Когда они огибали восточную оконечность озера, Диллон перешел на низкую передачу, чтобы взобраться на вершину поросшего лесом холма. Старенькая машина отлично слушалась водителя. Они перевалили через вершину и начали спуск, который был очень крутым, с одним или двумя поворотами. Когда машина разогналась под уклон, Диллон нажал на педаль тормоза. Педаль без всякого сопротивления провалилась до пола.
— А, черт! — воскликнул он.
— Что случилось? — спросил Фергюсон.
— Тормоза отказали.
— Боже мой, почему? По дороге в замок они были в порядке.
— С тех пор машина постояла на стоянке у замка, — высказался Диллон и предпринял отчаянную попытку перейти на более низкую передачу.
Между тем скорость была уже очень велика. Со скрежетом Диллону удалось включить третью скорость, когда они домчались до первого поворота дороги.
— Держись! — крикнул Фергюсон, и Диллону резким поворотом руля удалось удержаться на дороге. Машина проскребла своим боком скалу.
— Ради Бога, остановите машину, Диллон! — закричала Аста.
Но он не мог этого сделать. Фургон вырулил на прямой участок дороги, в конце которого их ждал еще один довольно крутой поворот. Диллону снова пришлось употребить все свое мастерство старого автогонщика, чтобы вписаться в поворот, и это почти удалось ему: идя впритирку к гранитной стене, они коснулись ее слева и отскочили. Это спасло их, потому что на следующем прямом спуске Диллон наконец сумел овладеть управлением: уклон стал поменьше. Постепенно скорость снизилась, он перешел на первую передачу и затормозил ручным тормозом.
Молчание нарушил Фергюсон:
— Это могло кончиться очень плохо.
— Пойдем посмотрим, в чем дело, — сказал Диллон.
В ящичке он нашел фонарь, вылез из машины и поднял капот. Фергюсон стоял рядом, а минутой позже к ним присоединились Анна и Аста.
Диллон посветил под капотом и кивнул головой.
— Так и есть.
— Что там? — спросила Анна.
— Видите бачок вон там? Он для тормозной жидкости, только он пуст. Клапан в верхней части вырван, скорее всего, при помощи отвертки. Нет жидкости, нет и тормозов. Это гидравлическая система.
— Нас могли убить, — сказала Анна, — всех нас. За что?
— Я думаю, что Аста знает за что.
Аста прижала к горлу воротник своей норковой шубы и вздрогнула:
— Но почему Карл сделал это?
— Гораздо важнее, почему он хотел сделать это с вами, дорогая, — обратился к ней Фергюсон, — ведь он не препятствовал вашей поездке с нами.
Ответа на его слова не последовало. Фергюсон обратился к Диллону:
— Машина может ехать?
— Да, до домика дорога прямая, и я поеду на первой передаче.
— Отлично, поехали.
Фергюсон помог женщинам сесть в машину.
— Думаю, что вам это поможет, — сказал Фергюсон Асте, которая все еще куталась в норковую шубку, сидя возле горящего камина в гостиной домика. Он протянул ей бренди, и она взяла большой стакан обеими руками, посмотрела в него и одним глотком осушила. Она сидела, все еще держа в руке стакан, и Диллон бережно взял его у нее и потом обернулся к Фергюсону.
— У нее небольшой шок, — объяснил он.
Она встала, сняла шубу и бросила ее на стул.
— К черту шок! Я в ярости, Диллон, я чертовски зла!
В этот момент из кухни появились Анна и Ким, который стал разливать кофе. Старший инспектор протянула чашку Асте.
— Сядьте, Аста, и успокойтесь.
Аста взяла чашку и села.
— С вами все понятно, но почему меня? Я не понимаю.
— Думаю, что вы поймете, если подумаете не спеша, — проговорил Диллон.
— Из-за его связей с мафией и всем прочим? Хотите сказать, что я слишком много знаю? Но я всегда много знала.
— Да, но выплыло нечто более важное, вы ведь знаете.
Анна Бернстейн удивленно посмотрела на него, и Фергюсон объяснил ей:
— Поступая на работу в мой отдел, вы подписали Акт о служебных тайнах, в котором сказано, что все, что произойдет в течение вашей службы, не подлежит разглашению, не так ли?
— Разумеется, сэр.
— Диллон… — приказал он.
— Я обнаружил труп Фергюса Мунро на мелководье Лох-Ду сегодня днем. Со мной была Аста. По моему мнению, он был жестоко избит. Я сказал бы, что после этого он упал в воду и захлебнулся.
— Боже! — воскликнула Анна.
Диллон повернулся к Асте. Она добавила:
— Я попросила Диллона не давать этому факту огласки.
— Почему? — спросила Анна.
— Потому что в какой-то мере это произошло по моей вине. Это из-за меня Карл решил проучить Фергюса.
— Понимаю. — Анна обернулась к Фергюсону. — Иными словами, сэр, вы скрыли от правосудия обстоятельства уголовного преступления, по меньшей мере, непреднамеренного убийства.
— Совершенно верно, старший инспектор. Если хотите еще печальных подробностей, то мы с Диллоном наблюдали, как Морган и человек по имени Марко грузили труп на борт моторной лодки «Кэтрин». Затем они обвязали его куском цепи и утопили посреди озера.
— И вы будете стоять в стороне и позволите, чтобы это сошло им с рук? — спросила Анна.
— Тут вы ошибаетесь, моя дорогая, — вмешался Диллон. — Кара настигнет их позже.
— Вот именно, — подтвердил Фергюсон. — А мы должны заниматься более важными делами. — Он взял ее за руку, посадил на диван и за плечи притянул к себе. — Я выбрал вас своим помощником, потому что считаю вашу голову самой светлой в Скотланд-Ярде.
— Решили подольститься, бригадир?
— Ничуть. Вспомните свою анкету. Внучка уважаемого раввина, дочь блестящего профессора медицины, вы получили звание магистра психологии в Кембридже. Вы могли выбирать любую работу, но попросились на должность рядового полицейского в Брикстоне и благодаря своим способностям поднялись по служебной лестнице. Мне нужна ваша помощь в работе, но это не обычная полицейская работа. Наша работа — своего рода сложная игра. Для нас в ней важен результат.
— Потому что он оправдывает средства?
Диллон нагнулся к ней, взял ее за руки и потянул к себе.
— Прости нас Бог, но Фергюсон прав, — иногда оправдывает. Это называется наименьшим из зол.
Он обнял ее, и она склонила голову ему на плечо. Но потом выпрямилась и едва заметно улыбнулась.
— В Национальном театре, Диллон, вы, вероятно, пользовались успехом. Со временем вам пожаловали бы и дворянство. А вы вместо этого пошли в ИРА! — Она повернулась к Фергюсону. — Сэр, в чем моя задача?
Он кивнул головой в сторону Асты. Анна села рядом с ней и взяла ее за руку.
— Когда я сказала Моргану, что вы хотите поехать с нами, он не стал возражать. Я права?
— Думаю, да, — ответила Аста.
— Будем логичны. Он метил в нас и не имел в виду нас, но, когда шанс подвернулся, когда вы сказали, что едете с нами, он не сказал «нет».
Аста молча смотрела на нее. Она облизала пересохшие губы.
— Но почему? Ведь он любит меня.
— Его счеты с вами подошли к итоговой черте, Аста. Да, вы все знали о его связях с мафией и об остальном, но вы не понимаете, что здесь речь идет об ответственности. — Анна покачала головой. — Даже если Фергюс захлебнулся после избиения, в обвинительном заключении речь будет идти о непреднамеренном убийстве, а это сулит Карлу Моргану семь лет в Олд-Бейли, и в английских судах адвокаты мафии не так всемогущи, как в американских. Семь лет, Аста, семь лет для миллиардера и игрока в поло, который привык к удобствам и роскоши. У него не было другого выбора. Вы знаете слишком много.
Аста вскочила на ноги и зашагала по комнате. Вдруг она остановилась и обернулась:
— Но он всегда был так добр ко мне. Я не верю в это.
Фергюсон повернулся к Диллону.
— Вы думаете, что пора?
— По-моему, да.
— Достаньте греческое досье, старший инспектор, — попросил Анну Фергюсон.
Анна пошла к столу, а он продолжил:
— Слово за вами, Диллон.
Диллон взял Асту за руку, отвел к камину, усадил на диван и сам сел рядом с ней.
— То, что мы сейчас покажем вам, Аста, отвратительно, отвратительней не бывает. Это касается острова Гидра и несчастного случая с вашей матерью при нырянии с аквалангом.
Аста сдвинула брови.
— Я вас не понимаю.
— Сейчас поймете, дорогая, — сказал ей Фергюсон и передал протянутую Анной Бернстейн папку. — Прочтите это.
Аста отложила в сторону папку и осталась сидеть со сжатыми кулаками.
— Это невероятно!
— Вы сами видели, — сказал ей Фергюсон, — технические подробности точны. Кто-то испортил акваланг вашей матери.
— Может быть, это несчастный случай? — спросила она с отчаянием.
— Это не несчастный случай. — Диллон сел рядом и взял ее за руку. — Я подводник-профессионал, Аста. Поверьте мне, клапан в акваланге вашей матери был испорчен намеренно. А теперь скажите мне, кто мог это сделать? Вы можете назвать кого-нибудь, кто желал бы вашей матери зла? — Он покачал головой. — Только Карл, Аста. Мы считаем, что истина в том, что она знала слишком много.
Аста закрыла глаза и глубоко вздохнула. Открыв глаза вновь, она уже полностью взяла себя в руки.
— Я не прощу ему этого. Что угодно, но только не это. Что я могу сделать?
— Вы можете помочь нам, — проговорил Фергюсон. — Держите нас в курсе событий в замке. Самое главное, что вы можете для нас сделать, это сообщить, когда он найдет Библию.
— Да, я сделаю это. — Она еще раз глубоко вздохнула. — Можно еще бренди?
— Разумеется, дорогая. — Фергюсон сделал знак Диллону, тот встал и пошел к бару. Он вернулся со стаканом и передал его Асте.
Анна села рядом с ней.
— Скажите, Аста, вы уверены, что справитесь с этим? Я хочу сказать, что вам придется вернуться в замок, улыбаться Моргану и делать вид, что ничего не случилось.
Аста ответила:
— Мы похоронили маму на родине, в Швеции, куда ее тело было доставлено из Афин самолетом. И вы знаете что? Он стоял у могилы моей матери и плакал. — Она выпила бренди одним глотком: — Я постараюсь, чтобы он заплатил за это, даже если это будет последним делом моей жизни. — Она поставила стакан на кофейный столик и встала.