– Представить не могу, сколько лет потребовалось, чтобы составить такую обширную коллекцию, – сказала она наконец.
– Слишком много. Но таково бремя моего греха.
Он кивнул в сторону крыла перед ними. На табличке над входом было высечено: Scientia.
– Каждое крыло поместья разбито на секции вроде этой. В этом крыле все книги относятся к наукам. Разные залы посвящены разным подразделам: флора, фауна, анатомия, астрономия, археология и так далее. Затем идут история, география, искусство. Зал искусства, в свою очередь, разделен по типу иллюстраций, разновидности красок, историческим периодам и художникам. Есть и разделы для забавы, вроде «Искусства соблазнения», «Флирта» или «Кулинарии». Затем идут стихи, пьесы, художественная литература и, конечно, книги, посвященные разным видам существ. Фейри, вампиры, оборотни, демоны, ведьмы, богини, смертные, полукровки, подменыши, оборотни и другие. Имеются также записи о рождении сверхъестественных королевских особ на протяжении веков и разделы, посвященные оккультизму с заклинаниями, проклятиями, порчей, чарами, алхимией, загадками, головоломками и играми.
Камилле показалось, что она вот-вот раскроет крылья и взлетит.
– Как вам удалось заполучить столько записей о рождении? – покачала она головой – и тут же сама ответила: – Шпионы.
– Демоны умбры – самые необычные из низших демонов – в лучшем случае переменчивы. Бестелесность придает им определенную утонченность. Все, что требуется от вас, – убедиться, что вы платите им больше всех. Они верны только себе. И, как правило, моему брату Гордыне.
– Ваша коллекция весьма впечатляет, принц Лень.
Он поджал губы. Камилла задумалась, что такого неприятного ему сказала.
– Простите, Ваше Высочество. Если я перешла черту…
– Нет, мисс Антониус, – ответил он с теплой улыбкой. – Меня зовут Лени. Прошу, забудьте о формальностях. Только братья зовут меня Ленью, обычно для того, чтобы позлить.
Лени провел Камиллу по длинному извилистому коридору, который был в два раза больше ее особняка. Он остановился при входе в следующий коридор и посмотрел на табличку сверху.
Habentis Maleficia.
Колдовство.
– Некоторые залы отчасти… разумны. Они перестраиваются сами по себе, не создавая никаких неудобств. Окна и двери меняются местами, мебель меняет облик. То, что было диваном, через час окажется барным табуретом. Иногда от заклинаний, которые мы изучаем, все идет наперекосяк. Демонам нелегко дается колдовство.
– А вы много его изучаете? – полюбопытствовала Камилла.
Лени неопределенно пожал плечами.
– Чем только не занимаются у меня при дворе. Нам нравится быть всесторонне развитыми.
«Демоническая увертка – знак согласия», – с усмешкой подумала Камилла. Должно быть, он не еще не списал ее со счетов как угрозу.
– Сможете ли вы найти что-нибудь, что окажется не на своем месте? – спросила она, думая об игре.
– Конечно. Мы ведем строгий учет в каждом зале.
Учет – это прекрасно, но им все равно придется обыскать всю коллекцию. А на это может уйти целая жизнь, как поняла Камилла.
Они пошли дальше по следующему коридору. Каждый из них впечатлял еще больше, чем предыдущий.
В этом вместо паркета пол был покрыт чем-то вроде черного мрамора с темно-малиновыми крапинками.
Лени поймал ее любопытный взгляд.
– Гелиотроп, более известный как кровавый камень. Его добыли неподалеку от острова Злобы. Того, где заседает королевский двор вампиров.
Он не стал вдаваться в подробности, а Камилла решила не настаивать. На черном рынке перешептывались о принце-вампире. Говорили, что он всегда слышал свое истинное имя, если его произносили вслух, и неважно, где и когда. Ей не хотелось привлекать его внимание, если эти слухи были правдой.
– Большинство лестниц зачаровано, – сообщил Лени. – Просто зовете любую и направляете туда, куда вам нужно.
Заметив ее удивленный взгляд, он добавил:
– Разумеется, мы умеем передвигать лестницы, но почему бы не заколдовать их, если это возможно? Хоть мы и предпочитаем мускулам разум, не забывайте, что мы – демоны. В сражении Дом Лени будет таким же безжалостным, как и любой другой Дом Греха.
Он сказал это так небрежно, что скрытая угроза была едва заметна.
– Верно отмечено, Лени. Я всегда считала, что разум страшнее самого острого меча. Только он способен придумать множество способов поразить врага.
Камилла не попалась в его ловушку и не поверила, что он был безобидным книголюбом. Зато сообразила, что многие легко клевали на его удочку.
Интересно, это делало его еще более опасным?
Сколько человек по глупости недооценили принца Лени? Приняли его склонность к чтению целыми днями за лень, не подозревая, что так он оттачивал лучшее оружие в своем арсенале – собственный разум.
Если в этом кругу знание считалось силой, то принц, который стоял перед ней, аккуратно засунув руки в карманы, был невероятно силен.
Он смотрел на нее с дотошностью ученого. Камилла знала, что он не упустит ни одной детали, не проигнорирует ни одного нюанса.
Лени ни в коем случае нельзя было упрекнуть в нерадивости.
Он был бесконечно терпеливым, расчетливым, донельзя умным. Лени никуда не торопился. Он все изучал до тех пор, пока не разбирался во всех возможных вариантах развития событий.
Если на тот момент у него не было пары и он находился в поиске, Боже, помоги той, в кого он влюбится. Камилла поняла: он не оставит без внимания ни единой мелочи и исследует все в полной мере. Он настолько подробно обдумает и спланирует соблазнение, что у его возлюбленной не останется ни шанса.
Не то чтобы кто-нибудь был против. Под скромной внешностью скрывался воин, такой же смертоносный и свирепый, как и его братья.
– Гостевые покои расположены в следующем коридоре. Прошу вас, чувствуйте себя как дома. Мой брат, вероятно, появится в течение часа или двух.
Камилла закусила губу и остановилась.
– Могу ли я осмотреться еще немного?
Лени пристально посмотрел на нее.
– Какой предмет вас интересует?
Она не знала, что́ ему известно об игре и что ему стоит рассказать.
– Честно говоря, я ищу подсказку. Это для…
– Конечно, последняя игра Зависти, – вздохнул Лени. – Не знаю, как вы в нее ввязались, но вы, кажется, хороший человек. Не позволяйте, чтобы одержимость Зависти победой ради хвастовства разрушила вас. Эти игры редко стоят свеч.
Судя по увиденному Камиллой, это не было правдой. Да, Зависть был сосредоточен и настроен на победу любой ценой, но его напряжение не казалось чем-то легкомысленным. Камилла начала подозревать, что игра для него означает гораздо больше, чем он показывает.
Камилла решила не вызывать подозрений на этот счет и задала вопрос на грани нытья и настойчивости. Тот, который она тут же пожелала забрать назад.
– У вашего брата… кто-то есть?
– Не считая тех, кого он называет своими диковинками, он избегает привязанностей.
– Всегда?
Лени склонил голову набок, задумавшись.
– Зависть не говорил вам о своем правиле.
Это был не вопрос, так что Камилла не стала отвечать.
На лице Лени появилось сочувствие.
– Зависть проводит с каждой любовницей только одну ночь. Независимо от того, что вы чувствуете, и того, что, по вашему мнению, чувствует он, так будет и с вами, мисс Антониус. Мой брат не способен измениться.
Зависть не говорил об этом напрямую. Но если вспомнить ту ночь в доме Китти… он сказал Камилле, что у них будет только этот вечер. Их секрет. То, что они так и не переспали, формально означало, что их единственная ночь еще не закончилась. При этой мысли в голове у нее появилось множество других.
– Все из-за того, что кто-то разбил ему сердце?
– Из-за того, что его грех не дает ему довольствоваться тем, что он имеет, – мягко разъяснил Лени. – Зависть всегда будет жаждать чего-то нового. До тех пор, пока этого не получит. Затем он примется завидовать очередной вещи, которую страстно желает, очередной женщине, на которую претендует кто-то другой. Он будет преследовать вас, станет диким собственником, пока не добьется вас, а потом сразу бросит. Он не жесток, им просто управляет его грех. Как и всеми нами.
Камилла чуть не отмахнулась от его предупреждения, но вспомнила о Вексли и о том, как Зависть тут же начал его презирать. Ей казалось, речь шла о ее защите. Но если верить Лени…
– Хотите сказать, никто не разбивал ему сердце?
– Я такого не говорил, – сказал Лени, медленно растягивая губы в улыбку. – Хотите совет? Поберегите свое сердце и забудьте моего брата. Ему достаточно всех этих игр, загадок и заговоров.
Это предупреждение было предназначено, чтобы ее отрезвить, но возымело противоположный эффект. Все эти черты Зависти импонировали Камилле в последнее время с каждым днем нравились все больше и больше.
К ним неторопливым шагом приблизился слуга – книжный демон в очках. Он вручил принцу записку и поклонился.
Лени прочитал ее и спрятал листок в карман жилета.
– Примите ванну. Поешьте. Отдохните. Брат уже попросил разрешения вернуться.
Лени улыбнулся еще раз, хотя в глазах эта улыбка не отразилась.
– Пусть еще немного подождет, чтобы вспомнить, кто правит Домом Лени.
Тридцать два
– Чертов ублюдок!
Зависть сжал послание в кулаке. Еще немного, и он объявил бы войну своему подлецу брату. Ее удалось избежать лишь благодаря неожиданной просьбе о визите от другого придурка-братца. Того самого демона, который прямо сейчас не отводил от него золотистых глаз.
Зависть впился взглядом в Гнева, безупречно одетого с головы до ног в свой излюбленный черный цвет. На пальцах у него блестели золотые кольца. Только дурак мог подумать, что это всего лишь модное украшение. Зависть не понаслышке знал, как они усиливали удар.
Его брат пришел готовым к схватке, а Зависть был настолько раздражен, что вполне мог бы дать ему то, чего он хотел. Десятиле