Что-то отражается в голубизне его глаз, но исчезает прежде, чем я успеваю понять, что именно.
– Не тебе обо мне беспокоиться. Просто присматриваюсь к фанатам. Уверен, ты понимаешь. – Он смотрит на меня с неожиданной горечью, словно хочет испытать. – Сколько бы ты поставила на то, что я выйду из этого бара с номерами пяти разных цыпочек?
– Если пытаешься стать телефонной книгой, то вперед и с песней. – Пожимаю я плечами, отказываясь предоставлять ему желаемое. Еще одну ссору.
– Что с тобой такое, Кинкейд? – бурчит он чуть громче музыки. – Ты вдруг и тут, и там… и везде. Прямо у меня перед носом.
– Я пришла сюда не для этого. Уверена, любая из тех, чей номер ты сегодня получишь, будет рада на одну ночь стать той, кем ты пожелаешь. – Бармен ставит передо мной напиток, и, поблагодарив его, я толкаю стакан Хантеру.
– Ты права. Они будут рады. – Он поворачивается так, что все еще сидит рядом, но теперь опирается на барную стойку спиной. Поймав взгляд поглядывающей на него женщины, он одобрительно и слишком наигранно мычит.
Не могу понять, серьезен ли он или просто хочет увидеть мою реакцию.
– Вперед, Хантер, – давлюсь я собственными словами. – Похоже, сегодня ты на пике своих возможностей.
– Что?
– Ничего. – Мое раздражение утихло, так что больше нет смысла говорить.
Его смешок – низкий рокот, который я скорее чувствую, чем слышу. Хантер поворачивается ко мне лицом, но я продолжаю смотреть прямо перед собой, на зеркальную стену за стойкой бара.
– Почему ты здесь, Деккер?
– По той же причине, что и ты. Выпить. Отдохнуть от тяжелого дня. Расслабиться немного.
– С кем-то переспать.
– Да, в этом вся я, – разочарованно качаю я головой. – Только и мечтаю оказаться на спине с раздвинутыми ногами.
– Раньше так и было.
В голове мелькает куча мыслей, самая громкая из которых «Да пошел ты», но секундой позже за ней следует «Только с тобой»… Но я знаю Хантера Мэддокса. Он хочет злиться.
Его слова все еще жалят. Все еще выводят из себя. Все еще ранят, хотя мне уже должно быть все равно.
Похоже, Хантер настроен разрушить каждую сферу своей жизни. Зачем тогда пытаться стать его агентом? Чтобы меня предупреждал Макэвой? И почему я этого хочу? Моему отцу этого точно не надо.
– Великолепно подмечено, Хантер. Продолжай вести себя как придурок. – Я не заслужила подобного отношения. Он настолько пьян, что не следит за словами и позволяет себе быть настолько резким.
– Я не пытаюсь вести себя как придурок. Просто хочу понять, почему ты увязалась за командой, как щенок, который ждет, что ему бросят кость.
Я делаю глоток своего напитка, позволяю алкоголю прокатиться по языку и, проглотив, поворачиваюсь к Хантеру лицом. Он по-прежнему смотрит вперед. Его профиль полон гордости и омрачен презрением, причину которого я не могу понять.
– Давай кое-что выясним, Мэддокс. Я ни за кем не гоняюсь. Я просто хороший агент, который выполняет свою работу. Если после игры я решаю сходить выпить с одним из клиентов, это мое дело, не твое.
– Так вот в чем дело, Декк? – Звучащая в баре мелодия меняется, и Хантер напрягает челюсть.
– Что?
– Мы остыли друг к другу, так что я продолжил жить дальше, и теперь ты вернулась, чтобы отомстить?
Ради всего святого.
Мы никогда не остывали.
Эта мысль с визгом обрывается у меня в голове и остается мигать там неоновыми огнями.
Потому что если бы мы остыли, чувства, которые я испытывала к Хантеру, не вернулись бы к жизни в ту же минуту, как я увидела его. Я бы усмехалась и фыркала от отвращения при мысли о них. И тут до меня доходит та часть, в которой говорилось, что он продолжил жить дальше. После того как наши пути разошлись, я пыталась не искать фото Хантера. Чтоб не увидеть, насколько быстро и легко он нашел мне замену. Как он продолжил жить дальше. Я не настолько наивна, чтобы полагать, будто он тосковал по мне все эти годы.
Так что да, он продолжил жить. Но все же я не хотела, чтобы мне об этом напоминали.
Черт.
– Экстренные новости. То, что случилось три года назад, давно кануло в Лету, – говорю я.
– Как же я мог забыть. Серьезная мадам Кинкейд может уйти, даже не обернувшись.
– Господи, Хантер. Есть вещи поважнее, на которых тебе следовало бы сосредоточиться.
– Ага, – бормочет он достаточно громко, чтобы я могла услышать. – Как, например, та горячая брюнетка.
Это замечание ранит…
– Как в старые добрые времена? – спрашиваю я, смотря на Хантера, пока он не поворачивается ко мне лицом. Его самоуверенная усмешка, которая обычно воспламеняла меня, теперь действует мне на нервы.
– Зависит от того, что ты подразумеваешь под старыми временами. – Он пытается убрать прядь волос с моего плеча, но я шлепаю его по руке.
– Хоккей. Вечеринка. И опять сначала.
– Ты забыла о самом главном. – Хантер наклоняется ближе, так что я чувствую запах алкоголя в его дыхании, перебиваемый ароматом одеколона.
– То есть?
– Хоккей. Вечеринка. Секс. И опять сначала.
– Иди к черту, Хантер, – бросаю я, отказываясь показывать, насколько обидны его слова и бесцеремонное отношение.
Бросив несколько купюр на барную стойку, я направляюсь к нашему столику. Мне нужно отдалиться от него и от его разрушительного поведения. Почему? Почему он сам подходит ко мне, если мое присутствие здесь так его беспокоит? Почему бы ему просто не отправиться к горячей брюнетке на другом конце бара и не оставить меня в покое?
Что еще важнее, почему я сама иду у него на поводу?
Я думаю, что правда кроется где-то между этими двумя ответами.
– Ревнуешь? – кричит он мне вслед, когда я прохожу мимо Финча и его жены, чтобы занять свободное место на диване. Я оборачиваюсь. Уверена, в каждой черточке моего лица читается замешательство, но Хантер смотрит на меня поверх бокала, бросая мне вызов не только словами, но и взглядом. – Ты же сама меняешь мужиков каждую ночь.
– Меняю мужиков? Серьезно? Это называется «развлекать клиентов», придурок. – Его слова настолько нелепы, что я смеюсь и пытаюсь протиснуться между ним и столом, но понимаю, что тем самым загнала себя в угол.
– С каких это пор спать с клиентами считается частью работы? Неудивительно, что Шебби так расстроился, когда ты бросила его, чтобы увидеться со мной, – замечает Хантер, пытаясь схватить меня за руку.
Финч и Каллум подскакивают, выкрикивая его имя, но я оказываюсь быстрее.
Руку обжигает, когда я даю Хантеру пощечину.
Пока мы сверлим друг друга злобным взглядом, его товарищи по команде и один из моих клиентов следят за нами в попытке оценить, что же происходит. Музыка набирает темп, а расположившиеся рядом посетители поворачиваются в нашу сторону.
Может, на губах Хантера и виднеется тень улыбки, но в глубине его глаз таится боль. Только вот я больше не хочу его слушать. Спустя мгновение он прячет все в себе и снова кривит губы в язвительной усмешке.
– Все из-за этого, да? Из-за тебя. Меня. Того, что случилось несколько лет назад. Я не создан для отношений, Деккер.
– Да пошло оно все. – Я натягиваю на плечо ремешок сумки, который свалился от резкого движения.
– Ни с простыми женщинами. Ни с агентами. – На мгновение он прикусывает щеку. – Ни с кем бы то ни было.
– Принято к сведению. – Наклонив голову набок, я пристально смотрю на него, пока не решаюсь довериться предчувствию. – Зачем ты пришел? Хоккей. Вечеринка. Секс. И опять сначала? За этим? Я думала, ты проведешь время с семьей. Но вместо этого ты пьешь и ведешь себя как придурок.
Хантер стискивает челюсть так, что мышцы на лице подергиваются.
Ну вот, приехали.
Реакция столь же искренняя, сколь и угрожающая.
– Не вмешивай сюда мою семью, – рычит он и, расправив плечи, делает ко мне шаг. – Да как ты смеешь…
Его товарищи по команде делают шаг вперед, но кивком я показываю им, что все в порядке. Вообще-то я поворачиваюсь к ним и говорю:
– Уже поздно, а у меня завтра утром важная конференция. Спасибо за приглашение. Мы здорово провели время… – Я бросаю взгляд на Хантера. – Пока все не испортилось.
– Хочешь, я подвезу? – спрашивает Каллум, но я, не желая давать Хантеру лишний повод для обвинений, качаю головой.
– Нет, спасибо. Продолжай веселиться. Учитывая расписание игр, тебе нескоро удастся расслабиться… Так что наслаждайся, пока можешь. – Хантер не двигается, так что мне приходится протиснуться между столом и диваном.
– Просто признай уже, – бросает он.
– Что именно? – уточняю я.
– Причину, по которой ты здесь.
– Успокойся, мужик, – говорит Финч, который пытается оттащить Хантера от меня, но тот, даже не взглянув на него, вырывается.
Я слегка качаю головой. Мой голос настолько же серьезен, как и взгляд.
– Честно? Я даже не уверена, зачем приехала. Большая часть меня уже жалеет об этом. – С момента приезда я только и делала, что была козлом отпущения. С меня хватит.
Одно дело, когда мы наедине, но сегодня он оскорбил меня при товарищах по команде, а значит, позволил усомниться в моем профессионализме. Если проглочу это, буду выглядеть как тряпка, а клиенты начнут спрашивать себя, способна ли я выбить для них лучшие условия на переговорах.
С другой стороны, ответив Хантеру, я превратила наш разговор в обмен оскорблениями, что выглядит незрело и непрофессионально.
Кажется, у меня попросту нет выбора, тем более что он, судя по всему, не собирается меняться.
До приезда сюда я полагала, что смогу справиться с тем, что его беспокоит, и тем самым втереться ему в доверие, но теперь… Теперь я совсем не уверена, что вообще способна ему помочь.
Не настал ли момент позвонить отцу и попросить его выбрать для меня другого потенциального клиента?
Рассказать, что я не готова мириться с Хантером и его вечным желанием затеять ссору, а не поговорить начистоту? Или же продолжить упорствовать, чтобы доказать отцу, что я достаточно сильная, чтобы справиться даже с самым сложным клиентом?