— С чего ты это взяла?
— Ну вот смотрите. Я вспомнила все то, что рассказал герцог, и посему выходит только два варианта. Джандарка поймали, и она сейчас выполняет волю Рошго. Или ушла болотом. Второе невозможно. Я готова спорить на что угодно. В этих местах болота не пересечь. Невозможно.
Король Марк проговорил красноречиво:
— А разве «невозможно» не является специализацией дроу Джандарка? Их семья во стольких легендах упоминается, что я крайне удивлюсь, если окажется, что Танисса не пересекала эти болота.
— Тогда выходит, она жаждет мести вам и Долготи. Но если судить по всем ее появлением раньше, то она должна была уже давно вломиться к вам в спальню и убить.
— Не считай ее дурой. Она не в той форме, чтобы ворваться и вырезать всю местную стражу.
— Так может тогда стоит пока не думать об этой девке? А решать более глобальные проблемы?
Король явно разочаровался:
— Вот учу тебя учу, а ты все отказываешься головой пользоваться.
Его голос стал крайне красноречиво любопытен:
— С тех пор, как я стал человеком, ты уважаешь меня меньше или больше?
Дороти ответила эмоционально:
— Как вы могли во мне сомневаться! Мне неважно кто вы, ваши знания и умения превыше всего!
Король Марк спросил коварно:
— А знания дроу-убийцы с многолетним стажем, невероятной подготовкой и целеустремленным характером стоит уважать?
Дороти задумалась, подбирая ответ без оскорбления своего учителя:
— Д… Да… Наверное…
Судя по вздоху короля и паре хлопков в ладоши, он «высоко» оценил вывод ученицы:
— Стоит. Очень даже стоит. Я много раз тебя учил. Обращай внимания на всех, у кого есть голова на плечах, тем более тех, кто ей пользоваться умеет.
Он стал серьезен:
— Нужно действовать. Каждый день ожидания чужого хода — это время, которое они потратят на выбор наиболее удачной стратегии. Дороти, сколько времени займет создание лича и обеспечение полной безопасности хранилища? Нужно немедленно создать хаос.
— Дней десять.
— Пусть будет двадцать. Это время все остальные дела тебя волновать не должны. Я меж тем стравлю Кирилла и Рошго. Первому дам солидную власть, второму доверительно расскажу о многом, потом прикажу герцогу забрать выданную власть себе. Уверен, епископ окажет сопротивление и его можно будет казнить, а на его место поставить более сговорчивый вариант. Думаю, власть будет в виде полномочий по борьбе со всякой мерзостью. Как раз лич созреет. Потом нежить кончиться, и церковь должна будет все отдать. А там просто. Епископ одержим властью, как он может повелевать столь чистыми верующими? Сменить его.
— А Рошго? Он дружен с Кириллом. Согласиться ли он на такое?
— Согласиться. С учетом всех его отчетов, крайне подробных и честных, о действиях и словах Долготи до отравления, у меня нет сомнений в его верности мне.
Тут прозвучал приказ нам:
— Все сложить на место.
Я снова интуитивно определил, кому отдан приказ. Поспешил отнести книги на место. Пока носил, на столе загорелся небольшой пожар. Король Марк свечкой поджог свои записи:
— Как сгорит дотла, пепел убрать, стол отмыть.
Марк и Дороти ушли. Я поспешил потушить бумагу. Переложил остатки вниз на камень и уже там дожег. Потом мы убрали пепел и я, с замиранием сердца проведя тряпкой по столу, выдохнул, невероятно счастливый, когда увидел, что огонь не успел ничего повредить. Когда уборка стола была завершена, я только обратил внимание на Марту, у девушки был озабоченный вид:
— Марта, ты чего? Все нормально?
Девушка слегка подрагивала:
— Ты слышал? Ты слышал? Что теперь делать-то?
Я удивился, что отразилось на моем лице, быстро собрался и серьезно проговорил:
— Я ничего не слышал.
— А спросят?
Реакции и поведения служанки меня поражали:
— Марта, я ничего не слышал. Плевать, кто и что будет спрашивать у меня. Не слышал, и точка!
Она замялась и невнятно промямлила:
— Но мы ведь были тут. Все слышали. Как можно говорить, что не слышали? Они ведь напридумывают всякого…
— Кто?
У меня сложилось впечатление, будто в мои морщины на лбу от удивления сложились в буквы к, т, о. Марта даже надулась от возмущения:
— Вот придешь вечером спать. Что будешь всем говорить, что был в комнате с королем и ничего не слышал? Да про тебя такое… Такое сразу придумают!
Я закатил глаза и мысленно восхитился женским полом. Сплетни они и в другом мире сплетни. Я серьезно проговорил с нотками металла в голосе:
— Я ничего не слышал. Пусть хоть все слуги этого замка подойдут. Мой ответ простой. Я работал! Дела Его Величества меня не касаются! Подойдет Его Величество спросить, а не подслушал ли я чего? Я ничего не слышал. Потребует вспомнить. Я опишу каждую книжку, которою сегодня снимал с полки и ставил назад, но о чем был разговор, не ведаю.
— Я так не смогу. Надо что-то говорить.
Я прикрыл лицо руками и очень тихо матом выругался в ладони, открыл и приказал:
— Запомни! Ты услышала, как Дороти рассказала королю Марку про то, что вывела новый сорт зерна. Он вкуснее. Он сытнее. И растет в два раза быстрее. Можно дважды за одно лето вырастить. Король даже книги с картами земель смотрел, считал и выбирал, где лучше новое зерно сажать. А как выбрал, бумажки с подсчетами сжег, чтоб шпионы не нашли. Поняла?
— А еще спрашивать будут?
Я указал на наше основное задание:
— Пора работать. А будут тебя спрашивать, ты и это не говори. Это тайна. Понятно?
— Да.
Все продолжилось. Я монотонно освобождал полки, Марта мыла, я возвращал книги назад. Девушка, словно стишок бубнила ложь про зерно, будто стараясь выбить из головы правду. Я же телом погрузившись в работу, разумом пытался найти выход из ситуации и не видел его. История была простой для бродяги со стороны. Лич — это зло! Убить лича — и всем станет хорошо. Бродяга может идти дальше. Но потом Карл все перевернул с ног на голову. Глупо и не дальновидно, но ему простительно. Добрый и наивный местами, творческий человек, желавший всем добра и сделавший лича человеком. Разговор, который я услышал, хорошо мне продемонстрировал, насколько прекрасно этот король может работать с людьми. Имея власть и силу, он не приказал молча исполнить его волю, а выслушал доводы человека, проговорил свои, и в конце разговора оба пришли к согласию. Это надо уметь, пользоваться мозгами, а не грубой силой. Бродяга искренне хвалит короля, и тихо уходит в закат, не баламутя чистый пруд. А рядом с королем его враги, он ищет способ защититься, взывает к грозной силе. Вот только в чем разница? Рази он всех мечом или личом…
В таких раздумьях я провел остаток дня. Поел и пошел спать. В комнате один, особо говорливый, стал допытываться, что делал король. Я несколько раз грубо сменял тему в лоб, демонстрируя нежелание в любом виде обсуждать дела монарха. Мы легли спать. Утром меня снова направили на уборку в покои знати. Сегодня я с Мартой должны были натереть до блеска пару рабочих кабинетов. Я переносил ящик с несколькими мотками тряпок, мотался за чистой водой, и мы тщательно убирали каждый уголок. Вообще я знатно восхитился убранством и местной чистотой. Цвета, камни простые и драгоценные, прочие украшения, в том числе и золото, были подобраны со вкусом. Не возникало чувство кичества богатством, хотя в паре мест я и отметил, как по мне, излишние элементы. То тут, то там мелькали слуги. Как я понял, наши разводящие тщательно следили, чтобы мы постоянно трудились в стороне от господ. Стоит отметить, гоняли нас хоть и быстро, но с толком, не заставляя бросать работу на полпути и выделяя время на выполнение приказов. Полагаю, вчерашний случай с библиотекой — это случайность. За весь день я не встретил ни одного знатного лицом к лицу, лишь пару раз в коридорах отступал в сторону, освобождая проход. Ночь. Сон.
Очередное утро принесло шикарную весть. Король до полудня покидает замок, и часть слуг должны спешить убрать каждую пылинку в его кабинете и спальне. Стоило мне прийти туда с другими слугами, и возник любопытный вопрос. А где тут можно найти пылинку? Все блестело словно только-только вымыто. Однако нам раздали тряпки, небольшие шерстяные метелки и послали убираться. До полудня я успел начистить чистый кабинет и побывать в королевской спальне, помогая уносить набранный инвентарь. После мы с Мартой попали ближе к кухне в официанты. Накрывали столы. Помогали господам дотянуться до нужных им блюд и устраивали прочие порхания вокруг. Тут же неожиданно кто-то плохо рассчитал наше время после уборки обеда и время до сбора ужина, и у меня и еще нескольких слуг образовалось безработное окно. Опытные поспешили найти удобные темные углы и поспать. Смелые решили найти градусный напиток. Я же придался некому подобию медитации, стоя недалеко от места, куда мы сдавали сервиз. Прошло меньше времени, чем я хотел бы, когда объявилась Адла. Она увидела меня и вскрикнула:
— Ты⁈ Что делаешь?
— Накрывал и убирал обеденный стол. Больше распоряжений не поступало. Нахожусь в месте, где меня наиболее просто найти.
— Отлично. Молодец. Немедленно за мной.
Я поспешил следом за Адлой. Завели на склад с посудой. Там начали указывать на правильный поднос, бокалы и блюдо. Потом за едой. Фрукты, вино и пару уже нарезанных блюд с мясом да сырами. Я искренне порадовался за наличие у меня хорошей координации, так что я смог все разместить на подносе красиво и нести, не раскачивая. Дальше Адла повела меня. Она открыла дверь, мы зашли в дверь и быстро да тихо выставили все на стол собравшихся серьезных людей. Адла одним взглядом указала мне на темный угол, и я остался ждать приказов, пока она исчезла из помещения. Представитель церкви с очень богатыми представителями знати обсуждал весьма любопытное дело, для себя я это назвал продажа «мерча». Церковник уговаривал каждого из них произвести разного рода символы веры для простого люда. Проблема возникла в крайне неожиданном месте. Церковь желала получить партии товаров для собственной реализации под обещания вернуть их себестоимость в будущем. Производственники были поставлены в позу «зю». С одной стороны' им соловьем заливали о невероятной помощи церкви, королевству и королю, обещая любовь всех троих в ответ. С другой, элегантно намекали о крайне сложном времени и недопустимости появления врагов в столице. В общем, политика во всей красе. Договоров никто здесь заключать не стал, все разошлись подумать. Мне скомандовали убрать со стола. Сначала я должен был быстро собрать бумаги и отнести их вслед за церковником в небольшой кабинет через несколько дверей. После вернуться и убрать остатки еды.