Камилла сохраняла непроницаемое выражение лица. Возможно, она только что вспомнила, кто она на самом деле. А может, ей не хотелось расставаться со своими секретами. Видимо, она уже почувствовала, что сейчас Зависть попытается их раскрыть.
– Сядьте.
Зависть закрыл дверь в их общие покои и кивнул в сторону дивана.
– А еще лучше – разденьтесь и накиньте халат. Сейчас мы проверим одну догадку.
Тридцать шесть
Камилла с трудом сглотнула. Все ее внимание было сосредоточено на принце-демоне, который смотрел на нее в ответ совершенно безразлично.
Она даже не осознавала, как часто Зависть взирал на нее пламенными очами, пока они не стали ледяными. Вероятно, Камилла недооценила, как умело он контролировал свой грех.
Она определенно не ожидала такой реакции на обычное посещение парной.
Зависть должен был понимать, что в походе в спа не было никакой романтики. По словам Лени, это место являлось одной из жемчужин его королевства. И то, что там все раздевались, не имело сексуального подтекста. Нет ничего такого в том, чтобы возбудиться, а вот использовать это по назначению – совсем другое дело.
Особенно после той истории. Неужели Зависть и правда думал, что Камилла сбежит с его братом? Даже если у Камиллы с Завистью и не было никаких отношений, от этого она не стала бессердечной.
Даже несмотря на то, что она только что подслушала конец их разговора с Лени.
– Если только в вашем королевстве парные не устроены по-другому, вы же понимаете, что заниматься любовью в них невозможно, правда? – спросила она. – Если бы это было не так, из уважения к вам я бы не пришла в эту комнату за Лени.
Выражение его лица стало грозным.
– Как же это заботливо с вашей стороны! Дать мне знать, что вы пошли бы куда бы то ни было за моим братом, мисс Антониус.
– Вы прекрасно понимаете, что я не это имела в виду. Почему вы себя так ведете?
– Это я веду себя странно? – взревел Зависть. – Вы выглядите так, словно чувствуете себя как дома. В Семи Кругах, в Коридоре Греха, в Доме моего брата. Почему вы так запросто относитесь к демонам? Это не кажется вам странным? Мне вот очень даже. Что вы скрываете, Камилла?
– Неужели вы злитесь на то, что у меня могут быть секреты? И это вы, Принц Тайн! Почему бы тогда вам не рассказать мне о призе, к которому вы так стремитесь? Раз уж вы решили вести открытый и честный разговор, давайте начнем с этого.
Она скрестила руки на груди и ждала. Если он откроет ей свой секрет, она ответит тем же. Но больше он не получит от нее ничего без равноценного обмена. Если сейчас Камилла поддастся, последствия будут сокрушительными. Зависть так и будет требовать от нее всего, чего захочет, а сам не даст взамен ровным счетом ничего.
И действительно, демон упорно молчал.
– Я так не думаю.
Камилла была расстроена его ответом сверх всякой меры.
– Что ж, наш разговор пошел в направлении, о котором вы наверняка потом пожалеете, так что я удаляюсь.
Камилла направилась в свою опочивальню. Зависть осмелился последовать за ней в ее личные покои.
Она повернулась к нему, не на шутку возмущенная.
– Что вы делаете?
– Вы хотите расслабиться. Я могу помочь.
– И как вы собираетесь это сделать?
– Разденьтесь, накиньте халат, а я натру вам спину маслами.
– И вы настолько альтруистичны, что предлагаете сделать это для меня без скрытых мотивов? – спросила она, невесело рассмеявшись. – Расскажите мне, что именно вы обсуждали с Лени до того, как я вошла в комнату?
Зависть внимательно изучал ее.
– Подслушивать неприлично.
Камилла мило улыбнулась.
– Как и плести интриги. Обычно, если у вас есть вопрос, проще всего задать его напрямую. Вам не надоели все эти заговоры?
Он посмотрел на нее как на инопланетянку.
– Вы так сильно ненавидите фейри, но сами ведете не меньше игр, чем они, Ваше Высочество.
– Вообще-то, только королевскую чету Неблагих, – вставил Зависть.
Какая жалкая попытка снять напряжение! Это признание совсем не помогло.
– Что еще Леннокс у вас отобрал? Ради чего победить в игре стоит любой ценой?
– Это не имеет значения.
Камилла покачала головой.
– Вы настолько запутались в фейри и их играх, что не способны ясно мыслить. Конечно же имеет. Вы скрываете информацию, пичкаете меня полуправдой и недомолвками, а сами требуете, чтобы я раскрыла вам всю подноготную. Но сами ничего не даете взамен.
Она ждала, что он скажет что-нибудь, поделится хоть небольшой частичкой себя. Вместо этого у нее на глазах выражение его лица снова стало замкнутым, словно он надел маску.
На этот раз Камилла решила высказать Зависти все, что накипело.
– Очевидно, вас ранили, и из-за этого вы злитесь. Подозреваю, все это связано с тем, что у вас забрал Леннокс. Но вам придется простить тех, кто причинил вам боль, и прежде всего себя самого. Иначе вы так и будете выворачиваться наизнанку и истекать кровью. Не думаю, что даже бессмертным это доставляет удовольствие.
– Они не заслуживают прощения.
Камилла раздраженно всплеснула руками.
– Это не ради них. Их это все не волнует. Наверное, они ничего и не вспомнят. Это ради вас. Ради ваших братьев, вашего двора. И ради меня.
Она прошла мимо него и закрыла дверь в свою комнату.
Камилла найдет способ выиграть игру вдвоем, а затем вернется к тихой, мирной жизни в Уэйверли-Грин, как бы трудно это ни казалось сейчас.
Тридцать шесть
Услышав шорох ткани по ту сторону двери, Зависть передумал следовать за Камиллой.
Замечательно. То, что нужно в завершение этого вечера. Она раздевалась, и теперь все его мысли были заняты тем, как она медленно, соблазнительно снимает по очереди разные предметы одежды. И это вместо того, чтобы сосредоточиться и методично, поэтапно раскрывать ее секрет.
Даже за толстой деревянной дверью Камилла знала как поступить, чтобы Зависть сконцентрировал все внимание исключительно на ней. Она дразнила и отвлекала его
Точно так же, как ты сам ее дразнил и отвлекал.
Камилла не просто разобралась в игре Зависти: она играла гораздо лучше него.
Он прошел в гостиную между их спальнями и приготовил себе «Темный и греховный». Двойной. Почти без льда. К черту ягоды!
Зависть выпил, едва ощутив вкус спиртного, которым обычно наслаждался. Он налил еще бокал, а затем прошел в спальню и упал на мягкое кожаное кресло. Все до единого диваны, кушетки, кресла и шезлонги в Доме Лени были созданы для того, чтобы хотелось расслабиться, свернуться калачиком и забыться.
Разумеется, Зависть забылся. Только в досаде, раздражении и мыслях о великолепной женщине, у которой было больше тайн и загадок, чем у него. Два бокала спустя он уже был готов признаться себе, что ему даже понравился ее отказ раскрыть карты. Камилла вынуждала его потрудиться над каждой крупицей информации. Она давала ему ровно столько, чтобы он жаждал большего, так и не удовлетворив полностью его любопытство.
Она так и осталась загадкой. Досадной красивой загадкой, требующей решения. У него просто не было времени разгадывать ее тайну.
Зависть закинул ноги на подлокотник кресла и взглянул на часы на каминной полке. Полночь.
Он был сам не свой от тревоги. По всем Семи Кругам ползли слухи, игра все больше запутывалась, и с каждой потерянной секундой его двор приходил в еще больший упадок.
Ему хотелось расправить крылья и взмыть в небо, оставив весь этот ад позади. И это его тоже задевало. Зависть этого не мог. Чтобы снова летать, ему придется победить.
Зависти нужно было приберечь как можно больше силы. В одном этот репортер не ошибся: принц замкнул свой круг, чтобы никто не мог зайти или выйти оттуда без его позволения. Большую часть магии он тратил на то, чтобы поддерживать блокировку, так что оказался слабее, чем ему хотелось бы.
Он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и выбросил все из головы.
Но тут же вспомнил о попытке Лени разжечь его грех, вскочил и принялся расхаживать по спальне, как волк в клетке.
В газете упомянули, что в Семь Кругов прибыли еще два игрока.
Один направлялся в сторону Кровавого леса. Возможно, Зависти повезет, и он найдет этого человека; тогда у него останется на одну проблему меньше. Уснуть так и не получилось, поэтому он пошел к двери, чтобы отправиться на охоту за конкурентами.
Зависть распахнул дверь спальни и замер.
Там, в шезлонге в общей гостиной, наполовину скрытая в тени, растянулась на животе Камилла. На ней не было ничего, кроме нежного на вид корсета. Она читала.
Шах и, мать его, мат.
Этим ходом Камилла спутала ему все карты. Зависть против воли ею залюбовался.
Она зажгла и расставила несколько свечей, чтобы они отбрасывали эффектные тени по всему ее телу. С впечатляющей точностью она создала для себя художественную сцену с иллюзией того, что полностью одета. Однако проблеск истины мелькал всякий раз, как она двигалась.
Именно этим она и занималась, согнув ноги и скрестив лодыжки. Она медленно раскачивалась взад и вперед, будто ей было наплевать на весь белый свет. Она перевернула страницу книги, лежащей перед ней, словно не замечала, что в гостиную вошел Зависть.
На низком столике рядом с Камиллой стоял поднос с закупоренными бутылочками масел. Халат, который Лень ей прислал, был аккуратно сложен на ковре у ее ног.
Зависти вспомнился их разговор и его шуточное предложение.
– Разденьтесь, накиньте халат, а я натру вам спину маслом.
Улыбка скользнула по его губам. Какая же умная женщина! Камилла соблазняла Зависть на массаж. Она знала: ему было нужно увидеть ее обнаженное тело, чтобы отыскать на коже какую-либо метку, заклинание или чары.
А возможно, она думала о его правиле – о том, что он решил отводить каждой любовнице не больше одной ночи.
И вот она лежала перед ним, почти раздетая, и провоцировала его на следующий шаг.