— Не надо им на тебя нападать. Я же говорила вам когда-то: мы можем повлиять на собственное поведение, но последствия этого нам уже неподвластны. Я не собираюсь возлагать на тебя вину за свои поступки, тем более я знаю, что и зачем делаю. — Луиза тяжело вздохнула и прикусила губу. Конечно, она переживала и искренне сожалела о своем поступке. — Лучше расскажи мне, как там Анни, — попросила Линда.
— Анни говорит, что у нее, слава богу, уже нет молока. А то оно всегда прибывало, когда она слышала детский плач, и грудь очень болела. Анни тогда тоже ревела, потому что у нее нет ее Голди. Знаете, это так страшно, миссис Форд. Вроде как разумом понимаешь, что ребенка больше нет, но твое тело об этом не знает. И ничего не поделаешь…
Луиза замолчала и уставилась в пол. Потом вдруг подошла к столу и села напротив учительницы.
— С тобой так было? — спросила Линда. — С твоим первым ребенком?
Луиза провела ладонью по лбу.
— Да. Его забрали в приют. И этого заберут, у меня же дома ничего не изменилось.
— А ты сама хочешь этого? Расстанешься с ребенком?
— Неважно, что я хочу. Я выпивала в общем-то.
— А сейчас пьешь?
— Нет.
— Почему?
— Потому что вы в нас разбудили чувство вины. Никто другой не умеет так разбередить, как вы. Вдруг что с ребенком случится? Упаси боже!
— Ты же ведь тоже не хочешь причинить вред собственному ребенку, дорогая? Знаешь, никакое чувство вины не поможет, если тебе безразличен он.
— Нет, это не так. Вы просто не знаете. Другие из себя изображают таких цыпочек и задирают нос, считая, что они лучше меня!
— А ты с этим не согласна?
Глаза Луизы наполнились слезами, она еще раз вздохнула.
— Нет, совсем нет. Кэт ждет ребенка от взрослого мужчины, с которым она познакомилась летом. Он учитель в каком-то колледже. Эта дурочка даже имени его толком не знает. Возомнила себе, что все может быть как в кино. Только это далеко не так, а до нее не доходит. Этот учитель Кэт женат. Додумалась крутить с женатиком, да еще с учителем! Она ужасно глупая, миссис Форд. Внушила себе, что они потом поженятся. Черта с два он женится! Как же! А я люблю отца моего ребенка. Мы хотели с ним уехать отсюда, уехать куда угодно, только чтобы никто нас там не знал. Мой парень собирал деньги на свадьбу, работал, откладывал, а потом кто-то спер у него эти деньги. И я теперь вынуждена жить с моей мамашей. Она не работает, целый день слоняется по дому в халате, чтобы быстрей раздеться, когда приходят ее мужики. А я сижу взаперти в своей комнате, чтобы ее клиенты ко мне не лезли. Ей плевать, что я беременна, она и не ведает, жива ли я. А мне приходится жить с ней в одном доме. Что мне делать, когда родится ребенок? Куда его тащить? В этот бордель, что ли? — Луиза печально усмехнулась. Они посидели молча некоторое время. — Миссис Форд, как это получилось, что я вам все это рассказала? Вы считаете, я дура?
— Почему дура? Просто я считаю, ты пытаешься оправдать себя.
— Я сказала правду! Я ничего не придумала.
— Конечно, я знаю. Но ты говорила так, будто оправдывалась заранее, что не можешь взять ребенка. А в то же время утверждаешь, что желаешь его, как никого на свете. Тогда я скажу тебе то, что ты должна понять: если ты хочешь оставить ребенка себе, ты можешь и должна бороться за это. Есть женщина из совета по опеке, ты ее прекрасно знаешь. Она может заняться твоим делом. Расскажи ей все, и пусть она тебе поможет. Пойди в муниципалитет, потребуй, чтобы тебе помогли переехать от матери. Покажи им, что ты готова бороться.
— Ага, а они потом все равно не отдадут его мне.
— Это только в том случае, если ты будешь вести себя как в прошлый раз. А сейчас надо проявить настойчивость, хватит обвинять всех кого ни попадя в своих бедах. Позаботься о себе сама. Если вдруг ничего не получится, то хотя бы не из-за твоей пассивности. Но я думаю, что дело не безнадежное, используй свой шанс.
— Терпеть не могу вести с вами подобные разговоры! — воскликнула Луиза. — Вы всегда поучаете, воспитываете!
Линда улыбнулась.
— Не прикидывайся! Ты затем и завела этот разговор. — И вдруг Луиза улыбнулась. Это была настоящая добрая улыбка, преобразившая ее. Она встала и направилась к двери. — Послушай, скажи девчонкам, чтобы они от тебя отстали. И не опускай руки, за свою мечту надо бороться. Выше нос! Только идущий осилит дорогу…
Когда Линда вошла в квартиру, зазвонил телефон. Она бросилась к аппарату — вдруг это Майкл! Но звонила Фэй. Девочка спрашивала, нельзя ли ей приехать повидать эльфов. Впервые Линда заколебалась. Ей так не хотелось опять ссориться с Майклом.
— Меня привезет миссис Вебер, — объяснила Фэй, словно почувствовав некоторое напряжение со стороны Линды.
— Вот и прекрасно, — сказала та. — Ты заодно поможешь мне нарядить елку. Я жду тебя!
Елка была поставлена на прежнее место, но Линда еще не украшала ее. В ожидании гостьи она достала из кладовки коробки с игрушками и распаковала их. Разложила все на столе и на диване, чтобы удобнее было сообразить, что куда повесить.
Раздался стук в дверь, и девочка робко переступила порог ее комнаты.
Они с Фэй, как всегда, попили горячего шоколада, и Линда рассказала девочке еще одну историю своего детства.
Когда-то возле дома, где жила маленькая Линда, росла большая пушистая ель. Летом в самую жару она залезала под нее в самую гущу ветвей, чтобы вдохнуть аромат хвои и пожевать смолу, закрывала глаза и представляла, что наступило Рождество. Почему Рождество? А потому что это ее любимый праздник. Линда рассказывала Фэй еще всякие интересные истории про елочные игрушки, смешные случаи. Они украшали елку, и получалось, что каждая игрушка имела свою сказку.
Линда заметила, что у девочки с собой какой-то блокнот и она время от времени туда что-то записывает.
— Что ты делаешь, дорогая? — поинтересовалась она.
Девочка нахмурилась.
— Я обязательно должна отвечать?
— Вовсе нет. Просто мне стало интересно. — Линда не стала настаивать.
Фэй облегченно вздохнула.
Вскоре елка была украшена. Фэй устроилась с эльфами на диване. Она наблюдала, как Линда убирает пустые коробки. Блокнот и ручка лежали у нее под рукой.
— Фэй, давай оденемся и выйдем во двор. Посмотрим, как выглядит наша красавица-елка с улицы.
— Хорошо, — ответила девочка. Она взяла ручку и стала что-то писать в блокноте. — Как пишется слово «красавица-елка»?
Линда продиктовала ей по буквам.
— А это одно слово? Пишется слитно?
— Нет, через черточку.
— Не пойму, зачем это все нужно. И кто придумал такое, — ворчала малышка, выводя буквы.
— Чем ты недовольна?
— Ну черточки всякие. И запятые, и двоеточия. Вообще трудно писать слова, когда слышишь одно, а пишешь другое.
Линда рассмеялась.
— Правила есть правила, ты скоро привыкнешь. Ну, что, можно идти?
— Да, но вы тогда, пожалуйста, молчите на улице.
— Это еще почему?
— Потому что я не могу писать в темноте.
— А зачем тебе вообще записывать что-то?
— В общем, вроде и незачем, — вздохнула Фэй.
— Это что, задание для школы на тему «Как я провела день»? Или описание своих наблюдений?
— Да не для школы. Это для Майкла.
— Я что-то не понимаю…
— Ну он сказал мне, что сорвался и опять наговорил глупостей. Поэтому вы на него обиделись. Он так ужасно переживает, что на него просто невозможно смотреть. Вот я и стараюсь записать о вас как можно больше. Он прочтет и успокоится. Только мне трудно, вы так быстро все делаете. — Она помолчала немного и тяжко вздохнула. — Я не хочу, чтобы Майкл волновался.
— Да, это ни к чему, — произнесла Линда задумчиво. — Я теперь буду помедленнее действовать.
— Вы можете помочь мне с правописанием? Я знаю, как все пишется, но вы иногда употребляете незнакомые мне слова.
— Хорошо. Давай скорее одевайся.
Линда подождала, пока Фэй оделась. Проверяя, застегнуты ли у той пуговицы, она заглянула в ясные глаза девочки.
Ох, Майкл! — подумала Линда с тоской.
23
Черт возьми! Что это там происходит? — подумал Майкл, свесившись со строительных лесов вниз. Он проверял крепления, как вдруг заметил внизу незнакомый красный «фольксваген». Машина въехала на стройплощадку и кружила там, как заведенная, вздымая тучи песка. Сверху она казалась испорченной игрушкой. Майкл решил, что кто-то ошибся и ищет, как бы развернуться, но машина не уезжала.
— Какие-то сумасбродные дети развлекаются, — сказал Пэтрик. Он подошел к Майклу понаблюдать за развитием событий.
«Фольксваген» вдруг резко остановился, и из открывшейся дверцы раздалось:
— Эй! Мы ищем Майкла Хэнкса! Где он тут?
Из машины начали выходить пассажиры, вернее, пассажирки: четыре явно беременные девчонки, одна, кажется, — нет, и старуха в огромной экзотического вида шляпе с сумочкой под мышкой.
Одна из девиц заорала во всю глотку:
— Эй, Майкл! Где ты?!!
Майкл помрачнел и глянул на брата. Тот давился от смеха.
— Поздравляю! — сказал он. — Ну и подружки у тебя!
— Дьявольщина какая-то! — выругался Майкл и начал быстро спускаться вниз. За ним пристально наблюдали все рабочие. Работа встала.
Майкл догадывался, откуда эта команда беременных девиц, которые всегда ездят вместе. Подойдя поближе, он узнал и Луизу, и Анни, и Кэт, и еще двух девушек, имена которых не знал. Он только не имел представления, кто эта старуха и зачем они все примчались сюда. Единственное, что приходило в голову: с Линдой что-то случилось.
Майкл почти бегом приблизился к ним.
— Анни… Луиза… — запинаясь начал он, испуганно переводя взгляд с одной на другую. — С Линдой… миссис Форд что-нибудь произошло?
Больше он и сказать ничего не мог. А девчонки, как назло, молча уставились на него, и взгляд их не предвещал ничего хорошего.
— Если с ней и впрямь что-то не так, то из-за тебя, парень, — ядовито произнесла Луиза.
— Точно-точно, — пробормотала старуха. Она поджала губы и просто сверлила его ненавидящим взглядом.