И Илья с Робертом — тоже. Типа, Саша, ты рехнулся, зачем парашют для вкаченного гоночного орбитального челнока? Ты в каком веке вообще? Ты ещё подгузник на корму надень, для безопасности!
Октавия вспомнила, как мы уже приземлялись на нём во время аварии, в режиме планирования. Ну да, ну да, планирование. На таких-то скоростях, под таким-то углом атаки к поверхности!
В целом, я их всех понимал. Никогда в орбитальном биатлоне никто не использовал парашют и не промахивался мимо Лифта. Врезались в Лифт — да, было. Ну, не с первого раза попадали в кольцо для победителей, потом заходили на второй круг, и тогда — попадали.
Но чтобы после всего этого не затормозить, и не вернуться на парковочное место — таких ситуаций не было.
Если маневровые выбивало, то где-то в середине гонки, но не на последнем этапе. Да и выбивало обычно не из-за перегрева по причине нерасчётных скоростей, а из-за попадания разного рода подарочков от соперников по гонке.
У нас же они тупо перегрелись, и работала автоматика, защищающая движки от взрыва. Парковочные гравитаторы тоже не работали, в общем…
В общем — моё решение всё-таки найти и закупить здоровенный аварийный парашют и надувную спасательную подушку оказалось верным.
Кожу щипало — верный признак низкого давления в салоне. Я глянул на табло — всё верно, половина атмосферы. Мы падали слишком быстро, а пробитие было минимальным. И рекупираторы пока справляются, жить можно. Но если протянем…
— Высота один триста! — крикнула Октавия.
А я завершил отсчёт.
— … Один!
Последовал резкий толчок — сперва вывалился первый, тормозной купол, и мы начали ощутимо замедляться. Потом ещё один — вывалился главный, здоровенный, в шестьдесят метров диаметром.
— Есть раскрытие парашюта! — сообщила Октавия. — Высота тысяча двести!.. Тысяча сто! Есть замедление ускорения…
— Я лечу-у-у! — восторженно завизжал Скотинка.
Я отпустил штурвал и откинулся на спинку кресла.
Давление в салоне постепнно постепенно выравнивалось.
— Снимите маски. Скотинка, у тебя гравитаторы живые? Включишь?
— Два — живые… Из четырёх. Ох-ох, мои гравитаторы… мне они нравились. Включу, так и быть. Ох, как мне больно… Все мои конструкции разрушены!
— Мы тебя починим, Скотинка! Ты молодец! — похвалила наш корабль Даша.
— Семьсот метров… — повторяла Октавия. — Скотинка, я должна сказать, что ты славно потрудился сегодня. На сегодня ты лучший из челноков… на этой планете, если не считать твоего характера. Если бы была возможность обнять тебя — я бы это сделала.
— Надо же… похвала от госпожи! Если так хочется — у меня же есть тактильные датчики на кухне… — немного застенчиво сообщил Скотинка.
— Погоди, на кухне? — встрепенулась Октавия. — Хочешь сказать, что каждый раз, когда мы готовим на борту чай и разогреваем пищу, ты… И кто это сделал⁈
Даша подняла руку.
Что ж, это было ожидаемо. Но в целом всё как-то мило закончилось.
Могло быть сильно хуже, да уж.
Дальше — было касание воды и срабатывание защитной плавательной капсулы. Мы приземлились в тридцати километрах от берега, и последующие полчаса неспешно плыли в сторону освещённого закатом Княжьего Порта. По дороге обнимались все, за исключением, конечно, Черепа, слушали дифирамбы по радио, обнимали кофейный автомат Скотинки и встретили почётный конвой на катерах. А у самого берега сверились с таблицей, окончательно убедившись в нашей победе:
1 место — Скотинка (фиолетовые)
2 место — Сверчок (оранжевые) + 7,5 минут
3 место — Луиза (чёрные) + 8,5 минут
4 место — Левиафан (голубые) +12,5 минут
«Сверчок» вошёл в тройку! Отлично, я был рад за него. Пять миллиардов для сборной Восточной Герберы — очень приличный выигрыш.
А на берегу… На берегу, на главной пристани Западной Герберы, в километрах десяти от возвышающейся громады дворца Церберовых, нас уже ждали толпы репортёров, горожан и туристов. У туристов были свеженапечатанные флажки с нашими портретами и криво-нарисованной эмблемой Скотинки.
— Ой, что сейчас будет, — закрыла глаза Даша.
— Эй, герои, вы бы меня развязали, что ли? — попросил Череп.
— А глупости делать не будешь?
— Не буду, конечно! — оскалился он.
Я вот что-то не был в этом уверен. Но, тем не менее, решил самостоятельно его развязать.
— Слышь, лыцарь, — почти полушёпотом спросил он. — Это чё это было-то, а? Что за хрень у тебя рванула? Это же ядерка, да? У тебя ещё есть? А если найду, гы-гы… Да ладно, в смысле, я могу найти покупателя, тебе же наверняка это было бы интересно?
— Спасибо, я услышал тебя, — кивнул я в ответ, оставив лишние вопросы без внимания.
Освободившись, размявшись, он бесцеремонно растолкал нас и встал первым у люка шлюза, готового к открытию.
— Всё! Подсобили вы мне, возвращаюсь как победитель… — начал он, и тут заорал: — А-а! Ты что, дура, делаешь!!!
Это Октавия оттеснила него и наступила своей стальной пяткой на его ботинок, наверняка ещё и шипы выпустила, заставив скорчиться от боли.
А я дал под дых и сказал тихо:
— Думаешь, я не понял, что ты и меня хотел грохнуть? Ну, чтобы так, тихонечко поранило, не сильно, да? Поэтому и соврал, что та мина слева, хотя она была внизу? А?
— Думай, что говоришь, — процедил он, разогнувшись. — Я позволил вам выиграть! В следующий раз, если мы будем противниками — не позволю…
— Открываю? — спросила Даша, всё ещё державшая руку на двери.
— Ага, — ответил я, тут же приосанился, принял радостный вид и вышел навстречу ликующей толпе.
Обнял своих, пожал руку на миг растерявшемуся Черепу. Сошёл на берег и резво обошёл репортёров.
— Господин Иванов! Поздравляем! Пару вопросов?
— Господин Иванов! Господин Иванов! Что это было? Это правда было запрещённое оружие?
— Где вы достали ядерное оружие, Иванов⁈
— Господин Иванов, прокомментируйте свою победу!
У меня были дела поважнее. В последние полчаса я сделал пару важных звонков, а сам то и дело поглядывал на часы, думая, не опоздаю ли я на второе по сложности, но, пожалуй, первое по важности мероприятие.
— Даша, — тихо сказал я. — Придётся тебе с Ильёй отбиваться от репортёров и перегнать Скотинку на ремонт. Я сейчас испарюсь.
— Ревизор? — догадалась она.
— Ревизор, — кивнул я.
Мы кое-как пробились сквозь толпу, а там уже стоял чёрный глайдер бизнес-класса и трое в строгих костюмах.
— Господин Иванов, прошу! — учтиво, но строго сказал один из них.
— Благодарю, но мы спешим.
— Но мы настаиваем, — сказали господа в строгих костюмах.
— Ах вы настаиваете? Тогда мы тем более откажемся.
— Вы хоть понимаете, — вкрадчиво осведомимся наиболее строгий господин в строгом костюме, — кто именно вас спрашивает?
— Понимаю, — кивнул я. — И я обязательно приеду. Но — через полтора часа. Или вы подумали, что я решил слинять после собственной победы?
Я схватил под руку Октавию и снова нырнул в толпу.
— Левее… Вот тот переулок, — сказала она.
Там нас ждал глайдербайк — я попросил через Роберта найти и подогнать поближе.
Дальше мы мчали в сторону усадьбы Виктории, ровно теми же маршрутами, как тогда, когда на нас напали двое неизвестных.
— Как ты думаешь, бомба дважды падает в одну воронку? — спросил я Октавию.
— Пребывание в Пантеоне приучила вас использовать устаревшие крылатые выражения, — ответила Октавия. — Это может раздражать некоторых.
— Что, у тебя всё ещё раздражение после того эпизода?
— Оставим обсуждение этого напотом, господин рыцарь. Ускорьтесь, мы опаздываем.
Мы опоздали всего на пять минут.
— Выиграл, значит? — несколько холодно спросила Виктория.
Но я заметил, что в глазах у неё была радость и волнение.
— Ага, — кивнул я, спешно направляясь в комнату переговоров. — Прости, но комиссионные за помощь отдам чуть позже.
— Ах, комиссионные! — вспылила Виктория. — Ты думаешь, я ради денег это делаю всё⁈ Или ради того, чтобы потом тебя под венец затащить и стать баронессой? Да просто потому что я влюбилась в тебя, идиот! Я переживала сейчас! А ты вдруг такой холодный стал…
Очень некстати. Впрочем, такие разговоры всегда бывают некстати. Ну, заключил её в объятия, подержал, погладил по спине.
— Кто ты, Саша? Ведь ты не просто имперский рыцарь, да? — пробубнила она
— Может быть. Главное, помни, что я всегда возвращаю долги тем, кто мне помог.
С этими словами я наконец-то уселся за терминал квантовой связи.
Звонок не проходил долго. Очень долго.
На какой-то момент я уже начал думать, что меня кинули на пять миллионов имперок.
— Александр, вы здесь? — показался на экране лицо Витольда Олеговича, и он вопросительно вздёрнул брови, увидев меня.
Да уж. Видок у меня был совсем не тот, что полагается при заключении суперважных сделок.
— Я очень спешил, так как только что участвовал в небольшом соревновании, Витольд Олегович, — счёл нужным пояснить я.
— Хорошо. Во-первых, у меня хорошая новость. Как и ожидалось, космодром оказался без обременения, не заблокирован, то есть формально ревизорская проверка вашего гостя ещё не была зарегистрирована в реестрах. Потому что если бы он был в состоянии проверки…
— То ничего бы не получилось, — кивнул я. — Рад слышать.
Витольд Олегович кивнул.
— Видимо, они тоже собирались провернуть всё по прилёту, тихо и быстро, примерно как и мы. Заодно и скинув половину суммы по результатам проверки. Ну и во-вторых… да, мы готовы открыть аукцион, хотелось бы спросить. У всё по-прежнему? У вас точно есть деньги? Если да — вы должны будете их сразу же отправить мне через систему безопасных сделок. Если нет — я сейчас же затребую у посредника вернуть вас предоплату.
— Есть, — кивнул я и переслал на терминал выписку с подтверждением средств.
— Хорошо, — сказал он отвернулся к другому сектору экрана. — Аммос Фёдорович, мы готовы. Да, всё в порядке.