езении Рока, естественно подразумевала именно деньги моего деда.
Несмотря на эти намеки, я целиком погрузилась в веселую атмосферу праздника, чувствуя себя среди обилия нарядно одетых гостей как рыба в воде. Зазвучала музыка, продолжали прибывать гости. Собравшаяся в Полхорган-холле публика была очень разной по возрасту: от совсем молодых людей до особ преклонного возраста, что объяснялось весьма просто — ведь приглашения рассылались целым семьям.
Наконец-то приехали и Пендоррики. Впереди, держась за руки, в своих золотистого цвета платьях шествовали близнецы, похожие, как две капли воды. За ними следом — Морвенна и Чарльз, а позади, замыкая процессию, — и сама Дебора. В своем розовом, сшитом руками Кэрри, платье она смотрелась так, словно сошла со страниц журнала двадцатилетней давности. И все-таки в розовом! Кто же тогда стоял у окна в лиловом? Заставляя себя не думать о странном видении в окне, я усилием воли выдавила из себя улыбку.
Дебора взяла мои руки в свои.
— Ты выглядишь превосходно, дорогая. С тобой все в порядке?
— Думаю, что да.
— Мне показалось, что при виде меня ты словно поразилась чему-то?
— Да нет, что вы.
— И все же что-то удивило тебя, ты как-то растерялась. Расскажешь мне потом, в чем дело? Ладно? А сейчас я, пожалуй, двинусь дальше.
К нам подошли другие гости. Рок представлял меня пожилым, и мне — молодых. Но и пожимая все эти бесконечные руки, я никак не могла выбросить из головы видение: неизвестную в лиловом, стоявшую у окна…
В этот вечер я танцевала с Роком и со многими другими мужчинами, все время ощущая на себе взгляд деда, казалось, просто не сводившего с меня глаз. Думаю, мой дебют хозяйки дома в целом прошел довольно удачно.
Дебора, заметившая мое беспокойство при встрече с ней, вознамерилась во что бы то ни стало успокоить меня. При первой же представившейся возможности она снова подошла ко мне, чтобы поговорить. Я стояла возле кресла деда, когда она обратилась ко мне:
— Фейвэл, мне бы хотелось поговорить с тобой, пока у тебя есть свободная минутка. Скажи, почему ты растерялась при виде меня?
Немного поколебавшись, я ответила:
— Мне показалось, что чуть раньше я видела вас в окне восточной части дома, перед самым отъездом из Пендоррик-холла. На вас было лиловое платье. — Немного помолчав, я продолжила:
— Дело в том, что я уже оделась и, стоя у окна, ждала Рока. Тогда-то и увидела эту женщину в лиловом.
— Ты узнала ее?
— Лица видно не было, я могла разглядеть лишь само платье.
— Ну и что ты об этом думаешь?
— Я решила, что вы надели другое платье.
— При виде меня в розовом, ты, надеюсь, не вообразила, что видела Барбарину?
— Нет, но меня заинтриговало, кто бы это мог быть.
Дебора пожала мою руку.
— Не сомневаюсь, что ты достаточно рассудительна и не веришь в эти бредни о Барбарине. — После короткой паузы она добавила:
— Все объясняется очень просто. Я действительно могла выбрать одно из платьев, а для этого надо было примерить оба.
— Так значит, это были вы?
Мечтательно наблюдая за танцующими парами, Дебора промолчала. Схитрила? Как она сказала? «Я действительно могла выбрать одно из двух платьев, а для этого надо было примерить оба». Не хотела лгать и в то же время попыталась успокоить меня? Я глядела в ее доброе и деликатное лицо, и мысли вихрем кружились у меня в голове. Чушь! Тебе просто показалось, что она говорит неискренно. Конечно, Дебора сначала померила лиловое платье. Это вполне естественно, другого объяснения и быть не может. Но почему для того, чтобы надеть это платье, она направилась именно в восточную часть дома? Ну и что? Просто Кэрри положила платье в комнате Барбарины. Придя к такому заключению, я успокоилась. Это не ускользнуло от внимания Деборы и, казалось, вполне удовлетворило ее.
Дедушка заявил, что я не должна чуть ли не весь вечер стоять подле него и обязана танцевать. Я возразила, что беспокоюсь за него. Его лицо и в самом деле порозовело больше обычного.
— Я очень доволен сегодняшним вечером, — сказал старик. — Жаль, что в прошлом у меня было мало подобных праздников. Может, теперь, после твоего возвращения, все будет иначе?.. Кстати, а где твой муж?
Я указала на танцующего с Алтеей Грей Рока, при этом мысленно отметив, что эта пара явно выделялась среди остальных. Светловолосая, белокожая Алтея прекрасно смотрелась рядом с похожим на испанца Роком.
— Думаю, ему следовало бы уделять тебе больше внимания, — проворчал дед.
— Рок приглашал меня танцевать, но я отказалась, так как хочу поболтать с тобой.
— Нет, так не пойдет. А, вот и доктор. Очень рад вас видеть не при исполнении служебных обязанностей, доктор Клемент.
Эндрю Клемент приветливо улыбнулся мне.
— Очень любезно с вашей стороны и со стороны миссис Пендоррик, что вы сочли возможным пригласить меня.
— Почему бы вам не потанцевать с моей внучкой? Мне не хочется, чтобы она весь вечер была приклеена к моему стариковскому креслу.
Снова улыбнувшись мне, доктор Клемент повел меня в толпу танцующих.
— Вы не считаете, что дедушке вредно так волноваться?
— Я бы не сказал, что он чрезмерно возбужден. Напротив, по-моему, происходящее ему на пользу. Должен отметить, миссис Пендоррик, что после вашего приезда мой пациент чувствует себя значительно лучше.
— В самом деле?
— Да, теперь у него снова появился интерес к жизни. Раньше мне иногда казалось, что он просто умрет от меланхолии, сидя в своей комнате у окна и глядя на море. Думаю, теперь у лорда Полхоргана есть для кого жить, а значит, он в состоянии бороться, сопротивляться своему недугу.
— Ваши слова радуют меня, доктор.
— Лорд Полхорган как-то сказал мне, что страшно доволен вашим приездом и даже попросил заверить его подпись на кое-каких документах. Мы разговаривали с сестрой Грей о том, что давно уже не видели старика в таком прекрасном расположении духа. Сиделка считает, что все это произошло только благодаря вам, его внучке, которую он просто боготворит.
— Вы не представляете, как я счастлива хоть чем-то помочь ему, скрасить его одинокое существование. Кстати, доктор, а ваша сестра сегодня здесь, с вами?
— Да, хотя бальные танцы и не совсем в ее стиле. Вот если бы здесь танцевали народные… — Он весело расхохотался, не договорив. И в этот момент какой-то красивый, темноволосый молодой человек требовательно похлопал его по плечу. Поняв, в чем дело, Эндрю Клемент притворно рассердился.
— Разве в этом танце кавалеры меняются дамами?
— Да. Теперь моя очередь танцевать с миссис Пендоррик.
Во время танца молодой человек сообщил мне, что его зовут Джоном Полдри и что он живет на расстоянии нескольких миль от берега.
— Я приехал домой ненадолго, — продолжил он. — Вообще-то я изучаю право в Лондоне.
— Очень рада, что вы выбрались к нам.
— Да, вечер прекрасный. Все так здорово, особенно то, что вы оказались внучкой лорда Полхоргана.
— Кажется, так думают все без исключения.
— У вашего деда просто поразительно красивая сиделка.
— Да, это уж точно.
— Кто она? Ее лицо знакомо мне.
— Ее зовут Алтея Грей.
Мой кавалер задумчиво покачал головой.
— Не могу припомнить, где я ее видел. Уверен, что эта женщина приходила ко мне по какому-то делу, только вот по какому? Вообще-то у меня прекрасная память на лица, но на этот раз она меня подвела.
— Может, вы что-то спутали?
— Я обязательно вспомню, где встречал ее, вот увидите.
— Почему бы вам прямо не спросить ее об этом.
— Я спросил, и, знаете, эта женщина просто сразила меня своим ответом. Она убеждена, что мы с ней никогда не встречались прежде.
Моего партнера похлопали по плечу, настала очередь Рока танцевать со мной. Я обрадованно шагнула ему навстречу. Глаза мужа весело искрились.
— Все идет как по маслу, — заметил он, — но, к сожалению, я почти не вижу хозяйку этого дома. Конечно, понимаю, у нее полно обязанностей…
— То же самое можно сказать и о тебе.
— Разве ты не видишь, что я стараюсь изо всех сил, не пропустил ни одной из тех женщин, которые обычно весь вечер стоят, подпирая стену.
— Оно и видно. Ты уже несколько раз танцевал с Алтеей Грей. Не хочешь ли ты уверить меня в том, что она тоже страдает от недостатка внимания?
— Пойми, Фейвэл, женщины вроде Алтеи и Рэйчел действительно могут оказаться в невыгодном положении на балу. Сиделка и гувернантка! В нашем обществе еще полно снобов.
— Поэтому ты так и усердствовал с Алтеей? А как же насчет бедняжки Рэйчел?
— Что ж, пожалуй, я позабочусь и о ней.
— В таком случае, — беспечно заметила я, — мне ничего не остается, как наслаждаться хоть этими минутами с тобой.
Нежно коснувшись губами моего уха. Рок прошептал:
— Ты не забыла, дорогая, что теперь мы до конца жизни принадлежим только друг другу?
Ужин прошел весьма удачно. Его подавали в трех больших комнатах, прилегающих к холлу. Огромные, до пола, окна в них выходили на террасу, откуда открывался чудесный вид на сад и на море; яркий свет луны усиливал и без того неповторимое от этого пейзажа впечатление.
Убранные умелыми руками Трихэя комнаты смотрелись не хуже, чем сам бальный зал. Во всем чувствовался размах и роскошь. Столы буквально ломились от всевозможных деликатесов. Досон и находившиеся в его подчинении слуги, наряженные в красивые ливреи, прислуживали гостям в баре, в то время как сама миссис Досон приглядывала за столами.
Я сидела за одним столиком с дедушкой, Джоном Полдри и его братом, Деборой и девочками. Сегодня Ловелла была непривычно молчалива, и я не преминула отметить этот столь необычный факт. В ответ Хайсон объяснила, что они дали слово не привлекать к себе внимания, а то кто-нибудь вдруг заметит, что они с сестрой слишком малы для подобного бала, и попросит Рэйчел отвезти их домой. Близнецы тут же сообщили мне, что удрали от гувернантки и родителей и попросили ничего не говорить об этом Деборе, если та сама невзначай не заметит этого. Я пообещала не вмешиваться.