Услышав о пропавших деньгах, с недоумением повертев накладную и пропуск в гараж, она поняла, в чем дело, и всполошилась.
— Немедленно заявите в милицию.
Хайдар и Пулат поспешили в магазин «Автомобили». Может быть, встретится им тот, золотозубый. Золотозубый не встретился. Посоветовавшись, друзья отправились на вокзал — все-таки знакомое место. Так они очутились у дежурного отделения милиции...
Майор тщательно записал весь рассказ.
— Должен вам сказать, вы сами виноваты. Хотели словчить, вот и получили. Делайте выводы.
Хайдар и Пулат слушали, повесив головы.
— Жуликов этих найдем. Завтра зайдете вот по этому адресу к тем, кто занимается делом мошенников. Будьте здоровы.
Дежурный не ошибался. В самом деле Хайдар и Пулат, жители Узбекистана, были не первыми и, как оказалось в дальнейшем, не последними, кого обобрали эти мошенники. Полный человек в толстых роговых очках с серыми глазами впервые объявился в Киеве. Затем в одно из отделений милиции Москвы поступило заявление о такой же мошеннической операции. В тот раз человек в роговых очках назвался Гасадом Абрамовичем Гончаровым. Он же получил деньги в Ленинграде, в здании «Ленэнерго», на покупку несуществующего «Москвича». И снова Москва. Здесь в Министерстве коммунального хозяйства РСФСР незнакомец исчез с деньгами, а в «залог» оставил удостоверение на имя Павла Николаевича Серова.
В Киеве, Москве, Ленинграде, Одессе, Львове, Архангельске, Свердловске, Волгограде, Харькове, Днепропетровске, Симферополе, Минске под разными именами и фамилиями — Барикаев, Кирпичников, Козлов, Тарасенко, Серов, Опанасенко — появляется и незаметно исчезает рецидивист, мошенник, с незаурядной ловкостью вымогающий крупные суммы, пользуясь доверчивостью и ротозейством граждан.
Меняются города, меняются фамилии, меняется «служебное положение» мошенника. То он — начальник снабсбыта подшипникового завода, то — начальник отдела Одесского облисполкома, то — заместитель управляющего Министерства торговли одной из республик. Но манера совершения преступления, методы — то, что называется «почерк» преступника, везде одинаковы. Через своих сообщников он находит доверчивых простаков, ждущих случая приобрести автомобиль или мотоцикл в обход существующего порядка. Такие, как правило, уверены, что есть люди, которые могут по своему положению, разумеется за соответствующую мзду, обойти закон. Подобные индивидуумы, как правило, и являются той средой, в которой орудуют жулики.
В самом центре города, неподалеку от Красной площади, есть небольшая улочка. И всего-то в ней метров двести. Не каждый бывал на ней. Еще меньше москвичей обращают внимание на большой светлый дом с белыми колоннами, выходящий фасадом на эту улицу. Здесь разместилось Министерство внутренних дел СССР — центр по борьбе с преступностью, где бы ни произошло преступление — в крупном ли городе с миллионным населением или в маленькой деревушке, сообщение о нем приходит сюда, в дом 6 по улице Огарева. Здесь работают самые опытные следователи, сыщики.
В небольшом кабинете начальника Управления уголовного розыска министерства собрались руководители управления. Они знали друг друга уже много лет. Знали по боевой работе, где лишь намек на нерешительность, секундная трусость одного равносильна срыву операции и может стоить жизни товарищу. Когда-нибудь, когда эти люди уйдут на отдых, они, собравшись вместе, будут то и дело прерывать друг друга:
— А ты помнишь?.. Помнишь?
Да, им будет что вспомнить и воистину героического, и подчас смешного. Но сегодня они друг друга не перебивают. Они внимательно слушают Дмитрия Яковлевича Афанасьева. Подтянутый, всегда готовый к точному решению, смелому действию, словно сжатая до отказа пружина, Афанасьев стоит с указкой около карты.
— Вот здесь побывали эти молодчики. Министр поручил нам возглавить работу по обезвреживанию всей группы. Почему нам? Думаю, понятно? Именно у нас сходятся все нити из разных городов. Осуществлять общее руководство будете вы, Алексей Сергеевич, — повернулся Афанасьев к Муравьеву. — Подберите для этого дела хорошего парня и обязательно с фантазией. Как-никак придется ему посоревноваться с «артистами».
— И еще какими. Вон в скольких городах гастролировали. Везде полный сбор и ни одного провала, — бросил реплику один из присутствующих. Все рассмеялись.
— Думаю с этим все ясно. Переходим к следующему вопросу...
На столе Алексея Сергеевича Муравьева стопка папок. Все они одинаковые, глянцевые, коричневого цвета с размашистой надписью «Дело о мошеннических действиях». А дальше стоит многоточие. Сюда нужно вписать имена и фамилии преступников. Папки прибыли из разных городов. В каждой протоколы допросов, заявления потерпевших. Есть здесь важнейшие детали, но немало и ненужных подробностей, просто лишнего. Все нужно рассортировать, разложить по полочкам. И тогда вырисуется полная картина преступления, найдутся те, пока незримые, нити, которые приведут к его раскрытию.
— Итак, кому поручить эту сложную кропотливую работу? — думает Муравьев.
Правильно сказал начальник управления: нужен человек с фантазией — качеством, как ни странно, просто необходимым работнику уголовного розыска. Но фантазией особого рода. На твердой основе уже известных фактов сотрудник милиции строит целое здание из домыслов и предположений. Как будет действовать преступник в такой-то и такой обстановке? Необходимо предусмотреть все его логичные и нелогичные поступки. Нужно уметь приспособиться к его интеллекту. Порой все это здание рушится как карточный домик. Значит, взяты неверные предпосылки и все приходится начинать сначала. Да, фантазия — великая вещь, но только тогда, когда она сочетается с умением объективно оценить любой факт.
Муравьев снимает трубку.
— Эдуард Еремеевич, зайдите ко мне!
Через полминуты в кабинет заходит капитан милиции Айрапетов.
— Разрешите?
— Да, пожалуйста. Садитесь. Разговор будет долгий.
Муравьев некоторое время молчит, еще и еще раз вглядывается в вошедшего. Айрапетов молод, порывист, горяч. То и дело в его больших черных глазах вспыхивают искорки. Но горячность и порывистость, свойственные южанину, скованы воспитанным за годы работы в милиции чувством самодисциплины. Пожалуй, именно о таких говорил Феликс Эдмундович Дзержинский, когда перечислял качества, необходимые чекисту: чистые руки, горячее сердце и холодная голова.
Не так давно Эдуард Еремеевич закончил юридический факультет Московского университета. Сразу же его взяли в Московский уголовный розыск. Здесь он накопил драгоценный опыт, но и не растерял того, что получил в университете. Сейчас на его счету несколько самостоятельно проведенных сложных уголовных дел.
— Подойдет ли? — уже в который раз мысленно спрашивает себя Муравьев. — Да! Подойдет.
— Так вот, Эдуард Еремеевич, решено поручить вам дело по розыску группы мошенников. Вы о ней, наверное, слышали.
По тому, как загорелись глаза Айрапетова, было ясно: поручение ему по душе.
— Забирайте к себе эти папки, изучайте их. Потом доложите ваши соображения. Тут много интересного. Особенно обратите внимание на паспорта. Их пять. В следственном отделе свяжитесь со следователем Виноградовым. Все! Желаю успеха.
— Это хорошо, что работать будем с Володей Виноградовым, — думает Айрапетов.
Они давно знакомы по совместной работе, изучили характер, сильные и слабые стороны друг друга. Очень важно, чтобы следователь и работник розыска действовали в тесном контакте, дополняя один другого. Два человека — это уже коллектив, пусть маленький, и у него свои законы, свои принципы. Коллектив должен быть дружным.
Эдуард Айрапетов и Владимир Виноградов работают вместе. На доске стола приколот лист ватмана. Зажав в кулаке ежик разноцветных карандашей, над столом склонился Виноградов. С краю пристроился Айрапетов. Одну за другой он открывает глянцевые папки и диктует.
— После Киева — Свердловск...
На ватмане появляется еще одна линия.
— Начертил? Теперь Москва.
К концу дня можно было, глядя на белый лист с разноцветными линиями, увидеть, как передвигались по всей нашей стране Надеис Михайлович Гончаренко и его сообщники.
— Впрочем, какой он Надеис, — заметил Виноградов, бросая на стол один из паспортов. Вот уже минут двадцать он, вооружившись сильной лупой, страницу за страницей изучал зеленую книжечку, принесенную в отделение милиции автолюбителями из Узбекистана.
— И имени такого в природе не существует. Специально запрашивал институт этнографии. Имя да, наверное, и отчество подделаны. Здесь явно видны следы подчистки.
— А здесь, — показал Виноградов, — другой паспорт. Штамп места работы «Западпроект». Стояло что-то другое. Ну, понятно, почему имя и отчество переделаны, наверное, тот паспорт был украден у женщины. А здесь какой смысл подчищать штамп?
— Наверное, был смысл. Нужно все эти паспорта и удостоверения послать в научно-технический отдел. Пусть попробуют прочесть, что было написано раньше.
Так и порешили.
— Все-таки, Эдик, тебе не кажется странным, почему опытный жулик, назовем его «X», что ли, оставлял с такой легкостью паспорта и удостоверения. Они, конечно, липовые, но ведь фотографии-то настоящие. А это уже улика, да еще какая.
— У него не было другого выхода. Ведь даже тень нерешительности могла спугнуть жертву, а значит, скандал, провал. А карточки ему ох как не хотелось нам оставлять. Видишь...
На одном из удостоверений глаза человека на фотографии аккуратно выколоты, на другом паспорте фотография приклеена лишь слегка, видимо, в последнюю минуту ее пытались сорвать. Нет, очень не хотелось пока неизвестному «X» оставлять работникам милиции свою фотографию.
— В общем, решено, — подводит итог Айрапетов. — Паспорта направляем экспертам. Параллельно выясняем, у кого, где и когда они украдены. Муравьев прав — здесь ключ к решению задачи. А пока займемся другими деталями.
Другие детали — вот они: расписка на получение четырех с половиной тысяч. Любопытный документ. Это не только образец почерка мошенника. Он позволяет судить о нем самом. Разумеется, и Айрапетов, и Виноградов были далеки от мысли, что по почерку им удастся восстановить характер и чуть ли не все прошлое человека. Но все же...