Маркус улыбнулся и спокойно ответил:
— Догадываюсь. Может, ты скажешь, что двор не знает правды⁈
— А кому нужна правда?
Маркус удивился такой откровенности:
— Что значит кому⁈ Теперь корона будет подле себя держать лжецов и обманщиков? Не боишься удара в спину, старый друг?
Принц тяжко вздохнул и кивнул с согласием, напитанным болью, которую никак не ожидаешь от того, кто лишь три десятка разменял:
— Будет держать.Принц сжал кулак и смотрел на него, словно видя намного больше, чем свои пальцы:
— Отец болен. Не в этот год, так в следующий я получу корону. А вместе с ней толпу шакалов, которые думают лишь о своем благополучии. С тех пор, как я вернулся из нашего последнего похода… Практически уже пять лет прошло… Я только и делаю, что пляшу ужом и учусь дружить с теми, кого готов удавить собственными руками.
Принц поднял тяжелый взгляд на Маркуса:
— Прошу. Отступи. Прошу, как друга… Завтра король прикажет тебе это сделать, как вассалу.
Маркус удивился:
— А где же справедливость и честь?
Принц указал рукой в даль:
— Там… Очень далеко от моего родного дома.
Маркус обдумал ответ и проговорил:
— Я не могу. У моей семьи есть клятва не только короне, но и каждому человеку на нашей земле. Я прав, и мне нет нужды выбирать между своими обещаниями.
Принц ударил кулаком по столу, уронив часть посуды:
— Да тебя же…
Не выдержав, он вскочил на ноги, нервно прошел из стороны в сторону, остановился у стула, оперся на его спинку и посмотрел в глаза Маркусу:
— Маркус, что мне с тобой делать⁈ Ты хоть понимаешь, насколько все настроены против тебя⁈
— Меня⁈
Принц мрачно вздохнул:
— Твоего отца уже пару лет не видели ни на одном приеме во дворце. Многие уже уверенно зовут лордом тебя. А теперь слушай внимательно. Ни у кого из твоих конкурентов нет на тебя никакой грязи. Славу в бою ты заслужил честно, лично присутствуя в самых опасных местах и выжив. В тайных отношениях с замужними женщинами тебя не замечали. Да даже просто в интрижке с какой-нибудь знатной девицей. Самые злые языки не смогут кого-либо убедить, что ты нанимал себе для грязных дел пиратов или разбойников. Ты богат. Ты знаменит. Ты силен.
Принц очень внимательно посмотрел в глаза Маркусу:
— Ты хоть можешь на секунду представить, как тебя ненавидят! Насколько сильно их сжирает зависть?
Маркус тщательно обдумал все слова принца и своего друга:
— И что? Нет другого лорда, который честно служит на благо королевства и людей?
Принц сел назад на стул:
— Нету. Ты последний. Вымирающий вид психов, для которых честь — это не пустой звук.
Маркус улыбнулся другу:
— Нас двое.
— Нет. Ты один. Я уже успел не раз свою честь разменять на пару спокойных недель королевства. Ты последний.
Друзья замолчали. Принц встал и подошел к окну и замер, рассматривая город. Рядом с ним встал Маркус. В этот момент бесшумной тенью вошла Алькамираль. Увидела небольшой беспорядок, и что господа отвлеклись, она поспешила тихо убрать, не потревожив их дум, и наполнила новые бокалы. После слуга словно растворилась в интерьере комнаты.
Принц подумал и тихо спросил:
— Что я могу сделать для тебя? Чтобы два лорда королевства не устроили кровавую резню друг с другом.
Маркус уверенно проговорил:
— Не устроим. И отца твоего не потревожим.
— Что удумал?
— Суд поединком.
Принц удивился и повернулся к Маркусу:
— Серьезно⁈ Ты думаешь, что в королевстве есть согласный на бой с тобой?
— Лорд всегда может выставить на суд бойца — замену себя.
Два друга снова замолчали, рассматривая город. Прошло какое-то время, принц пару раз касался браслета, убеждаясь в его исправном функционировании. Маркус вдруг спросил:
— Целителей для отца искал?
— Да. Лекари-травники уже ничего сделать не могут. А единственные два мага, достаточно могущественные в магии исцеления, слишком сильно связаны с жадными до короны людьми.
Принц недолго помолчал и вдруг проговорил то, что давно болело на душе:
— Мой отец невероятно сильный. Несмотря на всю боль, он сохранил рассудок. Самостоятельно может двигаться. Успешно управляет этим сборищем змей и крыс. Но даже он не всемогущий. Год за годом ему на ухо то одни лжецы, то другие предатели шепчут о заговорах, предательстве, воровстве и лжи. Я за пару лет чуть с ума не сошел от подобного, а он борется всю свою жизнь. А чем ближе смерть, тем сильнее он начал сдавать.
Маркус спросил, предчувствуя неприятное:
— Есть что-то, что касается меня?
Принц говорил очень тяжелым голосом:
— Есть. И много. Если бы эти крысы могли объединиться, то, боюсь, войны короны против твоей семьи было бы не избежать.
Маркус горько улыбнулся:
— А что крысы? Единым фронтом не выступают?
— Это же крысы. Им важен не результат, а сделать так, чтобы приложить минимум усилий и получить больше других выгоды.
Маркус положил руку на плечо друга:
— Я тебя выслушал и понял. Во мне можешь не сомневаться. Вреда королевству не посмею причинить.
Принц улыбнулся довольно и спросил по-дружески:
— Но ведь и не поделишься своей землей.
Маркус поднял один палец вверх и проговорил наставляющее:
— Не моей землей, а землей моего отца. Которой я не вправе распоряжаться.
— Будто твое решение кто-то будет оспаривать.
— Вообще-то мой отец и моя мать еще живы, и я не вправе принимать серьезные решения без их ведома.
Принц весело рассмеялся:
— Ты-то и не вправе. Скажи это седой прическе Тома…
Два друга снова сели за стол и стали вспоминать веселое прошлое. Еще через час, когда принц собрался уходить, он проговорил весело:
— За это тебя тоже ненавидят.
Маркус немного не понял сразу:
— За что?
— Разумных, с которыми я могу посидеть наедине без стоящего у моего плеча гвардейца охранника, можно пересчитать одной рукой. Хватит одного пальца.
Маркус спросил без грамма веселья:
— Все так… плохо?
— Все ужасно.
Принц тряхнул головой и весело ударил Маркуса по плечу:
— Благодарю, друг. Мне не выразить словами свою признательность за нашу встречу. Я уже и забыл, что когда-то был человеком. Суд завтра в полдень. Большой зал. Что бы ты ни задумал, я тебе доверяю. Действуй.
Маркус уверенно проговорил:
— Все будет отлично. И совершенно точно весело.
Принц кивнул и пошел на выход. Они с Маркусом попрощались, соблюдая все требования этикета, зашел Том. Молодой воин остался в комнате с Томом и Алькамираль. Старый наставник первый заговорил:
— Наши планы не изменились?
Маркус немного подумал и отдал приказ:
— Алькамираль, помоги мне снять это железо. Потом подбери подходящий наряд на суд. Хочу выглядеть максимально браво и просто. Чтобы у местных крыс зубы со скрипом рассыпались.
Алькамираль и Том помогли Маркусу снять доспехи, после он указал на них наставнику:
— Проверить каждую клепку, каждый ремешок! Завтра они должны быть идеальны.
Том собрал все доспехи, и, несмотря на абсолютную уверенность в их идеальности, поспешил тщательно все проверить еще раз, относясь к приказу со всей серьезностью. Алькамираль, разложив вещи Маркуса, стала размышлять о его приказе. Мужчина подошел, глянул на разложенные вещи:
— Слишком много лишнего. Узоры. Узоры. Нашивки. Это все не то.
Алькамираль бросила взгляд в сторону, где лежала поддоспешный комплект одежды. Маркус посмотрел туда же:
— А вот это вполне.
Алькамираль повернулась к господину:
— Позвольте сходить в город и приобрести тканей для создания подходящего.
Маркус бросил взгляд на Тома:
— Мы можем такое провернуть? Вечер. Не закат, конечно.
Том усмехнулся:
— Торговцы с подходящими для вас товарами и в полночь откроются, если вам понадобится.
— Организуй.
Повернулся к служанке:
— Цвета… Отталкивайся от синих. Небо. Мне по душе небесные цвета.
Двое верных Маркусу разумных покинули комнату. Мужчина остался один и начал прикидывать возможные варианты завтрашних диалогов. У дверей дежурили гвардейцы, то ли защищали самого Маркуса, то ли остальных от Маркуса. Ближе к закату случилась пару встреч со знатью, где в крайней степени завуалированности разные заинтересованные стороны пытались узнать, что-либо или предложить помощь по заоблачным ценам. Ночь прошла в крепком сне. Утром Алькамираль продемонстрировала два свежих комплекта одежды. Маркус посмотрел на них с удовольствием, для несведущего человека это может сойти за одежду крестьян, но не для знающих. Даже далекий от темы тканей мужчина представлял ценность одной такой рубахи, которая, возможно, превышала даже сотню золотых. Тут взгляд зацепился за небольшую вышивку в виде герба его семьи. Маркус глянул на Алькамираль, та поспешила пояснить:
— Недопустимо, чтобы у вас не было герба семьи, и люди не могли сразу понимать, с кем говорят.
Маркус некоторое время смотрел на выполненную очень мелкими стежками вышивку, которая, благодаря подобранным цветам нитей, прекрасно гармонировала с тканью. Мужчина повернулся к Алькамираль:
— Алька, это отлично выполненная работа. Покажи руки.
Девушка протянула Маркусу свои руки:
— Я обучена обращению с иглой, никаких ран нет.
— Отлично. Надень наряд…
Маркус задумался. Конечно, гардероб служанки уже обновился, но еще не достиг целей, которые преследовал мужчина. Но кое-что в нем было. Маркус широко улыбнулся, предвкушая:
— … тот, темно-синий с белым передником.
Алькамираль вспомнила это закрытое платье до пола. Девушка была уверена, что шьет что-то в подарок из столь дорогой ткани, которую делают лишь далеко на островах, и сильно удивилась, когда Маркус распорядился, что наряд на нее. Девушка робко спросила:
— Он очень дорогой. Уместно ли слуге ходить в нем среди знатных людей?
— Именно для этого он и куплен. Пусть и яд местных змей от зависти иссохнет.