– Да, Ая. Твоя мать была потенциальным носителем Дара, который перешел тебе по наследству.
– Была? – в глазах Аи блеснули непрошенные слезы. Одним словом, оказалась разрушена ее хрупкая детская мечта: когда-нибудь встретить родную маму, почувствовать себя желанной и нужной.
– Была, – подтвердила Лора, – и зеркальца глаз обеих девушек тоже подозрительно заблестели.
Последовала пауза. Неприятная, неловкая. Ая пыталась справиться с собой, не давать волю эмоциям, а близняшки понимали, что любые слова сейчас окажутся неуместными и терпеливо ждали, когда Ая заговорит.
– Расскажите мне о ней, – глухо попросила она.
– Твоя мама была удивительной женщиной.
– Она очень много смеялась, обожала плавать, лазать по горам и ездить на лошадях.
Вместо комнаты близняшек по ту сторону портала от Аи замелькали пространственные изображения очень молодого и очень счастливого отца, который вовсе не выглядел, как король, а скорее напоминал самого обычного эльфа, в какой-то нелепой одежде. Рядом с ним на мелькающих перед взглядом Аи изображениях была маленькая худенькая темноволосая, коротко подстриженная девушка с широко посажеными, раскосыми, даже узкими глазами и тоненькими, чуть заметными ниточками бровей, из-за чего вид ее казался еще более хрупким и беззащитным.
Вот отец держит ее в воздухе на вытянутых руках, она смеется и волосы ее развеваются над головой, вот они в горах, посреди какого-то белого песка в смешных шапках и рукавицах этим самым песком бросаются друг в друга, вот они в странных узких лодках, с другими людьми, формой глаз и лица напоминающими ее мать, и каждый держит в руках весла, движутся по узкой горной речке…
На всех изображениях женщина источала удивительное тепло и какую-то спокойную радость, и отец Аи, король Леревемириэль Бесподобный, смотрел на нее с таким немым обожанием, которого Ая никогда не видела в его глазах.
– Твою маму звали Мика, – раздался за кадром голос кого-то из близнецов, – она была с Терры, из страны, которая называется Япония.
– Это она назвала тебя Аей, что в переводе с японского означает красочный или сотканный шелк, ты унаследовала цвет волос своего отца и родилась с уже длинными волосами.
– Ты – копия своей мамы, Ая, только цвет глаз и волос у тебе достался от Леревемириэля Бесподобного…
– Я поняла, почему так люблю воду, – прошептала Ая.
– Да, твоя мама тоже очень ее любила, и сама была «прозрачная и неуловимая, как горный лучей» – так говорил о ней твой отец.
– Странно. Я никогда не видела папу таким счастливым. То есть, получается, я вообще никогда не видела его счастливым, – сказала Ая.
Изображения маленькой смеющейся женщины, обнимающей ее отца, исчезли, и на смену им возник уже знакомый Ае розовый интерьер и лица демиургов.
– Что с ней случилось? – дрогнувшим голосом спросила Ая.
– Она умерла от тяжелой болезни.
– Многие на Терре умирают от нее.
Ая вспоминала женщину на изображениях и не могла поверить – как она могла заболеть? Такая жизнерадостная и постоянно хохочущая…
– Но как? Ведь от нее мне передался этот мой магический дар, то есть Дар творца?
– Он был заблокирован вашими предками очень-очень давно… – грустно сказала Лора, а Нира пришла на выручку сестре:
– Добровольно.
Обе сестры вздохнули, и Лора продолжила:
– Когда-то самые сильные демиурги покинули наш мир, и ушли в сотворенные миры, заблокировав свою Силу.
– Это только предположения, но ты – лучшее тому доказательство!
– На самом деле мы не знаем, что произошло тогда…
– Строятся сотни предположений и гипотез, но ни одного факта, повествующего, что случилось… Из-за чего раскололся наш мир.
– Моя мама умерла от неизлечимой болезни, – прошептала Ая, не считая нужным больше сдерживать свои слезы, которые катились по щекам. Впрочем, Нира и Лора от нее не отставали.
– Как же вы, творцы, могли допустить эти болезни? Зачем вы только придумали их?!
– Это долгий разговор, Ая. И ты пока не поймешь. Просто поверь – не все то, что выглядит как что-то, таковым является.
– Я уже слышала эти слова.
– Но не поняла их.
– Точнее, поняла так, как тебе было удобно. Болезнь – это чаще всего лишь зеркало определенного состояния ума.
– Но мама выглядит такой довольной и счастливой!
– При чем здесь твоя мама! Речь идет обо всем человечестве.
– Твои предки сознательно стали людьми, смертными, болеющими.
– Умирающими.
– Не хочу больше говорить об этом, – Ая упрямым движением вытерла слезы и решила, что раз она дочь такой замечательной женщины, и такого сильного мужчины, – чего стоило отцу вернуться к Агарне и сесть на трон, Ая поняла только сейчас. Понятно ей стало и отношение отца к ней – ему просто больно было видеть живую копию своей единственной любви, которая подрастая, все больше напоминала ему о его утрате… Теперь, как оказалось, потенциальный творец, она просто обязана доказать всему своему миру, на что она способна. «Я стану самой великой магиней, которую видел этот мир», – твердо решила она.
– Я буду участвовать в вашем Квесте, – сказала она вслух, – Но у меня есть одно условие.
У близняшек появились улыбки на лицах, они переглянулись, но тем не менее, тут же посерьезнели.
– Есть еще кое-что, – сказала Нира.
– Чего испугалась наша подруга.
– В случае проигрыша в этом Квесте, Мудрейший совет рассчитывает получить демиурга, или демиургов с Даром Десяти Сил.
– То есть в случае проигрыша я стану творцом? – брови Аи удивленно поползли вверх. Вот это наказание, всем бы такое!
– Дайра настояла на том, чтобы проигравшие были сами вправе решать за себя, без этого она не пошла бы на этот Квест.
– Для того чтобы творить всеми десятью Силами, демиургу следует пройти через развоплощение.
– Правда, что это – мы не знаем.
– Как и правда ли это…
Ая в замешательстве посмотрела на девушек:
– А это больно?
– Среди нас давно не рождались демиурги с Даром Десяти Сил, мы не можем этого знать.
– Я готова на что угодно, но все же рассчитываю победить.
– То есть ты, Ая, принцесса Альянса эльфов Цветочного Архипелага, согласна на добровольное участие в Квесте?
– Но только с одним условием: если я выиграю, я должна попасть в Институт Благородных Волшебниц, – выпалила Ая и недоуменно уставилась на близнецов, которые пополам согнулись от гомерического хохота.
– Нет, ты слышала?
– Она хочет поступить в Институт Благородных Волшебниц!
Сестры с трудом уняли непонятный Ае приступ веселья, услышав в ее голосе сердитые нотки:
– Что такого смешного я сказала?
– Просто ты потребовала в награду за выполненное задание Квеста предоставить тебе это самое выполнение задания!
– То есть?
– То есть, согласно правилам Квеста, ты должна поступить в Институт Благородных Волшебниц!
И все трое расхохотались.
– Ничего себе! – смеялась Ая, – Но я и в самом деле хочу в него поступить! И поступлю!
– Тогда тебе и карты в руки!
– Квест начался!
Прежде чем попрощаться, Ая попросила еще раз показать маму. Нира и Лора понимающе улыбнулись, и перед девушкой замелькали объемные изображения маленькой, сияющей молодой женщины.
– Нам нельзя посещать твой мир сейчас, общение разрешено только информационное, – сказала Лора, – Но после Квеста мы подарим тебе магический кристалл с записями изображений твоей мамы, а также архивом ее любимых книг, музыки и вещей.
– Спасибо, – искренне ответила Ая.
– А все же, какое вознаграждение ты хочешь? Обе другие участницы определились, а ты попросила непосредственно само задание!
– А можно я подумаю и скажу потом?
– Можно, улыбнулись сестры.
Глава 23
Ая успела высушить и заплести волосы, одеться, выбрав легкое темно-зеленое платье из мягкой и тонкой ткани с открытой спиной, и даже выпить шипящего сладковатого напитка, благоухающего травами, из хрустального кувшина на низком столике, кем-то предусмотрительно оставленного для нее, когда за ней пришла одна из сопровождавших утром на корабле лерру Аиду жриц.
– Мое имя Марисса, лерра Ая. Лерра Аида ждет вас.
По дороге Ая пыталась расспросить Мариссу, о Лонге, о храме, в котором ей предстоит стать жрицей, о своих обязанностях, но женщина хмурила черные густые брови, отвечала односложно, и чаще всего советовала спросить у старшей жрицы храма – лерры Аиды.
– Лерра Аида покажет.
– Лерра Аида объяснит.
– Только с согласия лерры Аиды.
– Когда лерра Аида даст на то разрешение.
«Да, – думала приободренная после разговора с демиургами Ая, – Пожалуй, неплохо, что жрица-проводник должна пребывать в довольном расположении духа… Как-то не хочется также, до одури бояться старшую жрицу, или быть настолько дисциплинированной, как эти женщины в черном…».
Аида ждала девушку в приятном полумраке зала с огромными, но плотно занавешенными окнами, полулежа на разноцветных валиках и подушках за низеньким столиком с изящной резной подставкой на нем.
Откуда-то раздавались тихие, нежные переливы флейты.
Другая женщина, сопровождающая Лерру утром на корабле, занималась завариванием скрученных листьев с тонким пряным ароматом. Одной рукой она согревала воду в прозрачном чайнике, держа ладонь над его крышкой и внимательно наблюдая за начинающими подниматься пузырьками. Удовлетворившись результатом, она не спеша залила начинающей закипать водой сухие скрученные листья, предварительно высыпав их в другой чайничек, тоже прозрачный. Сразу же, вслед за этим по комнате плыли ноты сладких, свежих ароматов, незнакомых Ае. Женщина перелила полученный напиток в продолговатую глубокую чашу с узким носиком, и уже из нее стала разливать по маленьким пиалам.
Аида жестом показала Ае, что она может присесть напротив, и девушка расположилась на одной из разноцветных подушек. Марисса села напротив другой жрицы.
Женщина, имя которой Ая еще не знала, поставила перед каждой из них по маленькой пиале с прозрачным, медового цвета, напитком. Первый раз наблюдая такой ритуал, Ая решила копировать действия остальных: глядя, что все принялись пить из своих пиал, маленькими глоточками, не спеша, она последовала их примеру.