– Веди ровнее, девчонки, следите за аномалками! Мужики постреляют, – распорядился Треш, на очередной ямке стукнувшись грудью о борт автомобиля.
– Савва, пулемет пока не напрягай, – прокричал Холод, перебивая гул машины, – работаем как по мишеням, прицельно и короткими. Огонь!
Неровный строй приблизившихся на расстояние трех десятков метров мормонов дрогнул и распался после первого залпа. Двое мурашей споткнулись и остались лежать недвижимыми, чуть позже еще пара пустилась в смертельную пляску, корчась в песке. Один мутант заковылял и сбавил скорость. Остальные ловко лавировали между холмами и, казалось, на ходу обдумывали, что предпринять. После еще пары метких очередей мутанты, наконец, отстали, по-видимому, распрощавшись с мыслью о диковинной в этих местах большой ревущей добыче.
– Как три пальца! – весело выдал Лабуда, перезаряжая автомат. Из кабины вопросительно высунулся Гучи.
Холод показал ему большой палец, типа, клево.
– Все бы так проблемы решались – легко и просто… – проворчал Ра.
– Ага, Андрюха, и дым сигары пускать кольцами вместо пуль, – хихикнул Ксенон, подталкивая товарища. – И впридачу бабу рядом положить, чтобы действительно все легко и сладко происходило. Вообще благодать!
– Не-е, парни, я без стрельбы и драйва засохну! Но и постоянно выбираться из сфинктера рогача сразу в пасть свинорыла – тоже не годится…
– Попробуй наоборот, может, так понравится?! – пошутил Треш, отчего народ дико заржал.
По пути все реже попадались распространенные в Пади аномалии. Это обрадовало всех. Но веселье бойцов пресек опять высунувшийся в окно Гучи:
– Пацаны, тут другие ловушки! Не менее оригинальные и такие же смертельные, как от «дуги».
– Например? – спросил удивленный Лабуда.
– Так расскажи, чего стоит бояться в Пустошах? Проконсультируй всех. Может, завтра либо через минуту эти советы спасут нам жизни, – пробурчал Грешник, не отрывающий взгляда от рычага переключения скоростей.
– Дык я не особый мастак по аномалкам Пустошей! – стал громко вещать в открытое боковое окно Гучи, ведя машину и внимательно следя за дорогой. – Так… кое-какие знаю, а про некоторые ребята рассказывали. Я ведь тоже по этим местам не лазил. В основном по Крайним землям. Радиация тут встречается запредельная. Жарит конкретно. Говорят, это обуславливается вечным зноем и раскаленными песками. Но особо страшны блуждающие аномалии. «Смерчи», «холодцы», «заморозки», «зыбучки» и «энерго» типа падьевских, но чаще гоняют по Пустошам, как вздумается и когда захочется. Что их привлекает – одному черту известно, но, учуяв путника в степи, стремительно наскакивают на него.
– В смысле?! Как «холодец» или «зыбь» может двигаться? – недоуменный Зима нахмурил лоб.
– Вот вопросик! А я почем знаю?! Только кочевники пленные да бродяги выжившие иногда рассказывали о них. О том, как приходилось делать ноги, бросая скарб и товарищей, от плывущего по барханам «холодца», поглощавшего каждого встречного. Или про подземную волну, которая неслась вслед удиравшим беднягам, засасывая все на своем пути. Мы и сейчас шпарим по степи, норовя угодить в любой момент в какую-нибудь бяку!
Бойцы, открывшие рты, невольно обняли оружие, стали озираться и выглядывать за борта вперед, по курсу движения. Позади клубы пыли надолго и далеко закрывали горизонт.
– Гучи, а ты-то за какие барыши подписался с нами? Оно тебе надо? – усмехнулся Грешник.
– Ну-у, за такую плату, что мне командир предложил, я готов попробовать поиграть со смертью, предполагая, что дело нужное и стоящее.
– А-а, так тебе Треш тоже пообещал, что и нам?
– А то! Чем я хуже вас, мужики? Одну лямку вместе тянем, значит, и звезды с небес общие на всех!
– Тоже мечтаешь окунуться в прошлое и начать все заново? – поинтересовался Ра.
– Ага. Лучшей оплаты нельзя и придумать! Армада рулит!
– Гучи, кончай базар! – оборвал товарища низко свесившийся с борта Треш. – Надеваем маски, мужики, дозиметр зашкаливает.
Люди отреагировали быстро, сноровисто натягивая средства защиты, глотая пилюли и закрывая открытые участки тел. Отчего-то все верили, что здешняя радиация в союзе с палящим солнцем не нанесет вреда организму, если он прикрыт лишь только одеждой. Так говаривали кочевники и торговцы-караванщики Южных земель.
«Дуга» далеко на западе окончательно пропала из вида, вселив в души бойцов относительное спокойствие. Теперь уже не будет тех мутантов и зомби, которых порождает эта ужасная аномалия. Да и ловушек, образуемых ею, тоже не предвиделось. Дело стало за знатоками Пустошей, приборами и умным командиром, сталкером и следопытом в одном лице. Он-то не сплохует, не даст своим товарищам сгинуть! Бойцы ерзали, плотнее сбиваясь друг к другу, подтягивая колени к груди и крепче сжимая оружие. Будто это могло их обезопасить и придать уверенности и сил. Если бы это так и было…
– Они не должны добраться до железки! Слышишь меня? Твои люди уже лоханулись – дальше некуда. Если эта проклятая машина прибудет в конечный пункт, я пущу на вас гнев Армады, изгои! Ваш пепел будет носиться по этим пескам. Ваш род сгинет, Армада сотрет вашу память, а вход в прекрасные оазисы станет закрыт навсегда! Ты понял меня?
– Я-а п-понял вас-с! М-мои воины все б-будут т-там… Клянусь вс-семи с-святыми…
– Без их голов не возвращайтесь! Буду ждать на Сухом оазисе. Слышишь?! Без головы Треша даже не смей возвращаться! Хоть всех там положи своих аксакалов, хоть сам сдохни! А его голова чтобы у моих ног до заката каталась! Вперед, гроза Пустошей! Я наделяю тебя всеми полномочиями, силой и духом. Аминь.
Дробь копыт, топот ног, улюлюканье и свист. Клубы пыли и затихающее эхо. И долгий суровый взгляд в сторону горизонта из-под серого капюшона.
– Я спущу на тебя, Страж, всех гадов Мира выживших! Тебе никогда не добраться до Восхода!
Как и предполагал Треш, враг был. Они подкатили с юга и рассредоточились в лесополосе, в которой ютилась Мертвая застава. Противник прибыл со стороны станции и в количестве, достаточном для ожесточенной схватки. Это Лучник понял сразу, разглядев армию неприятеля, еще пылившую в километре от форпоста.
– Ох, не люблю я грандиозных сражений! – вслух подумал Страж, оповещая гарнизон об опасности. – И лобовых атак тоже. Нам война здесь не нужна, им явно Треш понадобился, поэтому найдем компромисс. Хитрый маневр.
– Застава-а, в ружье-о! – заорал в громкоговоритель комендант, носясь вдоль крепостной стены. – Подготовить пескометы, включить защиту на полную мощность. Пулемет по фронту, снайперы во фланги, гранаты к бою. Ворота подпереть цистерной, надеть броники и шлемы, сообщить в город о намерениях!
Команды сыпались на головы защитников градом Судного дня. «Все бы ничего, но такими силами и средствами нам и получаса не продержаться!» – размышлял Лучник, занимая пост у северной стены. Он недоуменно смотрел на суетящегося рядом молодого парня с гематомой на лице. Солдат, недавно перенесший бой с карателями Харда, уставший, потрепанный и растерянный, пытался унять дрожь в конечностях и вставить патроны в магазин. Испуганные глаза, растрепанные сальные волосы придавали парню вид завшивленного бродяги после ночной попойки. «И с этим бедолагой предстоит встретить врага и победить?!»
Лучник понимал, что им не выстоять. Застава не была готова обороняться от превосходящих сил, как по техническим причинам, так и исходя из материальных и моральных аспектов. Залп нескольких РПГ и десяток ручных гранат смогли бы быстро разрешить противостояние. Все это имелось у врага, но отсутствовало у защитников форпоста. Хард забрал лучшее оружие плененных «вахтовиков», а что не смог унести – изу-родовал. Если бы не скромный тайник под стеной и не помощь Треша, ополченцам пришлось бы кидаться камнями и расстреливать врага отборным матом. Лучник, спросив разрешения у коменданта, внес некоторые коррективы в план обороны крепости. Чтобы не погибнуть в первые же минуты штурма. Легендарному сталкеру, конечно же, доверяли, его уважали и ценили. Но справиться с врагом в одиночку он точно не мог…
Бойцов на ключевых местах обороны он переместил, снайперов спрятал, пескометы и огнемет переустановил на другие точки, саперу приказал заминировать два подхода с флангов, аномалию передвинул иначе, закрыв слабое место защиты. Бойцы с недоумением глазели, как Лучник колдует над «энерго», разряды которой, как известно, смертельны. Сталкер обошел ее, примериваясь и определяя границы, затем достал какой-то артефакт в лопуховом свертке и, примерившись, бросил его рядом с аномалией. «Энерго» моментально среагировала, метнулась к источнику, но, используя телекинез, Страж тут же отодвинул артефакт в сторону, затем еще и еще, пока тот не оказался в нужном месте, где через минуту уже властвовала аномалия. Все, проход из зеленки перекрыло основательно!
Но подобравшийся к стенам Мертвой заставы враг не собирался брать приступом данный оплот Пади. Изможденные трудным маршем и поредевшие в смертельных аномалиях ряды противника устало опустились на степную пыль и, нещадно поглощая остатки воды, ждали решения командиров.
Их предводитель, Фараон, долго разглядывал форпост, не столько обдумывая план нападения, сколько сочиняя какую-нибудь хитрость, но с кем предстояло столкнуться сейчас, главарю «Шерхана» было невдомек. Проблема решилась сама собой. На переговоры вышел тот, кого уважала вся Падь, кто «крышевал» Анклав и перед кем дрожало все зло Мира выживших.
Лучник!
Тот, кто ведал многими тайнами Пади, о ком рассказывали в каждом поселении, слагали былины и выдумывали небылицы, кто посвятил себя служению справедливости и владел сверхспособностями. Легенда, наделенная могуществом и авторитетом. С Лучником главарю бандитов воевать совсем не хотелось. Он знал многих, решившихся на подобный шаг. Причем знал в прошлом, потому как в настоящем их уже давно не существовало…
Фараон грыз ногти и лихорадочно соображал, что ему предпринять и как быть. Его целью по наводке и договору с не менее призрачным «Всевластием» являлся вставший ему поперек горла у Южного форта следопыт и знаток Пади по прозвищу Треш. За огромный куш от будущей власти и несусветные дары группировка «Шерхан» должна была помочь тайному обществу найти и обезвредить сталкера, заиметь его святые носители и передать их заказчику. Тому, кто это сделает, неважно, станут ли ими Хард, Нумизмат или Фараон, «Всевластие» обещало половину Мира, вполне официальное и бессрочное правление со всеми вытекающими.