торые жили своей жизнью, двигались, перемещались и одновременно были неподвижными. Варе даже показалось, что она слышит, как они звучат, и, прислушавшись, поняла, что чувствует единую пульсацию всего космоса.
– Теперь можно, Варя. Можешь оставлять глаза закрытыми, можешь открывать, как тебе больше нравится.
– Мне нравятся звезды, – зачарованно прошептала Варвара в ответ.
– Хорошо. Тогда иди на мой голос.
«Иди» во время их практик с феей означало направь внимание. Это можно было сделать различными способами – когда-то Варе было удобней представить то, о чем говорит фея, когда-то просто прислушиваться к звукам ее голоса. Сейчас Варя просто физически ощущала саму звуковую вибрацию, и так остро она еще не переживала связи со своей маленькой напарницей . Никогда. «Потому что сегодня я растворилась в пространстве и времени, – подумала девушка, – я не могу собрать себя, найти себя, хоть как-то обнаружить… Все, что я нахожу, не является мной… И является мной одновременно».
– Ты видишь Снежный Мир. Приблизь нас к нему.
В череде мерцающих перед мыслевзором Варвары святящихся звезд и вращающихся вокруг них планет, внезапно, ее внимание привлекла одна из них – казалось, она сейчас стремительно несется сквозь космическое пространство к яркой голубой звезде, вокруг которой вращаются три планеты – розовая, голубая и желтая. Именно голубая и привлекла внимание Вари. Варвара неслась навстречу этому миру так стремительно, что казалось, она обязательно разобьется, столкнувшись с планетой, разлетится на миллионы, миллиарды частиц и исчезнет в космическом пространстве, не покидая его.
– Не так быстро, Вариа, – заметила Тинь, – с тобой, конечно, ничего не случится, но может немного закружиться голова.
«Голова? У меня есть голова? Как у потока внимания вообще может быть голова?» – с недоумением повторяла про себя Варвара.
– Эй, не переключай внимание! – засмеялась Тинь, – Мы сейчас занимаемся не самоисследованием, а прокладываем портал в Снежный Мир.
Приближаясь к планете, Варя поняла, что изначально ошиблась – мир оказался белым, белоснежно-кипельно-белым, а не голубым, как показалось ей сначала – виной всему был голубоватый свет, источаемый звездой, вокруг которой вращались планеты.
Стремительно проносясь над Снежным Миром, родным миром снежных эльфов, Варя восхищенно ахнула: бескрайние снежные поля, долины, огромные голубые горы и лазурные низины, сотни полуразрушенных от времени городов с небывалой высоты снежными стенами. Варя знала уже, что мир этот очень древний, и сейчас доживает свои последние столетия, но он совершенно не казался мертвым или опустошенным – даже повсеместные белоснежные руины из прозрачных льдин зачаровывали, притягивали взгляд, восхищая и заставляя чаще биться сердце. Снежный Мир как будто дышал, наслаждаясь последними днями своего существования, как человек, проживший свою жизнь не зря не жалеет ни о прожитых годах, ни о том, что сейчас постепенно покидает свое ставшее таким странным и холодным тело.
Скорее почувствовав, чем услышав приказ Тинь о снижении, Варя начала снижаться перед огромной, величественной статуей – Ираидаэль она узнала бы даже во сне.
Дева Снежного Мира не спала – она стояла во весь свой исполинский рост и широкие юбки ее платья образовывали гору. Ираидаэль стояла с повернутым вверх лицом и протянутыми вверх руками, как будто вглядываясь в пространство. Мать естественным образом знала, что дети ее покинули этот мир и протягивала руки к небу, устремляя свой взор в космическое пространство, как будто в последний раз благословляя свои создания.
Варя заметила, что в отличии от Девы Ираидаэль на Священной Горе снежных эльфов, где изображение ее было спящим, Дева Снежного Мира широко распахнула свои глаза, и, заглянув в них, девушка обнаружила, что видит в глазах Матери Эльфов всю вселенную – глаза прекрасной Девы были зеркальными.
***
В это время, на другом конце Вселенной, в мире Высшей расы, две белокурые девушки с необычайно тонкими чертами лица и стройными, изящными фигурками, одинаково ахнули и одинаково прикрыли худенькими ладошками рты. Отвернувшись от пространственного экрана, они изумленно оглянулись на сидящую сзади маму – родители близнецов тоже самым внимательным образом следили за приключениями девушек, оказавшимися втянутыми в Звездный Квест на Сьерралиэриэлии.
– Мама! – возмущенно вскрикнула Нира, – И ты молчала!
– Ничего не сказала нам! – обиженно добавила Лора.
Брови Ликерии над зеркальцами глаз изумленно поползли вверх, она была слишком занята тем, что происходило на экране, но если ее дочери хотят что-то узнать – непременно узнают. Лика усилием воли оторвала взгляд от Варвары и Снежного Мира и обратила внимание на близнецов, возмущенно уставившихся на нее с одинаково укоризненными выражениями на своих личиках.
– Не говорила о чем? – все еще не понимая негодования дочерей, спросила она. Сидевший рядом и обнимающий жену за плечи Виенис пояснил:
– Они о твоем сходстве с Матерью Снежных Эльфов, дорогая.
– Ах, вы об этом! – облегченно засмеялась Ликерия, – Не смотрите так на меня, не надо! Я слишком молода, чтобы быть причастной к происхождению эльфов, девочки! Но в одном вы правы – вы видите сейчас Ираидаэль, одну из своих прапрапрабабушек. Именно она придумала эту расу, во многом списав ее с себя, впрочем, это очевидно.
Девчонки с изумлением уставились друг на друга, по-новому изучая свои лица и расхохотались.
– Точно, мама! Я думала все время, на кого она похожа! – выдохнула сквозь смех Лореника.
– «Она»! – передразнила сестру Нира, – Кто бы говорил! На себя посмотрите, мисс эльфийка Пустой Мозг!
– Девочки, перестаньте. Вы мешаете,– спокойный, тихий голос отца возымел, как всегда волшебное действие: близнецы, как по команде, замолчали и внимательно уставились на экран.
***
– Собственно, мы на месте, Вариа, – пропищала Тинь, – это руины древнего города Ираида, названного в честь Матери эльфов. Кстати, снежные эльфы одна из немногих рас, кто хоть и почитает многих богов, молиться предпочитает напрямую своей создательнице.
– Так Ираидаэль – не богиня?
– Конечно же, нет. Но сейчас не отвлекай меня, лучше смотри внимательно: множественный портал – незабываемое зрелище.
В ту же секунду снежные руины города засверкали множеством зеркал, как будто глаза Матери эльфов возникли здесь в одно мгновение, повсеместно. Замерцав, зеркала порталов посветлели. Пока не стали совершенно прозрачными, и из них шагнули на свою древнюю родину тысячи снежных эльфов, все, как один, в белых комбинезонах, с рюкзаками за спиной.
– Все. Наше дело теперь – ждать, – зевнула Тинь, – Портал работает исправно, если что-то пойдет не так, мне сообщат храмовые феи. Хочешь погулять по Ираиде?
– А можно?
– Почему нет? Подожди только, подберу подходящую нам одежду.
Тинь щелкнула пальцами и Варя обнаружила себя и Тинь, стоящими у подножия священной горы Ираиды, в таких же белых комбинезонах с капюшонами, как и у сновавших тут и там эльфов.
– В левом кармане регулируется подогрев комбинезона, – пояснила Тинь, – Иначе здесь не выдержать и минуты.
Варя шла по белому городу, с интересом и восхищением разглядывая уцелевшие от безжалостного хода времени руины домов. Заглянув в чудом сохранившееся крыло некогда огромного замка, она замерла в восхищении – тут и там, от ледяного потолка до пола тянулись друг к другу голубоватые, мерцающие столбы сталактитов и сталагмитов. Пройдя немного дальше, она попала в длинный коридор, судя по всему, бывшую картинную галерею с забытыми картинами, казалось, только слегка потянутыми инеем.
С интересом принявшись разглядывать сцены из жизни первобытных снежных эльфов, Варя отметила, что открывающиеся ей картины отображают самые разные периоды из их жизни, о чем свидетельствовали разница в нарядах, цветах, прическах и даже выражениях лиц. Одна из картин больше других привлекла ее внимание, и девушка подошла поближе. На ней изображался огромный трон, на котором гордо восседала снежная эльфийка с обнаженной грудью, у которой она держала крохотного младенца. У подножия трона стоял эльф, почему-то полностью обнаженный, в ошейнике, цепочка от которого шла к одной из ножек трона, на котором сидела женщина. По четырем сторонам от нее стояли еще четверо эльфов в черных блестящих одеждах, с руками, положенными на рукояти своих мечей.
К подножию трона выстроилась очередь из небольших групп эльфов с различными предметами в руках – причем первой в них во всех стояла эльфийка, а сразу же за ней – несколько эльфов, каждый с каким-то коробом или цилиндром в руках. Надпись под картиной гласила: «Приветствие новой жизни». Заметив интерес напарнице к картине, Тинь пояснила девушке:
– Когда-то в древности у снежного народа царил абсолютный матриархат – ты видишь церемонию приветствия очередного дитя одной из эльфийских королев. Видишь, мать сидит на троне и принимает дары от своих гостей в честь рождения ребенка. Эльфы в черном – ее гарем, охраняющий свою повелительницу, а на самом почетном месте стоит отец новорожденного, также получая свою долю внимания.
– На самом почетном?! Ты шутишь, Тинь! – ахнула Варя.
– Совсем не шучу, – пожала плечами фея, – Таковы были времена и нравы в древности. Кстати, страницы патриархата также были в эльфийской истории, как и в истории любого современного общества. И поверь, увидев их, ты возможно пришла бы в еще большее негодование.
– А что это за место? Где мы находимся?
–Это один из дворцов Ираиды, самый поздний, судя по архитектуре. Жаль, не успели вывезти эти картины. Все-таки, история, – вздохнула фея, – Но ночь длинная, поэтому возможно кто-то и озаботится их переносом, – добавила она, – Пойдем, покажу тебе кое-что.
Выйдя в следующий зал в форме полукруга с необычайно высоким потолком, Варя увидела, что всю поверхность изогнутой стены занимает огромное зеркало.
– Вот это да!
– Да, это одно из самых больших Зеркал Поиска Истины в мире.