— Мне плохо спится. Наверное, космоса боюсь, — вздохнула она, как бы извиняясь за такое хулиганство.
— Входи, — всё-таки решил я. — Но только на время полёта. И больше не ходи, пожалуйста, по переходам и коридорам без аварийного комбинезона, опасно же.
— Так его же снимать сложнее…
Тут она была права, халат снялся куда быстрее и проще.
После произошедшего далее разговор сначала не клеился. И я сначала не мог понять, почему.
— Скажи, Саша, это ты из-за второго пилота меня бросил, да? — спросила, наконец, Виктория.
— Из-за кого?.. А, ты про Дашу. Да, наверное, из-за неё, — кивнул я.
Когда не знаешь, что говорить — говори правду. К тому же — фиг ты кого обманешь в такой ситуации. Я это уже давно понял, у Виктории был глаз-алмаз.
— Ничего себе! Ты же рыцарь имперский, — фыркнула Виктория. — И без пяти минут барон. А она, считай, почти простолюдинка.
— Но-но! Сердцу, знаешь ли, не прикажешь, — пожал я плечами.
— Да уж. Странную ты компанию собрал.
Это она ещё Кассандру, ордынского «франкенштейна» не видела, подумалось мне. Как-то ювелирно обошли тогда, когда грузились в крейсер. В итоге Виктория подумала и кивнула.
— Ну, в принципе, Даша ничего так. И давно вы вместе?
— А вот это, дорогая моя Виктория, тебя, увы, не касается.
Она взглянула на меня, вытаращив глаза.
— Что⁈ Она тебе отказала! Вот же дура такая! Тебе, имперскому рыцарю! Я, понимаешь ли, сразу согласилась, а она…
Я картинно вздохнул и промолчал — пусть строит разного рода теории. Подождал и плавно перевёл тему.
— Давай лучше о других девушках поговорим. У тебя есть знакомые в бомонде Орхидеи?
Виктория поморщилась.
— Знаю нескольких. Я лечу к Анне, но её я тебе не сдам, тебе лучше не знать, где она именно живёт. Ещё… Баронесса Гамаюнова, вдова, весьма симпатичная… А, ещё Лидия Винтер. Вы вроде бы уже знакомы, да? Та ещё стерва. Но может оказаться полезной…
— Да, припоминаю. Не найдёшь адресочек?
— Ах ты!.. — Виктория тыкнула меня острым пальчиком в ребро. — Опять используешь меня, как информатора? Или как сводника, да⁈ Ясно всё с тобой. Ну ты и жук!
Затем она отвернулась, талантливо изобразила обиду и попыталась, чтобы я извинялся. Ну, конечно, я решил задачу несколько другим способом.
И адресок Лидии получил.
Мы встречались затем ещё один раз, и решили пока на этом завязать. Циничненько, не одобряю такое — но что поделать. Тернист путь к единственной и безоговорочной любви.
На предпоследнем всплытии мне пришло извещение.
«Перечисление: 19 600 000 импер. валюты. Отправитель: (не установлено), (не разрешено). Баланс — 21 235 000 импер. валюты, 1 015 300 герберск. валюты».
«Предупреждение #2: Обнаружено использование инструментов теневой экономики. Ваш ранг в иерархии престолонаследия может быть понижен. Следующее предупреждение будет последним перед понижением.»
А два процента, конечно, Андрон себе отхватил, старый финансовый воротила. Чтобы крутить где-то на биржах.
Вот так вот. Снова — кабала. На этот раз, правда, у меня был целый месяц, чтобы вернуть долг. Ведь в прошлый раз просрочка была минимальной — всего один день. Дали шанс мафиози, значит.
Ну, долг я, пожалуй, верну. А время разобраться со строительной мафией ещё придёт, подумалось мне.
Ох, я даже не думал, как быстро оно придёт…
На восьмой день мы вышли на орбиту вокруг Орхидеи.
Большая это планета была. По радиусу в два с лишним раза больше Герберы, с шестью небольшими континентами — или даже, скорее, большими островами — размазанными вдоль экватора. Сила притяжения, правда, выше всего на двадцать процентов — из-за разной плотности аквасферы, коры и мантии. Три мелких спутника крутились на низких орбитах — на двух из них были парковочные станции и логистические склады.
Но мы следовали по приглашению князя системы. Нам полагалось куда более комфортное место для стыковки — Третий Орбитальный Лифт. Туда мы и пристыковались.
Итак, ровно через три месяца после моего пробуждения из капсулы я ступил на землю центральной планеты звёздной системы Сефирота.
Глава 24Я на одну минуточку, мне только спросить
Если говорить о лифтах Орхидеи — то их было аж целых четыре.
Первый, он же Старый Столичный, находился почти в самом центре Гигаполиса Цветок, на берегу залива. Посреди монструозного по плотности населения, темпу жизни и перегруженности места, где жило триста миллионов человек, если не все пять сотен.
Второй лифт находился на промышленной окраине Гигаполиса, в ещё более суровом краю. Четвёртый — на Большом Аграрном Континенте, житнице всей звёздной системы.
А Третий Орбитальный Лифт находился на Большом Курортном острове, на самом юге. Туда-то мы и пристыковались.
Технически мы покинули «Принца Евгения» тремя разными путями.
Первой, ещё на подлётной орбите, отстыковалась Виктория со своим сервом Варварой на «Марии Антуанетте». Виктория отправилась отсидеться к одной из своих подруг — Анне, кажется, так она её назвала. Точные координаты я не знал, но она сказала, что будет на связи — на всякий случай.
Иоланта — вернее, «баронесса Иоланта Вильгельмовна де Геннина» с пятью служанками, так и недокрутившими роман с матросами, в сопровождении Капитана Немо покинули борт и спустились на лифте, где арендовали люксовую скоростную океаническую яхту и направились на ней в сторону Гигаполиса.
Мы же решили повторить манёвр, которым прибывали на Ассамблею Герберы месяц тому назад. Пусть и в несколько урезанном объёме.
Сперва от «Принца Евгения» отстыковался «Солнышко». По широкой дуге он описал спираль вокруг лифта. Мы запросили посадку на стоянке челноков у десятизвёздочного отельного комплекса «Метеор», плюхнулись, арендовали на всякий случай номер, отобедали в ресторане за полсотни имперок. Затем припудрили носик и выкатились из грузового отсека «Солнышка»
Сперва на глайдер-байке шла Октавия — в том самом вызывающем платье, в котором она каталась соблазнять столичного ревизора. На втором глайдер-байке ехал Гоги Моррисон, которого мы нарядили по всей строгости байкерской униформы.
А следом ехал мой брендированный лемузин-глайдер, увешанный символикой
Вырулили из отельного комплекса и взяли курс на Горное шоссе.
Именно там, в ста километрах от нас, в поросших джунглями, в рукотворном замке уже много последних лет обитает князь системы, Игорь Артемьевич Неронов.
Как и было назначено в сообщении, принесённом мне капсулой десять дней тому назад — мне было велено явиться к нему на приём. И я планировал сделать это с шиком и блеском.
За рулём была ослепительная Дарья — при параде, с умопомрачительной причёской, с огромнейшими ресницами — глаз не отвести.
Я сидел, как и полагается, на заднем сиденье, рядом с Максом, едва помещавшемся на двух оставшихся местах. В согнутой правой руке у меня сколобочился светлейший князь Потёмкин, а левая у меня была упёрта в стоящий вертикально Чёрный Молот.
Импозантно, в общем, ехали. Включили ещё музыку потяжелее и подлиннее, восьмичасовую Двенадцатую Победоносную Флотскую Боевую Метал-Симфонию Маркухина-Семенцула, известных композиторов эпохи становления Империи.
Думал ещё раптусов взять, но решил всё же оставить на корабле. В глайдер с трудом бы все поместились, к тому же…
К тому же интуиция подсказала, что не стоит их брать. И вообще — ехать, возможно, не стоит.
Проехали небольшой, всего на полмиллиона жителей городишко, где встали в пробку. Двухуровневого движения на этих трассах не полагалось, поэтому все стояли плотненько, в один ряд.
Я уже даже забыл, каково это.
— Почему встали? — напрягся Макс. — Что случилось? Что это за красный индикатор опасности впереди⁈
— Успокойся, малыш. Это светофор, Максик, — ответила поровнявшаяся с нами Октавия. — Древнейшее традиционное средство регулировки транспорта на улицах города.
— А почему… почему в Гербере такого нет?
— Дикари-с, — ответил я, поглядывая по сторонам.
Посмотреть было на что. Городок был курортный, изобиловал отелями, виллами, казино и прочими увеселительными заведениями. Многие из которых, надо сказать, были закрыты и заколочены.
Но народ всё равно веселился и праздно прогуливался по бульварам до пляжа — пареньки в шортах на спорте, девицы в купальниках… Они тоже на нас поглядывали, улыбались, махали и слали воздушные поцелуйчики. Поняли, видать, что я каких надо кровей.
Было приятно. Восприятие красоты женского тела — пожалуй, самое естественное и древнее из эстетических удовольствий. Но я всё-таки занимался не совсем этим. Я искал информацию. Забитые витрины некоторых заведений. Таблички «Продаётся», «Распродажа» и прочее. Профессиональные попрошайки, вылезшие на перекрёстке, неубранный мусор кое-где…
Да у вас экономический кризис, батенька, понял я. Не такая постапокалиптическая задница, как на Первопрестольной, но уже скоро — и наступит и оно.
А потом меня осенило.
— Сервы.
— Что — «сервы»? — спросила Даша.
— Их нет на улицах. Вообще ни одного.
— И точно…
Мы двинулись. Я продолжал наблюдение, и затем связался с Октавией, ехавшей затем впереди.
— Ни серва, ни даже служебного безголового дроида-уборщика. Октавия, поищи, тут что, запрет на сервов?
— Ничего такого, — ответила она через общий канал. — Правда, в новостях странные новости о… дефиците рабочей серв-силы.
— Ладно. Потом разберёмся.
На выезде из города, на последнем светофоре прямо перед капотом глайдера вылезла реклама:
«Очередь к князю — всего 50 000 (зачёркнуто) 30 000 в день! Агентство профессиональных стоятелей в очередях Брик и Воллов. Оплата на месте.»
— Не нравится мне это, — пробормотала Дарья.
— Ценник какой-то космический, это да, — кивнул я.
— В каком смысле — космический? — нахмурилась она, обернувшись.
— Да, забей. Тебе не понять.