Сердце Камиллы снова бешено заколотилось, когда существо появилось из тени, с любопытством их осматривая.
Она не могла оторвать от него глаз, но при этом хотела бы больше никогда его не видеть. Здесь, в месте своего обитания, Голат уже не был бестелесным. Он полностью состоял из плоти и крови. В темноте его козлиные глаза излучали болезненно-желтое сияние.
Камилла не могла разглядеть ничего, кроме рогов, и то лишь благодаря этому желтому свету. Она не видела рта существа, но почувствовала, что оно улыбается.
– С интересными спутниками приходят увлекательные истории. Подойдите ближе, любопытная госпожа.
У него был глубокий первобытный голос, не такой, как у Проклятого Трона, но чем-то похожий.
Камилла не сдвинулась с места. Она не была добычей, как бы сильно ни пытался ее в этом убедить туннель. Тогда существо само подошло ближе.
– Ох, что за историю я мог бы рассказать!
Желтый взгляд метнулся к Зависти.
– Повелитель тайн, принц тьмы… Странно, что вы сами оказались в ее ловушке. Луны так хаотичны – они непостоянны, они мерцают… Совсем как свежая кровь.
Зависть напрягся.
– Что ты знаешь об этой игре?
– Что есть игры, как не возможность похвастаться победой или попробовать поражение на вкус? А вы еще не выиграли?
Глаза Собирателя Страха вспыхнули.
– Действуйте осторожно, ведь вам есть что терять.
Зависть сжал руку на талии Камиллы, но в этом чувствовалось лишь разочарование.
– Говори прямо. Или это и есть та загадка, которую мне нужно разгадать?
Собиратель Страха с прищуром посмотрел на Камиллу.
– Так много загадок, игр, игроков… Что, если ледяной принц падет, и восстанет малиновый? Думаю, зависит от того, кто устроит резню. Должна пролиться кровь.
И Голат вновь скрылся в тени. Зависть выругался.
– Мы еще не закончили!
– Любопытны те, кто прячется на виду. Берегись, юный принц. В знойном саду ползает множество ядовитых змей. Обман – самая злобная игра.
Внезапно в голове Камиллы всплыло имя Прометей. Словно Собиратель Страха специально вложил его туда. Оно было ярким и лопалось на языке, как спелая клубника.
Она хотела выплюнуть это имя, прокричать его в пустоту, но придержала язык за зубами.
Если Собиратель Страха хотел, чтобы она что-то сделала в его присутствии, то Камилла не собиралась уступать его желаниям.
Она гадала, случилось ли то же самое с принцем, но решила не спрашивать его, пока они снова не окажутся на поверхности.
– Это все? – спросил Зависть.
– Воспоминания, как и сердца, можно украсть. Мой шепот эхом разносится сквозь тени и время, в разных мирах и измерениях. Он следует за теми, кому необходимо его услышать, и находит их. Ты никогда не обращал внимания на предупреждения, юный принц. А сейчас будешь?
С обеспокоенным видом Зависть повел Камиллу обратно по туннелю, прочь от Собирателя Страха, ни разу не обернувшись.
Часть III. Соблазненная тьмой
Тридцать восемь
Подземный мир исторг их на поверхность на краю Кровавого леса, неподалеку от границы круга Зависти. Там, где использование магии запрещалось.
Зависть проклял Собирателя Страха за прощальный подарок. Он собирался вернуться тем же путем, но древнее существо явно искало развлечений и отправило их туда, откуда было не так легко вновь попасть во владения Зависти. Но он не упустил из виду, что, по слухам, в этом же лесу двумя ночами ранее побывал еще один игрок. Возможно, удастся найти его следы.
Как только они благополучно доберутся до круга Зависти, он применит чары и перенесет их обоих в коттедж неподалеку от своего Дома. Там можно будет все обдумать без помех.
Зависть шел перед Камиллой, а про себя снова задавался вопросом, какие тайны скрывала художница и как они могли бы ему пригодиться в игре. Он не привык оставаться в неведении.
Одно дело – подозрения Лени: тот опасался всех, кого встречал на своем пути, пока полностью не изучит их от зачатия и рождения до настоящего времени. Но раз даже Собиратель Страха что-то почувствовал… и его предупреждение прозвучало недвусмысленно. Камилла что-то скрывала.
Переменные и неизвестные – верный путь к проигрышу. Этого Зависть себе позволить не мог.
Какой бы проникновенной ни была речь Камиллы о том, что прошлое следует оставить позади, старые шрамы влияли на будущее. Зависть совершил ошибку, которую не мог себе простить. Весь его двор страдал от последствий, и ему было необходимо все исправить.
Он затаил ненависть к королю Неблагих. Зависть так и не забыл, какую роль они сыграли в его истории. Этого Камилла осознать не могла. Ее жизнь была всего лишь вспышкой в глубинах времен.
А поскольку она не проигрывала, не подводила других и не ощущала, как давит на плечи бремя ответственности, не ей было читать лекции о том, что нужно стремиться только к свету. Не стоит забывать о том, что дождь столь же необходим для роста, как и солнце.
Тьма не кажется большинству столь же привлекательной, как свет. Однако это не отменяет того факта, что тьма – такая же неотъемлемая часть жизни. От переизбытка света душа увядает.
Все дело в гармонии.
– Кто такой Прометей? Тот самый титан из мифа?
Вопрос Камиллы прервал его размышления.
Поняла ли она смысл того, что говорил Собиратель Страха?
Зависть приложил палец к губам и оглядел пустую дорожку, внимательно прислушиваясь. В лесу было тихо, не считая порывов ветра, который скулил и завывал среди голых ветвей, как испуганная дворняга.
Путники почти добрались до владений Зависти. Там он сможет беспрепятственно использовать магию.
– Больше не произноси вслух его настоящее имя.
Рука Зависти лежала на кинжале. Он снова тщательно оглядел лес.
– Принц вампиров и его шпионы всегда начеку.
Камилла побледнела.
– Я думала, его зовут Зарус.
Зависть сощурился.
– Для смертной, которая никогда не бывала в Подземном мире, ты знаешь слишком много.
– Кажется, это имя вложил мне в голову Собиратель Страха, – сказала она, защищаясь. Не успел Зависть задуматься об этой странности, как Камилла язвительно добавила:
– А во-вторых, у моего отца в памяти всегда хранилось множество историй.
Терпение Зависти лопнуло.
– О да! Человек, который был настолько одержим границами миров, что проложил секретный туннель поверх одной из них. Скажите мне, Камилла, почему ваш отец столь отчаянно пытался найти путь к фейри? А может, его больше интересовали миры оборотней?
Рот Камиллы вытянулся в нитку. Она молча отвела взгляд.
– Женщина на той картине случайно не была королевой? – выпытывал Зависть. – И я сейчас не про смертных королевских особ. Мне известно, что Прим Ройс сравнивает себя с Евой. Странно, что картину назвали в честь Эвелин. Может, у вашего отца случился роман с королевой Неблагих?
Если мать Камиллы была оборотнем, эта измена ударила бы по ней еще сильнее. Оборотни и фейри терпеть друг друга не могли.
Стальной взор Камиллы столкнулся с его взглядом – Зависть задел ее.
Его улыбка ранила не меньше, чем слова. Но ему нужно было подтолкнуть Камиллу, чтобы разрушить воздвигнутую ею стену. Пришло время выяснить, кто же все-таки перед ним.
Леннокс хотел, чтобы она сопровождала его в Подземном мире.
Собиратель Страха дал ей следующую подсказку.
Он хотел знать почему. Почему она? С таким редким талантом, с обширными знаниями в своем деле и со способностью противостоять практически любому демоническому влиянию…
Кто же вы, мисс Камилла Антониус?
Зависть, черт побери, собирался это выяснить.
Больше никакого ожидания, никаких игр. Если ему придется стать безжалостным, пусть будет так.
Зависть сделал шаг к ней и поразился тому, что она не отступила. Самцы в два раза больше нее сжались бы перед Принцем Ада.
– Мои шпионы раскопали много любопытной информации о вашем отце.
Камилла замерла.
– Вы за нами шпионили?
Она выплюнула вопрос так, словно он был противен на вкус.
Зависть склонил голову. Он не любил вызывать эмоции, связанные с грехом братьев. Но, чем больше Камилла злилась, тем меньше у нее оставалось шансов скрыть свои тайны.
– Кто вы, Камилла? Бессмертная? Полукровка? Или просто коварная умелая лгунья?
Она гневно парировала:
– Какие еще абсурдные теории вы хотели бы озвучить, Ваше Высочество? Может, я львица или орел? Ах да! – усмехнулась она. – Наверное, я лютоволк.
– Почему вы привлекаете стольких темных существ, Камилла, если это вообще ваше настоящее имя? Что они чувствуют такого, чего не улавливаем мы с братьями? Почему без вас эта игра не состоялась бы? Леннокс выбрал вас. Почему?
Она помрачнела.
И тогда Зависть озверел.
Он подошел ближе, чтобы выяснить, что же она скрывает. Ему было необходимо узнать ее.
Эта маленькая игра подошла к концу.
Его грех проявил себя. Их силы воли разделяла стена, и Зависть врезался в нее. Он снова и снова направлял на нее свою силу, воображая, что перед ним глыба льда. Почти непроницаемая. Но ему удалось проделать в ней небольшую трещину.
Крошечная трещина – вот и все, что ему требовалось, чтобы его грех наконец прорвался внутрь.
Камилла отвечала на зависть, он с этим уже сталкивался. Зависть проецировал образы в ее разум, чтобы подпитывать собственную силу, когда был истощен, а еще для того, чтобы вывести на поверхность ее истинные эмоции.
Он представил себе, как у него на глазах Богиня Смерти оседлала его заместителя. Взгляд извечных бледно-лиловых глаз впился в Зависть, напрасно пытаясь разжечь его грех.
Зависть оказался в этом воспоминании одновременно с Камиллой. Они вместе постепенно переживали то, что он чувствовал. Камилла в замешательстве наблюдала за течением его мыслей.
Он сосредоточился на ее платье. Очевидно, она специально выбрала его для этой сцены. Виттория всегда была более склонна к театральным эффектам, чем ее близняшка. Удивительно, но ей и Эмилии удалось убедить семерых братьев, да и все королевство, что много лет назад они являлись единым целым.