е отреклись. Только тетя Лиана позволила пожить здесь, а теперь вы – самые родные и близкие.
– Тереза, а как ты съездила? – спросила Валя, утирая слезы, льющиеся от таких признаний ручьем. Дамира тоже плакала не скрываясь. – Кого-нибудь нашла?
Тереза, пребывавшая будто в трансе, вспоминая свою жизнь, чувства, улыбнулась. Удивительно, но в молодости она старалась запомнить какие-то детали – занавески в кафе, фойе Дома культуры, скамейку в парке, а все выветривалось из памяти. Сейчас же она могла бы поминутно описать свою поездку. Все получилось непредвиденно и неожиданно. Впрочем, как всегда бывало с Григорием, что ее ужасно раздражало в молодости – ну как можно не знать, куда они пойдут, как проведут вечер, как можно было не запланировать хоть что-то? А сейчас… Ей было хорошо. Она не знала, где окажется и когда вернется. Можно расслабиться и поддаться обстоятельствам. Оказалось, это было счастьем – не думать, не планировать, не контролировать. Григорий всегда был таким – непредсказуемым, что ли. Тереза никогда не знала, что придет ему в голову, куда он ее повезет – в ресторан, или смотреть на закат, или устроит другой сюрприз. Все всегда выглядело спонтанным, хотя Тереза часто над ним подтрунивала – мол, любой сюрприз он планировал месяца два как минимум. Любой экспромт должен быть подготовлен, именно тогда он и будет выглядеть экспромтом. Как ему удалось сделать карьеру при таком характере – оставалось загадкой.
Этот день она провела хоть и без Григория, но в воспоминаниях о нем. И все было так же неожиданно, как в молодости. Только в старости понимаешь, что одна минута стоит года, а пять минут – пяти лет жизни. Этот день стоил десяти.
Краем уха Тереза слышала, как Валя, на всякий случай схватившись за сердце, спрашивает у Коли, где он высадил Терезу, где забрал, куда ездил. Лена прижималась к Коле, тот показывал ей медведя, которого купил для Дины. Со знанием дела уверял, что собакам тоже нужны мягкие игрушки. Лена обнимала Колю, обнимала медведя, потом снова Колю. Герда, посмотрев на людей, ушла спать в детскую – к Алику и Дине. Кажется, она обоих считала своими щенками, о которых нужно заботиться, а люди пусть сами пока разбираются.
В городе, когда Тереза увидела машину на том месте, где всегда стоял дядя Артур, невольно пошла туда.
– Здравствуйте, а вы… – Тереза немного опешила, увидев перед собой девушку.
– Да, я такси. И что? Не поедете? – с вызовом спросила девушка.
– Почему не поеду? – не поняла Тереза. – Очень даже поеду. Я заблудилась тут, если честно.
– Вам до центра надо? – уточнила девушка.
– Да, до остановки рядом с концертным залом, – ответила Тереза.
– Поехали, – кивнула водитель.
Тереза села в машину. И вдруг увидела старую иконку, запаянную в целлофан, которая висела на зеркале заднего вида.
– Это ведь икона святого Спиридона, да? – спросила, не удержавшись, Тереза.
– Да, откуда вы знаете? – удивилась девушка. – Мало кто здесь знает про Спиридона.
– Мой давний знакомый, можно сказать близкий друг… у него была такая же икона. Он только в нее верил. Шутил, что Спиридон от всего защищает. От кражи имущества, иноземных захватчиков, в дороге всегда поможет и даже мужа может вернуть. – Тереза улыбнулась, вспоминая дядю Артура. – Эту икону привез и подарил человек, который был ему близок.
Девушка вдруг резко затормозила.
– Что случилось? – не поняла Тереза.
– Откуда вы это знаете? – девушка повернулась к ней, и Тереза сразу поняла, что та не сдвинется с места, пока не дождется объяснений. Пришлось рассказать все как есть. Началось с иконы – Гриша привез ее в подарок дяде Артуру из Греции, куда ездил в командировку. Купил в церкви, где хранятся мощи святого. Так что точно икона верная. Потом дядя Артур утверждал, что Спиридон ему буквально во всем помогает. О квартире новой попросил – получил, вдруг подошла очередь. Да еще и в новом доме. Пусть и на самой окраине, но скоро эта окраина центром станет! О машине новой мечтал – сосед как раз продавал новенькую «Волгу», сам переезжал в столицу. Деньги нужны были срочно на обустройство. Отдавал даже ниже реальной цены. О потомстве попросил – сын все никак не женился, так сразу и свадьба, а через недолгое время и невеста уже в положении.
– Это я родилась, – сказала девушка. – Дедушка мечтал о внуке, которого сможет посадить за руль и передать свое дело. Машину свою, гараж, клиентов. Мой отец не любил водить, что для деда было непонятно. Дед рассказывал, что моего отца начинало тошнить, как только он к машине приближался. До сих пор так, если честно, – залилась смехом девушка. – Папа совсем не водитель. Странно, да? Просто позор семьи. Над дедом все друзья подшучивали: как у великого водителя мог родиться сын, который руля боится? Отец стал инженером, в Москве учился, потом здесь большую должность на заводе занимал, дед очень им гордился. Говорил, что крутить баранку – много ума не надо, иначе почему столько бестолковых таксистов развелось? А вот выучиться и механизмы изобретать – это да, настоящее мужское занятие. Мол, сами попробуйте такого добиться, потом языками чешите про мужские занятия.
– Детка, тебя как зовут? – спросила ласково Тереза. – Она уже догадалась, что девушка – внучка дяди Артура.
– Альбина. В честь дедушки назвали, – ответила она и невольно улыбнулась. – Должны были, конечно, Артуром назвать, даже врачи уверяли, что у мамы мальчик будет. Но тут ошибочка вышла. Пришлось срочно придумывать имя для девочки.
Бабушка и мама очень переживали, когда я родилась. Внучка, а не долгожданный внук. Не знали, как он отреагирует. Вы же знаете, как у нас все трясутся над первенцем, а девочка вроде как считается пробным вариантом. Первый блин – комом. Но дедушка только расхохотался. Сказал, что сам виноват – не уточнил для святого Спиридона, какого пола ему нужен наследник. Так это и неважно. Все правильно решено – раз у деда есть сын не водитель, значит, внучка точно за руль сядет, когда еще ходить не начнет. Так и получилось, – Альбина показала на руль. – Дедушка и вправду был так счастлив, когда я родилась, что за него все беспокоились. Он перестал работать и только со мной возился. Бабушка рассказывала, что он и ее, и родную мать, то есть невестку, от меня отгонял. Сам мне колыбельные пел, укачивал, кормил. Говорил, что я у него больше съедаю, а женщины не умеют меня кормить. Потом, когда я немного подросла, в гараж стал брать. Когда мама хотела меня в детский сад отдать, дедушка скандал устроил. Объявил, что он станет детским садом. Так и получилось. Я жила в его гараже. И за руль он меня посадил, когда мне лет шесть было. Я сидела у него на коленях и крутила руль, по-настоящему. Дед на педали жал, а вела я сама. Бабушка говорила, что я засыпала только в машине деда. Никакие укачивания не помогали. Дед укладывал меня на заднее сиденье и возил по городу. Только так я высыпалась. Я была счастлива с дедушкой, в его машине, – призналась Альбина. – Даже в школу отказывалась идти. В гараже было интереснее – я все инструменты знала, на уроках рисования устройство мотора рисовала. Вечно была перепачкана машинным маслом, и пахло от меня бензином. Мы с дедушкой много ездили – он заставлял дороги запоминать. И старые, и новые. Особенно старые. Твердил, что карты картами, но дорогу лучше глазами помнить, где какой поворот, где уклон, а где горка. Потом уже ругался, что я бензин напрасно жгу, когда к перекрестку подъезжаю. Надо было на нейтралке. А когда дедушка узнал, что в машинах автомат появился, слег чуть ли не на месяц. И объявил, что проклянет, если я пересяду с механики на автомат. Вот, видите, держу слово, – девушка показала на механическую коробку передач. – Но, если честно, я пробовала ездить на автомате, это очень удобно. Особенно по трассам. Папа был, конечно, против того, что я стану автомехаником. Мама просто хваталась за сердце и молчала. Но я хотела работать в такси, водить машину. Как дедушка. Теперь я тут, можно сказать, эксклюзив – женщина-водитель, – усмехнулась девушка. – Но и в автосервисе подрабатываю. Меня сначала брать не хотели, но когда узнали, чья я внучка, и посмотрели, как работаю, сами просить стали у них подрабатывать. В сложных случаях сразу меня вызывают. Дедушка машину чувствовал, как врач – пациента. Заводил и слушал: где стучит, где гремит. «Волге» – одно лечение, «Жигулям» – другое. К каждой марке – особый подход. Только в современных не разбирался, не хотел. А я разбираюсь. Вот эту старую «Хонду» сама перебрала, и теперь она у меня летает как гоночная. Если вы под капот заглянете, вообще в обморок упадете. Дедушке бы понравилось, как я ее до ума довела. Его «Волги» только с виду были развалюхами, а летали они как ласточки. Дедушка менял им внутренности, другую амортизацию сидений делал. Ему бы машины новые создавать, а не таксистом работать, – горько заметила девушка.
– Он и людей чувствовал, не только машины, – кивнула Тереза.
Потом слово за слово Тереза рассказала про дядю Артура, который возил ее к Григорию домой, был наперсником, свидетелем и доверенным лицом. Потом, само собой так получилось, рассказала и про Григория, про их давний многолетний роман, любовь, про Лену и Алика, которые вынуждены скрываться. Про то, что она, Тереза, старая глупая женщина, обещала помочь и поехала в город найти Григория. И ничего не сказала Коле, который сейчас ездит по магазинам в поисках торта и игрушки для собаки. А теперь она просто не знает, что делать и куда конкретно ехать. И почему оказалась в этом районе, как тогда, в молодости, не понимает. Лучше пусть Альбина довезет до остановки, а Коля ее там подберет. Ее никто не осудит, если она вернется без новостей. В конце концов, она просто сбрендившая старуха, которая вдруг придумала, что может решить проблему. А вместо этого заблудилась, как какая-то студентка. И да, точно такая же икона святого Спиридона у нее тоже дома стоит. Григорий тогда привез из командировки две, самым близким людям – ей и дяде Артуру.
– Дедушка говорил, что это интересная работа, но я не думала, что настолько будет интересно! – воскликнула Альбина. – Дедушка, кстати, завещал мне ту свою «Волгу», на которой вас возил! Она стоит у меня в гараже, и скоро я из нее сделаю конфетку. Реставрирую потихоньку. Только запчасти долго ждать приходится и краску нужную. Когда доделаю, обязательно вам покажу!