Слип нахмурился:
— Мне от нее было мало пользы. Уж очень много она о себе воображает и…
— Вероятно, ссорилась с тобой? — предположил толстяк.
— Верно, без конца на меня кричала, — подтвердил Слип. — Видите ли, я не достоин лизать ее туфли!
— Предупреждал же тебя, что она — незаурядная девушка, — сказал Бонанза. — Это мошенница высшего класса, Мэри была бы настоящей леди, если бы судьба дала ей достаточно денег, чтобы жить как ей хочется. Но, не получив денег от судьбы, Мэри добывает их собственными мозгами. И скажу тебе, не всякий мужчина может похвастаться такой головой! Эта девица провернула немало больших дел.
— Пусть подавится своими деньгами! — разозлился Слип. — Сущая ведьма! В первый день я только взял ее за руку, хотел поговорить по-дружески, а она: «Не думай, что ты так легко добьешься!» Это мне-то! Подумаешь! Повторяю, я только хотел…
— Тебе явно не хватает чувства юмора, Слип, — перебил его Бонанза. — Нравится она тебе или нет, а ты узнаешь ей цену раньше, чем закончится эта ночь. Вот увидишь, Мэри вернется сюда с половиной Кристабеля. И знаешь, я не удивлюсь, если притащит его целиком! — Откинувшись на стуле так, что тот под ним затрещал, он засмеялся, а его двойной подбородок так и подпрыгивал. Наконец отдышался и продолжил: — О, эта девушка — просто чудо! Она все время держит нос по ветру. Находит деньги там, где никто и не подумал бы их искать. Мудрая как змея! И я не встречал человека надежнее ее. Всегда можешь быть уверен, что она сделает то, что сказала!
— Мэри тоже получит какие-нибудь проценты? — жадно полюбопытствовал Слип, свертывая цигарку.
— Разумеется, получит. Десять процентов, то есть десять тысяч, это то, что я ей гарантировал. Конечно, она хочет получить проценты, раз у нее есть мозги. Это значит, что у нас с тобой остается больше чем по двадцать процентов стоимости всего участка. Если оценивать его в два с половиной миллиона, то за всю твою жизнь тебе не приходилось иметь дело с такой крупной аферой. Но тебе следовало бы лучше выполнять твою часть работы.
— У меня все шло как по маслу, — возразил Слип, он же Джо Мильтон. — Но тут влез этот рыжий щенок и все испортил. Теперь многое зависит от девчонки. Я сыграл любящего папашу так, что любо-дорого, можете мне поверить!
— Да, я тебе верю, — признал Бонанза.
К этому времени я уже устроился на подоконнике, чтобы мне удобно было сидеть и все слышать, а самого меня не слышали и не видели. И вдруг сорвался!
Не знаю, как это случилось, но я сорвался и со стуком шлепнулся на землю. Мне приходилось падать с гораздо большей высоты и не ушибаться при этом, но на этот раз все произошло так неожиданно, что я не успел сгруппироваться и сильно разбил колени, а головой треснулся прямо о стену дома.
Я понимал, что долго ждать погони мне не придется, поэтому вскочил и бросился бежать. Но почти тут же увидел тень, которая выскользнула из дверей хижины и понеслась вслед за мной. Она летела за мной быстро и пригнувшись, как бегает тот, кто понимает толк в быстром беге.
Я старался удрать изо всех сил, но здорово болели коленки, а ноги словно онемели.
Бегун мчался за мной. Я знал, что это может быть только Слип, и понимал, что он сразу же меня убьет.
Когда же затылком почувствовал, что Слип меня нагоняет, бросился плашмя на землю, а потом вскочил и побежал в обратном направлении.
Это был хороший трюк, которым я пользовался частенько, и он не раз спасал меня от беды. Но этот парень, «Джо Мильтон», казалось, был к нему готов, потому что тут же бросился наперерез.
Он схватил меня за руку. Я начал извиваться и брыкаться, и тут при свете полной луны увидел его лицо. Оно было жестким и беспощадным. Я никогда не видел ничего более страшного!
Потом бандит поднял свободную руку, сжал кулак и со всей силой врезал мне в голову.
Я почувствовал, как у меня лопнула кожа и полилась кровь. Я посмотрел на него сквозь кровь и боль и увидел, как у него хищно изогнулись губы. Потом он снова меня ударил — на этот раз в челюсть, и вдруг у меня в глазах все потемнело.
Когда этот гад притащил меня в хижину, зрение мое прояснилось, но только немного — я все видел как бы сквозь сетку дождя, а лучи от лампы дрожали и нестерпимо сверкали.
— Ты нашел это маленькое сокровище, Слип? — услышал я голос Бонанза.
— Да, я нашел это чертово сокровище, — рявкнул Слип.
— Это ты его побил? — полюбопытствовал Бонанза. — Или он сам разбился, когда падал с окна?
— Я! — рыкнул Слип тяжело и злобно. — И хотел бы его убить! Так или иначе, только об этом и думаю!
— Как тебе не стыдно! — укорил его Бонанза, затем скрестил вытянутые ноги, стряхнул пепел с сигары и, покачав головой, добавил: — Нет, мне это совсем не нравится.
— А что же еще с ним делать? Пусть себе и дальше болтает? — возмутился Слип.
— Парень, ты будешь болтать? — обратился ко мне мошенник.
— Слушай, ты, жирный тюфяк, если я скажу, что не буду, ты мне поверишь? — ответил я.
— Ты удивительно прямо подошел к самой сути, Рэд, — отозвался Бонанза. — Ты пришелся мне по сердцу, паренек. Боюсь, я буду очень жалеть о тебе, когда ты умрешь. Но, кажется, Рэд, тебе придется умереть. Не хотелось бы говорить об этом, но ты слишком много знаешь. У тебя чересчур сообразительная голова, и ты постоянно выскакиваешь в самых неподходящих местах. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?
Я так сильно его ненавидел, что даже не очень испугался. Просто уставился на него и чувствовал, что у меня шевелятся губы. Не думаю, что я выглядел очень приятно.
Неожиданно Бонанза повернулся ко мне спиной и приказал Слипу:
— Свяжи щенка и заткни ему рот!
— Это нам быстрее сделать, чем сказать, — обрадовался тот.
И действительно, сделал это очень быстро. При нем оказалась крепкая и тонкая бечевка. Ничто не может связать вас так надежно, как такая веревка. Она впивается в суставы, когда крепко стянута, а уж мистер Слип, будьте уверены, постарался! После чего заткнул мне рот грязным носовым платком.
Бонанза сложил руки за спиной и подошел к дверям.
— Ну? — окликнул его Слип.
— Что ж, поеду-ка я домой, — сообщил Бонанза. — Я постарше тебя, парень, и у меня уже не такие крепкие нервы. Оставь Рэда валяться там, где он лежит, или можешь пустить ему пулю в лоб. А если бросишь спичку на пол этой старой трухлявой коробки, думаю, она сгорит дотла, не оставив ни единой улики, кроме костей, которые, как известно, не сгорают. Но в этой части света не привыкли после пожара тщательно просеивать пепел!
Слип усмехнулся. Я видел его ухмылку. Такая грязная работа была ему по душе!
Бонанза вышел, и я слышал, как он ускакал на своей лошади. Тогда Слип проговорил:
— В конце концов, видно, не в добрый час ты влез в дела взрослых. Ты ловкий и настырный ищейка, но слишком далеко зашел. Однако теперь этому приходит конец. Слышишь? — и пнул меня в ребра носком сапога. Причем ударил со знанием дела, можете мне поверить.
Но я подавил стон. Я сказал себе, что в огне постараюсь дышать глубоко, когда он до меня дойдет, потому что тогда быстро перестану чувствовать боль.
И все-таки почему-то в этот момент больше всего я думал о другом — конечно же о Слоупе! Все это время я будто видел перед собой его честное, глупое и доброе лицо.
Потом в руках у Слипа оказался револьвер.
— Не знаю, — пробормотал он вроде как бы сам себе, — но, думаю, для верности сначала надо тебя пристрелить, а уж потом бросить спичку. Не могу доверить тебя, парень, даже огню!
Пока он это говорил, я услышал дикий, ужасный, хриплый и нечеловеческий рев, донесшийся от двери хижины. Ей-богу, человек не мог так кричать. Это было скорее похоже на рычание разъяренного дикого зверя.
Глянув в сторону звука, я увидел Слоупа, он метнулся ко мне, выбросив вперед обе руки.
Глава 43
Попробую все рассказать обстоятельно. Потому что, если буду торопиться, боюсь, у меня снова потемнеет в глазах, как это случилось тогда. Дело в том, что я почти ослеп в ту ночь, так как, пока все это происходило, все время пытался закричать и от усилий у меня в глазах лопнули сосуды, закружилась голова.
Так вот, когда Слоуп влетел, этот Слип обернулся к нему и со смехом, так спокойно поднял револьвер и прицелился.
Конечно, перед этим метким стрелком Слоуп был все равно что уже убитый. Но мне удалось как-то выгнуться и ткнуть Слипа пятками в голень. Бандит подпрыгнул, взвыв, как испуганная собака, однако пуля, которую он все же выпустил, прошла мимо Слоупа.
Тогда великан кинулся к нему.
Он опоздал всего на долю секунды. Отскочив в сторону, Слип выстрелил прямо ему в грудь!
Я увидел на лице Слоупа страшную боль, но, не издав ни звука, он двинулся на негодяя. Хотя я не сказал бы, что Дюган в этот момент был в дикой ярости, — просто ужасный и громадный. Я ничего похожего не видел.
Когда он пошел на Слипа, медленно и спокойно, тот снова послал в него пулю. Слоуп от толчка развернулся, но тут же нагнулся и вырвал револьвер из руки бандита, как будто забрал игрушку у грудного малыша. А потом подхватил и его самого и поднял вверх. Я видел, как из тела Слоупа хлестала кровь, но ничем не мог ему помочь, не мог даже слова сказать, ведь во рту у меня был кляп.
Я мог только лежать и смотреть, как мой друг погибает за меня!
Следом произошло что-то ужасное. Как я сказал, Слоуп поднял негодяя вверх, и у того вырвался страшный крик, потому что гигант начал разрывать его на части.
И в этом жутком крике я хорошо расслышал сказанные Слоупом слова:
— Не думал, что способен сделать такое, но знаю, что вы должны умереть, мистер Мильтон.
Он выговорил это медленно, как-то старательно. А потом зашатался. Потому что, думаю, кровь вытекала у него прямо из сердца, у него закружилась голова.
А эта подлая дрянь, этот «Джо Мильтон», сумел как-то вырваться, пробежал по комнате и опять схватил свой револьвер. Когда он обернулся, лицо у него было как у безумного.