С другой же стороны, вот смотрю я на нее, и что-то не вяжется. Она же выросла здесь. Политика, интриги, и прочее. Что такое политический брак, должна знать лучше меня, а тут её клан получает огромные плюшки от контакта с более сильным соперником. Спрашивается, почему она сбежала? Не дура ведь. Точно не дура, по глазам видно, хоть и малая.
Блин. Ну вот как тут быть? К кому идти? К чужим кланам не пойдешь, те и на клан Хадии надавить смогут и клану Ши палки в колеса вставлять… если вообще малую не сдадут за преференции. К своим тоже не обратишься, прижали их конкретно. Учитель тоже не поможет… да и не только он, здесь и сейчас все зависит именно от моего решения.
Сам не заметил, как положил руку на голову мелкой, и стал успокаивающе поглаживать нервничающую, переминающуюся и мнущую пальчиками бумажку девочку. Хотя… с учетом того, что эта девочка может пальнуть тебе в голову, я начинаю беспокоиться за свое психическое состояние и поразительное спокойствие. Может это светлая сторона на меня так влияет? Хм…
Но что-то делать надо. Как-то решать возникший конфликт… иначе дальше он может только усугубиться. Так, ладно, раз в эту сторону мысли не идет, пойдем от обратного. Клан Ши. Что я о нем знаю? Ничего, кроме того, что он пытается укрепить свои позиции и потеснить оппонента. Так как именно этот клан стал камнем преткновения мирного урегулирования местных разборок, то и разбираться предстоит именно с ним. Но вот как?
Для начала стоит разрядить обстановку между ними и кланом Хадии, кстати, как он там называется? А, потом разберусь.
— Шейд, а ты… правда хочешь помочь?
— Нет блин, сейчас возьму и сдам.
— Но разве тебе не влетит за… самодеятельность? — проявила обеспокоенность малая.
— Может влетит, может нет. Не знаю.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Это же твой орден, твой Клан!
— У нас совсем другие отношения чем среди вас, Хадия. Так что не путай орден с кланом.
— А-а-а. И ты готов подставиться ради меня?
— Считай, что я просто хочу решить кон… — меня вдруг обняли. Со всей доступной силы. — …фликт. И что ты делаешь?
— Спасибо.
— Рано ты меня благодаришь, я еще ничего не решил.
— Разве? — она подняла глазки.
— К-хм, ладно, опустим этот момент.
— Угу, — о меня счастливо потерлись личиком. А затем, отпустили, отступились и посмотрев по сторонам, потянулись во внутренний кармашек.
— Ты чего?
— Я это… я не договорила всей проблемы.
— М?
— Я почему сбежала. Просто глава клана Ши, сразу после вашего отбытия хочет убить моего отца, меня посадить на наркотики, а потом убить. Таким образом, весь мой клан легально и без сопротивления полностью отойдет клану Ши. Поэтому я сбежала. У меня есть немного драгоценностей, — тут мне показали несколько украшений, вынутых из кармашка, — которые можно продать и купить билеты. Я думала купить билет и добраться до отца.
— И почему сразу не сказала? — вскидываю бровь. Да… врать мне не врали, но что в прошлый раз недоговорили — точно. Нужно будет зарубить себе на носу на будущее.
— Я… я боюсь. Я очень боюсь. На Чикагу всегда было плохо с доверием. Но ты… почему-то тебе я верю. Да и если бы ты хотел мне вреда, ты бы не стал церемониться.
— А ты сможешь как-то доказать свои слова?
— М-м-м… — замялась Хадия, зажевав от нервов нижнюю губу. Словно перед прыжком в бездну. Но чаша весов была на моей стороне, поэтому: — Да. Вот, — вынули из другого кармашка коммуникатор. — Я записала разговор. Хочешь прослушать?
— Хадия… — вздыхаю, и качаю головой. Девочка от моего негодования аж шею в плечи втянула. — Почему мы до сих пор тут стоим?!
— А?
— А ну пойдем. Сейчас будем наносить добро и причинять справедливость!
— Н-н-но…
— Что «но»?
— Но ты обещал, что мы…
— Успокойся, ты подала мне идею, как это все вывернуть в твою пользу. Поверь мне, все будет хорошо, — протягиваю руку и улыбаюсь, старательно, но аккуратно воздействуя Силой. — Просто поверь. Я сам со всеми поговорю, а вот эта штучка пусть полежит у меня в кармашке.
— Хорошо.
Взяв меня за руку, мы развернулись и пошли обратно, к клановому дому.
— Не бойся, — перехватив её за плечи, обнимаю. — Ничего не бойся, пока я рядом, тебя никто и пальцем не тронет. Я обещаю.
— С… спасибо.
Идем, молчим, чувствую, как меня сверлят взглядом.
— Что?
— А ты правда решил помочь?
— Правда.
— Мне… сложно поверить.
— Так не верь, какая проблема?
— Не могу не поверить. Я всегда чувствовала тех, с кем говорю. Ты… ты другой. — меня смерили взглядом, особенно остановились на отсутствие обуви. — Совсем другой.
— Это комплимент?
— Констатация факта. А еще ты странный. Прямо очень-очень странный. Я не могу тебя просчитать. Не могу понять, зачем ты это делаешь. Ты безумец?
— Хех, может быть. Просто смирись, что есть тогрут-полукровка, который просто решил помочь.
— Доброта и милосердие — есть слабость.
— И кто тебе это сказал? Папа?
— Да.
— Ну поздравляю, значит я слабак, потому что у меня есть и то, и другое.
— Ты не похож на слабака. Я видела, как ты убил тех наемников. Там не было ни милосердия, ни жалости.
— Ну я же честно просил их уйти.
— А потом убил.
— Скорее покалечил.
— С такими травмами не живут. Ты бил наверняка.
— Ладно-ладно, ты права. Но если смотреть объективно, Дже’Дайю порой и не такое приходится лечить, — тут я припомнил свои тренировки. — Бр-р-р.
— А тебе раньше приходилось убивать?
— Нет.
— И ты так спокоен?
— Да.
— Ты ну о-о-о-очень странный!
— Таки я не спорю. Но если тебе станет проще… понимаешь… моя мать — убийца, и меня учили как убийцу. Ты не должен питать жалости к тем, кого собираешься убить. Ты обязан быть готовым опустить занесенный меч. И никогда не жалей врага, ведь так ты сбережешь друга.
— И ты говоришь мне о доброте? — вскинула она бровку, от чего я не удержался и рассмеялся.
— Ха-ха-ха-ха… да, я говорю тебе о доброте.
Тут наш разговор был прерван заурчавшим животиком у Хадии.
— Хочешь кушать?
— Угу, — опустила она глазки.
Осмотревшись на предмет какой кафешки или ресторанчика, или хотя бы забегаловки, нахожу нечто похожее на кафе со спуском в подвальное помещение.
— Идем, перекусим.
— А ничего что меня все ищут?
— Плевать. Война — войной, а обед по расписанию. Да и потом, я тебя уже «нашел», — хмыкаю. — Так что проблем не будет. А если будут, то точно не у нас.
— Ты слишком самоуверен.
— Возможно. Но жить мне это не мешает! Идем, солнце.
Приобняв девочку, слегка щелкаю по носу, вызывая улыбку.
— Ну вот, совсем другой вид. Улыбайся чаще, тебе очень идет.
— Это я тебе улыбаюсь. Не буду же я всем улыбаться?
— Почему нет? Своим в радость, чужим гадость. Знаешь как бесит улыбка ненавистного тебе человека?
— Зна-а-а-аю, — еще сильнее растянула губы эта мелочь в понимающей моське.
— Ну вот.
— Я запомню.
Заглянув в кафешку, и сев за один из крайних столиков, я оформил заказ пары блюд. Хадия как сидела с накинутым капюшоном, так и сидит, опустив голову пониже.
— Расслабься ты уже, нам все равно обратно идти, толку от того, сейчас тебя увидят, или потом?
Подняв головку, она смерила меня задумчивым взглядом, потом чему-то кивнула и сняла капюшон. Увы, расслабиться не вышло, но уже что-то.
К моему удивлению, пока мы пробыли в кафе, никто к нам даже не подошел. Видимо никому и в голову не могла прийти мысль, что самая разыскиваемая девочка в городе, будет беззаботно сидеть в кафе, неподалеку от дома-крепости клана, из которого и сбежала.
— Слушай, а как так удачно сложилось, что ты сбежала как раз перед нашим прибытием? — интересуюсь, размешивая сладкий порошок в стакане с каким-то травяным настоем.
— Я знала, что клан Ши, вызвал на подмогу Дже’Дайев, вот и подготовилась. Правда, я не успела далеко убежать, только и смогла что добежать до бара, да и пересидеть в нем первый шум. Я вообще удивлена, что вы прибыли так поздно, но оно даже к лучшему.
— А зачем же нас вызвал клан Ши, если ты только-только сбежала?
— Чтобы прикрыть себя от других. Якобы, были Дже’дайи, все видели, подтвердили, что все честно и по обоюдному согласию. А не согласиться я не могла, меня бы заставили. Я знаю… как правильно заставлять. Видела. И изначально планировала сбежать сразу после вашего прилета. Ведь пока вы тут, они не посмеют напасть на моего отца, ведь вы так же должны были услышать и его слова. А там, я рассчитывала его уже предупредить, передать запись и разоблачить клан Ши в глазах других, ведь это слишком большая наглость даже для нас.
— Как все запущено. Слушай, а тебе точно восемь?
— Не-а. Мне девять! А что?
— Голова у тебя варит не по возрасту.
— А здесь иначе никак, — она аккуратно приподняла голову и осмотрела виднеющуюся за окном улицу. — И вообще, меня папа готовил так, чтобы в будущем я заняла его место.
— Даже так…
При этом, я потянулся к коммуникатору, решив подкорректировать возникшую идею.
— Что такое? — забеспокоилась Хадия.
— Ты только что дала пищу для размышлений.
— М?
Набрав номер на коммуникаторе, вслушиваюсь в тихое шипение, как на той стороне раздается недовольный голос Ирбиса:
— Что еще?
— Учитель, у меня есть просто восхитительнейшие новости!
На той стороне почему-то тихо крякнули.
— Ученик… — почему-то мне показалось, что Ирбис хотел выругаться, но сдержался. Не верит он в мои светлые намерения. Не верит! Н-да, не безосновательно. — Ты что задумал?
— Ничего особенного. И, между прочим, новости вам вправду очень понравятся. Без подоплеки.
— Ну, у-ди-ви, — по слогам, с интересом ответил Ирбис.
— Я скоро приду в крепость, а со мной и сбежавшая девочка.
— Да, это и правда отличные новости, — мне показалось, или он с облегчением выдохнул? — А то тут некоторые буквально с ума сходят, ты не представляешь каких трудов мне стоило всех успокоить. Признаться, я до сих пор не пойму, что все так из-за какой-то девчонки так на ушах стоят.