Вторая миссия в Судан проходила на фоне драматических событий. Прибыв в Хартум, мы узнали, что северяне ввели свои войска в Абьей — богатый нефтью спорный регион на границе между севером и югом. Хартуму и Джубе так и не удалось договориться о том, кто должен принимать участие в референдуме о принадлежности Абьея: только оседло проживающее там племя динка, родственное южанам, или также на протяжении столетий сезонно пасущее там скот племя месирия, тяготеющее к северу. Ввод в Абьей войск северян, произошедший не без провокаций со стороны южных соседей, не только создавал в данном районе тяжелейшую гуманитарную ситуацию, но и грозил возобновлением масштабной войны между севером и югом. Встречи членов миссии с Руководством Судана оказались скомканными, вместо этого пришлось проводить, по сути, консультации Совета для выработки реакции на происходящее. В результате поздно вечером было подготовлено заявление председателя Совета Безопасности для прессы, его зачитал председательствовавший тогда в Совете французский постпред Жерар Аро на пресс-конференции, которую мы провели совместно с американской коллегой (США и Россия были сопредседателями миссии Совета Безопасности в Судане).
Совет Безопасности сыграл свою роль в том, что независимость Южного Судана состоялась в соответствии с мирным соглашением. Однако многие проблемы между двумя странами оставались нерешёнными. А само молодое государство постепенно стало скатываться к масштабному кризису: острое соперничество различных группировок, межплеменные столкновения с многочисленными жертвами. К положению в Южном Судане Совету Безопасности пришлось возвращаться ещё не раз.
Вновь напряжённость на Корейском полуострове
В 2009-2010 годах наблюдался заметный рост напряжённости на Корейском полуострове.
25 мая 2009 года, когда казалось, что наше очередное председательство в Совете Безопасности катится к беспроблемному финишу, Северная Корея произвела второе ядерное испытание. Не прошло и суток, как мы по просьбе Японии созвали экстренное заседание. Члены Совета проявили единство в том, что произошло серьёзное нарушение ранее принятой резолюции 1718 и международного режима нераспространения. Неизбежной стала разработка новой санкционной резолюции в отношении КНДР, которая была принята через пару недель.
Обстановка накалилась, казалось, до предела, когда 26 марта 2010 года затонул южнокорейский корвет «Чхонан» и погибло 46 моряков. Южнокорейцы провели тщательнейшее расследование и пришли к выводу, что корабль потоплен северокорейской торпедой. Со дна моря даже извлекли ржавый кусок торпеды, которая, как утверждалось, и была виновницей трагедии. Пхеньян свою причастность к гибели корвета категорически отрицал. Сеул обратился в Совет Безопасности, с тем чтобы он осудил КНДР за это нападение. Однако в Совете возникли сложности. Не всем аргументация южнокорейцев казалась убедительной. Сценарий нападения северокорейской подводной лодки, которая смогла проникнуть в район маневрирования «Чхонана» и уйти оттуда незамеченной, выглядел несколько фантастически. Существовала и другая версия, что «Чхонан» подорвался на старой южнокорейской мине. К такой версии склонились и российские военные эксперты, которые по приглашению Сеула побывали в Республике Корея и тщательно проанализировали материалы расследования.
Результатом продолжавшейся в Совете Безопасности в течение нескольких недель работы стало заявление его председателя, принятое 9 июля 2010 года, — возможно, один из самых странных документов, когда-либо принимавшихся Советом. Прямого осуждения КНДР в нём не содержалось. Совет Безопасности выражал сожаление по поводу нападения на «Чхонан», определял, что подобный инцидент создает угрозу миру и безопасности в регионе и за его пределами, выражал скорбь о погибших и раненых, призывал принять в отношении тех, кто несёт ответственность за инцидент, надлежащие и мирные меры, направленные на мирное урегулирование этого вопроса согласно Уставу ООН и всем другим соответствующим положениям международного права. Он также отмечал, что южнокорейская следственная группа заключила: КНДР несёт ответственность за гибель «Чхонана», и в этой связи выражал глубокую озабоченность, но в то же время принимал к сведению утверждения КНДР — эта страна не имеет к инциденту никакого отношения. Совет Безопасности осуждал нападение, которое привело к тому, что «Чхонан» затонул. В заключение подчёркивалась важность предотвращения в будущем подобных нападений и враждебных действий против Республики Корея или в регионе и звучал призыв урегулировать нерешённые вопросы на Корейском полуострове мирным путём.
Непосвящённому читателю трудно было понять, что же всё-таки произошло и кто в этом виноват.
Напряжённость в отношениях между двумя Кореями достигла такой степени, что, казалось, любой инцидент мог привести к большой войне. Таким инцидентом чуть не стала перестрелка, произошедшая 23 ноября 2010 года. Южане проводили очередные учения в районе острова Ёнпхёндо в спорной акватории Жёлтого моря (остров находится у побережья КНДР, претензия на него Сеула оспаривается Пхеньяном). Острые моменты в ходе подобных учений возникали и ранее. Обычно на стрельбы, проводимые южанами, северяне отвечали своей канонадой, но стреляли просто по воде. Теперь же они ответили артиллерийским залпом по самому острову. Погибло четыре человека. В Южной Корее разразился скандал. Военных критиковали за неготовность дать соответствующий отпор.
Последствия объявленных Южной Кореей на 18-21 декабря аналогичных учений оказались труднопрогнозируемыми. Расквартированные в непосредственной близости к Корейскому полуострову российские вооружённые силы были приведены в состояние повышенной боеготовности. События разворачивались рядом с нашими границами, масштабный конфликт между двумя Кореями создавал бы непосредственную угрозу и для безопасности Российской Федерации.
Утром в субботу 18 декабря мы потребовали экстренного созыва заседания Совета Безопасности. Наша инициатива застала председательствовавших в Совете американцев врасплох. Райс откровенно тянула, ссылаясь на поздний вечер в Сеуле, и ей не с кем посоветоваться. В итоге мы согласились подождать до воскресенья, получив с американцев обещание, что за это время не произойдёт ничего катастрофического. Для гарантии я закрепил это понимание публично, сделав соответствующее заявление перед журналистами (хотя и без прямой ссылки на американцев).
Представляется, что сама наша инициатива оказала определённое сдерживающее воздействие на южнокорейцев. Трудно было бы объяснить рискованные действия под пристальным взглядом Совета Безопасности. Дополнительный стимул поработать с Сеулом давала эта инициатива и Соединённым Штатам.
Заседание СБ состоялось в воскресенье 19 декабря. Выступили постоянные представители в ООН двух Корей. Северянин довольно убедительно разъяснил, почему учения в районе острова Ёнпхёндо представляются Пхеньяну особенно провокационными. В итоге Сеул изменил сценарий планировавшихся учений: они были краткими, угол стрельб отвели от территории КНДР. Нового витка эскалации напряжённости между двумя Кореями, а возможно и большой войны, удалось избежать.
Тем не менее Корейский полуостров оставался одним из самых взрывоопасных регионов планеты. В 2013 году КНДР произвела третье ядерное испытание, а в 2016-м — ещё два. Каждый раз Совет Безопасности откликался новыми санкционными резолюциями, но решения задачи денуклеаризации полуострова они не приближали. Курс Пхеньяна на развитие своего ракетно-ядерного потенциала во что бы то ни стало создавал серьёзную угрозу международному миру и безопасности.
«Арабская весна» (Ливия)
В начале 2011 года полыхнула «арабская весна». Самосожжение уличного торговца в Тунисе дало толчок протестам, вынудившим многолетнего президента Бен Али бежать из страны. Волнения в Египте привели к отставке и аресту президента Мубарака, который в течение трёх десятилетий считался одним из столпов арабского мира, играя, в частности, ключевую роль в отношениях с Израилем. В наиболее драматические формы вылились протестные выступления в Ливии, а затем — в Сирии.
Каддафи пошёл на жёсткое подавление демонстраций, стал угрожать всем протестующим кровавой расправой. На востоке страны в городе Бенгази образовался оппозиционный Переходный национальный совет (ПНС). Париж подозрительно быстро признал его «единственным законным представителем» ливийского народа (не стояла ли Франция за его созданием?). Другие западные страны были несколько осторожнее, объявив ПНС стороной, с которой они могут вести диалог.
Ситуация в Ливии стала предметом рассмотрения в Совете Безопасности ООН. Инициировала его Лига арабских государств через являвшийся непостоянным членом Совета Ливан. При этом ливанцы требовали, чтобы СБ оказал максимально мощное воздействие на режим Каддафи. Особенность ситуации состояла и в том, что против Каддафи выступило его собственное представительство при ООН, открыто призвавшее к «свержению фашистского режима».
26 февраля 2011 года Совет Безопасности принял резолюцию 1970, в соответствии с которой вопрос о ситуации в Ливии передавался в Международный уголовный суд. Против Ливии вводилось оружейное эмбарго, накладывался запрет на международные поездки Каддафи и членов его семьи, а также замораживались их зарубежные активы. Резолюция была принята единогласно, то есть была поддержана и Россией. В нашем выступлении на заседании после принятия резолюции говорилось, что «мы осуждаем и считаем категорически неприемлемым применение военной силы против мирных демонстраций и любые другие проявления насилия. Настаиваем на безотлагательном прекращении подобных действий… Урегулирование сложившейся в Ливии ситуации возможно исключительно в случае её перевода в политическое русло».
Но такого не произошло. Конфликт продолжал развиваться по конфронтационному сценарию. В середине марта над Бенгази нависла серьёзная угроза. Каддафи заявлял, что жителей города ждёт неминуемая расправа. Ситуация в стране стала предметом нового рассмотрения в Совете Безопасности. Причём на этот раз Лига арабских государств требовала от международного сообщества силового вмешательства. На том же настаивали Англия и Франция. Началась работа над проектом новой резолюции СБ. Соединённые Штаты, которые долгое время держались в тени, положили на стол пове