У одного из прилавков, там, где вывешиваются номера счастливчиков, дождавшихся своей очереди приобрести автомобиль, особенно оживленно. Но публика здесь делится в основном на две категории. Одни радостные — у этих очередь или уже подошла, или вот-вот подойдет. Другие грустные — им придется еще подождать.
Хайдар Н. и Пулат Г. по всем признакам не относились ни к какой категории покупателей. Не было у них очередного номера. Просто и тому и другому очень хотелось купить автомобиль. Именно для этого и приехали они из далекого Узбекистана. Но как ни упрашивали они «счастливчиков» уступить за «вознаграждение» свои номера — соблазнить никого не удалось.
Хайдар посмотрел на Пулата и развел руками. Пулат сокрушенно покивал головой.
— Что будем делать?
Хайдар задумчиво провел рукой вдоль бороды и решил:
— Искать будем. Свет не без добрых людей.
Друзьям было ясно: надеяться можно только на чудо. И оно явилось в лице вынырнувшего из толпы незнакомца.
— Значит, прокол, как говорят шоферы? — полуутвердительно, полувопросительно заметил стоявший рядом среднего роста человек в зеленоватом плаще. Хайдар и Пулат дружно кивнули, со вновь вспыхнувшей надеждой вглядываясь в физиономию незнакомца. Черные яркие глаза, три золотых зуба в верхней челюсти, каждая морщинка его лица светились сочувствием.
— Какую же машину вам хотелось бы?
— «Волгу», — простонали земляки. — Две «Волги».
— Две многовато будет.
Покупатели согласились — действительно многовато. Но что поделаешь, если очень хочется.
— Если очень хочется, ничего не поделаешь. Помочь, конечно, можно бы... Да, не знаю...
Наступила короткая пауза. Автолюбители замерли.
— Есть один знакомый. Но сумеет ли он? Все-таки две машины — не одна. Впрочем, ладно, чего там, познакомлю.
Хайдар и Пулат без задержки полезли в карманы.
— Нет, нет, не сейчас, — остановил их незнакомец. — Так дела не делаются. Ох, и наивные же вы люди. Вот познакомлю — тогда и отблагодарите. Но учтите, человек, к которому мы пойдем, ответственный работник, так что поменьше болтайте.
Договорились встретиться назавтра у входа в большое серое здание. Здесь, в Госплане РСФСР, по словам нового знакомого, занимал крупный пост будущий благодетель.
Каждого, кто приезжает в Москву впервые издалека, она ошеломит, закружит. Нескончаемый поток автомобилей, лишь изредка прерываемый красным сигналом светофора, толпы пешеходов, вечно куда-то спешащих мимо многоэтажных громад домов и ярких витрин, — все это непривычно, слишком шумно для человека, приехавшего из далекого, тихого аула.
Поминутно сверяя направление у прохожих и постовых милиционеров, Хайдар и Пулат добрались к зданию Госплана РСФСР за полчаса до назначенного срока. Потолкавшись у парадного, они отошли недалеко за угол дома, где людей было поменьше.
Новый знакомый появился незаметно.
— Ага, вот и вы. Очень хорошо. Надеис Михайлович будет минут через двадцать. Придется подождать. Ничего не поделаешь. Он сейчас на совещании...
И он ткнул указательным пальцем куда-то в синее небо. Прошло минут пятнадцать. Из слитной вереницы автомобилей, проносившихся мимо, отделилась черная «Волга» с блестящей никелем отделкой. Шофер лихо затормозил у самого подъезда. Открылась передняя дверца. Из машины вышел грузный человек в отлично сшитом костюме серого цвета. Сказав несколько слов шоферу, приехавший не спеша направился к дверям Госплана.
— Он, — шепнул новый знакомый, — Надеис Михайлович. — Подождите здесь, — и бросился наперерез человеку в сером костюме. Догнал. Суетливо заюлил сбоку. Показал пальцем на просителей. Ответственный Надеис Михайлович величественно кивнул головой, остановился и посмотрел в их сторону. Те робко подошли.
— Познакомьтесь, — сладко причмокивая губами, проговорил новый знакомый.
— Гончаренко Надеис Михайлович, — небрежно бросил ответственный, протягивая пухлую руку. — Слышал о ваших бедах. Не знаю, не знаю, как и помочь.
У Хайдара и Пулата даже во рту пересохло. Все складывалось так хорошо, и вдруг... Они растерянно переглянулись.
— Ну да ладно, пойдемте поговорим. Здесь неудобно.
Надеис Михайлович пошел впереди, за ним робко двинулись приезжие из Узбекистана. Так они и прошли мимо швейцара, придерживавшего тяжелую дверь.
Здесь человек на мгновение задержался. Он небрежно кинул швейцару свою серую летнюю шляпу со множеством дырочек, пригладил рыжеватые волосы, зачесанные на гладкий пробор, и процедил сквозь зубы:
— Это со мной.
Все трое проследовали по лестнице под удивленным взглядом швейцара. Хайдар и Пулат были окончательно поражены. Без пропуска в такое учреждение. Это не всякий может.
Поднялись на третий этаж. Длинный коридор терялся где-то вдали. По мягкой дорожке то и дело бесшумно проносились служащие. Подошли к нише с окном.
— Поговорим здесь, — предложил Надеис Михайлович, — в кабинете, знаете ли, неудобно. Ко мне на прием всегда очередь, да и разговор, видимо, у нас будет не совсем обычный, а там в приемной секретарша... В общем выкладывайте, что там у вас. И покороче, пожалуйста.
Просьбу о двух машинах этот, видимо, очень ответственный работник выслушал благожелательно.
— Что же, это хорошо! Растет, растет благосостояние наших колхозников. Нужно, конечно, вам помочь. Но вот как?
Надеис Михайлович в задумчивости потер рукой лоб. Раздумья прервал вынырнувший из-за поворота молодой человек с папкой под мышкой. Пулат успел разглядеть тиснение на папке: «К докладу».
— Надеис Михайлович, — обрадовался молодой человек, — простите, пожалуйста. Но здесь срочно нужна ваша подпись. Будьте добры...
Молодой человек осекся, увидев, как нахмурилось начальство.
— Вы что же, не видите? — отчеканивая каждое слово, спросил Надеис Михайлович. — Я же с людьми беседую. Зайдите в кабинет, там и подпишу.
Молодой человек быстро кивнул головой, захлопнул папку и молниеносно удалился.
— Дела... — развел руками Надеис Михайлович. — Так, о чем-то бишь я. Да, автомобили. Выделили мы тут кое-что для премирования передовиков сельского хозяйства... Ладно, давайте паспорта.
Автолюбители переглянулись.
— Понимаете, в гостинице, в чемодане оставили.
— Ай-ай-ай, как же так без документов. Ну, хорошо, приносите паспорта завтра эдак... в два. Полтретьего у меня совещание.
Встретимся у подъезда. А сейчас, извините... И вот еще что... — он пристально посмотрел на своих собеседников. — Мы ведь с вами не родственники, так сказать... Понимаете?
Надеис Михайлович многозначительно посмотрел на часы и, помахав рукой, поспешил по коридору. Пулат и Хайдар видели, как за его широкой спиной закрылась дверь одного из кабинетов.
В гостиницу друзья летели как на крыльях.
— Я же тебе говорил, — торжественно заявил Хайдар, — свет не без добрых людей. Слушай стариков.
— Так-то оно так. И все-таки неприятно. Деньги даем. Все-таки взятка. Нечестно.
— Ну, скажи, ну, скажи, какая же это взятка, — рассердился старик. — Большой человек выслушал нас, помог. Это будет благодарность. Эх, молодежь! Учить вас еще надо.
На следующий день состоялась новая встреча с Надеисом Михайловичем Гончаренко. На этот раз очень короткая. Тот мельком взглянул на протянутые паспорта, чиркнул несколько слов в блокноте.
— Заходите через два дня. Встречу у парадного. А сейчас тороплюсь.
Все эти два дня будущие владельцы новеньких «Волг» бегали по магазинам. Обзаводились нужной литературой, приценивались к запасным деталям. Вечером сняли нужную сумму с аккредитива.
— Ну, даст аллах, завтра все будет сделано, — сказал Хайдар, укладываясь в постель. Пулат к аллаху относился скептически, но тоже был уверен, что завтра он сядет за руль своего автомобиля.
...На этот раз Надеис Михайлович Гончаренко оказался на месте минута в минуту. Поздоровались. Опять поднялись на третий этаж.
— Нелегко было это, друзья мои. Нелегко, — сетовал на ходу Надеис Михайлович. — Но все хорошо, что хорошо кончается.
Подошли к уже знакомой по прошлому разу нише. Гончаренко порылся в кармане, достал сколотую скрепкой стопку разноцветных листков.
— Это накладная. А вот пропуск на выезд с автобазы. Теперь только нужен ордер из кассы. Деньги у вас с собой?
Автолюбители достали по толстой пачке денежных купюр. Был там и конвертик с четырьмя сотнями. «Благодарность», — говорил Хайдар.
— Давайте. Я сейчас заплачу́.
Хайдар помялся, потом несмело начал:
— Стоит ли вас затруднять, уважаемый! Мы уж сами...
— Легко сказать — сами, — усмехнулся Гончаренко, — покупка-то, сами понимаете... не очень того. Кассирша вас не знает, может поднять шум. Нет уж благодарю. Впрочем я вас понимаю. Сумма значительная, мы мало знакомы. Знаете, вот вам мой паспорт.
Хайдар и Пулат готовы были сквозь землю провалиться. Шутка ли, обидеть подозрением такого человека! Впрочем, он вроде ничего, не сердится. Вот и бухгалтерия.
— Подождите здесь.
Друзья стояли у окна и смотрели на улицу вниз. По ней носились синие, серые, бежевые, черные «Волги».
— Ах, забыли, — вдруг забеспокоился Хайдар, — про цвет-то не спросили.
— Ничего. Не понравится — перекрасим.
Поговорили о преимуществах того или иного цвета. Черный, конечно, красив, но на сером, ясно, меньше заметна пыль. Неплохо и бежевый. Обдумали вопрос о перевозке машин в свой аул. Поспорили о марках бензина. Часы отстукивали минуты. С ордерами, наверное, вышла заминка. Пять!.. Десять!.. Тридцать!.. Сорок минут!
— Не могу больше ждать, — не выдержал, наконец, Пулат. — Давай заглянем.
Приоткрыли дверь. Увидели напротив другую, ведущую... на широкую лестницу. В бухгалтерии Надеиса Михайловича Гончаренко не оказалось. Никогда о нем не слышали и в том кабинете, куда он зашел в прошлый раз.
— Помню, два дня назад заходил гражданин тоже в сером костюме, полный. Спрашивал какую-то Надежду Михайловну Розанову. У нас никогда такой не было. Побыл он минут десять и ушел, — вспомнила одна из сотрудниц. — А вам-то он зачем?