— Нет, спасибо, мне потом еще к бабушкам зайти надо!
— Понятно, бабушки будут пичкать любимого внука чем-нибудь вкусным! — засмеялась Вероника Леопольдовна.
— Хороший у вас кофе, — сказал Глеб.
— Молодые люди, а вам не кажется, что надо бы рассказать мне, в чем, собственно, дело? Тогда, быть может, я смогу вам еще чем-нибудь помочь. Я ведь толком ничего об этой истории не знаю!
— Петька посмотрел на Глеба. Тот кивнул. Почему-то эта интеллигентная женщина сразу внушила ему уважение и доверие.
— Я все вам расскажу с самого начала, но только… вы с бабушками это не обсуждайте.
— Естественно! Это же тайна следствия, — улыбнулась Вероника Леопольдовна.
— Петька во всех подробностях рассказал историю Марины.
— Так, значит, кто-то воспользовался вашей машиной? — обратилась она к Глебу.
— Именно.
— И вы попросту этого не заметили?
— Почему? Мой… напарник попросил у меня машину, цемент перевезти для родственников. И в самом деле в багажнике были следы цемента.
— Цемент? — побледнела Вероника Леопольдовна. — Цемент?
— Ну да, — проговорил Глеб и вдруг тоже побелел как полотно. — Вы думаете, что… ее… в цемент?
— Что? — задохнулся Петька, и перед его глазами пронеслись кадры великого множества триллеров и детективов — как жертву вмуровали в цемент…
— Но почему же в этот день ваш напарник возил именно цемент, а не картошку или банки с краской?
— Я его замочу! — сквозь зубы процедил Глеб и сжал кулаки. — Убью гада!
— Постойте, Глеб, не горячитесь, сначала надо все выяснить! А вдруг это лишь стечение обстоятельств?
— Как выглядит ваш напарник?
— Старый пень!
— А вы знаете его родственников?
— Нет, не знаю.
— Это плохо! Вы могли бы позвонить им и спросить…
— Вообще-то да, телефон их он мне как-то давал, но… я потерял записную книжку.
— Петька покраснел как вареный рак и уронил со стола чайную ложку. Когда он распрямился, то сказал:
— Потеряли записную книжку? Вот эту?
— Откуда она у тебя? — ошеломленно спросил Глеб?
— На участке у вас валялась, где стол стоит. Я подобрал, а когда вы пришли, забыл вам отдать!
— Слава богу! — обрадовался Глеб. Дай-ка я сейчас найду их телефон, ага, вот. Разрешите позвонить?
— Звоните, звоните скорее!
— Алло, это квартира Артюхиных? Мне тут говорили, вам цемент нужен, два мешка? Кто говорил? Да один кореш… Что? Уже привезли? Жалко, я думал деньжат срубить за доставку… Ну, извините.
— Слава тебе господи! — перекрестилась Вероника Леопольдовна. — А то я уж думала…
— Глеб Иванович, — начал Петька, — вам описание этого человека ничего не говорит?
— А что оно может говорить? Шатен с усами, в джинсе? Да таких тринадцать на дюжину!
— Молодые люди, помолчите минутку, прошу вас, — сказала Вероника Леопольдовна, — мне необходимо сосредоточиться. — Она закрыла глаза и замерла.
— Петька и Глеб почтительно умолкли, лишь изредка бросая на нее недоуменные взгляды. Так прошло минут пять. Но им показалось, что истек целый час. Наконец Вероника Леопольдовна открыла глаза.
— Я сейчас мысленно вновь представила себе ту сцену, вполне вероятно, что это ничего вам не даст, но…
— Одним словом, тот мужчина был… как бы это сказать… у него одно плечо было заметно выше другого.
— Петька вздрогнул. Неужели? Нет, этого просто не может быть! Он даже помотал головой, чтобы отогнать эту дурацкую мысль.
— Глеб пожал плечами.
— Мне это ни о чем не говорит.
— Хорошо, в таком случае давайте рассуждать! — предложила Вероника Леопольдовна. — Любое преступление, кроме совершенного в пьяном виде, имеет под собой психологические основания. Во всяком случае, любой поступок фигурантов.
— Извините, но некогда нам рассуждать, — сказал Глеб.
— А что вы предполагаете делать? С теми сведениями, какие у вас есть? Вытрясти душу из вашего напарника? А если он ничегошеньки не знает?
— Что-то он, падла, знает!
— Молодой человек, прижать его к стенке вы еще успеете, а я вас задержу максимум на полчаса, но, возможно, после этого вам будет легче действовать.
— Петька со все возрастающим восхищением взирал на Веронику Леопольдовну. Один раз она уже помогла им, без нее никто бы не знал о существовании Глеба Шугайло и вообще…
— Глеб Иванович, Вероника Леопольдовна права. Давайте порассуждаем!
— Ладно, рассуждайте, а я покурю, с вашего разрешения!
— Курите, курите, я и сама, как видите, дымлю без передышки! Итак. Что мы имеем? Марина оказалась у твоих бабушек и там, насколько я понимаю, ей было вовсе не плохо, но… вероятно, у нее был… возлюбленный, и она хотела известить его… И если я не ошибаюсь, этот возлюбленный — вы, дражайший Глеб Иванович?
— Глеб откашлялся.
— Ну, вроде…
— Я сейчас изложу вам свою версию, а там посмотрим. Почему девушка не позвонила вам сразу, как только Петя привел ее к бабушкам? Потому что она ужасно выглядела! Ссадины на лице, синяки и прочее. Так?
— Так, — подтвердил Петька.
— Потом ей стало плохо, поднялась температура, ей было не до вас, молодой человек. А вот когда она пошла на поправку… то решила вам позвонить. Звонить при бабушках ей не хотелось, и она выждала момент, когда их не было дома. Итак, она позвонила вам…
— Постойте! Я вспомнил! Я в тот день забыл на даче свой сотовый телефон.
— У вас сотовый? — уточнила Вероника Леопольдовна.
— Да. Я забыл его… Мы вечером хлебнули, ну и…
— Вероника Леопольдовна неодобрительно глянула на него и продолжала:
— Она позвонила вам, ей кто-то ответил, не могла же она незнакомому человеку сразу выложить, кто она и где находится, для этого она уже слишком много вы страдала, значит, этот кто-то прикинулся вами, а следовательно, его голос должен был походить на ваш хотя бы отдаленно…
— Вероника Леопольдовна, — встрял в ее речь Петька, — по сотовому за городом часто бывает плохо слышно…
— Верно! — подтвердил Глеб.
— Хорошо, примем к сведению. — Вероника Леопольдовна взяла блокнот и стала что-то туда записывать, а Петька и Глеб как завороженные следили за движением ее пера. — Далее: она приняла кого-то за вас, выложила ему все и попросила забрать ее отсюда… или же… это предложил тот человек, псевдо-Глеб, и я лично склоняюсь именно к этой версии. Он убедил девушку уехать к нему. Теперь давайте подумаем: зачем? Зачем случайно взявшему трубку незнакомцу понадобилась ваша девушка?
— У вас есть какие-то догадки? — спросил Петька.
— Понятия не имею, если только… — неуверенно начал Глеб.
— Разумеется, если только этот человек не был как-то связан с теми, кто держал девушку взаперти, пытаясь добиться от нее сведений о том, где ее хозяева. Так? — высказала свою версию Вероника Леопольдовна.
— Кажется, так!
— Однако он вполне мог сказать ей, что сам приехать не сможет, а пришлет, допустим, друга. Но чтобы не вызвать подозрения у девушки и чтобы она вдруг не подняла крик, он взял вашу машину. Девушке была знакома ваша машина?
— Конечно!
— Ну вот вам и предполагаемая схема. Он приехал за девушкой, она вышла к нему, хотела сесть в машину, на минутку все-таки заколебалась, но он что-то сказал ей, и она решилась. Теперь давайте подумаем, кому и зачем она так понадобилась. Скорее всего это те же люди, которые приковали ее к батарее. Но вряд ли они рассчитывали хоть что-то узнать у нее о ее прежних хозяевах. Если бы она знала, то давно уже сказала бы им. Значит, они, по-видимому, хотели выяснить, кто и каким образом увел девушку! Не могли же они предположить, что это сделал какой-то мальчишка! Извини, Петя! Они, очевидно, предполагали, что это могла сделать какая-то противоборствующая им группировка, кажется, это сейчас так называется. И что из этого следует? Что они скорее всего не убили девушку, а опять — таки где-то спрятали и пытаются выяснить, кто ее спас. И вот тут… сдается мне, что она может просто не выдержать свалившихся на нее несчастий и сказать правду! А правда эта весьма опасна! Петя, прошу тебя, до выяснения всех обстоятельств дела твоих бабушек надо куда-то вывезти!
— Петька побледнел.
— Вы считаете?
— Я предполагаю.
— Слышь, Петь, а ведь Вероника Леопольдовна права… Кто их знает, этих ублюдков… Они на все способны…
— Но… В принципе их можно увезти к нам на дачу… Баба Маня-то согласится, а вот бабуся… Она терпеть не может дачу, там у нас никаких удобств, а она старенькая… И потом, придется сказать родителям, и такое начнется…
— Я полагаю, что в данном случае имело бы смысл обратиться в милицию. Слишком многое поставлено на карту — и жизнь девушки, и жизнь твоих бабушек, да и твоя тоже, что ж скрывать! — уверенно сказала Вероника Леопольдовна.
— Так-то оно так, — сказал Глеб, — но…
— Понимаю, вам не хотелось бы связываться с милицией? Я права, молодой человек? Вы тоже успели изваляться в этом дерьме? — сурово спросила Вероника Леопольдовна.
— Меня втянули… Я когда пришел из армии, отец умер, мачеха замуж выскочила и меня из дому выгнала… Я был парень гордый, ушел, только шмотки и забрал из отцовской квартиры. Пошел шоферить в одну фирму, деньги хорошие получал, жил у одной бабенки… И все мечтал заработать на квартиру. В те годы деньги буквально из воздуха делали, ну я в этой фирме тоже время не терял, но ничего криминального… так, купля-продажа… Короче, заработал деньжат на одно комнатную квартирку, не бог весть что, но все же крыша над головой, своя, собственная! А потом хозяин фирмы кому-то здорово задолжал и дал деру, а я и еще три человека остались с носом. Ну а те, кому он задолжал, решили долги с нас взыскать. Но где нам взять-то такие суммы? Они сказали — отработаете на нас, один не согласился, так… его для острастки замочили… Взорвали вместе с машиной, чтоб другим неповадно было… Ну и пришлось… Только я никого не убивал! Клянусь вам! Я даже квартиру свою сдал, каждую копейку берегу, чтобы все-таки расплатиться с ними… Хорошо, корешок мой армейск