— Гектор, ты думал убить Патрокла и остаться в живых! Меня ты не боялся, потому что я не выходил на бранное поле. Глупец! Я, мститель, оставался около «ахейских кораблей. Я несравненно сильней, нежели ты! И вот я сокрушил тебя. Теперь тебя разорвут псы и птицы. Так ты будешь опозорен. А Патроклу ахейцы устроят пышные похороны.
Собрав последние силы, Гектор стал молить Своего убийцу:
— Заклинаю тебя жизнью и твоими родными! Не отдавай меня на растерзание мирмидонским псам. Требуй меди, золота, сколько желаешь. Мой отец и мать дадут за меня любой выкуп. Только отдай им мое тело, чтобы троянцы и троянки могли воздать мне последнюю честь и предать мое тело огню.
Мрачно взглянув на него, Ахилл ему отвечал:
— Тщетно ты, пес, обнимаешь мне ноги и просишь. Гнев мой так велик, что я сам охотно разорвал бы тебя на части и пожрал бы твое сырое тело. Вот какое зло ты мне причинил. Нет, никто из людей не отгонит от тебя жадных псов! Если и в десять, и в двадцать крат больше принесут богатых даров; если тебя самого на золото взвесит царь Приам, — и тогда твоя мать Гекуба не оплачет тебя на погребальном одре. Птицы и псы мирмидонские растерзают твой труп.
И тогда умирающий Гектор предсказал Ахиллу его судьбу:
— Я знаю тебя, я предчувствовал, что тебя не тронут мои моленья. В груди у тебя железное сердце. Но трепещи — за меня отомстят боги. Придет день, когда Парис и Аполлон повергнут тебя в Скейских воротах.
После этих слов мрачная смерть окутала Гектора. Душа его, отлетев, устремилась в Аид, жалуясь на свою долю, расставаясь с молодостью и силой[146].
Ахилл же замыслил гнусное дело. Своими руками он проколол ноги Гектора между пятками и щиколоткой и, продев ремни, привязал тело к колеснице. Став в колесницу, он погнал коней. Полетели послушные кони. Пыль поднялась над телом Гектора, прекрасная прежде голова сына Приама билась по земле, черные кудри растрепались. Так великий Зевс Олимпиец дал врагам опозорить героя на его родимой илионской земле![147]
Горько рыдала мать героя.
— Зачем мне жить, если остались одни лишь страданья! Я все потеряла вместе с тобой, сын мои. Ты был моей славой, надеждой жен и мужей троянских. Ты был их богом-хранителем и тебя отняла у нас смерть![148]
А потом, когда старый Приам задумал пойти к Ахиллу, чтобы выкупить тело сына, ею жена Гекуба, горько плача, молила его не делать этого.
— О горе! Видно ты потерял разум, которым славился в собственном царстве и у чужих пародов! Ты хочешь один идти к мирмидонским кораблям? Предстать перед человеком, убившим многих наших сыновей? Не железное ли у тебя сердце? Когда тебя увидит жестокий Ахилл, пощады тебе не будет. Он не пожалеет тебя. Лучше мы поплачем вдали от тела нашего сына. Видно, такую суровую долю выпряла нашему сыну Мойра[149]. Видно, суждено ему вдали от родных, на глазах у лютого врага быть съеденным псами. Гели бы я могла, я бы отомстила Ахиллу за то, что он сделал моему сыну. Впившись в грудь, я бы пожирала его внутренности. Нет, Гектор погиб не как трус. Он бился, как герой, не помышляя о бегстве, за илионских мужей и жен, за отечество[150].
Как ни молила Гекуба, она не смогла отговорить мужа от его опасного предприятия. Приам ночью отправился в лагерь ахейцев, а утром вернулся. Первой, как мы уже говорили, ого увидела Кассандра. Она же и возвестила всем, что старец возвращается с телом Гектора. А когда труп героя находился уже в городе, вначале над ним рыдала его жена Андромаха, а потом Гекуба.
— Гектор, ты самый любимый из моих детей! Тебя любили и всемогущие боги. Они и после твоей кончины пекутся о тебе. Многих сыновей отнял у меня Ахилл. Всех, кого он живыми взял в плен, он продал за моря — на Имброс, далекий Самос и туманный Лемнос. Но одолен тебя, сколько он не влачил тебя вокруг могилы своего любимца Патрокла, он его не воскресил. Ты ж покоишься у меня в доме, свежий и чистый, словно тебя сразил своей легкой стрелой сребролукий Аполлон[151].
Так убивалась бедная мать, но смерть Гектора была не последним ее несчастьем.
Гекуба и Поликсена
«Илиада» закапчивается описанием погребения Гектора. О судьбе троянцев после разрушения их славного города в поэме ничего не говорится. И «Одиссея», чье действие разворачивается спустя несколько лет после падения Трои, ничего не сообщает об участи Гекубы после гибели ее мужа и сыновей, и превращения священного Илиона в груду развалин. Горе Гекубы, потерявшей в жестокой войне детей и мужа, не раз привлекало поэтов. В произведениях послегомеровских авторов фигура несчастной матери, которая в поэме Гомера появляется лишь эпизодически, поднимается до трагических высот и становится символом горя и страданий всех матерей.
Афинянин Еврипид посвятил жене Приама одну из своих лучших трагедий — «Гекуба». Эта драма была поставлена около 420 года до н. э., в год, когда между Афинами и Спартой велась кровопролитная война, так называемая Пелопоннесская. Эта война, становившаяся все более жестокой и беспощадной, велась уже одиннадцать лет. Все эти годы афиняне и спартанцы осыпали друг друга оскорблениями и обвинениями — каждый народ считал, что ответственность за развязывание ужасной войны лежит на другом. А в это время матери оплакивали погибших сыновей, десятки городов лежала в руинах, люди были-угнаны в неволю и обращены в рабство.
Еврипид разработал в своей трагедии предания и мифы, не только не упоминаемые в «Илиаде», но и противоречащие тому, о чем сообщает гомеровская поэма.
Ознакомившись с содержанием трагедии «Гекуба», мы убеждаемся, какое неисчислимое богатство содержится в греческих легендах и преданиях, даже если они связаны с судьбой только одной героини. Говоря о мифах, посвященных Гекубе, мы коснемся и более общих вопросов.
Итак, в основу трагедии положен эпизод, последовавший за взятием Трои. Гекуба стала пленницей Агамемнона. Действие происходит на фракийском берегу Геллеспонта. На сцене — раскинувшийся на берегу моря лагерь ахейцев. Около одной из палаток появляется призрак молодого человека. Его слова и пролог к драме, и одновременно начало действия.
— Я пришел из страны мертвых, из царства Аида. Меня зовут Полидором. Я рожден Приамом и дочерью Киссея Гекубой. Когда к твердыням Илиона подошло ахейское войско, отец отправил меня из троянской земли в дом своего друга, фракийского царя Полиместора, в чьем владении находится полуостров Херсонес. Мне отец тайно дал немало золота, чтобы мне, если Илион падет, не знать нужды. Он потому услал меня из Трои, что я — самый младший и ни меча, ни тяжелых доспехов еще держать не мог детской рукой. Пока не пала Троя, Полиместор меня оберегал и лелеял, но как только Илион был разрушен, уничтожен отчий очаг и погибли Гектор и царь Приам, фракийский царь, возжаждав золота, меня, несчастного, лишил жизни и бросил в морскую пучину. С тех пор меня носят волны прилива и отлива. Нет у меня могилы, и никто не оплакал мою смерть. Но вот, покинув телесную оболочку, я третий день ношусь призраком у берегов Херсонеса. И столько же дней томится в Херсонесе увезенная из Трои моя мать. Потому что, возвращаясь из Трои, ахейцы остановили свои корабли у фракийских берегов и уже три дня они стоят здесь. Так случилось потому, что, поднявшись из могилы, Ахилл задержал ахейские корабли. Призрак героя потребовал от ахейцев, чтобы они принесли в жертву ему одну из пленниц, мою сестру Поликсену. Он ждет своей доли в дележе. И ждет не напрасно — его друзья принесут почившему желанную жертву. Еще сегодня моя сестра погибнет. А моя мать увидит сегодня трупы двух своих детей: труп моей несчастной сестры и мой. Мое тело морская волна прибьет к ногам рабыни. Я умолил, властителей подземных глубин, чтобы они позволили моей матери почтить мои останки могильной насыпью.
Так говорит призрак Полидора. Стоит поразмыслить над его рассказом.
«Илиада», как мы помним, весьма выразительно описывает смерть Полидора, убитого в сражении самим Ахиллом. Копье пронзило тело Полидора насквозь и, падая, он держал в руках свои внутренности. Драматург оставляет без внимания этот эпизод, точно так же как игнорирует сообщение поэмы о том, что матерью Полидора была не Гекуба, а одна из наложниц Приама, Лаотоя. (О том, что Полидор рожден Лаотоей, говорит его родной брат Ликаон в тот момент, когда он молит Ахилла даровать ему жизнь.) И в то же время, в полном согласии с «Илиадой», Еврипид утверждает, что Полидор — младший сын Приама. И еще одно расхождение: «Илиада» сообщает, что Гекуба была дочерью Диманта, фригийского царя, драматург же делает ее дочерью легендарного фракийского царя Киссея.
Расхождений много, но считать, что они возникли либо в результате недостаточной осведомленности, либо как плод фантазии Еврипида, не приходится. Поэт великолепно знал «Илиаду». Как и его зрители, он хорошо помнил содержание поэмы и то, что в ней говорится о Полидоре и Гекубе. Он, однако, посчитал, что для его трагедии больше подходит другой вариант мифа, распространенный, по всей вероятности, среди греческих колонистов на побережье Фракии. Поселившиеся в этом районе греки, как это обычно бывает, хотели прославить свое прошлое и с этой целью, продолжили цикл повествований о великой Троянской войне, создав свою версию.
Позднейшие античные ученые весьма серьезно отнеслись к этим легендам и упорно ломали себе головы, стараясь согласовать между собой противоречивые данные и версии. Вопрос о том, кого же на самом деле следует считать матерью Гекубы, занимал многих филологов и историков. Император Тиберий со всей серьезностью требовал от ученых ответа на вопрос: как звали мать Гекубы?
Но вернемся к рассказу Полидора. Юноша говорит о смерти, грозящей Поликсене: его сестра должна погибнуть, потому что этого требует тень Ахилла. Друзья выполнят его просьбу и обагрят могильный холм человеческой кровью.