– Мне нужен кубок.
– Мэддокс обязательно приведет команду к победе и добудет его для вас.
Глава 38. Хантер
Я сижу на обледенелой металлической трибуне и смотрю на игроков.
Мое внимание приковано к двум детям. Мальчишки, которые не только тренируются, но и смеются. Мальчишки, которые то и дело прокатываются мимо и приобнимают друг друга за шею, чтобы продемонстрировать братскую привязанность.
Я решил прийти сюда, чтобы вспомнить, какое удовольствие раньше приносил мне хоккей.
Ты на грани выгорания.
Я смотрю на мальчишек, а глаза жгут слезы.
Двое детей веселятся. Учатся играть и любить спорт, который бурлит у меня в крови столько, сколько я себя помню.
Двое ребят, которые притворяются кем-то вроде меня, в то время как я хочу снова стать таким, как они. Невинным. Незаезженным. Непресыщенным.
Да что там, от тебя одни угли остались.
Что ты собираешься делать, Мэддокс? Лечь и умереть? Отказаться от игры?
Или все же выиграть Кубок Стэнли с клубом, в котором Джон сказал тебе играть? Выиграть кубок, который он должен был заполучить в игре, в которой всегда был лучше тебя?
Внутри меня – гребаный беспорядок. То, что я не хочу признавать. То, что выплыло наружу из-за появления Деккер.
Черт.
А мысли о ней (мне кажется, я только и делал, что думал о ней) приводят меня в еще больший беспорядок.
Я провожу рукой по лицу и громко выдыхаю, когда до меня доносится смех мальчишек.
– Неа. Папа не позволит нам играть в одной команде, – говорит тот, что повыше.
– Почему это?
– Потому что тогда нам обоим не стать звездами, глупый. – Он подталкивает брата сзади, и они оба начинают истерически хихикать. Они оглядываются туда, где их отец сидит в своем грузовичке с работающим двигателем и, вероятно, включенным обогревателем, наблюдая за сидящим на трибунах сумасшедшим, чтобы понять, не маньяк ли он.
Мне все равно, потому что я слышу только то, что сказал его старший сын. Нам обоим не стать звездами.
Такое простое решение, которое у нас никогда не было шанса найти.
Смотря на мальчишек, я чувствую себя еще более одиноким и окутанным воспоминаниями. Смехом. Секретами. Связью, которая объединяла нас как на катке, так и за его пределами.
Не имело значения, что он был звездой, а у меня была второстепенная роль. Важно было лишь то, что мы были вместе. Важно было лишь то, что мы понимали друг друга. Важно было лишь то, что я занимался спортом, который любил, с братом, которого любил даже больше.
Я поднимаю голову к ясному небу и на мгновение закрываю глаза.
Прости меня, Джон.
Я выиграю кубок, который ты заслужил.
В честь тебя я побью все рекорды, потому что знаю, ты бы уже это сделал.
Я пытаюсь стать звездой за нас двоих прежде, чем один из нас сгорит.
– Ты не можешь уйти, Джей. Не уходи, пока я не закончу то, что ты мне поручил. Не оставляй меня.
Когда полчаса спустя я поднимаюсь с трибуны, у меня все еще нет ответов, но я ощущаю куда больше решимости и определенности.
Глава 39. Деккер
– Привет.
Хантер замирает и бросает взгляд на машину, которую я останавливаю возле него.
– Уходи, Декк.
– Что это вообще значит? – Когда он продолжает свой путь, я медленно еду рядом.
– То, что я и сказал. Я не заинтересован покупать то, что ты продаешь.
– Тогда мне повезло, что я ничего не продаю, – бурчу я. – Нам нужно обсудить то, что случилось той ночью.
– Нечего обсуждать, – заявляет он, все еще отказываясь смотреть в мою сторону.
– Нечего? – Да нам нужно разгрести целую кучу дерьма.
– Нет.
Нет? Какого черта? Я паркую взятую напрокат машину, выскакиваю из нее и подбегаю к Хантеру, но тот по-прежнему отказывается на меня смотреть.
– Хантер? Какого черта? – Я хватаю его за руку, и он поворачивается ко мне с выражением замешательства и гнева на лице.
– Не мешайся, Кинкейд. Мне пора на тренировку. Ну знаешь, заниматься своей работой. Я не избегаю тебя, просто пытаюсь улучшить свою игру. Как агент, ты должна ценить это в клиенте.
Слова Хантера резки, а улыбка натянута.
– Я ценю, но также я могу легко понять, когда ты пытаешься убежать от чего-то.
– И от чего же я пытаюсь убежать? – спрашивает он и, отступив на шаг, скрещивает руки на груди. Теперь, когда он сделал свой выпад, я лишь таращусь на него.
Если отвечу на вопрос честно, буду выглядеть, как нуждающаяся в его внимании женщина. Если солгу, буду звучать как взволнованная идиотка.
– От меня. – Я выбираю честность, но чувствую себя глупо, даже если лучше взглянуть правде в лицо сейчас, а не позже.
– Чушь собачья, – усмехается он.
– Так ты не избегаешь меня? – уточняю я, защищаясь.
– Не-а. Не переоценивай себя. Мне нужно выиграть кубок. Направлять команду. Если подведу их, меня ждут последствия.
– Ты и раньше хотел выиграть кубок. – Когда я делаю шаг к нему навстречу, он тут же отступает. – Я не поним… Поговори со мной, Хантер.
– О чем? Как мы напились, немного посмеялись и потом переспали? – Он разводит руки в стороны и повышает голос: – Как в старые добрые времена, разве нет? Все хорошо, что хорошо кончается… Ошибка совершена и осознана до тех пор, пока мы не сделаем ее снова.
Его слова должны ранить, но по какой-то причине я не чувствую себя обиженной. Может, потому что с того момента, как мы переспали, прошло два дня, а возможность поговорить об этом выпала только сейчас. Два дня я провела в раздумьях, был ли секс просто сексом, разбирала каждый нюанс и спрашивала себя, могло ли это быть чем-то большим. Но теперь Хантер ясно дал мне понять, что это было. Поэтому я не знаю, что сказать.
– Я… я подумала, что нам следует поговорить об этом.
– Так о чем? – грубо и жестко усмехается Хантер. – О снежных ангелах? Или ерунде, что я наговорил в баре? Или о том, что кто-то видел нас вместе?
– Это могло сказаться на моей работе.
Хантер хмыкает и потирает челюсть.
– Я ожидал от тебя большего. Правда.
Разочарование в его голосе подобно ножу, вонзенному в сердце. Он буквально дает мне ключ к двери, которую мне необходимо открыть. Но я знаю, что если открою ее, то Хантер окажется вне пределов моей досягаемости.
– Больше я ничего не могу сказать. – Учитывая войну, что идет между моим профессиональным и личным миром, я могу ответить лишь так.
– Почему? – На этот раз он делает ко мне шаг. Пристально смотрит и ждет ответа.
– Потому что не могу, – шепчу я.
– Так я и думал, – бросает Хантер и начинает уходить.
– Хантер, подожди. – Но он не останавливается. – Правда. Правда, – кричу я, и он притормаживает, но не оборачивается. Я смотрю на него, стоящего в ярких огнях арены, на которой ему предстоит играть этим вечером. – Я не могу признаться, почему я здесь, потому что, как только сделаю это, то, что произошло между нами, уже не сможет повториться. Не могу сказать то, что ты хочешь услышать, потому что тогда пересеку красную линию, и все, из-за чего я хочу снова и снова прийти к тебе с той самой ночи, как ушла, будет похоронено и забыто. – У меня перехватывает дыхание. Что-то похожее на всхлип вырывается наружу, но на самом деле это страх – боязнь признаться и ему, и себе.
Боязнь признаться, что когда-то я влюбилась в Хантера Мэддокса и то, что теперь я здесь, что переспала с ним, только подчеркивает тот факт, что мне так и не удалось его забыть. Что все это время я подбирала ему посредственные замены, на фоне которых он не мерк, а только сиял ярче.
Хантер оборачивается и пристально смотрит обжигающим взглядом мне в глаза так, как никогда раньше не смотрел. Он напрягает челюсть, будто пытается сдержать эмоции, грозящиеся отразиться на его равнодушном лице.
Надежда, что он выслушает меня, постепенно угасает.
Я пожимаю плечами и выкладываю то, что еще не успела сказать.
– Я не знаю, что делать. Не знаю. Отец прислал меня, чтобы переманить тебя в наше агентство, потому что ты – это ты. Любой агент был бы психом, если бы не захотел сделать тебя своим клиентом. Теперь, когда я здесь, я не уверена, что смогу довести дело до конца. Я знаю, тебя что-то мучает, и готова сделать что угодно, лишь бы помочь. Но если предложу, ты будешь сомневаться, сделала я это, потому что искренне переживаю или чтобы получить от тебя пользу. Ответ прост – я беспокоюсь о тебе, даже если ты, как кажется, не жаждешь чьей-либо заботы. Так скажи же, Хантер, что мне делать?
Когда проливается первая слезинка, я смахиваю ее тыльной стороной ладони. Взвинченная до предела, я стою перед ним, открыв свои намерения и ожидая ответа.
– Мне пора на тренировку.
Он отворачивается и направляется ко входу на арену.
А я только смотрю ему вслед.
Слежу за каждым шагом.
Но на этот раз сквозь слезы.
Я получила ответ.
Он ушел.
Решение принято.
Хантер оставил меня.
С меня хватит.
Пора возвращаться домой.
Глава 40. Деккер
Я смотрю на отчет. Хотелось бы мне добавить в него хоть что-то, но я не могу.
Я провалилась. Отец доверился мне, а я все испортила.
Посмотрев на документ еще раз, я нажимаю кнопку «Отправить».
Глава 41. Хантер
Отец:
Твоя худшая игра за год. Почему ты не сосредоточен, сын? Подумай обо всем, от чего мы отказались ради того, чтобы ты оказался там, где сейчас. Докажи, что достоин этого.
Я:
Да пошел ты.
Я смотрю на сообщение. На три полных враждебности слова. На мигание уведомления. Давление растет. Я устал от всего. Просто. Мать вашу. От всего.
Отец заставлял меня выполнять изматывающие упражнения и отрабатывать удары до поздней ночи.
Никаких перерывов.
Никакой жалости.