— Отдыхай.
А сам спустился к машине — нужно было забрать вещи. И только тогда вспомнил, что телефон все это время пролежал в бардачке.
Среди массы пропущенных вызовов один заставил подобраться, выбросив из головы даже намеки на романтику. Отец звонил семь раз. И пятнадцать — мама.
Денис смотрел на экран и понимал, что серьезно влип. Сильнее, чем после игры в фанты.
***
Утро выдалось странным.
Солнце пробивалась сквозь плохо закрытые жалюзи. Ира повернулась, пряча лицо, и поняла, что выспалась. И проспала.
Первая мысль — не успела приготовить завтрак Денису. Вторая — вдруг он тоже не услышал будильник? Но в квартире стояла тишина.
Звякнула занавеска. Ира нравился этот мелодичный звук. Шарики подобрались так, что один тон отличался от другого ровно на терцию. Получался совершенный аккорд, ласкающий слух.
Пальцы коснулись прохладного стекла. И провели по леске, как по струнам.
Какое-то время Ира развлекалась, заставляя бусины ударяться друг о друга в различном сочетании, с разным ритмом. И хихикнула, когда получилось что-то, похожее на мелодию. Вообще, стоять пот так на светлой лестнице в пижаме, дурачиться и никуда не спешить оказалось так здорово! Ира поняла, что счастлива. А, может, это были отголоски вчерашней прогулки?
Денис на самом деле удивил. Такой романтики она не ожидала и не поняла, почему он решил вывезти её на пикник. Не в ресторан, как прежде, не по магазинам, велев покупать все, что душа захочет, а на простой, скромный пикник с бутербродами, красным вином и чаем из термоса. Это было что-то из другой жизни. Из прошлого... Из...
— Заткнись! — крикнула сама себе и закрыла уши двумя руками, как будто это могло заглушить мысли.
Но воспоминания не исчезали. Звон гитарных струн, шорох сухой листвы под ногами, смех матери, запах костра... Раскачивающееся на веревке тело. И солнечные зайчики, что притаились в камешках дорогих запонок.
Ступеньки подставили подножку. Ира даже не почувствовала, как падает, а только забилась в сильных руках. Кричала, пыталась вырваться, пока щеку не обожгло.
Эхо удара набатом отозвалось в ушах и заглушило то, старое... Рука взметнулась к полыхающему лицу.
— Ты... меня... ударил?
Неверяще, невидяще...
— Прости.
Денис не отпускал. А когда начала биться, как пойманная в сети птица, без затей прижал к себе:
— Тише, тише... Успокойся!
От него пахло хорошим парфюмом и немного — улицей. А еще — спокойствием.
Ира уткнулась лицом в расстегнутый плащ. Рука, гладящая по волосам, на мгновение остановилась, а потом продолжила свой путь. И боль вырвалась наружу рыданием. Горьким и бездонным.
— Тише, тише...
Дальше Иру подхватил вихрь. Через мгновение она уже сидела на диване, а сильные руки обнимали, не позволяли отстраниться.
— Тщ-щ-щ...
Слезы иссякли вместе с силами. И вернулось понимание окружающего.
— Успокоилась?
Денис отстранился и встал. Сразу стало холодно и одиноко. Захотелось ухватиться за край плаща, притянуть обратно и спрятаться в объятиях. Словно в детской игре, когда стоило заявить «я в домике», и уже никто не смел осалить и неприятности обходили стороной.
Но Ира уже давно выросла. И поэтому просто вытерла слезы:
— Я думала, ты на работе.
— Пришлось вернуться. Забыл кое-что. — Денис протянул стакан с водой. — И хорошо, что забыл. Тебе еще голову раскроить не хватало!
Ира оглянулась на лестницу.
— Не раскроила бы. Всего пара ступенек.
И получила в ответ сочувствующую улыбку.
— Болит? — палец Дениса коснулся мокрой щеки. — Прости. Но у тебя была истерика, я не знал как...
— Спасибо.
Ира вернула стакан и встала. Мелодия качнувшихся за спиной шариков утратила всю прелесть.
Почему у неё все, всегда идет на перекосяк? Вот взять сегодняшнее утро! Проснулась в прекрасном настроении, даже петь хотелось и чем все закончилось? Что с ней не так?
Зарылась в одеяло, чтобы темной духоте обдумать случившееся. Но громкий стук не дал сосредоточиться.
— Ира! Ира, не молчи, или я дверь выломаю!
Судя по голосу — так и поступит.
— Все хорошо. Не обращай внимания.
Но Денис не ушел. Ира слышала его шаги за дверью, они затихали, когда он удалялся и становились громче.
— Выходи! Пойдем, чаю хоть попьем. Раз уж я сегодня без завтрака остался!
— Так уж и без завтрака! — Ира шмыгнула носом и поняла, что все это время расхаживала в откровенной пижамке: топе на тонюсеньких бретелях и коротеньких шортиках.
Стало неловко.
— Сейчас выйду! — буркнула, распахивая шкаф.
Простое домашнее платье. Зеленое, как весенняя листва. Волосы — в хвост. Макияж... Один взгляд в зеркало и Ира решила, что пригоршня ледяной воды будет куда эффективнее.
— Ты идешь? — донеслось снизу.
Задерживаться не стоило. И Ира, собрав волю в кулак, спустилась на первый этаж.
Денис успел накрыть на стол. Чай, сырная нарезка, тарелка с творогом.
— Ешь! — подвинул поближе. — И без разговоров!
— А ты?
В ответ он только рассмеялся:
— Ты что, поверила, что я остался голодным? Эх, не стоило тогда признаваться, что по дороге перекусил прекрасными свежими пончиками и капучино! А в обед планирую...
Его прервал телефонный звонок. Денис бросил взгляд на экран и помрачнел.
— Извини!
Дверь кабинета хлопнула, отрезая его от Ирины.
Через четверть часа оттуда вышел совершенно другой человек. Ира только взглянула в потемневшие глаза, как кусок встал поперек горла. Она закашлялась.
— Осторожнее!
Денис занес руку, чтобы хлопнуть между лопаток, но Ира уже справилась:
— Все в порядке. Тебе что, так понравилось меня бить?
В ответной усмешке не было ни грамма тепла. Только холодная сосредоточенность:
— Честно? Иногда до одури хочется перекинуть тебя через коленку и как следует отшлепать. Все, — быстрый взгляд на часы, — мне пора. И так сильно задержался.
Ира вздрогнула, когда захлопнулась входная дверь. А потом методично, словно робот, начала убирать со стола.
Чувствовала себя паршиво. Что сделала не так? Почему вдруг у Дениса испортилось настроение? И почему она так реагирует на эти перемены? Ведь решила же — все это на год, не больше.
От горьких мыслей отвлекла напоминалка в телефоне. Пора было собираться на курсы вождения. А потом ехать на урок музыки. Преподаватель ругал за гитару, требовал купить что посовременнее. Но Ира упрямо возила свой старенький инструмент и менять его не собиралась. Ей нравилось звучание. А еще оно очень подходило к её голосу. Такое же робкое и мягкое.
— Ира, держите пальцы! Следите за апликатурой! Ну нельзя же играть только на вдохновении! Без техники...
Ира кивала, послушно переставляла пальцы в необходимую позицию но после нескольких же аккордов срывалась. Этюды сегодня совершенно не давались. И даже аккуратно выполняемая ежедневно домашняя работа не дала результатов.
— Вы сегодня рассеянная, — вздохнул преподаватель. — Давайте закончим.
Пришло согласиться.
Погода стояла чудесная. Ира задержалась у подъезда, не желая вызывать такси. В итоге решила пройтись через сквер до остановки, а уже потом ехать в автошколу, благо время позволяло прогуляться.
Поздние хризантемы желтели вдоль дорожки. За ними ровными рядами высились рябины, сплошь усеянные ягодами. Тут же вспомнилась примета о суровой зиме. И, словно подслушав мысли, недалеко заиграл саксофон.
Музыкант стоял на обочине. У его ног притулился открытый кофр, в котором блестели монетки.
Ира чуть задержалась, а потом...
В лунном сиянии, снег серебрится
Вдоль по дороге троечка мчится
Динь-Динь-Динь
Динь-Динь-Динь
Колокольчик звенит
Этот звон, этот звон
Много мне говорит
Саксофонист скосил глаза на вставшую рядом девушку. А Ира сама не знала, почему вдруг решила спеть. Понимала, что еще рано, что надо беречь связки, но ничего не могла с собой поделать.
В лунном сиянии, ранней весною
Помнишь ли встречи, друг мой с тобою
Колокольчиком, твой, голос юный звенел
Этот звон, этот звон о любви сладко пел
Песня лилась как бы сама собой. Ира не старалась перекричать музыку, просто вплетала слова в мелодию, не особо заботясь о том, что получается негромко. Но люди стали останавливаться чаще. В кофре появились бумажки.
В лунном сиянии, снег серебрится
Вдоль по дороге троечка мчится
Динь-Динь-Динь
Динь-Динь-Динь
Колокольчик звенит
Этот звон, этот звон
Много мне говорит
И прежде, чем саксофон протянул последнюю ноту, Ира убежала.
Отчего-то стало весело. И невероятно легко. Казалось, впереди много-много счастья и его отблески уже сейчас падают на окружающее.
— Никто! Не! Испортит! Мне! Настроение! — решила Ира и взмахом руки остановила проезжающее мимо такси.
***
Денис злился. Как всегда, когда не мог контролировать ситуацию. А сейчас от него ничего не зависело.
Родители узнали о его проделке. Кто-то очень заботливый скинул им видео. И еще одно — где Денис представляет собравшимся молодую жену.
Он хорошо помнил этот момент. Тогда, на пикнике. Но не мог понять, кто снимал. Но точно — не Алина. Та несколько раз мелькнула в кадре, причем в несвойственном ей виде: аккуратная, в приличной одежде.
Денис коротко отметил этот факт и тут же забыл. Отец требовал немедленно развестись. Чтобы к их приезду от деревенской бабы и духу не осталось! И слышать в защиту невестки не желал ни слова.
Было отчего запаниковать. Единственный, кого Денис боялся по-настоящему — это отец. Он никогда не кричал, не хватался за ремень. Но слова, произнесенные тихим голосом заставляли прислушиваться, а тон — немедленно выполнять приказ.
Но не в этот раз. Не теперь. Денис понял, что Ирину будет защищать до последнего. Чем бы это ни грозило.
Увидев её, вернувшуюся с занятий он только укрепился в этой мысли. В квартире словно солнышко появилось и даже серые стены показались уютными.