я в районе местоположения наблюдательного пункта заведомо не было элементов присутствия Хизбаллы, и несмотря на то, что израильтянам неоднократно сообщали: они ведут огонь по ооновским наблюдателям. Обстрел прекратился только тогда, когда четверо ооновцев были убиты. Один из них оказался гражданином Китая. Кофи Аннан назвал действия израильтян умышленными, постпред Китая Ван Гуанъя потребовал их осудить. Выработка заявления Совета Безопасности по этому поводу заняла два дня. Делегация США категорически отказывалась включить в текст осуждение Израиля, а также призвать к совместному расследованию, которое осуществлялось бы Израилем и ООН. Израильтяне обещали сами расследовать инцидент, однако обстоятельства случившегося так и остались неизвестными.
В начале августа проект резолюции СБ о прекращении военных действий, казалось, был подготовлен. Но его отклонили не только израильтяне (которые, вероятно, считали, что необходимый ущерб Хизбалле ещё не нанесён), но — несколько неожиданно — и Бейрут. Ливанское руководство опасалось, что прекращение огня закрепит пребывание израильских войск на территории их страны.
Работу в Совете пришлось пустить по «второму кругу». Тем временем под авиаударами гибли сотни ливанцев, разрушалась инфраструктура страны. Москва поставила перед нами задачу добиваться гуманитарного прекращения огня. «В чистом виде» такая постановка вопроса не имела шансов на успех (из-за упомянутых соображений сторон). Тем не менее могла сыграть свою положительную роль в том, чтобы подтолкнуть политический и переговорный процесс. (На постоянно проходивших встречах постпредов «пятёрки» мы без конца обсуждали разные варианты проекта резолюции о прекращении конфликта. Но игравшие в этом деле первую скрипку французы никак не могли сговориться с представлявшими интересы израильтян американцами в отношении приемлемых параметров такого документа.) Внесённый нами в Совет проект резолюции о гуманитарном прекращении огня на 72 часа с целью оказания помощи населению и осуществления экстраординарных переговорных усилий, как нам казалось, стал полезным напоминанием о том, что под конфликт пора подводить черту.
Прорывной для выработки формулы урегулирования конфликта явилась идея премьер-министра Ливана Фуада Синьоры о развёртывании на юге страны, который до этого контролировался исключительно Хизбаллой, вооружённых сил Ливана. Таким образом укреплялся контроль правительства над всей территорией Ливана и создавались условия для ухода израильских вооружённых сил. Влияние Хизбаллы при этом несколько ослабевало.
В итоге резолюция Совета Безопасности 1701 была принята на вечернем заседании Совета в пятницу, 11 августа. Резолюция призывала к полному прекращению боевых действий на основе, в частности, немедленного прекращения Хизбаллой всех нападений и немедленного прекращения Израилем всех наступательных военных операций. В соответствии с ней израильская армия должна была уйти из Южного Ливана «параллельно» с началом развёртывания там вооружённых сил страны. Кроме того, миротворческая миссия ООН на юге Ливана укреплялась, её численность доводилась до 15 тысяч человек. Резолюция содержала также ряд положений о подтверждении территориальной целостности, суверенитета политической независимости Ливана. Подчёркивалась, в частности, недопустимость продажи или поставки Ливану оружия, за исключением случаев, когда это санкционировано его правительством. Хизбалла, таким образом, утратила полный контроль над югом Ливана. Но её позиции, в том числе и военные, полностью подорваны не были. Задача немедленного разоружения Хизбаллы перед силами ООН не ставилась.
Возникал вопрос, что означает «немедленное прекращение боевых действий», к которому призывала стороны принятая Советом резолюция. Тема стала предметом обсуждения в ходе рабочего ланча Кофи Аннана с постоянными представителями стран — членов Совета Безопасности. Такие ланчи проходят ежемесячно. На этот раз на нём присутствовал и Болтон. (Обычно американскую делегацию представлял зампостпреда. Рассказывали, что однажды, ещё до моего приезда в Нью-Йорк, в ходе такого ланча Кофи Аннан осадил Болтона, сказав что-то вроде: «Джон, прекратите! Не занимайтесь запугиванием». После чего руководитель американской делегации стал манкировать такими встречами.) Так вот, в ответ на поставленный кем-то из членов Совета вопрос, Аннан начал рассуждать о том, сколько часов может понадобиться после принятия резолюции Совета Безопасности, для того чтобы приказ о немедленном прекращении огня был доведён до командиров на местах. Монолог Аннана прервал Болтон. Наклонившись к генсекретарю, он угрожающе прошептал: «Вы всё испортите». (Я сидел достаточно близко, чтобы слышать.) Смысл этой реплики стал ясен мне позднее. Выступая на заседании при принятии резолюции 1701, Кофи Аннан произнёс такую фразу: «Ливанское правительство соберётся завтра, а израильский кабинет в воскресенье для рассмотрения резолюции. На протяжении предстоящего уик-энда я займусь тем, чтобы установить вместе с обеими сторонами точную дату и время, когда прекращение боевых действий вступит в силу». Ничего подобного в Совете не обсуждалось, было неясно, кто наделил генсекретаря такими полномочиями.
В субботу боевые действия продолжались, в том числе израильские авиаудары по территории Ливана. Я позвонил Кофи Аннану и спросил, как появилась озвученная им формула. Он ответил: «Мне её дала Кондолиза Райс» (перед принятием резолюции госсекретарь США находилась в Нью-Йорке). На мою реплику о том, что членам Совета Безопасности об этом ничего не было известно, генсекретарь невозмутимо ответил: «Я думал, эту формулировку согласовали в „пятёрке“».
Соединённые Штаты, таким образом, по сути, самостоятельно интерпретировали содержание одного из ключевых положений резолюции, пойдя на введение в заблуждение членов Совета Безопасности. Практика, заслуживающая сожаления и не способствующая доверию среди членов Совета.
В своей вышедшей в 2012 году книге «Интервенции» Кофи Аннан сообщает, что в ходе работы над резолюцией он призывал американцев и французов обозначить в тексте конкретную дату и время прекращения огня, а отказ Джона Болтона сделать это объясняет его некомпетентностью.
На самом деле, конечно же, американцы просто стремились дать израильтянам максимально возможное время и свободу рук для продолжения военных действий. Кофи Аннан договорился со сторонами о прекращении огня с 7:00 в понедельник. В самой резолюции вряд ли можно было бы записать, что «немедленное прекращение огня» наступит более чем через двое суток. К тому же в отсутствие чётко обозначенного времени израильтяне смогли даже интенсифицировать свои военные операции, в частности, непонятно зачем, разбросать по территории Ливана большое количество кассетных боеприпасов, представлявших угрозу населению страны и по завершении военных действий.
Назначение Генсекретаря
Конец 2006 года принёс существенные персональные изменения. Как-то неожиданно из ООН «исчез» Болтон. Дело в том, что его назначение так и не было одобрено сенатом США, что-то не сработало в бюрократической машине, поэтому американский постпред даже не успел предупредить коллег о предстоящем завершении своей миссии. Мне не удалось организовать прощальный обед для американского визави, хотя мои намерения на этот счёт подкреплялись и соответствующим указанием, полученным по телефону от министра. В декабре же истекали полномочия и Аннана. Разумеется, ему очень хотелось закончить своё генсекретарство на позитивной ноте, тем более что случай представился — речь шла об организации миротворческой операции ООН в Дарфуре. Переговоры с правительством Судана шли сложно. Хартум подозревал, что ооновцы могут принести на территорию страны своего рода иностранную оккупацию. Аннан, формально попрощавшись с Советом Безопасности перед Рождеством, приходил в Совет вновь и вновь, последняя такая встреча состоялась 30 декабря. Найденное решение стало новаторским: в Дарфуре предстояло развернуть совместную «гибридную» миротворческую операцию ООН и Афросоюза.
Замену Аннану подготовили загодя, в октябре Генеральным секретарём ООН на период 2007-2011 годов был избран министр иностранных дел Южной Кореи Пан Ги Мун.
Согласно Уставу ООН, назначение генсекретаря производится Генеральной Ассамблеей по рекомендации Совета Безопасности. Поскольку резолюцию, содержащую такую рекомендацию, может заветировать любой из постоянных членов Совета, их позиция в данном отношении имеет решающее значение. В 2006 году преобладающим в ООН было мнение, что настал черёд представителя Азии занять высший пост в секретариате Всемирной организации, хотя принцип географической ротации и не закреплён в ооновских документах. На дальних подступах фаворитом казался вице-премьер Таиланда Суракиат Сатиентай. Он сумел заручиться поддержкой влиятельной азиатской региональной организации АСЕАН. В этих условиях поддержку ему обещала и Россия. Французы высказали пожелание, чтобы избирательный процесс начался в июле при их председательстве в СБ. К этому времени о генсекретарских амбициях заявили ещё четверо: замгенсекретаря по общественной информации индиец Шаши Тарур, постпред Иордании при ООН принц Зейд аль-Хусейн, шриланкиец Джаянта Дханапала и Пан Ги Мун. Позднее к гонке присоединились бывший министр иностранных дел Афганистана Ашраф Гани и не признавшая азиатского приоритета президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга.
Первая проба популярности кандидатов произошла 24 июля. В обстановке повышенной секретности проводилось рейтинговое голосование (straw poll). Члены Совета, причём без подразделения на постоянных и непостоянных, должны были обозначить на бюллетенях, кого они поощряют и кого не поощряют. Можно было также не высказывать своего мнения по тому или иному кандидату, поощрить одного, нескольких или, при желании, сразу всех. Нельзя только одновременно поощрить и не поощрить одного и того же претендента. Лидером сразу же оказался Пан Ги Мун, его поощрило 12 делегаций, одна выразила своё непоощрение, две не высказали мнения по его кандидатуре. На втором месте — Тарур. Не слишком впечатляющим оказался рез