— Разрешите?
— Одну минутку...
Энергичная, сухощавая блондинка сурово отчитывала пожилого мужчину. Мужчина сокрушенно кивал головой и прижимал к груди потрепанную папку.
— Вы поняли? Чтобы данные о реализации журналов и газет в киосках за месяц были у меня через два дня. И отдельно — по всем названиям. Идите, — Петрова повела головой в сторону двери.
Мужчина обмахнулся папкой и, бросив благодарный взгляд на Тюрина (если бы не внезапный посетитель, разнос, видимо, длился бы гораздо дольше), мгновенно исчез за дверью.
— Слушаю, вас, товарищ!
— Я следователь ГУВД, моя фамилия Тюрин. Мне поручено вести дело о недостаче в конторе «Спортлото». — Следователь протянул красную книжку с золотым тиснением.
Петрова быстро, но очень тщательно просмотрела удостоверение. На ее лице появилось страдальческое выражение.
— Чувствую, сраму не оберешься с этим Смирновым, — сказала она, подымаясь из-за стола, и представилась: — Зоя Николаевна.
Тюрин пожал протянутую руку.
— Видите ли, прежде всего мне хотелось бы ознакомиться с обязанностями Смирнова, порядком их исполнения. Причем во всех деталях.
— Понимаю, — сказала Зоя Николаевна, хотя было очевидно, что ждала она других вопросов и вообще со следователем столкнулась впервые. — И я сама, и наш главный бухгалтер — все поможем чем сможем. Конечно, представим все документы. С чего начнете?
— Выделите мне, пожалуйста, рабочее место. Кстати, стол Смирнова свободен? Вот там я, с вашего разрешения, и устроюсь...
День за днем с пунктуальностью самого образцового служащего Тюрин приходил в домик в переулке и один за другим листал документы, время от времени делал выписки в толстую клеенчатую тетрадь. Вскоре к нему уже привыкли. Смешливые девушки перестали то и дело поглядывать на следователя с Петровки и уже не стеснялись по утрам красить губы и подводить ресницы. На площадке лестницы, служащей местом для регулярных перекуров, мужчины без церемоний вытаскивали сигарету из его пачки.
В конце недели следователь уже во всех тонкостях представлял себе круг обязанностей, характер и порядок действий инспектора межрайонного агентства «Союзпечать» по распространению карточек «Спортлото».
Главное управление спортивных лотерей распространение билетов возложило на свои филиалы. Одним из них являлось Московское управление «Спортлото». Но и это управление своими силами продать огромную массу билетов было не в состоянии. Оно заключило договор с Московским городским агентством «Союзпечать», по которому последнее приняло на себя обязанность реализовывать билеты «Спортлото» каждый тираж — три раза в месяц. Непосредственно выполняли эти обязанности инструкторы межрайонных агентств, одним из которых числился Андрей Смирнов.
С каждым таким инструктором был заключен договор. Им предусматривалось, что инструктор получает карточки спортивной лотереи со склада управления «Спортлото» по доверенности руководства агентства и передает их киоскерам для продажи. Затем собирает выручку, которая фиксируется в специальных ведомостях, удостоверяемых подписями киоскеров. Полученные деньги сдаются в сберегательную кассу по извещениям-квитанциям, оформленным в двух экземплярах. Один остается у инструктора, а другой отправляется в Московское зональное управление «Спортлото». Нереализованные билеты сдаются на склад по документам строгой отчетности.
Заключительный этап каждой подобной операции совершается 10, 20 и 30 числа каждого месяца. До четырнадцати часов инструктор обязан представлять зональному управлению «Спортлото» отчет о реализации лотерейных карточек по каждому тиражу. К нему прикладываются первые экземпляры извещений-квитанций на карточки, сданные в сберегательную кассу, и квитанции к приходному ордеру на нереализованные карточки. Отчеты составляются в двух экземплярах и подписываются начальником и старшим бухгалтером агентства, а затем представляются в зональное управление для проверки. Здесь экономист просчитывает все цифры и суммы и расписывается в отчете, причем обязательно с указанием даты. Первый экземпляр отчета выдается инструктору для представления в бухгалтерию агентства, а второй остается в «Спортлото».
Итак, казалось бы, существует строгая и продуманная система. Здесь предусмотрена и система двойного, даже тройного, контроля, строгая отчетность, ответственные за каждую операцию лица. Естественно, возникают вопросы: почему, даже по самым поверхностным данным, за Смирновым числятся три тысячи рублей, почему он скрылся.
Каждое уголовное дело, связанное с хищениями, свидетельствует о злоупотреблениях в учете и отчетности, особенно в том случае, если не выполняются самые элементарные правила контроля. Но, к сожалению, не было никакого контроля ни в «Спортлото», ни в «Союзпечати». А папка уголовного дела тем временем полнела. Один за другим заполнялись быстрым почерком старшего лейтенанта Тюрина протоколы допросов свидетелей:
— Зоя Николаевна, расскажите, как вы контролировали соблюдение договора между «Союзпечатью» и «Спортлото»?
— Я участвовала в обсуждении его проекта, но с окончательными условиями незнакома. Этого договора у меня и сейчас нет.
— Татьяна Михайловна, — говорит следователь, — вы работаете старшим бухгалтером агентства. Я видел, что у вас тщательно регистрируется чуть ли не по дням сдача выручки за проданные газеты, журналы, даже открытки по каждому киоску. А как обстоит дело с карточками лотереи?
— Видите ли, — отвечает старший бухгалтер, — ведь лотерея — это в общем-то не главное наше дело. Конечно, неплохо было бы завести регистрацию поступающей от киоскеров выручки по дням недели, да вот руки не доходили. Завели, правда, такую книгу недавно, да только грош ей цена — подписей инкассаторов в ней нет.
— Еще один вопрос. Договором предусматривается, что полученную выручку Смирнов должен был сдавать ежедневно, а как на самом деле?
— Понятия не имею. Об этом спросите у экономиста зонального управления «Спортлото».
— Меня как проверяющего, — говорит экономист, — наличие или отсутствие у инструктора вырученных денег не должно интересовать. Проверка квитанций не входит в мои обязанности.
— Так был учет поступивших денег по тиражам или нет? Как же вообще учитывались полученные суммы? — спрашивает следователь.
— Вообще-то извещения-квитанции находились у Смирнова целый месяц, — сообщает на очередном допросе старший бухгалтер агентства «Союзпечать». — То есть это касалось сразу трех тиражей.
— Значит, у Смирнова могла находиться сумма или документы по ее оформлению в двадцать семь тысяч? — уточняет следователь.
— Приблизительно так. Все данные мы забирали у него только в конце месяца, когда начисляли киоскерам вознаграждение за продажу билетов «Спортлото».
Перед столом следователя попеременно сидят работники «Спортлото», «Союзпечати», сберегательной кассы. Вопросы — ответы... И все яснее становятся условия, при которых нечестный человек мог запустить руку в государственный карман. Общее правило оставалось неизменным: если бы существовал надежный контроль, если бы четко была организована отчетность, если бы каждый скрупулезно соблюдал свои служебные обязанности, элементарную финансовую дисциплину, не было бы тогда данного уголовного дела.
В те дни один из кабинетов на втором этаже здания на Петровке, 38, где находилось рабочее место старшего лейтенанта милиции следователя Юрия Тюрина, напоминал нечто среднее между архивом и приемным пунктом макулатуры: у окна, под столом, у стен, на сейфе — бумаги. Бумаги в папках, бумаги в кипах, перетянутых шпагатом, бумаги в стопках, разложенных по столам...
Изучение бумаг, их сличение, выверка — занятие, на первый взгляд, далеко не привлекательное и скучное, но не для следователя. Ведь каждая цифра в сопоставлении может стать решающим доказательством. Сам процесс исследования — творчество, увлекательный поиск. В этом поиске первый помощник следователю — эксперт. Он, используя свои познания в бухгалтерии, проводит огромный объем исследований. Но следователь завершает общую работу. Он оценивает результаты экспертизы.
По постановлению, вынесенному Тюриным, документальную ревизию и судебно-бухгалтерскую экспертизу проводила эксперт Рожкова. Однажды, закончив очередной подсчет, она сказала:
— Видите ли, Юрий Михайлович, если сличить эти документы по месяцам, я не беру последний, то вроде все получается гладко, почти сходится. Но что касается каждого тиража, получается ерунда. Не стыкуются цифры.
Вместе со следователем эксперт сравнила все приходные ордера, выданные сберкассой за те самые 10, 20 и 30 числа каждого месяца, в которые Смирнов должен был представлять зональному управлению «Спортлото» отчеты о реализации карточек и ведомости на получение денег от киоскеров. Цифры резко расходились.
Тем временем на отдельном столе росла кипа документов с нечетко написанными датами, цифрами, расплывчатыми печатями. Профессионалы называют такие документы «сомнительными». О них свое слово должна была сказать графическая и криминалистическая экспертизы.
Тюрин еще и еще раз изучал ордера, сравнивал их с ведомостями. Да, пожалуй, это и была та самая ниточка...
— Видимо, Лидия Васильевна, — сказал он, наконец, эксперту, — мы нашли то, что нужно. Здесь и умысел, и метод. Давайте проверим еще раз все документы по каждому тиражу.
И наступил день, которого с таким нетерпением ждет каждый следователь и который, с определенной осторожностью, можно назвать днем подведения предварительных итогов. Все на первый взгляд разрозненные, не связанные между собой факты, цифры, данные, показания сведены, подогнаны друг к другу, состыкованы. И вырисовывается единая, четкая картина происшедшего.
Первый раз, в июне, Смирнов не сдал выручку за билеты почти в семь с половиной тысяч рублей. Когда пришел следующий тираж, то в сберегательную кассу поступило денег гораздо больше, чем было выручено за проданные карточки. Таким образом, как свидетельствовали документы, Смирнов рассчитывал постепенно возместить недостачу, но решимости хватило ненадолго. Потом он только брал. Сначала сотни, потом тысячи. Наконец, наступил момент, когда выручки за целый тираж не хватило, чтобы погасить растрату по прежним тиражам. Расхититель нашел выход: использовал подложные извещения-квитанции на якобы сданные в сберегательную кассу выручки. Он сам довольно примитивно копировал печати, ставил малоразборчивые подписи контролера и кассира.