Закрепив носилки на ветках, Маньяк сказал:
— Давай, брат, не скучай, я скоро! Если что, стреляй, кричи, не стесняйся! – Сказав это, он просто спрыгнул на землю и умчался в посёлок.
А я остался размышлять над превратностями судьбы и странностями своего друга. Чувствовать себя беспомощным очень неприятно. И ладно бы ещё лежать в больнице под присмотром симпатичных медсестёр (хотя это я загнул – с симпатичными медсёстрами в Улье всё плохо), но находиться в таком состоянии на стандартном кластере, да ещё и без прикрытия хорошо вооружённого отряда вроде охотников из Норы, с которыми мы вместе охотились на элиту, совсем печально.
Вот тоже странность: я понимаю, что жизнь рейдера одиночки в Улье печальная и, скорее всего, недолгая, если он, конечно, не прокаченный старожил Улья с кучей полезных и развитых даров, способный голыми руками задушить рубера; чтоб выжить в этом мире, нужно к кому-нибудь «прижаться», например, вступить в нормальную команду сталкеров или трейсеров. Я, собственно, так и собирался поступить – пойти в Нору и присоединиться к команде Лешего, они меня звали, но жизнь внесла свои коррективы. Я это понимаю! И Маньяк, проживший в Улье довольно продолжительный срок, не может этого не понимать – у него хоть и бывают странные закидоны, и прикидывается он простаком, но мужик он вполне разумный, а по Улью ходит один. Ну, точнее, теперь мы с ним вдвоём ходим. Может, что–то с его дарами не так – ну там что–то экзотическое, например, если с ним в компании больше трёх человек, к ним элитники со всех сторон сбегаются! Хотя это бред, конечно! Вот и про его дар Улья я всё думаю расспросить (мы всё же друзья, и на такие темы говорить можем вполне свободно), да всё как–то случай удобный не подворачивается.
Маньяк вернулся часа через два. Надо отметить, я даже не успел его увидеть – прошелестела трава на лугу, разделяющем опушку леса и поселок, чуть качнулось дерево и вот он уже рядом – истинный обитатель Улья!
— В посёлке всё тихо! – начал рассказывать Маньяк, спуска меня с дерева. – Одного медляка только пришлось успокоить — я там по дороге в ларёк забежал, она там, видать, закрылась, пока ещё в себе была, а потом выбраться не смогла.
— А ещё зараженные в посёлке есть? – Спросил я, вспомнив о тех случаях, когда всё слишком спокойно, а потом оказывается, что это лишь потому, что всех подъел кто–то крупный.
— Да, видел бегунов несколько стаек. Стоят бедолаги, покачиваются, топора в голову ждут. Но я ж не охотился, я лёжку искал!
— И как, нашёл?
— Будем прикидываться бомжами! Нашёл водопроводную коллекторную – посёлок тут не из бедных, есть и несколько двухэтажек, и коттеджи благоустроенные, видимо, с центральным отоплением и канализацией. В общем, сухо, надёжно и даже пути отхода есть – там в две стороны довольно большие тоннели отходят.
— Ага, я раз по таким тоннелям от элитника сматывался! – припомнил я свои подземные приключения.
— Да ты, я смотрю, бомж со стажем! – Усмехнулся Маньяк. – И как он за тобой… прокапывался, что ли? Элитка ведь в такую щель не влезет!
— Вот и я так подумал! – Вернул я усмешку. – А он, по–моему, и не пытался. Там и наверху было чем заняться: караван снабженцев из Рока, какие–то уроды, на него напавшие… Я тогда на снабженцев работал, меня от основных сил боем отрезало, а тут ещё и твари набежали, вот я и смылся под шумок.
За разговором вполголоса мы добрались до примеченной Маньяком коллекторной. С виду ничем не примечательная заасфальтированная площадка, на которой располагалось сразу четыре массивных железных люка, прикрывающих колодцы.
Тут мне пришлось испытать пару неприятных моментов: поперёк в колодец я, конечно же, не проснусь, поэтому Маньяк обвязал меня под мышками и спускал вертикально, и раненый бок тут же дал о себе знать; да ещё и спуская беспомощного меня, парень, видимо, на что–то отвлёкся и чувствительно приложил меня головой о край колодца.
До этого друг обращался с моей тушкой очень осторожно, и я, не ожидая такой подставы, не сдержал вскрика:
— Ай! Йё!
— О! Сорян! – Извинился Маньяк и тут же усмехнулся: — Ничего, это тебе корону поправить, а то таскаю тут тебя, как падишаха на паланкине! Привыкнешь ещё!
— А что? Собственный ездовой маньяк! Думаю, не каждый падишах себе такой позволить может! – Ответил я, одной рукой зажимая раненый бок, другой потирая ушибленную голову.
-Но-но-но! — Запротестовал Маньяк. – Мне быть ездовым животным образование не позволяет! У меня их, вообще–то, даже два.
— Это какие? – Заинтересовался я.
— Высшее филологическое и среднее медицинское. – Не без гордости заявил Маньяк. – В общем, я фельдшер-лингвист!
— Страх–то какой – и зубы заговорит, и что-нибудь не сильно нужное отрежет!
— Угу, всем бояться! — Маньяк подвинул моё ложе к стенке и закрыл над нами люк – всё погрузилось во мрак. Но вскоре включился налобный фонарик, а ещё один Маньяк повесил на какой–то вентиль.
— Мне тоже дай из рюкзака фонарик, – попросил я.
— Ты куда–то собрался? – Осведомился Маньяк, доставая из клапана моего рюкзака фонарик и протягивая его мне.
— На всякий случай. А вообще, — я прислушался к своему организму, — где у нас в этих апартаментах туалет? Надеюсь, не на верху?
— Ну, я планировал в одном из боковых ходов его сделать… А тебе по– маленькому или но-большому надо?
— по–маленькому.
— Тогда погоди пять минут – я тебе сейчас пластиковую тару организую.
— Да я бы как-нибудь сам… — начал было я, но Маньяк меня перебил:
— Не рекомендую! Как медик. Тебе бы ещё сутки поваляться, ну или хотя бы до завтра. Из тебя хороший кусок печени вырвало! Да и вообще рана солидная получилась. Сверху я всё заклеил, но как бы внутреннего кровотечения не открылось.
— Ладно, уговорил, красноречивый!
— Да и бутылка сейчас лишняя всё равно появится, — продолжал Маньяк. – Картошку мыть надо, еду готовить. Есть–то хочешь?
— Хочу! А картошка–то откуда?
— Да я ж говорил – в ларёк заходил, запасся по мелочи.
Я посветил фонариком в сторону, куда показал Маньяк. Оказалась, по мелочи — это обтяжка пластиковых двухлитровок с водой, ещё две шестилитровые бутыли с ней же, сетка с картошкой и белый пластиковый мешок, из которого что–то выпирало — судя по форме, консервные банки.
— Нормально так «по мелочи»!
— Ага! – Маньяк моего сарказма, кажется, не заметил. – Газа для горелки там, правда, не нашлось, но у нас ещё два баллона по четыреста есть. Ты же, надеюсь, не против супчика? Я вот чего–то жидкого похлебать иногда очень люблю.
Я между тем оглядел наше пристанище. А ничего так, вполне неплохо: вокруг всё сухо, чего от колодца никак не ожидаешь, мусора нет, даже пыли не сказать чтоб очень много (может, Маньяк здесь ещё и прибраться успел?), и проходы довольно просторные – можно почти не пригибаясь ходить.
— А ничего, нормальная берлога! – Озвучил я свои мысли. – Я раньше думал, что трубы просто кладут в траншеи, утепляют и закапывают, а колодцы только в местах каких-нибудь важных узлов делают.
— Да, там, где одна ветка, например, идет к двум домам, так и делают. Трубы закапывают, а над соединением колодец. А вот где от одной большой линии нужно периодически отводить много маленьких – там обычно тоннель делают, так проще всё это хозяйство обслуживать.
— Логично! – Согласился я.
— Я вообще больше чердаки в качестве лёжки использовать люблю, — рассуждал Маньяк, занимаясь картошкой. – Запахи вниз хуже распространяются, да и звуки тоже, если их специально не направлять, а ведь именно по ним нас твари чаще всего и находят. Да и пути отхода всегда под рукой.
«Ну да, под рукой!» — про себя ухмыльнулся я, – «особенно если ты можешь в прыжке своей тушкой шиферную крышу пробить, спрыгнуть с третьего этажа, не отбив пяток, или за минуту спуститься по балконам с девятого!»
А Маньяк продолжал:
— Но всякие подземелья тоже тема! Я, когда только в Улей попал, только благодаря им и выжил!
— Расскажешь? — ухватился я за интересующую меня тему прошлого Маньяка, — ты же упоминал как–то, что в Улье на границе пекла появился?
— Не на границе, брат, в самом пекле! В самой заднице!!! Расскажу, почему нет? Когда всё началось, мы своей тусовкой экстремалов в одном популярном у нас парке зависали, — начал вспоминать Маньяк. — Всё как всегда происходило: кисляк попёр, дурно всем стало. Мы забеспокоились, конечно — вдруг химическая атака какая-нибудь или авария, но расходиться никто не торопился. Ну а когда твари со вех сторон появляться стали, у нас, понятно, шансы выжить (точнее, дольше оставаться в живых) были гораздо больше, чем у большинства простых обывателей – если ты можешь быстро бегать, в том числе и на вертикальную стену немного забежать, и легковушку почти без потери скорости перепрыгнуть – это на первых порах сильно помогает. Но только на первых! В общем, нас осталось двое – я и мой друг Пашка. Он помимо увлечения фри-раном ещё и диггером был заядлым. Знаешь, кто это такие?
— Это ребята, которые любят по всяким старым катакомбам и канализациям лазить?
— Да, в целом верно. Так вот… а под Москвой, во всяком случае, под Москвой моего мира этого добра навалом, да ещё и с какими–то новыми ходами, непонятно кем сделанными, оно соединяется. Вот там мы и скрывались первое время, только изредка наружу выглядывая посмотреть, не пришла ли помощь, – Маньяк невесело усмехнулся. — А потом, когда стало понятно, что спасать жителей столицы никто не торопится, по этим ходам и выбрались из города. Только Пашка переродился – своими руками его придушить пришлось.
— А как ты с крёстным своим встретился, и за что тебя Маньяком окрестили? – Решил я побыстрее отвлечь друга от мрачных воспоминаний.
— Ааа! Это история весёлая! – Заулыбался Маньяк. – В общем, посмотрел я на всё происходящее и решил, что попал в какую–то разновидность ада, и конец всё равно один! Да и чувствовал я себя без живчика всё хуже и хуже. Короче, решил уйти красиво! От Пашки мне в наследство его «выживальческий» рюкзачок остался – он с ним никогда не расставался, они, диггеры, все немного повёрнутые. А в этом рюкзаке были спички термитные – специальные такие, для туристов, они даже в воде горят, и ветром их не задувает. Я залез на заправку, нашёл там стеклянные бутылки, наполнил их бензином и примотал к ним на скотч спички. Короче, получились у меня зажигательные бомбы – только по головке спички коробком чиркай и бросай! Главное, чтоб бутылка разбилась. Ну и решил дать монстрам последний и решительный бой! И те долго искать себя не заставили!