Тут я вдруг понял, что его выражение лица и тон голоса начали располагать к моей догадке:
— Вот если бы у людей появился общий враг, который сплотит их перед лицом большой угрозы. Скажи, бродяга… В силах ли ты дать такого врага?
Потребовалась сила воли, чтобы не продемонстрировать коготь цербера и гримуар лича этому доброму дяде, и это при том, что я продолжал чувствовать его давление на себя, от чего моя темная часть испытывала боль. Пока я собирал силу воли в кулак, на выручку пришла дроу:
— Мы способны стать более ужасными, чем вы можете себе представить.
Танисса бросила на епископа очень внимательный взгляд, от которого любой почувствует себя прочитанной книгой. Тихим голосом, который слышали все говорившие, дроу спросила:
— Но кто гарантирует, что когда настанет момент, у вас хватит сил отпустить нас, а не положить свою жизнь ради нашего истребления?
Я добавил:
— И стать героем-победителем.
Кирилл по-доброму улыбнулся и даже немного рассмеялся:
— За это не переживайте. Вы живые стократ полезнее, нежели ваши головы на пике.
Мне было это понятно. Удобнее будет пугать народ. Тут Кирилл сам себе кивнул и отдал приказ с силой в голосе, от которой вся моя воля дрогнула и испарилась:
— Бродяга, слушай внимательно. Следующие семь дней ты скрываешься в городе и никому не попадаешься на глаза. На седьмую ночь в полночь явись сюда! Получишь инструкцию, что ты должен сделать!
Я уже было сказал: «Исполняю», но тут укол в спину оборвал фразу не успевшую сорваться с губ, а маска скрыла мое замешательство. Вспомнив о своей ментальной уязвимости с недавних пор, я мысленно отвесил искренний поклон дроу. Я постарался придать голосу бездушных нот:
— Я сделаю то, что в моих силах, но не обещаю быть здесь через семь ночей. Не могу гарантировать свое выживание.
Развернулся и, не прощаясь, поспешил прочь. Наверное, пару часов дроу петляла по городу, пока не была уверена, что за нами нет слежки. В лесу мы нашли удобное место для передышки, я начал разговор с самого важного:
— Как ты поняла, что моя воля сломалась? Или точнее, что именно ты заподозрила?
Снова этот объясняющий тон, не счесть, сколько раз он мне жизнь спас:
— Я рассказывала тебе про заклинания, которым связала нашу магию: тебя оно должно было убить, но так как теперь нам точно известно, что ты совершенно не маг. Мне, наконец-то, понятно твое выживание вопреки действию заклинания. Твоя магия на самом деле не твоя, а скорее, чужеродное образование. Раньше оно заполняло всего тебя, и я страшилась использовать ее за исключением серьезных случаев. Хотя дроу во тьме рождаются и в тьму уходят.
Танисса посмотрела на руки, тряхнула головой и вернулась к разъяснению:
— Когда у тебя забрали магию, остался небольшой источник. Я так считала.
Танисса вздохнула:
— В очередной раз я ошиблась.
Я хотел подбодрить дроу и напомнить, что лучнику не до знаний всех тонкостей, но дроу заговорила быстрее меня:
— Все дело в твой собранности. Чем сильнее ты расслаблен или отвлечен, тем магия более…
Танисса задумалась, подбирая слова:
— Рассеяна…
Кивнула себе:
— Точно. Представь себе дым костра. На ветре и в поле его будет практически не видно, но в помещении и при закрытых окнах.
Я подумал и постарался вывести формулу помощи нам:
— Иными словами, если я максимально собран, сконцентрирован на цели, то есть шанс, что ты снова сможешь создавать свои тени?
— Да.
— А самостоятельно создать тени своей магией ты не можешь почему?
Танисса закатила глаза:
— Я уже упоминала… Эльфы — магические создания. Треть меня — это магия. То есть я становлюсь сильнее, быстрее, тренируюсь и растет мой запас магии. Для магов есть дополнительные упражнения, чтобы магия быстрее развивалась. Сразу скажу, мне они не помогут. На данный момент я слаба физически и поэтому у меня мало магии. Чтобы мне использовать магию, мне необходима превосходная физическая форма. Потому что моей магии требуется втрое больше, чем твоей.
Я задумался и серьезно удивился:
— Втрое?
Даже в темноте и через маску на лице я почувствовал ее негодование:
— Такое невозможно сказать точно. Это навскидку. Я говорила тебе. Твоя сила…
Дроу замялась и поправила себя:
— Чужеродная сила в тебе воспринимается мною, как нечто идеальное.
Тут она спросила у воздуха:
— Как же объяснить?
Я немного обдумал наш разговор и решил подсказать вполне, как по мне, понятную аналогию:
— Пусть точкой отсчета станет родник чистой ключевой воды.
Танисса приняла новую аналогию:
— У тебя источник чистой воды. Он может быть рассеян, растекаться по траве, и им будет не воспользоваться. Собственно, это я и почувствовала. Только для того случая можно даже уточнить, как будто по песку растекся. Мой источник — это лесной ручей. То есть при желании им можно напиться, но придется либо выкопать ямку, чтоб можно было подчерпнуть воды, или искать подходящее место.
Она ненадолго погрузилась в воспоминания и продолжила:
— Я восстанавливаюсь в десятки раз быстрее, чем могут дроу, подобные мне. Сам факт того, что еще там в камере я смогла хоть что-то сделать после стольких лет заточения, говорит о невероятной концентрации тьмы в тебе.
Я постарался сначала полностью очистить разум. Минут пять и получилось хоть как-то. А потом представил до мельчайших подробностей свою первую любовь, человека, что подарила мне просто невероятную целеустремленность. А после исчезла, словно мираж в пустыне, не оставив после себя ничего. Я открыл глаза и увидел рядом с дроу тень, точно ее повторяющую. Стоило мне улыбнуться и немного расслабиться, как она растворилась в воздухе. Голос дроу звучал довольно:
— Ты быстро учишься, и это прекрасно. Запомни это состояние.
Я вдруг вспомнил первое использование зелья «воссияния»:
— Когда ты использовала двойников в истории с Коми, тебе было очень плохо.
— Это как с тренировками. Мышцы ужасно болят, но с каждым разом только легче.
Я опасливо уточнил:
— То есть это все еще проблемный прием?
Танисса аж голову наклонила набок:
— Ты серьезно переживаешь за то, что я испытываю боль?
Мое удивление даже сквозь маску просочилось:
— Это же очевидно!
Мой голос стал серьезным:
— Мне необходимо знать такие детали, чтобы наиболее точно спланировать наше выживание.
Дроу отвернулась и проговорила чуть грубее, чем обычно:
— Мою физическую форму ты знаешь. Про магию тебе достаточно знать, что при твоей полной концентрации я могу использовать одного двойника.
Я закатил глаза, снял маску и почесал переносицу, сделал пару вздохов и медленных выдохов:
— Танисса Джандарка, напоминаю! Из-за того, что мы не сочли нужным разобраться во всех тонкостях магии Карла, этот глупый бард умер героической смертью. Возможно, дождись он нас, мы бы узнали обо всех местных придворных интригах, и был бы шанс выйти сухими из воды всем троим. А так…
Я взмахнул руками:
— Один из нас мертв. Формальный повод легко избавиться от короля отсутствует. Истинный наследник короны мертв. А королевство вот-вот развалится на куски. Север может захотеть свободы по нашей вине: сомневаюсь, что там радостно приняли смерть настоящего наследника короны. На западе мы причастны к полному обезглавливанию местной власти. А теперь еще и личу подарили просто чудесный шанс открыто заключить договор с кем угодно… Ведь он человек!
Я выдохся. Пришлось снова брать себя в руки и продолжить более спокойно:
— Я даже примерно не представляю, что сейчас происходит. Я лишь знаю, без сомнения верю в человеческую глупость, что любое королевство легко рвется на части соседями ради чужих богатств, изнутри — ради возможности примерить корону.
Я обошел дроу и посмотрел на нее:
— Ты меня знаешь. Я предпочитаю простую систему. Либо я делаю, либо нет. Раз ты настояла вернуться и посмотреть на финал этой истории, то тебе придется быть более откровенной. Какие проблемы сейчас есть у нас с магией? У нас!
Танисса молчала достаточно долго, лишь смотрела в упор мне в глаза, стараясь заставить меня отвернуться, но я спокойно смотрел в ответ, находя весьма красивым это жестокий взгляд. Тут раздался ее тихий голос: пожелания для меня на языке дроу были столь красноречивы и поэтичны, что померкла вся их жестокость. Девушка выдохнула и тихо проговорила:
— Да, мне больно. И это не связано с телом, это глубоко внутреннее. Магия — это сложно. Я просто не смогу тебе, не знающему магии, объяснить всего. Но считай, что мне это нужно. Да не нравиться, да я хотела бы найти иной способ, да это глупо, и моя мать, будь она жива, оторвала бы мне голову в прямом смысле слова.
Танисса снова отвернулась:
— Мне нравиться использовать твою магию. Я не настолько безумна, чтобы делать это постоянно и лишиться такого преимущества в важный момент. Но все равно это сравнимо с…
Джандарка задумалась, подбирая аналогию, тут она обернулась:
— Представь, что полжизни ты питался лишь сырыми крысами и тут узнал, что есть жареная профессиональными поварами говядина.
Я очень удивился и не пытался этого скрыть:
— Ты серьезно? Все не может быть настолько… Настолько… Да черт, мне слов не подобрать ни на одном из языков. То есть ты…
Тут я уже завис, обдумывая свою историю в этом мире:
— Ты так редко использовала мою магию. Как мы быстро привыкли звать эту силу «моей»…
— Она на короткие мгновения позволяет мне снова почувствовать себя живой. Настоящей. Не тем слабым и ничтожным подобием себя, кем я сейчас являюсь.
Я был в полном шоке и позабыл многие слова. Все на что на меня хватило — пару родных матов искренним тоном. Потом пришлось взять себя в руки и говорить более предметно:
— Танисса, ты совсем обезумела⁈ Ау⁈ Есть кто дома?
Я хотел постучать по лбу, но мою руку оттолкнули, и продолжил говорить:
— Пробежимся кратко. «Спидран».