Зависть не посчитал нужным отвести взгляд от живописных линий ее силуэта, от стройных бедер и икр до щедрых изгибов ягодиц. Камилла перевернула страницу. Присмотревшись, Зависть заметил, что она была без нижнего белья, в одних лишь высоких чулках с кружевной отделкой.
Он восхищался ее видом, совсем как произведением искусства. Камилла была картиной, скульптурой, самым изысканным экспонатом, который он когда-либо видел. Серебряные волосы, золотая кожа – все было окутано дразнящей темной тайной.
Оттуда, из дверного проема, Зависть не рассмотрел никаких отметин или татуировок. Хотя он и гадал, зачем она оставила корсет и чулки. То ли это была уловка, чтобы помучить его, а затем вынудить раздеть ее полностью, то ли так она хотела скрыть необходимые ему сведения.
Корсет цвета слоновой кости закрывал ребра, но вырез был достаточно глубоким, чтобы открыть верхнюю часть груди. Судя по тому немногому, что Зависти удалось рассмотреть, он был зашнурован спереди, но не затянут достаточно сильно, чтобы сдавить. Корсет позволял ее пышным формам перевалиться через край.
Шнуровка заканчивалась двумя соблазнительными бантиками, чтобы корсет было легче снять.
Камилла хотела играть. А Зависть всегда готов был ввязаться в игру.
Он прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди.
– Не знал, что вам нравится читать.
– Полагаю, это лишь один из моих секретов, Ваше Высочество.
Камилла даже не удосужилась поднять на него глаза. Это был второй намек на то, что она забавляется с ним.
Даже зная, что все идет по ее плану, Зависть уже не мог удержаться. Он подошел, опустился на колени и осторожно приподнял книгу, чтобы прочитать название на обложке.
– Ну конечно, – усмехнулся он. – Вы ищете прекрасного принца.
– Иногда я почитываю любовные романы. Но это не означает, что я ищу принца. По-моему, большинство членов королевских семей – надоедливые высокомерные зануды, в которых нет ничего прекрасного.
Она пристально посмотрела на него, затем забрала книгу назад и продолжила чтение.
Высокомерный – такого определения принц, безусловно, заслуживал. Но быть надоедливым или занудным…
Зависть взял флакон с маслом, откупорил пробку и вдохнул аромат. Ваниль и бурбон. Сладко и порочно, совсем как в их маленькой игре.
Он продумывал следующий шаг. Поход в Кровавый лес – не самый практичный способ провести время. Вероятность найти другого игрока невысока, тем более что его видели в тех краях вчера вечером. Если он и заходил в лес, его там уже давно нет.
Зависть мог бы потратить время и силы, которых у него и так немного, и проверить эти устаревшие сведения. Или мог бы сыграть с Камиллой в ее маленькую игру в надежде раскрыть ее загадку. А может, даже разжечь в ней ревность до наступления утра – таким образом он мог бы восполнить силы.
Если Зависть обнаружит у нее на коже волшебную татуировку, то подтвердится, что Камилла – фейри. А если нет, его теория о том, что она перевертыш, подтвердится.
Он встал и без предупреждения налил Камилле на спину масло, наслаждаясь ее легким шипением, пока прохладная жидкость стекала по коже.
Зависть не встал у нее за спиной. Она предлагала ему беспрепятственно осмотреть все тело, так что он собирался уделить внимание каждому участку в поисках ответов на свои вопросы.
Он надеялся, этим вечером ему улыбнется удача.
Он провел тонкую линию из массажного масла по округлым изгибам ее тела, а затем отставил бутылку в сторону. Медленно, по одному, стянул с Камиллы чулки. Намотав их на кулак, Зависть уже собрался было привязать ее ими к шезлонгу, но отшвырнул чулки в сторону. Он хотел, чтобы этой ночью Камилла извивалась беспрепятственно.
Зависть снова взял масло и продолжил лить на заднюю часть ее бедер до самых ступней.
– Что вы делаете? – она затаила дыхание.
Камилла была в восторге от того, что он задумал.
– Показываю вам, почему прекрасный принц вам действительно совсем не нужен.
Зависть нежно собрал ее распущенные волосы и сдвинул их в сторону, чтобы открыть шею и плечи. Он потер тыльной стороной костяшек вдоль линии корсета, просунул палец под шнуровку и аккуратно ее потянул.
– Почему вы не сняли его, мисс Антониус?
Она бросила на него взгляд через плечо. Отчасти в нем читалось раздражение, отчасти – предвкушение.
– Если хотите увидеть меня полностью обнаженной, Ваше Высочество, боюсь, для этого вам придется испачкать руки.
На это он лишь слабо улыбнулся.
– Камилла, дорогая, вам следует кое-что узнать обо мне.
Зависть протянул руку и осторожно потянул один из бантиков на ее плечевой шнуровке. Затем перешел к другому плечу и развязал завязки там. Ослабив шнуровку спереди и вызволив грудь Камиллы, он снял ее наряд и отбросил в сторону.
– Я обожаю пачкаться.
Ее дыхание ускорилось, а возбуждение едва не сбило с ног.
– Готов поспорить: вас заводит одна только мысль о том, каким грязным я могу быть.
Он откинул книгу в сторону, затем уложил Камиллу, крепко прижав к шезлонгу. После этого он принялся растирать ей плечи и массировать каждую мышцу, пока она постепенно не расслабилась.
Зависть массировал ее руки с тыльной стороны до самых запястий, не упуская ни одной точки. Он сосредоточил на ней все внимание, чтобы запомнить каждую веснушку, малейший намек на волшебство. К тому моменту, как он добрался до поясницы Камиллы и провел рукой по упругой попке, он не нашел ни единого признака чар.
Он так и не понял, испытал ли от этого облегчение или разочарование.
Зависть втирал масло в ноги Камиллы сверху вниз, пока не дошел до ступней. Так она забыла о боли, скопившейся в ногах за время их долгого пути через Коридор Греха.
Пока они шли пешком, Камилла ни разу не пожаловалась, что устала.
Зависть слушал ее удовлетворенные вздохи. От его ласки она вся размякла. Однако ее желание продолжало расти с каждым прикосновением.
Настало время поднять ставки.
Руки Зависти легко скользнули по задней стороне ее икр, а затем он прижал их к бедрам Камиллы, очерчивая большие круги на идеально чистой коже. Он боролся с желанием наклониться, укусить ее за нежную попку и тут же успокоить боль поцелуем.
И все же воздух вокруг них казался неподвижным и напряженным. Она едва дышала в ожидании того, что он сделает и к чему прикоснется дальше.
Зависть не торопился. Он размышлял, он представлял себе все божественно-грешные способы заставить Камиллу выкрикивать его имя. Он не спеша капнул масла на ладонь и дал ему слегка нагреться, а затем обмакнул в него пальцы.
Он начал массировать ее ягодицы, снова и снова. С каждым кругом его рука все глубже погружалась между ее ног. Зависть принялся поглаживать то прекрасное место, где был бы рад остаться навсегда.
– Что ж, – тихо промурлыкал он, когда ее бедра приподнялись навстречу его ласке. – Кажется, я был прав. Вам тоже хочется перепачкаться.
Камилла уже намокла и была почти такой же скользкой от возбуждения, как масло у Зависти на руках. Он лениво провел посередине, и вот кончик среднего пальца оказался внутри нее. С прекрасных губ Камиллы сорвалось грубое ругательство. Лицо было наполовину скрыто под неземными волосами.
– Жаждешь демона, не так ли? Такого, который трахается, как грешник, потому что я – величайший из грешников.
Он убрал палец прежде, чем она успела на него насадиться, и опять провел им по всему телу, размазывая ее влагу.
– Обещаю, милая Камилла, ты не будешь взывать к Богу, когда я войду в тебя. Я буду безжалостен, когда снизойду до твоей постели.
Он обвел пальцем ее клитор и подавил собственный стон. У Камиллы все так набухло от желания, что наверняка болело. При прикосновении ее бедра дернулись.
Зависть наконец скользнул внутрь и дал ей то, что она хотела. Камилла выгнулась вверх и назад. Она хотела большего. Все его грязные мысли были о том, как он в нее войдет. Он погрузил в нее второй палец. От ее тихих стонов его член стал твердым, как камень. Она была такой мокрой, так желала еще…
Камилла оперлась на руки, давно забыв о книге, и оглянулась, чтобы наблюдать за тем, как Зависть продолжает доставлять ей удовольствие.
– Ты будешь выкрикивать мое имя, Камилла. Я буду твоим божеством, твоим создателем, твоим разрушителем и всевозможными порочными темными тварями. У меня на члене ты обретешь просветление. А после этого встанешь на колени, будешь молиться на него и поклоняться ему до самых глубин.
Он убрал пальцы, затем слегка ущипнул ее клитор: крупица боли, чтобы обострить удовольствие. Камилла застонала от блаженства. Он сунул пальцы обратно и принялся шевелить ими внутри нее. У него самого прервалось дыхание, когда Камилла тихо потребовала продолжать.
– Ты и думать забудешь о прекрасном принце. Я тебе обещаю.
Зависть слегка шлепнул ее по гладкой плоти. Камилла всем телом подалась к нему и тихо выругалась. У нее текло по ногам от возбуждения.
Зависть нежно поиграл с клитором, задел его один раз, потом другой, а затем погрузил пальцы глубоко внутрь нее. Камилла сама начала тереться об его руку.
То, как ее тело реагировало на ласки, было дьявольски великолепно. Зависть всю ночь мог бы смотреть, как она наслаждается им.
Она сжала его пальцы и медленно заскользила по ним вверх и вниз.
Зависть смотрел на нее, а свободной рукой принялся сквозь брюки поглаживать член. Проще всего было поддаться тому, чего они оба так жаждали. Он мог бы подтянуть ее бедра вверх, поставить Камиллу на четвереньки, перегнуть через подлокотник, широко развести ей ноги, и их взаимные мучения закончились бы. Но соблазн этой конкретной игры был еще сильнее, чем любое мимолетное физическое удовлетворение.
У Камиллы перехватило дыхание, когда она вращала бедрами на его пальцах. Зависть ласкал себя все сильнее; мошонка напряглась, его собственное удовольствие возросло. Он представил, как приятно было бы войти в нее пульсирующим членом – какая же она была скользкая…