Харман открыл было рот, но тут же умолк, выжидая, пока машины-прислужники пролетят мимо.
— Эти сервиторы абсолютно одинаковы с виду, — сказал он. — А никому не приходило в голову, что тот, кто сейчас рядом, уже мог наблюдать за вами где-то ещё?
— Глупости, — отрезал собиратель бабочек. Откусывая жирные куски от жареной курицы, он жадно облизывал пальцы и прихлёбывал охлаждённое вино.
— Возможно, — повторил Харман.
— Так что ты разглядел там, в темноте? — встряла Хана. — Простые наскальные царапины?
— Это были цифры.
Даэман расхохотался:
— Ну уж нет. Цифры-то мне известны. Все их знают. Никакие это не цифры.
— Их изобразили словами.
— Погоди, в книге слова другие… — изумилась Ада.
— Думаю, мы столкнулись с тем типом слов, которые написаны от руки. Символы, соединённые петельками и накренившиеся вбок, будто бы от ветра. Подозреваю, что их нанесли на камень сразу после Горящего Человека. Впрочем, я сумел разгадать их значение.
— Теперь уже слова! — усмехнулся Даэман. — Минуту назад мы говорили о цифрах.
— И что же ты прочёл? — полюбопытствовала Ханна.
Девяностодевятилетний мужчина оглядел спутников и негромко произнёс:
— Восемь-восемь-четыре-девять.
Ада покачала головой:
— Смахивает на код факс-узла. Только я не слышала, чтобы хоть один из них начинался с двух восьмёрок.
— Таких и не бывает, — вставил коллекционер.
Харман пожал плечами:
— Наверное. Только когда мы доедим, я собираюсь испробовать этот номер.
Хозяйка Ардис-холла посмотрела на далёкий горизонт. Кольца пересекались в бледно-голубых небесах узкими полосками молочного цвета.
— Вот почему ты не выбросил термокожи в урну, как советовали сервиторы?
— Не знал, что ты заметила. — Мужчина ухмыльнулся и отхлебнул вина. — А я-то надеялся провернуть всё втайне. Видимо, шпиона из меня не выйдет. Хорошо хоть, проклятые машинки факсовали раньше нас.
Тут, как по заказу, явился очередной сервитор, чтобы наполнить опустевшие бокалы. Сферическая машина зависла по ту сторону стены на высоте восьмисот футов над красно-жёлтой пустыней, пока изящные манипуляторы бережно наливали вино из кувшина.
Не убеди Харман своих друзей ещё до факса надеть цветные термокожи под обычную одежду, все четверо могли бы проститься с жизнью.
— Мамочки! — воскликнул Даэман. — Где мы? Что происходит?
Никакого павильона здесь не было и в помине. Код 8849 выбросил путешественников прямо во мрак и хаос. Вокруг ревела настоящая буря. Ноги скользили по льду. Куда бы ни пытались шагнуть люди, всюду торчали какие-то шипы.
— Ада! — позвал девяностодевятилетний мужчина. — Свет!
Товарищи не успели накинуть капюшоны, да разве в этой кромешной тьме нашлось бы достаточно отражённого сияния, чтобы линзам ночного видения было что усиливать?
— Сейчас, сейчас, ребята… Готово!
Крохотный фонарик, одолженный у Тоби, пролил тонкий луч в непроглядную темноту. Засверкала инеем распахнутая дверь, заблестели трехфутовые сосульки, а пол оказался вздыблен волнами застывшего льда. Лампа качнулась вправо — и Ада увидела глаза друзей, округлившиеся от изумления.
— Это не павильон, — громко сказал Харман.
— В каждом узле есть павильон, — возразил собиратель бабочек. — Иначе не будет и портала. Верно?
— Почему же? Когда-то давно на Земле имелись тысячи частных узлов.
— О чём это он? — закричал Даэман. — Выбираться надо!
Юная хозяйка Ардис-холла обратила свет назад: портал отсутствовал. Путешественники растерянно стояли в комнате с многочисленными настенными полками, целиком закованной в лёд. Да, но где же центральный пьедестал? Как же так? Без него не вернуться обратно! В луче фонаря танцевал миллион снежинок. За стенами ревел ветер.
— Даэман, сегодня ты сказал очень умную вещь, — произнёс Харман.
— Что? Что я такого сказал?
— Мы попались. Точно крысы.
Молодой мужчина выпучил глаза, а между тем луч двинулся дальше, к замороженным стенам. Вьюга рыдала всё громче.
— Вот и в Суходоле так же ревело, — заметила Ханна. — Хотя никаких построек там не было. Или всё же?..
— Навряд ли, — промолвил Харман. — Однако я согласен, мы явно попали в Антарктику.
— Куда? — переспросил Даэман, стуча зубами. — В какую ещё ант… антаттику?
— В то холодное место, где мы побывали утром, — бросила Ада и шагнула в проём.
Оставшись в полной темноте, друзья сбились вместе и поспешили следом, будто выводок гусят.
— Эй, тут коридор, — послышалось впереди. — Шагайте осторожнее. Здесь повсюду неровный лёд и снег.
Обледеневшая прихожая вывела четвёрку в замороженную кухню, а оттуда — в такую же гостиную. Ада провела лучом по ряду окон, покрытых тройной глазурью инея.
— Я, кажется, догадался, где мы, — прошептал опытный путешественник.
— Да это ерунда, — отмахнулась Ханна. — Главное, как отсюда вырваться?
— Погодите. — её подруга опустила фонарь, и яркие вспышки, отразившись от пола, озарили снизу лица товарищей. — Пусть скажет, мне интересно.
— По легенде, которую я слышал, наша Вечная Жидовка обитала в собственном жилище на вершине горы Эребус, на одном из антарктических вулканов.
— В Суходоле? — Коллекционер оглянулся в кромешный мрак. — Господи, ну и мороз!
Ханна дёрнулась к нему так резко, что молодой мужчина отшатнулся и чуть не упал.
— Дурачок, надень это. — Она бесцеремонно вытащила зелёный капюшон у него из-за воротника, напялила на голову и застегнула. — Всем нам не помешает защита, не то ещё минута — и тут станет на четыре сосульки больше. Тело выделяет слишком много тепла через скальп.
Спутники последовали её совету.
— И правда, так лучше, — обрадовался Харман. — Виднее, да и слышнее, шум ветра заглушается.
— А это жилище из легенды, оно рядом с факс-павильоном Суходола? Мы в состоянии дойти пешком?
Недавний именинник беспомощно развёл руками:
— Кто знает. Полагаю, женщина именно так и добралась до Горящего Человека. Однако я ещё слабо разбираюсь. Может статься, ей пришлось одолеть тысячу миль.
Даэман покосился на чёрные заледеневшие окна, за которыми ревела буря.
— Я отсюда не выйду, — безо всякого выражения изрёк он. — Ни за что в мире.
— Впервые согласна с тобой, — кивнула Ханна.
— Ничего не понимаю. — Ада свела брови. — Говоришь, эта женщина жила здесь… несколько веков назад? Как же это…
— Понятия не имею, — признался опытный странник и, одолжив фонарик, побрёл по следующему коридору.
Внезапно путь преградили мерцающие белые колонны. Пока друзья глазели на препятствие, Харман вернулся в занесённую снегом гостиную, с треском отодрал от пола тяжёлый стол и сокрушил с его помощью ледяные наросты, прокладывая себе путь.
— Куда ты? — окликнул Даэман. — Что проку-то? Миллион лет там не было ни души. Мы же окочуримся, если…
Девяностодевятилетний мужчина добрался до двери и выбил её ногой. Коридор залило яркое сияние. И потоки жары. Спотыкаясь и скользя на коварном полу, троица со всех ног бросилась к товарищу.
Комната, в которой они очутились, отсутствием окон и размерами напоминала ту, самую первую, но в отличие от неё была освещена, прогрета и свободна от снега. И вдобавок её почти целиком заполнял металлический диск более двенадцати футов в поперечнике, беззвучно парящий в воздухе. Силовое поле поблёскивало стеклянным куполом над серебристой поверхностью, в которой чернело шесть углублений с мягкой обивкой, имеющих форму человеческого тела с парой коротких рукояток возле ладоней.
— Кажется, кто-то ожидал на пару гостей больше, — прошептала Ханна.
— Да что это за дрянь? — взорвался Даэман.
— Полагаю, мы нашли соньер. Тарелку, — приглушённо отозвался Харман.
— Что? И как это понимать?
— Не знаю. Только люди Потерянной Эпохи летали в таких машинах.
Под пальцем опытного путешественника силовое поле подёрнулось рябью, точно ртуть, сомкнулось вокруг руки и целиком поглотило кисть.
— Осторожнее! — предупредила Ада.
Однако мужчина уже встал на колени, а потом и прилёг на живот, устроившись в мягком чёрном углублении. Голова и спина слегка возвышались над поверхностью диска.
— Всё в порядке, — подал он голос. — Здесь удобно. И тепло.
Друзей его слова успокоили. Хозяйка Ардис-холла первой забралась на летающий аппарат, вытянулась ниц и ухватила рукояти:
— Они для управления, да?
— Трудно сказать.
Ханна и Даэман заняли места на диске; ещё два так и остались свободными.
— А ты знаешь, как управлять этой штукой? — спросила Ада чуть резче обычного. — Читал, наверное? В книгах?
Харман просто покачал головой.
— Тогда что мы здесь делаем, а? — воскликнула девушка.
— Экспериментируем.
Девяностодевятилетний путешественник свернул крышку с правого рычага. Под ней обнаружилась единственная красная кнопка. Мужчина, не раздумывая, нажал.
Передняя стена растаяла в воздухе, словно её унесло ветром прямо в антарктическую ночь. Ослепительный снежный вихрь вторгся в комнату и завертелся вокруг друзей.
Харман разинул рот, собираясь крикнуть: «Берегись!» — но не успел издать ни звука — диск сорвался с места на немыслимой скорости; четвёрка испуганно вцепилась в рукояти, чувствуя, как подошвы ботинок прилипли к металлу.
Пузырь защитного поля сохранил жизни любознательным друзьям, когда тарелка вырвалась из белого вулкана, к склонам которого лепились обветшалые, покрытые ледяной коркой постройки. Линзы ночного видения явили взорам путешественников еловый лес, побережье, ржавеющие и заметённые снегом остатки неких машин у залива и застывшее, сверкающее море.
Над этим-то морем и разгонялся металлический диск, с ходу набрав аж тысячу футов высоты.
Харман активировал напульсную функцию поиска и сообщил:
— Движемся на северо-восток.
Никто не ответил. Все пытались совладать с жестокой тряской, цепляясь за рычаги, и потому не заинтересовались курсом своего предсмертного полёта.