Элена отлила немного жидкости во флакончики для пробников и убрала один из них в шкафчик, подальше от света. В голове звучали бабушкины слова, Лючия словно подбадривала ее и призывала вернуться к работе. Нужно было найти ту самую тропу, по которой предстояло идти навстречу новому аромату. Это было не просто, но Элена знала, что справится, что-то подсказывало, что все у нее получится.
Она вздохнула и собралась с силами. Перелив в мерный цилиндр содержимое второго пробника, она закрыла глаза, пытаясь понять, в каком направлении двигаться. Наконец добавила каплю ладана, снова понюхала композицию и убедилась, что запах стал только лучше. Затем пришел черед ветивера, который придал аромату влажности и вызвал в воображении образ водной стихии. Потом Элена капнула толику смолистой мирры и стала ждать.
Так она сосредоточенно трудилась несколько часов, экспериментируя с компонентами, то и дело начиная сначала, пока наконец не достигла цели. Она снова понюхала получившуюся жидкость и удовлетворенно кивнула: у нее получилось, она нашла аромат Нотр-Дама и теперь держала его в руках.
Спустившись на первый этаж, она уже знала, что аромат Нотр-Дама готов. Оставалось только ждать, когда он созреет. Затем предстояло понюхать его и при необходимости поправить, но Элена и так знала, что делать этого не придется.
Аврора уже закрыла магазин и ушла, оставив на столе записку. В школе были каникулы, и она сообщала, что придет завтра утром. Элена посмотрела на бумагу: ровный почерк, решительные и четкие буквы, красивый цветочный завиток вместо точки. Она положила записку в карман и взяла телефон.
– Мадам Бинош? Это Элена Россини. Я хочу сообщить, что аромат Нотр-Дама готов. Да, большое спасибо. Вы можете подойти в любое время и попробовать образец, чтобы мы продолжили работу над окончательной версией.
Она положила трубку, поднялась в спальню, не раздеваясь, рухнула на кровать и тут же заснула.
Глава 24
Нероли. Рожденный из лепестков флердоранжа, этот запах напоминает о рае. Аромат мира, он вызывает самые добрые чувства и открывает путь любящим сердцам.
Если Элена думала, что после того, как она вручила готовый заказ Женевьев Бинош, та перестанет наведываться к ней в магазин, она глубоко ошибалась. Новые духи привели в восторг всех знакомых заказчицы, но сама писательница была просто очарована. Женевьев сразу заявила, что Элена создала идеальный аромат. Ее идеальный аромат. Она часто навещала Элену и, хотя та была не слишком расположена к общению и встречам, не сдавалась. Вот и сегодня вечером Женевьев захотела помочь Элене с покупками.
Как всегда, магазины знаменитой «Галери Лафайет» были переполнены желающими приобрести что-нибудь красивое. Женевьев решила, что они начнут свой шопинг-тур именно с этого роскошного торгового центра.
– Я никогда не ходила по детским магазинам. Ни у меня, ни у Аделины не было детей. Мой брат рано скончался, а невестка оказалась отнюдь не проста. Она убедила себя, что уже никогда не встретит подходящего мужчину. По крайней мере, когда я спросила, почему бы ей снова не выйти замуж, Аделина ответила именно так. Хотя она была еще молода и могла бы начать все сначала, но решила, что второго такого, как Джаспер, ей не найти. Это так романтично!
Учитывая, что брат Женевьев умер всего через год после свадьбы, Элена не видела в этом ничего романтичного. Она понимала, что мадам Бинош старалась быть любезной и занять ее разговором, однако Элена не знала, чем ее отблагодарить. Казалось, что с ее возвращения из Флоренции прошла уже целая жизнь, а на самом деле – всего несколько дней. Кайл бесследно исчез, и для Элены все стало черно-белым. Она чувствовала, будто жизнь проходит мимо, не задевая ее, и единственное, что не изменилось, – это ее привязанность к малышу. Только мысли о нем помогали вставать с постели и продолжать жить.
– Спасибо, – механически ответила Элена. – Действительно, пора собирать чемодан в больницу, роды уже близко.
Доктор Рошель сказала, что все должно быть готово, роды могли начаться в любой момент.
– Кайл хотел поехать со мной в больницу, – еле слышно прошептала Элена.
У нее больше не было сил сдерживаться, она даже перебила мадам Бинош – нелегко скрывать мысли, которые всегда с тобой.
– Мы, женщины, должны быть реалистками, моя дорогая.
К счастью, Женевьев была чутким человеком и быстро уловила суть дела. Ей в голову пришла отличная идея: устроить Элене день шопинга.
Подойдя к отделу для новорожденных, подруги почувствовали себя детьми в кондитерской лавке. Стены и мебель в отделе были пастельных тонов, повсюду стояли, лежали и сидели многочисленные куклы и медвежата, от крошечных до огромных. В воздухе чувствовался аромат ванили и талька. Мадам Бинош радостно принялась предлагать комбинезончики и ползунки, которые подошли бы как девочкам, так и мальчикам, но скоро решительно перешла к классическим цветам: розовому и голубому.
– Мне кажется, детей можно одевать во все цвета радуги, не надо навязывать им какой-то конкретный цвет, почему не одеть девочку в голубое? Это настоящая дискриминация, – сказала она, критически оглядывая ряды маленьких одежек.
Элена кивнула. Она порылась в одежде, разложенной на прилавке и выбрала несколько костюмчиков. Жасмин сказала, что лучше много не покупать: дети растут не по дням, а по часам, так что на первое время понадобится совсем немного. Но Элена мечтала, чтобы у ее ребенка ни в чем не было недостатка. В тележку полетели носочки с мордочками уток и поросят, розовые, красные и голубые ползунки, рубашечки и все, что показалось будущей маме красивым и нужным. Она не стала узнавать пол ребенка, поэтому решила купить на всякий случай и несколько платьиц.
Теперь у Элены было достаточно денег – сумма, которую она выручила за аромат Нотр-Дама с лихвой покрыла долю Моник в магазине и могла обеспечить маму и ребенка на несколько лет вперед. Из скромного нишевого магазина «Абсолют» превратился в достопримечательность Парижа – Элена разработала новую линию, которой могли бы гордиться все члены семьи Россини.
– Как тебе эта коляска?
– Ну, не знаю. Она просто синяя, и все.
– Ты имеешь что-то против синего?
Да, тусклый синий не слишком нравился Элене. Ей хотелось ярких цветов: желтого или голубого.
– Лучше что-то поярче, вроде бирюзового.
Женевьев внимательно огляделась и указала в дальний угол.
– Ты только посмотри! Какая красота! – воскликнула она.
Элена медленно последовала за ней. Теперь она шла осторожно, и если случайно делала какое-то резкое движение, малыш волновался и долго не мог успокоиться. Очень скоро он появится на свет, и они наконец встретятся – только эта мысль помогала ей продолжать жить дальше, без Кайла.
У Элены был уже большой опыт расставаний, но абсолютная пустота в груди все равно не давала покоя. Казалось, что у нее внутри ничего не осталось, лишь бездонная пропасть, которая была готова ее засосать. Именно поэтому она старалась как можно больше работать – только бы не думать, только бы не соскользнуть в пропасть.
Женевьев подарила ей красивую коляску. Элена не знала, чем ее отблагодарить – все вокруг были так добры, что ей хотелось забиться в угол и заорать. Но нужно было собрать все силы и идти вперед, улыбаться, благодарить за подарки.
Порой Элена боялась, что вот-вот перестанет дышать, и буквально заставляла себя делать вдох за вдохом. Шаг вперед, за ним другой.
После одежды настала очередь пеленок, одеялок, чепчиков, сосок и тому подобного. Они набрали полную тележку, и Элена даже испугалась, что все это не влезет в машину, но продавщица протянула ей визитку:
– Просто позвоните нам, мадам, и мы доставим вам покупки после рождения малыша. Доставка и сборка кроватки бесплатно, не беспокойтесь.
Элене стало намного легче, и снова пришлось благодарить. В последнее время она только это и делала. Все пытались ее развеселить, заставить улыбнуться. Элена оплатила покупки. До родов оставалось несколько дней.
Придется еще немного потерпеть, а дальше все пойдет своим чередом. Малыш был ее единственной заботой, не считая магазина. Элена не уставала это твердить, и самовнушение уже давало свои плоды.
Днем Элене еще удавалось неплохо справляться. Аврора приезжала из школы и бросалась ей на помощь, едва выдавалась свободная минута, приходила и ее мать, Элоиза, да и Бен тоже участвовал как мог. Иногда заходила Колетт, готовила обед или ужин и раскладывала еду по маленьким пластиковым контейнерам, которые можно было заморозить, а потом быстро разогреть. Элене оставалось только засунуть их в микроволновку. Ее ни на секунду не оставляли одну.
А на следующий день она получила приглашение.
Месье Лагуз и Бабетт как раз только что ушли. Казалось, что у них все наладилось, однако они все еще то и дело подшучивали друг над другом. Но было видно, что все хорошо: даже когда они ссорились, с их лиц не сходили улыбки. При виде радостной пары Элене хотелось и плакать, и смеяться, их счастье бросалось в глаза. Внутри у Элены все сжималось, а к горлу подкатывал тяжелый ком.
– Смотри-ка, это тебе. Похоже на приглашение, – сказала Аделина, протягивая Элене тяжелый конверт цвета слоновой кости. Она заглянула на минутку проведать подругу, но засиделась.
Элена оторвалась от журнала, где регистрировала продажи, и рассеянно посмотрела в ее сторону.
– Откроешь?
– Разумеется. Ты что, участвуешь в каком-то конкурсе? – удивленно спросила Аделина.
Элена нахмурилась.
– Вообще-то нет.
– Но тут сказано, что тебя приглашают получить приз.
– Должно быть, какая-то ошибка, – ответила Элена, снова погружаясь в работу.
– Смотри, тут штамп отправителя: «Международный конкурс селекционеров Париж-Багатель». Мне приходилось кое-что о нем слышать. Это довольно серьезное событие, его проводят в прекрасном месте. Смотри-ка, победитель выставки – роза «Флорибунда Хелен».