– Неправда. Я получил слишком много удовольствия. В этом-то и проблема.
Камилла долго молчала, изучая его. Напряжение становилось невыносимым. Было бы куда проще, если бы член Зависти не дергался каждый раз, когда она скользила по нему взглядом.
– Мы договорились на одну ночь, – наконец сказала Камилла. – Или хочешь поменять условия?
– Конечно нет.
Зависть сел и помог сесть ей.
– Я не собираюсь нарушать свое правило, мисс Антониус. Не стоит принимать мое возбуждение за влюбленность. Я просто наслаждаюсь вашей упругой влажной щелкой.
Она резко вздохнула. В ее глазах сверкнул вызов.
Он знал, что зашел слишком далеко.
– Что ж, поживем – увидим, – сказала Камилла с ехидной улыбкой. – Уверена, вам будет совершенно все равно, если я снова встречусь с Волком. А может, даже позволю ему наслаждаться моей упругой влажной щелкой до конца нашей долгой бессмертной жизни. По крайней мере, он себя так не ведет.
Ревность вспыхнула в нем жарким огнем.
Прежде чем Зависть успел забрать свои слова обратно и извиниться, Камилла умчалась в его купальню, схватив по пути новое платье, которое он призвал для нее своей магией.
Она хлопнула дверью так сильно, что портрет на потолке задребезжал. Тот самый портрет, на который Камилла чуть раньше смотрела, смеясь, а не вожделея.
Зависть упал обратно на кровать, проклиная себя. Жалкий придурок!
Прошло несколько часов с тех пор, как Зависть вышел из Камиллы, и час после их ссоры, а его жажда все еще не утихла. По правде сказать, стало еще хуже. Особенно после того, как он заново вспомнил события прошедшей ночи. Мысли замерли на моменте, когда Камилла предложила переместиться на трон.
Он точно знал, чего Камилла добивалась, и ей это удалось. Отныне всякий раз, когда Зависть будет подниматься на трон, у него перед глазами будет возникать круглая попка, подскакивающая при каждом его толчке, и серебряные волосы, блестящие, как кинжал, направленный прямо в его сердце.
Она поразила его своей хитростью. Она овладела им на его собственном чертовом троне.
И ему это понравилось.
Камилла оказалась опасна. Она заставила Зависть желать того, чего не следовало.
После того, как она оставила его в постели с твердым, требовательным стояком, и чуть ли не назвала придурком, которым он, в сущности, и был, Зависть вспомнил об игре. О своей цели.
О своем дворе.
Он все еще нес наказание за ошибку, которую совершил.
Ему стоило забыть об их ночи. Сосредоточиться на другом.
Возможно, Камилла и есть последнее испытание.
Если Зависть не выиграет, у него больше не будет двора.
А ведь этого и добивался Леннокс. Сперва он хотел посеять хаос при дворе вампиров, а затем наблюдать за крахом круга Зависти.
Невзирая на все противоречивые чувства, которые он испытывал, Зависть больше не собирался упускать из виду свою цель.
Поэтому они и стояли сейчас в вестибюле тронного зала, принадлежавшего не ему, и ждали, когда их впустят.
Зависть перевел взгляд на Камиллу. Она стояла рядом с ним с идеально прямой спиной и осматривала двойные двери, по всей видимости, любуясь резьбой. Она не стала спорить и надела наряд цвета Дома Зависти – даже после разочарования, которым завершилась их ночь.
Платье, которое наколдовал Зависть, было из шелка темно-зеленого, почти черного цвета. Оно открывало тело гораздо больше, чем было принято в мире смертных, но Камиллу это, казалось, вовсе не смущало.
Люди стремились к скромности, но Камилла легко от нее избавилась, приспособившись к окружению и вспомнив о своей волшебной природе.
Чем дольше она находилась в Семи Кругах, тем меньше ее сковывали социальные ограничения Уэйверли-Грин. В этом мире она расцветет, стоит ей лишь остаться здесь и перестать притворяться, что она меньше, чем есть на самом деле. Однако Зависть не знал, как он отнесется к тому, что она будет рядом и, вероятно, влюбится в кого-то другого. Это было крайне эгоистично, особенно если он больше не собирался с ней спать. И все же…
Камилла выглядела как особа королевских кровей. Она расправила плечи, а во взгляде у нее сквозила жестокость. Зависть вкратце объяснил ей, как им следует себя вести и какие роли играть при дворах его соперников.
Он чувствовал ее волнение, хотя внешне она никак не проявляла эмоций.
Она надела кольцо с изумрудами и бриллиантами, которое Зависть дал ей еще в Уэйверли-Грин. Они оба воздержались от комментариев по этому поводу. Кроме того, он предложил ей изумрудное ожерелье, но Камилла отказалась и оставила вместо него свой серебряный медальон.
В зал вошел придворный глашатай.
– Его Величество и королева примут вас.
Зависть стерпел его холодное, высокомерное выражение лица. Вот-вот начнется новая игра. Игра в позерство и придворные интриги, в провокации и победы.
Не глядя на Камиллу, он последовал за глашатаем по сверкающим залам на встречу с братом. Они были выдержаны в элегантном готическом стиле, словно созданном, чтобы соблазнять и запугивать. Шаги Камиллы, идущей рядом, звучали твердо и уверенно. Зависть хотел бы увидеть ее лицо, когда она входила в тронный зал.
Он незаметно попытался окинуть взглядом все вокруг нее. Полы из черного мрамора с бледно-золотыми прожилками, высокий сводчатый потолок, колонны из темно-серого камня, установленные через равные промежутки, и витражные окна, отбрасывающие пятна цветного света на стены зала.
Метрах в десяти над полом, словно недремлющие демоны, парили массивные люстры из черных самоцветов. Стены украшало золотое оружие и светильники в виде свирепых драконов, извергающих огонь.
По всему залу протянулась темно-бордовая дорожка, похожая на след крови. Она вела к помосту, вырезанному из непрозрачного драгоценного камня, похожего на замерзший дым, – такой же камень они видели в пустоте между мирами.
На помосте возвышались два одинаковых трона. Устрашающие змеи цвета бронзового шампанского обвивали черную кожу. Вокруг них вились колючие лозы. Так была обозначена дань уважения власти обоих регентов.
На тронах восседали король демонов и его королева.
Зависть боролся с желанием взглянуть на Камиллу. Ему было любопытно, что она подумала о его воинственном брате. Гнев источал скрытую угрозу, его сила ошеломляла, даже когда он себя сдерживал.
Зависти показалось, что его брат тоже на взводе, и он многозначительно подмигнул его жене.
Эмилия покачала головой, дернув губами. Она догадалась, что сделал Зависть: поддел Гнева ради острых ощущений. Она не понимала лишь того, что Зависти было необходимо разжечь его ревность. Ему требовалось пополнить запас энергии. Его двор катился в бездну, и он потратил слишком много сил на то, чтобы замедлить падение.
Зависть не до конца восстановился после битвы с вампирами. Ему нужно было успеть это сделать до того, как он отсюда уйдет. В противном случае он не сможет помочь ни Камилле, ни своим придворным.
Напряженная, Камилла стояла рядом с ним. Зависть отругал себя за то, что заранее не предупредил, что у Виттории есть сестра-близнец.
– Леди Эмилия, – сказал он и улыбнулся так, что на щеках показались ямочки. Казалось, Гнев был готов броситься на него прямо с трона. Зато Камилла расслабилась.
– Вы получили мой подарок?
Королева покраснела.
– Поверить не могу, что вы отправили это.
– Не переживайте. Оригинал все так же висит над моей кроватью. Для вас я заказал копию на случай, если муж вам наскучит и вы захотите немного поразвлечься.
Зависть повернулся к Камилле с озорной усмешкой.
– Вы видели портрет в натуральную величину над моей кроватью. Пару месяцев назад леди Эмилии разрешили использовать эту картину в качестве зрительной стимуляции, когда они с моим братом поссорились. Он завидует моему легендарному члену.
Гнев подался вперед, с интересом разглядывая их.
– Вы провели вместе ночь.
Зависть заскрежетал зубами.
– Да.
Гнев и Эмилия перекинулись выразительными взглядами. Практически на глазах у Зависти они замышляли заговор. Некоторым явно нужно совать нос в чужие дела, чтобы в их жизни появилось хоть что-нибудь интересное.
Камилла холодно взглянула на Зависть, а затем сказала:
– Возможно, мне следует предложить королю написать его портрет. Так мы отдадим дань справедливости.
Зависть уставился на нее. Она взяла и разожгла его грех. Потом до него дошло почему. Хоть Камилла и поняла, что перед ней не Виттория, ее все равно не порадовал этот сюрприз.
Зависть открылся потоку ее чувств, и ревность Камиллы едва не сбила его с ног. Он выругался про себя.
– Я никогда не спал с Эмилией, даже не пытался, – сказал он. – Иначе она стала бы моей принцессой.
Он не мог не вставить эту ремарку. Гнев вспыхнул от ярости и ревности.
Зависть втянул их и наполнился энергией до краев. Даже если бы Гнев его ударил, оно стоило бы того. Ревность брата заполнила весь зал.
Гнев выпустил блестящие крылья цвета ночи. Один их размах устрашал. Когда-то они были подобны белому пламени с серебряными наконечниками. Это оружие он неоднократно применял в бою.
Камилла сохраняла холодное и жесткое выражение лица. Она и не удостоила взглядом Гнева и его крылья. Однако сейчас ее тон стал еще более резким.
Она по-настоящему разозлилась на Зависть.
– Вы дарите свои обнаженные портреты любой женщине? – спросила Камилла.
На мгновение Зависть смешался, но смех Эмилии снял напряжение.
– Она мне нравится, дорогой брат. Должно быть, вы и есть мисс Камилла Антониус. Я так рада познакомиться с вами. Самое время научить Зависть уму-разуму.
– С удовольствием, Ваше Величество. Пожалуйста, зовите меня Камилла.
– Как вам Семь кругов? – спросила Эмилия.
Напряженность в позе Камиллы пропала. Она осторожно улыбнулась Эмилии.
– Не считая встречи с вашей сестрой-близнецом вчера вечером, пока что все было весьма занятно.