Он заставит сгореть их всех, если они ему не поклонятся.
Алексей, охраняющий Камиллу, ударил кулаком в грудь, затем встал на колено. Его гордый голос разнесся над трибунами:
– Законный правитель Бессмертных Сердец! Честь тебе, принц Блейд!
Напряженная пауза затянулась. Наконец, еще несколько вампиров приняли решение. Они тоже принесли обет, преклонив колени.
Вскоре вся арена последовала их примеру. Шепот наполнил воздух.
Блейд взошел на Бессмертный Трон.
Теперь к власти пришел принц с малиновыми глазами. Насколько Зависти было известно, он стал первым.
Зависть взглянул на Блейда, надеясь, что не ошибся, посадив на трон более сильного вампира. Зарус был жесток, коварен, беспощаден по отношению к собственному народу, но Зависть знал, как он правил.
О Блейде он пока не знал ничего. Однако надеялся, что новый принц станет именно тем правителем, в котором нуждается его народ.
Само собой, время покажет, так или иначе.
Зависть рассчитывал, что в ближайшие несколько месяцев Блейд будет слишком занят установлением власти при дворе и сосредоточит внимание на поисках супруги, чтобы объединить политические силы и улучшить отношений с вампирской знатью. Так что новоиспеченному монарху будет не до того, чтобы связываться с демонами.
А если нет…
Гнев, несомненно, возложит на Зависть всю ответственность за возникновение еще большей угрозы.
Но к чему опережать события?
Прежде всего Зависти нужно залечить раны, пока никто не заметил, что его слабость растет. А затем найти следующую подсказку, увезти Камиллу отсюда и тогда уже победить в этой чертовой игре.
Сорок пять
Камилла расхаживала по комнате, словно тигрица по клетке.
Битва закончилась больше часа назад, а Зависть до сих пор не вернулся.
Алексей оставил ее, запер дверь снаружи и ушел.
Она подергала ручку, затем попыталась взломать замок, но безуспешно. Вампир сказал, что это мера предосторожности, но у Камиллы появилось такое ощущение, что ее заключили в темницу.
Камилла обшарила комнату и нашла сумочку с медицинскими банками и тонкий кинжал в ножнах, который она могла бы припрятать. Кинжал, который дал ей Зависть, потерялся в Кровавом лесу, так что сейчас ей бы не помешал новый. Наспех нацарапанная записка, приложенная к нему, гласила:
Для ран принца. Наносить повторно по мере необходимости. И не забывай: бей сильнее, барашек. Блейд.
Камилла улыбнулась. Несмотря на обстоятельства, в которых они познакомились, она тоже желала Блейду всего наилучшего.
Мимо комнаты снова протопали чьи-то ноги. За то время, что она сидела здесь взаперти, казалось, там прошло не меньше тысячи человек.
До нее долетали обрывки разговоров о том, что при дворе воцарился полный хаос.
Судя по всему, раньше принца свергали только наследники королевской семьи вампиров. Блейд с малиновыми глазами стал чем-то из ряда вон выходящим.
Никто не знал, что делать с его новым статусом и притязаниями.
Кто-то считал, что Блейд тоже член королевской семьи, несмотря на цвет глаз. А затем из-за этого вспыхнули распри.
Во время переворота Камилле меньше всего хотелось бы находиться в гуще событий.
Она вспомнила о своей галерее, о друзьях и о жизни в Уэйверли-Грин. Она думала о Банни и больше всего на свете желала, чтобы ее милый пушистый дружок сейчас оказался рядом с ней. Она попыталась вызвать чувства, которые, как она думала, должны были захватить ее полностью. Но безрезультатно.
Кроме кошки и друзей, Камилла больше ни по кому не скучала.
Она села на край кровати, затем сняла манжеты и ожерелье с четками. За дверью послышался какой-то шум, и она побежала на стук.
– Да-да? – откликнулась она.
– Вот вы где. Камилла, дорогая, откройте дверь.
Она сразу узнала протяжный выговор Вексли, и ей захотелось биться головой о стену.
– Закрыто. С вашей стороны.
– Ой!
Клик.
Дверь распахнулась, и перед ней предстал Вексли со своей крылатой спутницей. Суккуб помахала острым хвостом, а затем толкнула Вексли к стене, лизнула его языком и подмигнула, прежде чем уйти.
Камилла была так благодарна, что Вексли отпер дверь, что даже не испытывала отвращения к тому, насколько он возбудился. Она не спускала глаз с его лица.
– Вы возвращаетесь в Уэйверли-Грин? – поинтересовалась Камилла, выглянув в коридор.
Ни Алексея, ни Зависти. Никаких охранников, которые поспешили бы запереть ее снова.
– Да. Хотя если вы спросите, как добраться домой, то за ответ уже не получится расплатиться очередной подделкой, любовь моя, – отозвался Вексли с улыбкой и подошел ближе. – На этот раз я хочу, чтобы вы приняли мое предложение.
Камилла не удивилась, что он собирался использовать ситуацию себе на пользу. Чему она удивилась, так это тому, что она и не собиралась спрашивать, как вернуться в Уэйверли-Грин.
Сейчас как раз был подходящий момент сбежать и сломя голову нестись обратно к прежней нормальной жизни, если она этого хотела. Никаких больше игр, никакого Подземного мира, никаких вампиров, битв и Домов Греха. Но как бы Камилла ни тосковала по своей кошке, время возвращаться домой еще не пришло. Она все еще не вернула себе талант.
Она отошла от Вексли, медленно качая головой.
– Вы не понимаете. Я не хочу уходить.
Он до боли сжал ее запястье.
– Это вы не понимаете. Выбора нет. Смерть Заруса не дала мне получить следующую подсказку.
– Не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.
– Я проиграл, Камилла. Для меня все кончено. Но вы здесь тоже не просто так: вы облегчите мою боль, не так ли?
– Отпустите.
Его хватка усилилась, но выражение лица оставалось совершенно спокойным. Это напугало ее даже больше, чем неприкрытая ярость. Голос Вексли был приятным, упрашивающим. Словно ее нужно было только урезонить, указать на очевидную причину.
– Вот как мы поступим, Камилла. Вы вернетесь и станете моей женой. Мы продадим еще больше подделок и заработаем столько денег, что купим себе путь к бессмертию.
– Поэтому вы играли? Ради бессмертия?
Безмятежное выражение лица Вексли потемнело.
– У меня есть свои причины, дорогая. А теперь пойдемте.
– Я сказала, отпустите!
Маска спокойствия разбилась, открыв всю правду о мужчине, которого она знала раньше.
– Я не уйду без приза, Камилла. Даже если это вы.
Взгляд Вексли похолодел, губы скривились в жестокой усмешке. Он толкнул ее обратно в комнату, быстро прижал к стене.
– Для начала поместим в ваше чрево наследника.
Свободной рукой Вексли проскользнул между их телами, нежно лаская ее живот, будто бы он ее не принуждал. Словно в его предложении было что-то нежное и милое.
– Вексли, – Камилла старалась сохранять спокойствие. – Вам не стоит этого делать. Отпустите меня.
В отчаянии она посмотрела по сторонам. Проклятый кинжал, подарок Блейда, лежал в ножнах и слишком далеко от нее.
Вексли с угрожающим взглядом наклонился вперед.
Как этому человеку удалось обмануть высший свет и убедить всех в том, что он простой повеса, оставалось загадкой. В его ухмылке Камилла увидела, насколько у него сбиты моральные ориентиры.
Она направила свой страх в ярость, чувствуя, как эти чувства сливаются воедино. Но она дала ему еще один шанс.
– Отпустите меня, Вексли. Сейчас же.
Камилла говорила спокойно и ровно. Это был обман. И Вексли на него попался.
Он наклонился еще ближе, словно от этого их души переплелись бы прямо здесь и сейчас. Он хотел быть с Камиллой, пока смерть не разлучит их. Что ж, она исполнит хотя бы часть его желания.
Вексли стоило бы обратить внимание на серебро в ее глазах, сияющих, как клинки убийцы, а не на ложбинку между ее грудями.
Но он не был ни мудрым, ни наблюдательным. Его должен был погубить его собственный эгоизм.
Вексли не ослаблял хватку. Но Камиллу это больше не волновало.
Используя их связь в каждой точке, где Вексли к ней прикасался, она высвободила странное ощущение изнутри. Возможно, она сошла с ума. Но ей хватило долгих лет мучений, страха, попыток перетерпеть вместо того, чтобы давать отпор, – все это вырвалось потоком подавленных эмоций. Все, что Камилла сдерживала, затопило ее, словно прорвало плотину.
– Что за…
Сила Камиллы пронзила их обоих. Глаза Вексли закатились.
Его руки приросли к ней так, что он не смог бы их разжать, даже если бы захотел.
Она словно издалека наблюдала, как он трясется, будто в припадке. Все его тело содрогалось в конвульсиях, изо рта потекла слюна, словно пена в бурлящем море.
Камилла почувствовала запах мочи и экскрементов как раз перед тем, как эта свинья рухнула в свою собственную грязь, дернувшись в последний раз.
Камилла отступила назад, с презрением взирая на неподвижную фигуру. Никаких эмоций не ощущалось. Вдалеке, возможно, только в ее мыслях, послышался знакомый женский смех, мурашками пробежавший у Камиллы по ее спине. На одну темную секунду она подумала, что сейчас мать гордилась бы ей.
Она не могла сказать, что заставило ее поднять глаза. Возможно, она знала, что он был там и наблюдал за ней из тени. Возможно, она просто хотела, чтобы он пришел, и он явился. Может, почувствовал порочность ее деяния или то, что она нисколько не раскаивалась.
Зависть вышел на свет, не сводя глаз с Камиллы. Он ничего не сказал о мертвом мужчине, который лежал у ее ног. У него на лице не было ни осуждения, ни страха, ни отвращения.
Камилла ничего не сказала о его ранах, из которых сочилась сукровица. И о том, как жестоко он убивал на арене, о том удовольствии, которое ему, казалось, доставляла чужая смерть.
Может, они оба были проклятыми, злыми тварями, сломанными во всех отношениях. Может, именно в этом они совпадали, а все неровные края сглаживались.
Зависть в ожидании протянул руку.
Прежде чем подой