– Жорик, ты дурак? У тебя есть морковка, вон, в клетке лежит. Зачем тебе еще? Ты разве недоедаешь? – удивлялась мама Нины. – Как тебе не стыдно? Ты разве медведь? Зачем тебе запасы? Я тебе и так все принесу!
Жорик же оказался очень запасливым попугаем. Еще воровал отварную картошку и огурец.
– Жорик, сказал бы, что ты ешь огурец, я бы тебе и так положила, – удивлялась мама Нины, а потом махнула рукой. Если попугаю нравилось добывать себе дополнительное пропитание на черный день, то зачем расстраивать животное? Мама Нины оставляла все на столе, а Жорик перетаскивал еду в клетку. В остальных случаях он предпочитал не вылетать. А тут вдруг вылетел и направился прямым курсом к челке Нины. То есть не вдруг – он летел на кухню пополнить запасы, но по дороге ему встретилась челка Нины, которая никогда прежде не появлялась на маршруте. Бедный Жорик зацепился лапами и приклеился. Непонятно, кто больше перепугался – Жорик, отчаянно бивший крыльями по лицу Нины, или Нина, не знавшая, что спасать в первую очередь – челку или макияж, который Жорик уничтожал своими попытками вырваться.
– Помоги! Убери его! – закричала Нина.
Тереза не знала, как подступиться к птице и как ее отодрать, чтобы не нанести еще больший ущерб Нине, ее челке, макияжу и, главное, Жорику.
– Не могу! Я же сломаю ему лапки! – кричала Тереза, пытаясь хоть как-то ухватить Жорика.
Когда Жорика наконец удалось вызволить из липкого плена, Нина выглядела совсем плохо. Косметика растеклась, челка стала похожа на старый веник. Нина расплакалась и побежала умываться под уличным рукомойником. Как раз вовремя. Когда домой пришла мама Нины, она увидела уже умытую дочь, а не тот кошмар, который она собиралась предъявить людям. Тереза, так и не попробовав волшебное средство в виде лака, постаралась незаметно сбежать. До школы она добежала, но там ее уже караулила соседка – маме стало плохо. И Тереза побежала домой. Нине она не говорила, что тоже пропустила последний звонок. Сказала только сейчас.
– Почему ты молчала? – Нина сидела на земле, отчаявшись вытащить из волос остатки репейника.
– Не знаю. Ты бы решила, что я тебя обманываю, – ответила Тереза, тяжело усаживаясь рядом.
– Нет, ты никогда не врала. Все это знали, – заявила Нина.
Они молчали, вспоминая каждая свое.
– Ты чего здесь? Сто лет этой тропинкой не пользовались, – спросила наконец Тереза.
– Это не я. Хотела тебе сказать, что я не говорила им про Лену и Алика, – сказала Нина. – Я бы не смогла. Да, я много чего делала плохого, но не в этот раз. Когда этот Альберт, муж Лены, появился здесь, я подтвердила, что дом принадлежит дяде Георгию и тете Лиане. Больше ничего ему не сказала. Клянусь. Всем, чем хочешь. Своим здоровьем, памятью мамы. Но он не отставал.
– Сегодня тоже кто-то приезжал? Из города? – догадалась Тереза.
– Да, но не он. Другой мужчина. Очень важный. Машина дорогая, – кивнула Нина. – Он знал, что Лена – дальняя родственница тети Лианы. Я ему сказала, чтобы обращался к тете Лиане, а у меня таких сведений нет. Я же почта, а не справочный стол. Знаешь, он так засмеялся, очень мерзко, мне стало неприятно. Я просто хотела предупредить – они знают, что Лена – родственница Лианы, и знают, что она здесь. Они еще вернутся. Я им сказала, что никого не видела, никто письма или телеграммы не отправлял. Но они все равно вернутся. Вы должны быть готовы. Если тебе нужно отправить письмо, только скажи. Я все сделаю. Никто не узнает.
– Почему ты захотела нам помочь? – удивилась Тереза. – Я думала, ты на нас навела, помогла Неле найти адрес мужа Елены.
– Тера, ты очень умная, но такая дура! – воскликнула возмущенно Нина. – Я хоть и почта, но все вижу и слышу. Этот муж, который сначала приходил, очень злой человек. И второй мужчина, который потом заявился. Они не желают Лене добра. И Алику тоже. Мне деньги предлагали, чтобы я рассказала, живет ли здесь Лена! Ты представляешь, какие наглые! Совсем совести нет!
– Они думают, что все продается и покупается, – ответила Тереза. – Зависит только от цены, за которую люди готовы продаться.
– Ох, тогда они совсем глупые люди, – ответила Нина. – Я тебя очень не люблю, так не люблю, что в школе дышать не могла. Но при чем тут Лена? Она отправила одну открытку и два письма. Разве кто-то об этом узнал? Хорошо, что тебя здесь встретила. Если нужно, я все отправлю. Я все ждала, когда ты ко мне на почту зайдешь. Сама много раз хотела тебя проведать. А вот здесь встретились… – Нина показала на заросшую тропу. – Видимо, для нас она не заросла окончательно.
– Да, видимо, для нас, – улыбнулась Тереза. – Бабушка говорила, что тропа открывается только тогда, когда она по-настоящему нужна. Детские сказки, конечно, но кто знает? Вот у меня есть письмо, давно его с собой ношу. Боялась к тебе на почту зайти, честно. Думала, ты всем растрезвонишь. И Вале боялась передать – она бы начала нервничать, даже если бы адрес увидела. Отправь, пожалуйста.
Тереза вынула из кармана письмо, которое уже несколько недель носила с собой, так и не решаясь отправить. В том письме, Григорию, не было ничего важного. Она просто вспоминала, как он заваривал кофе, который любит именно она – не сладкий, средний, с одним кусочком сахара. У него не было турки, он заваривал прямо в чашке, но тот кофе она помнит до сих пор и иногда себе так делает. Когда Валя однажды это увидела, чуть в обморок не упала. Побежала варить. Но тот, его, кофе, когда гуща застревала в зубах, был самым вкусным. А еще в том письме она вспоминала, как они собирались погулять по парку, или поехать на водопады, или еще не пойми куда, а Тереза, едва сев в машину, тут же уснула. И проспала все четыре часа, пока Григорий ее куда-то вез. Она просыпалась, смотрела в окно и опять засыпала. А потом он стоял на окраине села и ждал, когда она проснется. Ее маме тогда была нужна помощь и днем, и ночью, и это были те часы, когда Тереза смогла наконец выспаться. Когда ее стала мучить бессонница, она мечтала оказаться в машине Григория. Уснуть и проспать несколько счастливых часов, пока он везет ее непонятно куда.
Тереза не знала, получит ли она ответ от Григория или нет. Да и адрес наверняка был неверным. Но ей очень хотелось получить весточку от Гриши. Все эти годы она об этом думала. Но если бы он ей написал, разве это могло что-то изменить в их отношениях? Тереза много раз себя об этом спрашивала и сама себе отвечала – вряд ли. Они бы все равно не были вместе. Они любили друг друга всю жизнь, но семьей стать не могли. Слишком разные. Ни он, ни она не поступились бы собственными интересами и не пошли на компромиссы.
Сейчас тоже нужно было решить – идти до конца или соглашаться на компромисс. Тереза принимала решение не за себя, а, получается, за всех – Елену, Алика, Валю, даже за Герду и Дину.
– Нина, пожалуйста, нам нужно только время. Задержи их как сможешь, – попросила она. – Я знаю, ты можешь это сделать. Ради девочки и ее ребенка прошу.
– Ой, ты опять меня обидела! – закричала Нина. – Зачем меня об этом просить? Разве я не сама к тебе пришла? Да я уже два месяца их кругами вожу, если что. В другие села отправляю запросы из города, будто очень сильно ошиблась! – усмехнулась Нина. – Если они хотят бюрократию, так они от меня ее получат! Время у вас точно есть.
– Спасибо тебе. Ты заходи, у нас там весело, – предложила Тереза.
– Так я готова, – радостно воскликнула Нина. – Знаешь, мне очень одиноко. Никого у меня не осталось. Только вы, получается. И девочку эту жалко, она такие хорошие письма пишет.
– Ты их, что ли, читала? Это же неприлично! – возмутилась Тереза.
– Да, читала, – ответила спокойно Нина, – она чистая девочка. Нельзя такую обижать.
– Понятно. Тогда пойдем, познакомлю тебя с остальными, – отмахнулась Тереза.
– Валя начнет сразу кричать, – заметила Нина.
Тереза пожала плечами и принялась прорываться по тропе назад. Нина орудовала палкой рядом.
Валя, конечно же, начала кричать, увидев на пороге Нину.
– Ты зачем сюда эту предательницу привела?
Тереза и Нина пытались объяснить, что никто никого не предавал. Наоборот, хотели защитить.
– Тебя ищут. Разные люди приходят на почту, – сообщила Нина Елене, – но пока мне удавалось увести их в другие места. К счастью, у дяди Георгия и тети Лианы много родственников в разных селах. Но они все равно доберутся сюда рано или поздно. Что мне делать? Что им говорить?
– Они уже добрались, – ответила Елена. – Мой муж приезжал. Он знает, что мы здесь. Если не уверен, то догадывается. Больше нам негде скрываться. Тетя Тереза говорит, что сбегать не надо. Она нашла Веру – журналиста в городской газете, которая может про нас написать, рассказать мою, нашу с Аликом, историю. И найти адвоката.
– Тяжело тебе придется – заметила Нина. – Сплетни пойдут, люди напридумают. У сплетников богатая фантазия.
– Да, я знаю, тетя Тереза мне говорила, – ответила Елена. – Но я справлюсь. Алика я им не отдам.
Мальчик в тот момент появился на пороге. Герда и Дина бежали следом.
– Алик, поздоровайся, это тетя Нина, – строго велела Елена.
– Здравствуйте. А вы тетя Нина или тетя-бабушка Нина? – уточнил серьезно Алик.
– Как ты решишь, так и будет. Но других внуков у меня нет, если что, – ответила Нина.
Алик кинулся к ней обниматься. Собаки тоже принялись облизывать Нину.
– Вообще-то я не люблю животных, – твердила Нина, пытаясь отодвинуться от собак.
Но тем было все равно.
– Ну как ты? – спросила, сдерживая ухмылку, Тереза. – Я же говорила, что у нас тут весело.
– Если ты избавишь меня от собак, клянусь, забуду тебе про Жорика, которого ты так долго с меня снимала! И одну лапку ты ему все-таки сломала. Он потом умер.
– Твой Жорик умер через три года! – воскликнула Тереза. – Я тут при чем?
– Это он от стресса умер. Из-за тебя! – заявила измазанная собачьими слюнями совершенно счастливая Нина.
– Терпи, – хмыкнула Тереза. Дина с Гердой продолжали облизывать Нину.