Хэйнар тем временем смотрел на меня и старательно грыз ноготь. Явно хотел что‑то рассказать, но не мог решиться.
— А ты действительно ничего не помнишь? — выдавил наконец он.
— Почему сразу 'ничего', — возмутилась я. — Помню, что вода мокрая, что огонь горячий, и с какой стороны за меч хвататься тоже очень хорошо помню. А вот с чего ты взял, что я полукровка — в упор не понимаю.
— Всё просто — полукровкам легче колдовать.
— Как так?
Подобное я слышала первый раз. Всю жизнь я искренне считала, что предрасположенность к магии у эльфов гораздо выше, чем у людей. И, соответственно, выше, чем у полукровок. А тут вдруг выяснилось, что наоборот.
— Понимаешь, чистокровные эльфы очень сильно зависят от общей концентрации энергии в округе. Мы — магические существа, и не можем без этого. Если, например, меня поместить в мир, полностью лишённый магии, я просто умру. Не сразу, конечно. Может, через год или два — но умру. А люди и в таких мирах живут. Они вообще крайне живучие существа, в отличие от других рас. Ну так вот, в нашем мире сейчас осталось совсем мало энергии… Чего смешного?
Я действительно едва сдержалась, чтоб не расхохотаться. Если это у бедных остроухих называется 'совсем мало', то что они скажут, оказавшись в том мире, где я выросла? Впрочем, ничего не скажут, потому что ни за какие коврижки туда не сунутся.
В мире моего детства магии было в разы меньше, чем здесь. Видимо, именно поэтому ни одного эльфа я там никогда не встречала. Да и с другими существами была напряжёнка. Люди, люди и только люди. Разве что несколько перевёртышей — ниекки, но эти как тараканы — везде водятся. Одна из них даже нашей Верховной была, сразу перед тёть Леной. И отзывались о ней вроде неплохо.
— Нет, ничего, — спохватилась я, усилием воли выбросив из головы отстранённые мысли о прошлом. — Продолжай, пожалуйста.
— Продолжаю! — с умным видом кивнул эльфик. — В прошлом тысячелетии продолжительность жизни эльфа составляла около пяти веков. Сейчас — примерно сто лет, то есть совсем чуть — чуть больше, чем у людей. Если так пойдёт и дальше — мы или совсем вымрем, или окончательно смешаемся с людьми. Даже сейчас найти чистокровного эльфа — большая проблема.
— А ты чистокровный? — на всякий случай уточнила я.
— Да, — Хэйнар, кажется, нисколько не гордился своей идеальной родословной. — Но проблем от этого в разы больше, чем пользы. Магический резерв у современных эльфов практически сравнялся с людским, а тратим мы его гораздо быстрее. Не на магию — просто на жизнь. На заклинания, стало быть, остаётся самая малость. Вот и всё. Мы, в принципе, и засекли‑то тебя только потому, что я отголоски магии почувствовал. Когда вы с тем парнем дрались, волнения в общем фоне были очень сильные. Эльфы никогда не стали бы так расшвыриваться силой, как вы. Он на вид больше похож на обычного человека. Ну а ты, стало быть, полукровка. Видишь, ничего сложного в таком определении расы нет.
— Да уж, — согласилась я, переваривая свежеполученную информацию. Не забыть бы всё это, если придётся ещё когда‑нибудь косить под эльфа.
Нелегко им, беднягам, живётся на свете.
А вот интересно, можно ли как‑нибудь нормализовать общий уровень магии в мире? Или хоть чуть — чуть приподнять? Видимо, нельзя, иначе это давно бы сделали. Но отчего‑то же такие скачки силы должны зависеть… Любопытно! И ещё…
— Слушай, а людские маги зачем вам… то есть, нам? Бесы с ним, с Олегом, но с Истой вы и обращаетесь хорошо, и вообще пытаетесь всячески склонить на свою сторону. Это чтоб недостаток своих компенсировать?
— В идеале — да. А если не выйдет — то хоть по мере сил лишить людей магического превосходства. Они же идиоты, непонятно о чём думают. Хороший колдун — редкое и ценное оружие. А они их сами же ловят и сжигают.
— Да, неумные создания, — невольно согласилась я. — Так получается, вас сюда переправили, чтоб магов ловить?
— Нет, конечно, — отмахнулся эльфик. — Это так, побочный эффект. Мы вообще не думали, что кого‑то здесь встретим.
— А что вы тогда в лесу делали?
— Это военная тайна! — задрал нос Хэйнар. — Хоть пытай меня, всё равно не скажу!
— Да больно мне надо тебя пытать, — хмыкнула я. Эльф, по мере сил строивший из себя Мальчиша — Кибальчиша меня откровенно смешил. Но зато он был магом. А значит, с ним нужно было поддерживать хорошие отношения. А ещё… Надо бы всё же узнать, зачем отряд остроухих столько времени торчал в Вертском лесу. Узнать, а потом сбежать и доложить об этом нашим!
Стоило мне составить для себя этот нехитрый план действия, как настроение резко подпрыгнуло. Теперь я точно знала, ради чего тащусь с эльфами через границу, попутно строя из себя беспамятную потеряшку.
Вот только что с Ксанкой делать? Ещё непонятно, чью сторону она примет к концу пути. Вдруг остроухие вояки её всё же уболтают?
Ладно, поживём — увидим. А сейчас есть вещи и поважнее. Тот же поход через перевал, например. И почему нельзя в обход перелезть, прямо по скалам? Пусть опасно, зато встречи с головорезами Дамира точно не будет. Так нет же, надо по нормальной тропе идти. Не эльфы, а бараны какие‑то!
— Айка, — отвлёк меня от размышлений Хэйнар.
— Что ещё?
Эльфик робко попытался улыбнуться, но вдруг начал неудержимо заливаться краской. Скоро вся его физиономия была такого же цвета, как и уши.
— А Иста… Она обо мне ничего не говорила?
Я украдкой оглянулась. Ксанка весело болтала с Элом (точнее, она говорила, а он — упрямо отмалчивался, но когда мою сестру это останавливало), не забывая периодически посматривать по сторонам в поиске очередной 'змеи'.
— Кажется, нет.
— Совсем ничего? — Хэйнара можно было использовать как готовую иллюстрацию к слову 'разочарование'.
— Ладно, она сказала, что ты милый мальчик. Только на твоём месте я бы не обольщалась. Я слишком хорошо знаю свою… эм… знаю такой тип характера. Извини за прямоту, но тебе ничего с ней не светит.
— Ей с Элом тоже ничего не светит, — обиженно пробурчал парнишка.
— Почему? — машинально спросила я.
— Да просто я тоже знаю такой тип характера, — Теперь Хэйнар откровенно наслаждался моим непониманием.
— А если серьёзно? То есть я понимаю, что им взаимно друг с другом ничего не светит, но всё равно — почему? У него предубеждения против людей?
— Нет, против женщин, — Эльфик хихикнул, тактично прикрыв рот рукой. А потом наклонился и заговорщицки прошептал мне в самое ухо: — Просто он вообще девушками не интересуется. Ни эльфийскими, ни человеческими. У него немножко другие предпочтения.
— Да ты что? — не поверила я, украдкой разглядывая мужественную фигуру лысого эльфа. Ни его облик, ни поведение с услышанным совершенно не сочетались. — Никогда бы не подумала. А ты откуда знаешь?
— Честное слово! Весь отряд знает. Просто привыкли уже, вот никто внимания и не обращает. Так‑то он нормальный. Когда не злится и не строит из себя самого главного.
— А если он к кому‑нибудь приставать начнёт? Ну, к тебе, например.
— Не начнёт, — легкомысленно отмахнулся парень. — У него там какая‑то давняя любовь с трагическим финалом, из‑за которой он до сих пор страдает.
— Не больно‑то он похож на страдающего.
— А что ему, каждому встречному на жизнь жаловаться? Или ночами в подушку реветь? Тем более в такое время… война же!
Ну да, логично. Я же не реву и не жалуюсь. Как бы ни хотелось…
Стоило солнцу нырнуть за горную гряду, как опушка леса сразу перестала казаться мирным и дружелюбным местом. Одинокие деревца, так приветливо шелестевшие зелёной листвой всего несколько минут назад, превратились в тёмные скрюченные тени. Тропинка, и до того едва заметная, совершенно пропала из виду. А единственный источник освещения — пузатенькую серебристую луну — скрыла огромная туча, приползшая с востока.
Впрочем, последнее было только к лучшему. Не думаю, что кому‑то из эльфов хотелось стать мишенью исключительно потому, что наш марш — бросок через перевал так некстати совпал с полнолунием.
— Я пойду первым. Эл — замыкающий. Остальные в середине, цепочкой по одному. Тихо, осторожно. Никаких разговоров и лишних жестов. Не останавливаться. Если кого засекут — сам виноват. Выручать не будем, иначе все здесь ляжем. Что касается тебя, — Файриан повернулся к Ксанке, — ты, в принципе, свободна. Можешь идти на все четыре стороны. Только учти, что дамировские ребята сначала стреляют, а уже потом смотрят, в кого попали. Особенно ночью.
— Но я же человек, — нерешительно возразила моя сестра.
— Человек. В эльфийской форме. Ночью. На перевале. Без документов. Ведьма. Дальше продолжать?
— Не надо, я поняла. Вы хотите сказать, что мне же будет лучше идти с вами и не рыпаться.
— Умница, рыжая. Ну всё, тогда собираемся с духом — и вперёд.
— Что, прямо сейчас, — поёжился Хэйнар.
— Нет, персонально ты можешь дождаться рассвета.
— Но кано… ты ведь даже не объяснил, куда идти.
— Идти за мной. Что непонятно?
— Вообще‑то Хэйн прав, — вмешался Эл. — Не все знают, как идти. И тем более не все представляют, что нас ждёт. А случиться может всякое. Ты уверен, что без нас с тобой они найдут дорогу?
— Без нас они даже собственные штаны спросонья не найдут. Особенно эта троица, — фыркнул командир. Но всё же расстелил на земле карту и начал торопливо показывать маршрут. — Мы сейчас здесь. Вот тут крепость с кучей солдат. Туда нам не надо, поэтому берём западнее и уже оттуда выходим на дорогу. Примерно досюда можно идти спокойно. Ну, почти спокойно… А вот дальше уже интереснее, потому что где‑то в районе вот этой ложбинки засел Дамир со своими головорезами. К нему нам, опять же, не надо. Но, возможно, придётся.
— Ты что, собрался с боем прорываться? — нахмурился лысый.
— Нет, я просто учитываю все варианты. Попробуем, конечно, обойти их лагерь стороной. Но подозреваю, что ничего из этого не получится. Там всё же не дураки засели. Небось знали, что делали, когда место выбирали. И если вдруг засекут — то ничего не попишешь, придётся драться. Одно утешает — они нас не ждут. И вдвойне не ждут, что мы заползём с тыла. Так что, может, и проскочим.