И тут же отстранился, даже не глядя, что будет делать со спермой Алина. Та проглотила. И облизнулась.
— А еще?
— На сегодня хватит сладкого, — буркнул Денис и застегнул штаны. — От этого и потолстеть можно!
— Я бы не отказалась, — мечтательно протянула Алина и провела рукой по животу.
Дениса как кипятком окатили. Он не предохранялся!
— Надеюсь, ты принимаешь таблетки, — старался казаться равнодушным.
Алина пожала плечами:
— Разумеется!
И направилась обратно к дому. Каблуки все так же проваливались, но спину она держала ровно. Через несколько минут оглянулась:
— Будь хорошим мальчиком и прибереги десерт только для меня!
— Вот сучка, — не выдержал Денис.
Ему было противно до тошноты. Не оттого, что он оттрахал Алину как последнюю сучку — она сама была не против. Чувство возникло ниоткуда, и Денис не мог понять причину. Словно ребенка обидел. Или сделал что-то непотребное. И меньше всего хотелось сейчас видеть Ирину. Возвращаться в комнату, слышать её дыхание. Казалось, от этого будет только хуже.
И он, следом за Алиной, направился к костру.
29
Утро выдалось изумительным. Пение птиц проникало в комнату даже сквозь двойные стеклопакеты. Ира подошла к окну, чтобы отдернуть шторы и насладиться настоящим загородным утром, спокойным и чистым, без вонючего гудения машин и вечной спешки.
И чуть не упала, запнувшись об одеяло. Посмотрела на него, соображая, и улыбнулась: Денис держит слово. Но радость тут же померкла, стоило только вспомнить вчерашнее «нужна ты мне».
Конечно! Чему удивляться! Она — всего лишь фиктивная жена, «ни кожи, ни рожи», как говорится. Не чета этим стильным куклам. И хотя Денис дал им очень резкую отповедь, в его искренность Ира не верила.
Почему-то стало горько. Не от факта собственной никчемности, не из-за разговоров. Из-за Дениса.
Колени задрожали, так неожиданно и невероятно оказалось понимание. Ира едва добралась до кровати и рухнула на неё, подтянув колени к животу. Захотелось плакать.
— Дура! Вот давай еще, влюбись в мажора! Ты ему только для бизнеса нужна!
Она то уговаривала себя, то ругала за бесхребетность, но изменить ничего не могла. Стоило понять, что Денис ей небезразличен, как стали ясны и эти перепады настроения, и хандра… Надо было что-то делать.
И для начала — встряхнуться. В конце концов, есть еще целый год рядом с Денисом. Целый год счастья. И пусть он встречается с другими женщинами, спит с ними… Он ничем не обязан Ире, напротив, это она благодарна за освобождения из кабалы. Пора выполнять договор. И сделать все, что должна, чтобы известному в городе бизнесмену не пришлось стыдиться своей жены.
А что будет потом… неважно.
И, вместо того чтобы наскоро натянуть на себя джинсы и футболку, Ирина долго сидела перед зеркалом, нанося макияж. А потом тщательно перебрала привезенную одежду.
Бриджи, футболка и легкие сандалии на тонкой подошве. Яркие серьги в уши — линия Y-зоны еще не начала оплывать и щеки не болтались, как у бульдога, так что это украшение вполне отвлекало от лишних килограммов.
Хорошее утягивающее белье убрало складки, придав бокам плавность линий, и Ира осталась довольна своим отражением. Теперь можно и на подвиги!
В доме царила тишина. После ночного угара все спали, некоторые — не добравшись до комнат. Лишь немногие семейные пары, покинувшие веселье до того, как оно станет «неприличным», выходили на завтрак.
На веранде Ирина огляделась. Здесь уже прибрались, от фуршета ничего не осталось. Зато во дворе все так же судачил «серпентарий». Ира даже головы не повернула, но в спину ей полетело нарочито громкое:
— Толку, что кольцо на пальце? Спит-то с другой! — И, ехидно-сочувствующее: — Муженька ищешь? Так он на речке, следы ночного отдыха смывает!
Очень хотелось повернуться и сказать какую-нибудь гадость. Но Ира никогда не умела слету придумывать ответы. Поэтому просто пошла в кафе, позавтракать.
Но ноги сами понесли её на берег.
Небольшой песчаный пляж еще пустовал. И только мужчина рассекал спокойную воду. Он увидел Ирину издали и помахал рукой.
Та помотала головой:
— Я без купальника!
Денис кивнул и поплыл к берегу. Но стоило ему выйти, мимо с гиком и писком пролетели двое, задев и опрокинув в воду. А еще — сорвав плавки.
Денис тут же натянул их обратно, но Ира успела заметить несколько ярких красных полос на ягодицах. Такие царапины не ветки деревьев оставляют.
Захотелось закричать, затопать ногами, закатить скандал. Но Ира вспомнила, о чем думала совсем недавно, в спальне, и досчитала до десяти. Два раза. Когда Денис подошел, она уже почти справилась.
— Зря не хочешь искупаться. Вода — парное молоко!
— Мне горло беречь надо, — ушла от ответа. — Ты уже завтракал?
— Нет. Сходим вместе?
Ирина кивнула и дождалась, пока Денис переоденется.
К кафе шли, взявшись за руки. Когда проходили мимо любительниц позлословить в спину, Ира напряглась, но они как будто воды в рот набрали. Видимо, вчерашний отпор отбил желание язвить при Денисе. И тут Ира хихикнула: под тщательно подстриженным кусом спал один из вчерашних гулен. Он лежал лицом вниз и храпел так, что ветки тряслись. Но рассмешило не это, а его семейные трусы, выставленные на всеобщее обозрение. Беленькие, в красную клубничку. Резинка ослабла, и на незагорелой ягодице виднелась багровая родинка. Точь-в-точь как эти самые клубничины.
— Не смотри, — тут же велел Денис и Ира отвернулась, изо всех сил сдерживая смех.
За завтраком настроение снова испортилось — слишком многие поглядывали в их сторону и отворачивались. Ире казалось затем, чтобы всласть посмеяться над женой, которой муж изменяет у всех на глазах.
— Денис, а мы долго еще здесь пробудем?
— До вечера. А что такое? Ты плохо себя чувствуешь?
Плохо? Да она едва на ногах держится. В спальне все казалось проще. Ира думала что сильная, что справиться. Но знать, что этой ночью Денис любил другую оказалось... больно.
— Нехорошо что-то. Наверное, переела вчера.
— Может, к врачу? — встревожился он.
— Не надо, отлежусь. И если ты хочешь остаться, я могу и сама до дома доехать.
— Ир, мне действительно нужно еще немного побыть здесь. Есть вещи, которые лучше обсуждаются за бокалом вина или бильярдной партией. Тебя отвезет Петр, — и Денис достал телефон.
Почему-то она почувствовала облегчение.
Полулежать на заднем сиденье авто, которое ровно бежит по дороге, смотреть в затылок водителя, иногда ловя на себе его взгляды через зеркало заднего вида... Петр всегда внушал Ирине доверие. И уверенность. Рядом с ним казалось, что все беды мира обойдут стороной, разбившись об эту широкую спину. Надежный. Как старый, преданный друг, вечный, как сама Вселенная.
— Что-то случилось?
Он, как обычно, проводил до двери.
— Нет. Просто немного устала.
Петр сочувственно улыбнулся:
— У Дениса всегда так — на пределе. А вы...
— Скажите, а почему вы Денису тыкаете, а меня зовете только по имени-отчеству?
— Так уже говорил — с женой начальника нельзя по-другому.
— А с самим начальником — можно?
— Можно, — улыбнулся Петр. — Если что-то понадобится — звоните.
Нужно? О! Ирине очень хотелось затащить его в дом, заварить чай и долго-долго плакаться в жилетку. Она была уверена: Петр не откажет, подставит крепкое плечо огорченной женщине. Но позволить себе этого не могла. И тихо попрощалась.
— Подождите! Ирина Степановна, как ваше горло?
— Намного лучше! Надеюсь, завтра выпишут.
Надежды не оправдались. Врач долго осматривал, залезал в горло какими-то пыточными инструментами, а потом покачал головой.
— Увы, Ирина Степановна. Чуда не произошло. Связки поражены куда сильнее, чем казалось.
— Но ведь я стала лучше говорить!
— И только. Помнится, вы упоминали о том, что пели. К сожалению, больше это невозможно. Но все-таки не отчаивайтесь! Есть еще один шанс!
— Какой?
Ира была согласна на все.
— Операция. Но я должен предупредить: палка о двух концах. Если заживление пойдет не так, как планировалось, вы можете навсегда потерять голос. Поэтому рекомендую хорошенько подумать. От вашего выбора будут зависеть дальнейшие действия.
Операция... Шанс вернуть голос, петь... Или потерять его окончательно. Ира не знала, что предпринять. Ходила из угла в угол, все валилось из рук. А потом улеглась на кровать, прижала колени к груди и так застыла, не в силах что-то решить.
Такой её и нашел Денис. Сначала послышался его голос. Он становился все громче, а потом в дверь постучали.
— Ира? У тебя в порядке? Я знаю, что ты дома. Ира? — похоже, Денис начал паниковать. — Ира, я вхожу!
— Входи, — выдавила она из себя и села.
— Почему ты... О господи, Ирочка, что стряслось?
Нехотя она рассказала ему о дилемме. Денис покачал головой:
— Слишком большие риски. Но решать только тебе. Я бы не согласился. — А потом спохватился: — Ты, вообще, сегодня ела? Спускайся, я сейчас чего-нибудь приготовлю.
Ира отреагировала не сразу. Потом её взгляд наткнулся на гитару. Руки сами потянулись к ней, пальцы едва-едва коснулись струн. Те ответили чуть слышной дрожью. Ира остановила их ладонью, а потом, не тронув колки, начала играть. Мягкая, плачущая мелодия заполнила комнату, просочилась под дверь и долетела до Дениса, который как раз отправлял в духовку натертую специями курицу. Мужчина замер, прислушиваясь. Он понял, что Ира так и не смогла заплакать. В отличие от гитары. Инструмент рыдал за неё, заставляя задохнуться от неизбывного горя. Забыв обо всем, Денис кинулся наверх.
Ира встретила его улыбкой:
— Я решилась на операцию.
Но как же это было страшно! Полулежать в большом кресле и слышать, как медсестры звенят инструментами. Слушать, как успокаивает анестезиолог. Видеть, как расплываются очертания предметов. Отяжелевшие веки закрылись, а когда Ира проснулась первый, кого она увидела — Денис.