же быть в ее жизни что-то тайное. Она попыталась мягко сменить тему:
– Не думала, что вы ходите к психотерапевту.
– Прорабатываю детские травмы, – пожала плечами тетка, послушно отказываясь от дальнейших расспросов. Наверное, будь у нее свои дети, она непременно бы настояла на том, чтобы Грейс рассказала все подробности встречи. Но Вивиан охотно давала племяннице пространство для личной жизни, и за это Грейс была ей признательна.
Вивиан взяла плошку с тлеющей травой и поставила на подоконник, помахав рукой, чтобы рассеять струйку терпкого дыма. Запах был резковатый и какой-то аптечный. Грейс обожала ароматические палочки, их густой и немного неестественный аромат напоминал тот, что наполнял мамину студию йоги. Но эти травы пахли иначе – слишком горько и тревожно.
– Почему от Дикой Охоты нужно защищаться? – спросила она. – Я немного вчера погуглила…
– Тогда основную идею ты уловила, – сухо улыбнулась Вивиан. – От всех существ из другого мира – будь то фэйри или Дикая Охота – лучше держаться подальше. Они мастера пошутить, вот только их забавы обычно хорошим не заканчиваются.
Грейс вспомнила прочитанную вчера сказку о Дикой Охоте, всадники которой заглянули в дом какого-то крестьянина, выпили весь его виски, съели ужин, а потом так разбушевались, что хозяин дома умер от потрясения. Ничуть не смутившись, охотники прихватили мертвеца с собой, да так и таскали, а когда надоело, просто сбросили тело с неба кому-то на крышу. Жизнеутверждающая история, ничего не скажешь.
– Над Фьёльби проходит тропа Дикой Охоты, – пояснила Вивиан, доставая из холодильника готовые сэндвичи и пакет апельсинового сока для Грейс. – Исторически так сложилось. Тысячи лет тролли давали милостивое позволение охотникам раз в год проскакать над своими владениями, а те взамен следили, чтобы на землях троллей не появлялось нежелательных гостей. Но в последние годы они не ладят, черт его знает почему.
Грейс только сейчас почувствовала, как голодна, и нетерпеливо расковыряла упаковку сэндвичей. Дряблые белые треугольнички хлеба казались влажными, между ними выглядывал унылый листик салата. А внутри, разумеется, была ветчина. Грейс вытащила вымазанный соусом тонкий розовый ломтик и отложила на салфетку.
– Поэтому, – подвела итог Вивиан, – я ставлю волшебную «сигнализацию» против таких визитеров. Говорят, Дикая Охота – жуткое зрелище.
– Кто говорит? – поинтересовалась Грейс.
– Тролли. А уж если они считают что-то жутким…
Она намеренно не закончила фразу, которая прозвучала довольно театрально. Но Грейс вдруг пришло в голову, что Вивиан на удивление легко говорит о таких вещах, которые легко принять за галлюцинации. Может быть, на самом деле ей хочется говорить? Это ведь большая часть ее жизни, о которой она молчала много лет. Наверняка и Вивиан нужен друг, с которым можно поделиться… Правда, до сих пор друзей она заводила так себе.
– Я не могу перестать думать о маминой цепочке, – призналась Грейс. Вивиан понимающе кивнула и коснулась кармана черного кардигана. Значит, тетка больше не носила ее на шее.
– Пока что мы знаем лишь, что Лора не нашла ее где-нибудь случайно.
– Почему?
– Волшебные предметы обычно на дороге не валяются. А если и валяются, то не просто так. Их почти невозможно потерять и очень трудно украсть, а если удастся, то вора постигнет страшная кара… Ты говорила, Лора носила цепочку постоянно, не снимая?
– Да, – кивнула Грейс, – хотя мама вообще-то не любила украшений. Получается, цепочка была для чего-то нужна… А почему вы ее сняли?
– Мне и надевать ее не стоило, – покачала головой Вивиан. – Она могла мне запросто оторвать голову, если бы была соответствующим образом зачарована. Повезло, что это не так. Кстати, ума не приложу, как твоя мать могла потерять ее. Звенья не повреждены, замочек цел, а длины в ней недостаточно, чтобы случайно слететь через голову.
Грейс пожала плечами и откусила раскисший сэндвич, который все еще держала в руках. Налила себе апельсинового сока, который по вкусу напоминал разведенный фруктовый порошок с кучей сахара.
– У вас есть какие-нибудь версии?
– Тьма, – отозвалась Вивиан, прикрыв глаза. – Может, цепочка не переносила мертвецов. Или, наоборот, переносила их так хорошо, что ее нужно было регулярно опаивать чьей-то кровью, стоит поблизости возникнуть свеженькому трупу.
Грейс поморщилась:
– Звучит как бред.
– Согласна, – не стала спорить Вивиан. – Но ничего лучше пока в голову не приходит. Попробую в следуюший раз расспросить Сурта.
– Можно мне с вами? – выпалила Грейс внезапно.
– Я думала, ты больше ни ногой туда. – Вивиан от удивления приоткрыла один глаз. – По крайней мере, ты будешь под присмотром.
Что-то крякнуло в коридоре, и Грейс вспомнила, что оставила заряжаться смартфон. Надо выложить фото в «Инстаграм», пока не забыла… Извинившись, она сбегала в холл и, убедившись, что набежало уже тридцать процентов заряда, вернулась в столовую.
Экран показал один непринятый вызов. Судя по первым трем цифрам, звонок был не из Фьёльби, а из родного города Грейс. Крис? Кто-то из друзей мамы? Грейс не стала перезванивать. Если это что-то важное, с ней в любом случае свяжутся, а если нет – значит, оно того не стоило.
Допивая апельсиновый сок, она выложила фото с Тролльего пика в «Инстаграм», указала локацию и наложила осветляющий фильтр, чтобы был виден пейзаж. Камера у Томаса была хорошая, так что снимок вышел просто отлично, и асана получилась правильная, несмотря на то что Грейс давно не практиковалась. В куртке и шапке она смотрелась не так изящно, как в спортивной форме, но все равно неплохо.
Подумав, Грейс подписала: «Бака-дхьянасана – поза спокойного журавля. Иногда единственное, что нам остается, – это ждать. Пусть журавль научит вас терпению». Подумав, приписала: «Выполнять только под руководством опытного тренера».
Она знала, что сейчас начнется. Прибегут мамины френды и будут в комментах заверять Грейс, что Лора обязательно вернется, что ее отыщут живой и здоровой. Но Грейс знала, что потом они пойдут пить кофе, играть с детьми или смотреть сериал, и образ Лоры сотрется из их памяти так же легко, как возник.
Телефон агрессивно завибрировал, закрутившись вокруг своей оси. Опять тот незнакомый номер!
– Добрый вечер, – заговорил сухой мужской голос. – Это Грейс Берг?
– Да, – нерешительно подтвердила она.
– Меня зовут Пол Моррис, я сержант полиции. Это по поводу вашей матери.
У Грейс внутри все заледенело. Она готовилась к этому звонку, знала, что однажды он произойдет. Даже догадывалась, что полицейский скажет именно эту фразу: «Это по поводу вашей матери…»
– Вы нашли ее? – спросила Грейс, как ей показалось, одними губами. Вивиан переместилась ближе. В Грейс боролись желания: получить ответ и заткнуть уши – не слышать, не знать, что произошло.
Отодвинув трубку, она нажала на громкую связь. В конце концов, ее опекунша ведь должна знать, зачем звонит полиция.
– Боюсь, что нет, – ответил сержант Моррис, и Грейс зажала себе рот, чтобы не засмеяться или не заплакать. Руки дрожали. Она выдохнула, выравнивая дыхание. Журавль учит: нужно быть терпеливой…
– Если помните, – продолжал голос в трубке, – мы брали на экспертизу ноутбук и смартфон вашей матери. Там нашлось кое-что странное. Скажите, пожалуйста, Грейс, с вами жил кто-нибудь еще?
Она уже не раз отвечала на эти вопросы. В полиции хотели знать, был ли у Лоры роман, приводила ли она кого-нибудь домой, знает ли Грейс о маминых ухажерах… Но Грейс отвечала отрицательно. Никогда при ней Лора не поднимала эту тему.
– Меня уже спрашивали об этом, – сдерживая раздражение, ответила она. – Если у мамы и был кто-то, у нас в доме он или она не появлялись.