– Могу себе представить.
– Так! – Зависть хлопнул в ладоши, чтобы все посмотрели на него. – Раз уж мы выяснили, что Эмилия не имела удовольствия кататься на моем огромном члене, есть одна просьба.
– Какой бы она ни была, мой ответ – нет.
Гневу не было смешно. Он тихо хлопал крыльями, предостерегая брата. Их чернильный цвет почти слился с фоном стен, черное на черном. Как же странно было видеть их без пламени.
Зависть знал, как сильно Гнев любил свои крылья. Они были частью самой его сути. Они почернели потому, что он любил свою жену. Зависть знал от своих шпионов, что Гнев заплатил эту цену вместо Эмилии.
Зависть пронзил приступ его собственного греха. У него тоже отобрали крылья, как и у всех остальных братьев. Пока его двор не будет исцелен, у Зависти не хватит сил, чтобы их вернуть. Крылья можно было обрести вновь, но чтобы выпустить их впервые… для этого потребуется слишком много магии, которую он сейчас использует для гораздо более важной цели.
– Мне нужно попасть к Столпам-Близнецам.
Гнев пристально посмотрел на него.
– Нет.
– К ним ведет игра.
– Все равно нет.
Зависть и Гнев уставились друг на друга. Пол сотрясся от приглушенного грохота. Гнев проявил свой грех. В ответ грех Зависти низко зарычал в знак предупреждения.
– Я прошу по-хорошему, – тихо сказал Зависть. – Но я окажусь там, так или иначе. И ты меня не остановишь.
– Поскольку они расположены под моим Домом Греха, поверь, остановлю.
Зависть сделал шаг к помосту. Камилла схватила его за руку. Дай они себе волю – и всему королевству не поздоровилось бы.
Эмилия откашлялась.
– Где эти Столпы? – спросила королева.
Гнев не хотел отвечать, но он никогда не перечил супруге.
– Проход к ним находится на отмели Полумесяца.
Эмилия подняла брови.
Интересно, что она этого не знала. Зависть промолчал. Эмилия превратилась в само воплощение ярости. Ему не пришлось прибегать к магическому чутью, чтобы увидеть, как Гнев разжег грех в ней.
– Какие у нас тут еще скрываются сюрпризы? – произнесла она тихим зловещим голосом.
Гнев бросил на брата мстительный взгляд.
– Никаких.
Зависть фыркнул, вскинув руки. Эмилия пристально посмотрела на него и спросила:
– Что тебе известно?
Зависть тщательно обдумывал следующий шаг.
– Помнишь тот день в саду?
Тогда он похитил у нее чары после того, как Эмилия украла книгу заклинаний, которую он ей оставил.
Озадаченное выражение лица Эмилии смягчилось. Она вздрогнула.
– Этот ужасный пронзительный вой… Ты просил меня не проявлять любопытства.
Он кивнул.
– И тебе правда не следует этого делать, особенно сейчас. Бездна охраняет путь к Столпам-Близнецам. Он лакомится кровью богини. Он там ради того, чтобы держать нежеланных божеств подальше от фейри.
Эмилия впилась глазами в мужа.
– Почему я не узнала об этом раньше?
Казалось, Гнев готов ударить Зависть прямо в кадык.
А что? Зависть не возражал, чтобы брат попробовал.
Камилла предупреждающе сжала его руку. Гнев устрашал, когда сам этого хотел. Но Зависть подозревал, что Камилла удерживает его вовсе не по этой причине.
Зависть одарил брата жестокой ухмылкой, но не сдвинулся с места.
– Хранить секреты от богини мести весьма неразумно.
Гнев медленно выдохнул, пытаясь совладать с собой.
– Об этом не должны узнать за пределами моего двора.
Шпионы Зависти честно отрабатывали и золото, и грехи, которыми он им платил.
– Мне не обязательно входить в туннель из твоего Дома, – сказал Зависть. – Мы пройдем туда через фонтан.
– Нет, – отрезал Гнев еще жестче. – Не смей приближаться к Колодцу Памяти.
Зависть не выдержал и сделал угрожающий шаг вперед. Его брат не оставил этого без внимания.
– Я поклянусь на крови, что с твоим драгоценным колодцем ничего не случится. Мне всего-то нужно попасть к Столпам-Близнецам. Вот и все.
– Леви, это твоя проблема, а не моя.
– Это самый короткий путь к ним.
– Но не единственный, – Гнев и сжал губы в прямую непреклонную линию.
Пульс Зависти участился, но лицо не выдало напряжения. Гнев не отступится от своего слова. Зависть повернулся к Эмилии и разыграл свой последний козырь.
– Я все еще пользуюсь благосклонностью королевы?
После ее коронации они говорили о том, что Эмилия у него в долгу. Тогда Зависть не планировал напоминать ей об этом в будущем, но сейчас собирался попросить ее об одолжении. Даже если это означало сжечь еще один мост и разрушить их дружбу, которая едва успела начаться.
Впрочем, казалось, что Эмилия находит все это забавным.
Зависть понял, что ей доставляет удовольствие раздражать мужа. Гнев придет в ярость, а потом вместе с супругой сполна насладится ею в спальне. Оставалось лишь надеяться, что этим голубкам хватит терпения дождаться, когда Зависть и Камилла покинут их дом.
– Помню, я еще тогда сказала, что это звучит угрожающе, – Эмилия. – Но я не могу выразить тебе свою благосклонность прямо сейчас. Мы с мужем обсудим этот вопрос, и я пошлю за тобой, как только мы придем к соглашению.
Ноздри Гнева раздулись от его же греха. Он не хотел, чтобы Зависть прошел по тоннелю, но Эмилия не была покорной супругой. Они могли спорить часами, и этот ублюдок наслаждался каждой бесценной секундой.
– Для вас приготовлены покои с освежающими напитками, – сказал Гнев.
С этими словами король демонов отпустил их кивком головы.
Несколько часов спустя, так и не получив весточки от своего проклятого брата, Зависть готов был на стену лезть. Камилла сидела на краю дивана и попивала чай. Ее губы изогнулись в нескрываемом восторге.
Зависть бросил на нее раздраженный взгляд.
– Я вам смешон, мисс Антониус?
– О, еще как!
– Рад, что развлек вас, – пробормотал он, чувствуя себя откровенно озлобленным.
– Я могу предложить вам более интересные способы скоротать время.
Зависть замер. У него перехватило дыхание.
Один взгляд на Камиллу подтвердил, что она с ним играет. Она проверяла, насколько он предан своему правилу одной ночи. Зависть принялся вышагивать по периметру комнаты, сжав челюсти.
Теперь, когда она это сказала, он не мог выбросить из головы все те ласки, которыми они одаривали друг друга прошлой ночью до самого позднего утра.
Разочарование росло. Ему, черт возьми, не стоит снова думать о том, чтобы прикоснуться к ней. Никогда.
– Ты извращенка, зверушка.
– Что тут скажешь? – весело парировала она. – Ты раскрываешь все лучшее во мне.
Зависть выдохнул. Отчасти Камилла его разозлила, отчасти позабавила. Проблема заключалась не в правиле одной ночи, а в том, что Камилла нравилась Зависти. И это было не просто телесное притяжение. Ее сообразительность, ее остроумие… она бросала ему вызов за вызовом, пробуждая потребность разгадывать загадки и разрабатывать стратегию. Побеждать.
Теперь она пользовалась той же тактикой, чтобы играть с ним.
– Вот черт.
Зависть увидел свое отражение в зеркале между двумя высокими стеллажами с оружием. Глаза у него блестели, щеки пылали, а волосы совершенно растрепались. Он столько раз запускал в них пальцы, что выглядел уже на грани безумия.
Или как в лихорадке.
– Это было предложение, – пропела Камилла ангельским голоском и усмехнулась.
Зависть закрыл глаза. Он не понимал, чем заслужил столь сладкое и жестокое наказание. Камилла вела грязную игру.
Джон Лили, смертный писатель XVI века, как-то сказал: «Ни в любви, ни на войне играть по правилам не выйдет». Вспомнив об этом, Зависть задумался, уж не на войне ли он.
Если так, у него не было шансов.
Вдруг в комнату резко постучались.
Зависть чуть не сорвал дверь с петель, пока открывал.
Но за ней стояли не королевский стражник и не слуга, а Эмилия собственной персоной. Она высоко подняла бровь и негромко спросила:
– С тобой все в порядке?
– Эмилия, я все еще пользуюсь твоей благосклонностью или нет? Единственное сокровище, которого у меня нет, – это время.
Она поджала губы и внимательно смотрела на него своими розово-золотыми глазами.
Зависть знал: Эмилия чувствует, что под сдержанностью он скрывает нечто важное. Казалось, его невестка обладала способностью видеть сквозь его маски. Но не все.
Он выжидал с тем же бесстрастным выражением. Камилла подошла и встала рядом. Зависть едва не взял ее за руку. Эмилия пристально посмотрела на него, а затем кивнула.
– Да. Я по-прежнему питаю к тебе особое расположение.
Ее взгляд переместился на Камиллу. Что-то мягкое промелькнуло у Эмилии на лице. Что-то, похожее на надежду. Или даже на счастье.
– Я даю вам разрешение искать Столпы.
– Ты всегда была моей любимой невесткой.
– Я твоя единственная невестка, – она закатила глаза. – Но… Гнев поставил одно условие, которое не подлежит обсуждению.
Улыбка Зависти застыла у него на лице. Он понял все еще до того, как Эмилия выбила почву у него из-под ног. Чертов брат, вечно лезущий в чужие дела…
– Вы должны следовать по тропе, которая проходит через отмель Полумесяца.
Про себя Зависть полил Гнева самой грязной руганью, какая только пришла ему на ум. На всех известных ему языках. Дважды. Только не отмель Полумесяца!
Вода на ней была волшебной. Любой, кто входил в нее, не мог говорить ничего, кроме правды.
А еще волшебные воды убивали, если в них попадало хоть что-то, созданное руками. Даже одежда. Значит, Зависти предстояло войти в них обнаженным, и Камилле тоже. И на все ее вопросы он будет вынужден давать честные ответы.
Как будто это путешествие уже не было чертовски трудным.
Эмилия нежно сжала руки Зависти.
– Не будь таким ослом со своей леди. Или канноли в твоем доме больше не появятся.
Зависть усмехнулся, но ничего не ответил. Канноли