– Тереза, но ты сама в этом виновата! – воскликнул Григорий.
И тут у Терезы вновь открылось дыхание, сердце успокоилось, она снова стала собой. Этих слов оказалось достаточно, чтобы снять морок отчаяния.
– Я виновата? – Тереза говорила жестко и холодно.
– Но я же предлагал тебе выйти за меня замуж!
– Когда? Кажется, я что-то пропустила… – улыбнулась Тереза. Григорий никогда не делал ей предложение.
– Я хотел, очень, но ты меня сама отталкивала. Я не знал, что у тебя на уме! Вдруг бы ты мне отказала?
– И что страшного тогда бы случилось? – хмыкнула Тереза.
– Прекрати так говорить! Ты знаешь, что я имею в виду! Ты бы не согласилась выйти за меня замуж. У тебя дом, твоя безумная идея, что ты кому-то там понадобишься. Сколько я должен был ждать? На меня и так все косо смотрят.
– Ну, на меня смотрят косее, – рассмеялась горько Тереза. – Ты – мужчина, тебе проще. Хочешь – женись на девочке, которая жизни не знает, хочешь – живи с женщиной, которая уже считается опозоренной. Тебе и слова никто за спиной не скажет.
– Да, никто, кроме тебя, – ответил Григорий. – Прости, я не могу упустить свой шанс. Второй раз такую должность не предлагают. Если для этого надо жениться…
– А не родственники ли твоей невесты поспособствовали такой быстрой карьере? – хмыкнула Тереза.
– При чем тут они? – возмутился Григорий, но замолчал.
– Значит, брак еще и по расчету, – Терезе было больно это говорить, хотя она знала – Григорий карьерист, он не станет сидеть всю жизнь в одном кресле. Слишком амбициозный. Слишком тщеславный. Но и это ей в нем нравилось. Так что нет, она не была удивлена, скорее расстроена, разочарована, раздосадована. Ведь до последнего надеялась, что он не такой, как все. Не тот, кто готов жениться по расчету, воспользоваться новыми родственными связями. Нет, кто угодно, но не Григорий. Он ведь сам твердил ей про чувства, про мысли, а выходит, действовал с холодной головой. И поступил, как поступали все мужчины – если есть возможность взять жену с хорошим приданым в виде влиятельных родственников, зачем отказываться? Ради любви?
А почему нет? Тереза знала, что Григорий ее любит по-настоящему. Чувствовала это. Как и то, что он никогда не сделает ей предложение. Ему нужна была другая женщина рядом – покорная, зависимая, молодая. Чтобы ее можно было водить с собой в тех случаях, когда это потребуется, не переживая о том, что скажет супруга или не скажет. Она будет молчать и улыбаться. Тереза на такую роль совсем не годилась, а идти против правил и условностей Григорий не собирался.
– Будь хотя бы добр к своей жене, – попросила на прощание Тереза, – и больше мне не пиши, не зови. Лике и Анжеле передай, чтобы не оставляли контрамарки, я не приеду. Живи своей жизнью. Надеюсь, у тебя получится.
Она встала и ушла. Чудом успела на последний автобус, останавливающийся далеко от села. Потом долго шла, но эта дорога позволила ей немного успокоить мысли. Домой она вернулась далеко за полночь и никому ни одним словом не обмолвилась о том, что лежит на душе. А что расскажешь? Что ее бросил любовник, который решил жениться?
Тереза надеялась, что больше никогда не услышит о Григории, но мир оказался куда теснее, чем она представляла. То тетя Галя передавала привет от Анжелы, то Лика присылала открытку с поздравлением с Новым годом или с Восьмым марта. Так, читая между строк, Тереза узнавала о жизни Григория. Сразу после свадьбы он уехал в Москву в Высшую комсомольскую школу. Получил очередное назначение. Потом вернулся, чтобы забрать в столицу жену. У него родилась дочь. Умерла мама. Он приезжал на похороны. Один, без супруги. Лика, приехав повидать брата, познакомилась с молодым человеком и вышла замуж. Родила сначала сына, потом дочь и опять ходила беременная. Про большое искусство пришлось забыть, но супруг был не против, чтобы жена преподавала. Лика нашла в этом свое призвание и счастье. Анжела же гастролировала по городам, ездила за границу. Тетя Галя показывала открытку, присланную аж из Болгарии, что казалось другим концом света, – концерты прошли с огромным успехом.
Когда Тереза осталась одна в своем большом доме, похоронив близких, а потом и свою любовь, она не знала, как жить дальше, что делать. И меньше всего ожидала того, что произойдет потом. То ли судьба ее действительно хранила для чего-то большего, раз не дала сойти с ума, не позволила умереть от горя и одиночества. То ли просто пошутила, решив посмотреть, как будут развиваться события. Может, судьбе тоже интересны неожиданные повороты, иначе зачем она все это подстраивает?
Тереза сидела на террасе и понимала, что теперь осталась одна. Тишина в доме давила так, будто на голову мешок надели. Тереза прислушивалась к звукам, которых больше не было. Бабушка не звала ее обедать, на плите ничего не кипело. В доме было очень чисто. Будто в нем никто больше не станет жить. Так убирают дом, когда хотят лишить его истории, души. Тереза вымела все до последней крошки, выскребла все, что могла. Раздала вещи, ничего не оставила. Хотела бы она оставить на память фотографии или письма, но об этом уже, все уничтожив, позаботились мама с бабушкой. Тереза так ничего и не нашла. Впрочем, разве она не такая же? Разве у нее осталось хоть что-то от Григория? Нет, ничегошеньки. А ведь могла засушить цветок из букета, который он ей однажды подарил. Или забрать книгу – тоже его подарок, но она ее забыла у него же в квартире. Взять на память его носовой платок. Ну хоть что-то. Однажды они сфотографировались с Ликой и Анжелой. Но даже та фотография хранится неизвестно у кого. Кажется, то ли Лика, то ли Анжела собирались зайти в фотоателье забрать снимок. Но зашли ли? Забрали? Могли просто забыть – они тогда дурачились, забежали ради смеха после концерта. Тереза не отказалась бы сейчас от той фотографии, хотя постаралась встать за спинами подруг. Они были красивые, в концертных платьях, а она… Григорий тоже встал за спинами девушек, как и положено мужчине. Тереза помнила, что он отвернулся, – фотограф ругался, что тот не смотрел в камеру. Неважно. Того снимка нет.
В тот момент, когда Тереза поняла, что теперь всегда в ее доме будет стоять такая гулкая тишина, в ворота ворвалась тетя Галя. А следом – дядя Артур.
– Тереза! Смотри, кто приехал! – закричала тетя Галя. – Наш дорогой дядя Артур привез подарки от моей Анжелочки! И для тебя есть! Такой красивый платок, с ума сойти! Она ездила на гастроли в Чехию! Ты можешь себе представить? Вот, пишет, что вернется в Москву, а потом к нам! Здесь выступит! Пишет, что мы должны все приехать на ее концерт. Дядя Артур обещал отвезти. Терезочка, ты ведь поедешь с нами, да? Я же там ничего не знаю! А что надо надеть, а? Платье, наверное. А туфли какие? Терезочка, я без тебя не смогу! Ты же знаешь, как принято в городе. Не хочу Анжелу позорить. А то все будут показывать на нас пальцем.
– Конечно, тетя Галя, не волнуйтесь. Я вас соберу и наряжу, – улыбнулась Тереза.
– Спасибо, вот спасибо. Ладно, я побежала. Да, кстати, ты моему Гоги не давала деньги, случайно? Нет, конечно нет. Вот ведь обалдуй! Поймала его во дворе – курит, да еще и араку пьет. Хорошо хоть младшие его не видели. Какой пример подает, а? Я уже устала ему твердить, пусть берет пример со старшей сестры. А Валя могла дать ему деньги? Нет? Ну да, у нее тоже нет лишних, откуда? Пойду по соседям пройду. Узнаю, кто у нас такой добрый, что Гоги себе ни в чем не отказывает. Я ж над ним все детство тряслась, и вот на тебе. Анжелка как трава росла, сама себя в музыкалку записала! Ты же помнишь! Все сама. Еще и мне успевала помогать. А этот… я на него жизнь положила, а он ничего не хочет. Пьяный, не стесняясь, домой заваливается. Гоги – у него же порок сердца, ну ты знаешь. Я ж с него пылинки сдувала. Думала – хоть бы его в армию забрали. Может, там уму-разуму научат. Да и угомонится уже. Но его не взяли. Медкомиссия не пропустила. Так я чувствую, у меня уже порок сердца с ним будет, а не у него. Если так пить и курить, может, нет у него никакого порока? А если он девушку какую опозорит по пьяни? Ой, не хочу даже и думать, – тетя Галя замахала руками и убежала.
– Здравствуйте, дядя Артур. Рада вас видеть, – улыбнулась Тереза. – Как там все?
– Я тебе что, сплетни приехал рассказать? – возмутился дядя Артур. – За тобой приехал. Это, – он показал на пакеты с подарками, – так, повод. Григорий тебя ждет. Сказал, чтобы я без тебя не возвращался.
– О, так вы меня украсть хотите? – рассмеялась Тереза. – Григорий что, жениться на мне решил? А вы меня как украдете? Я должна кричать и сопротивляться? Григорий на этот случай не оставил инструкций?
– Вот не язык у тебя, а не знаю что! Зачем тебе столько мозгов, раз ты женщина, а? И почему не ведешь себя как женщина? Попробуй иногда, да? Говорю тебе – Григорий вернулся в город, совсем. Тебя ждет. Вот меня отправил за тобой. Все это придумал – с подарками.
– А жену с дочерью Григорий куда придумал деть? – ухмыльнулась Тереза.
– Слушай, ему плохо. Очень страдает. Лица на нем нет. Я как его увидел, так не узнал. Тень от него осталась. Он вернулся, жена с дочерью в Москве остались. Пожалуйста, поехали, очень тебя прошу. Поговори с ним. Клянусь, под домом буду стоять, мотор не заглушу. В любой момент тебя обратно верну.
– Дядя Артур, я вас очень уважаю, но не поеду, – ответила Тереза. – Это давняя история, которая закончена.
Дядя Артур кивнул. Тереза нарядила на концерт тетю Галю, рассказала, где находится администрация и как просить контрамарки. Свой билет она уступила Гоги. Тетя Галя надеялась, что старшая сестра поговорит с братом и повлияет на его поведение.
Тереза, конечно, ждала, что Григорий все еще будет искать с ней встречи. Но он не искал. Дядя Артур не приезжал, от Анжелы с Ликой не приходили открытки. У Терезы не находилось повода поехать в город. Ей казалось, что история действительно закончена.
А тогда… Прошло столько лет, а Тереза помнила все как вчера. Последний раз она была в городе в день смерти бабушки. Утром бабушка встала с кровати и пошла варить кофе. Тереза даже удивилась, что бабушка улыбается, пьет кофе, как раньше.