По дороге домой она даже отвечала на вопросы Тихомира и он улыбался, надеясь, что еще немного и она снова станет ласковой с ним. Но через пять дней Ждана пропала. Рано утром он проснулся и увидел, что кровать, где спала жена, пустая. Он сразу же в новом доме сделал маленькую комнату, которую заняла Ждана. Родители выбрали большую печь, а он спал в большой горнице на широкой лавке. Ждана так ни разу не подпустила его к себе и не разрешала заходить в свою комнатку.
Он вышел на улицу, ее там тоже не оказалось. Тихомир вернулся в дом и обнаружил, что нет ее вещей. Он опустился на лавку и тяжело вздохнул. Ждана ушла. Искать ее не стал, она сделала свой выбор. Теперь он не будет отвечать за нее. Простил ей подлость, простил потерю ребенка, простил холодность и надменность. Прощать больше не хотелось, сил больше душевных не осталось, все там изломано Жданой. Он отпустил ее. Надо делами заниматься, хозяйство выправлять, да и селянам помогать. Сколько им сделано, многие ему благодарны. Даже селение стало выглядеть с его возвращением нарядным, мужчины сделали новые наличники, бабы побелили их. Только надо сходить к волхвам, чтобы они просили у Начальных освободить его от семейных уз с Жданой.
***
Ждана так и не смогла смириться со своей участью. Она ни капельки не жалела, что скинула ребеночка, не хотела она его. Они и Тихомира уже не хотела видеть, но деваться некуда. Он старался для семьи, поставил новый дом, обзавелся хозяйством. Ждана видела, как ему селяне почтительно кланяются, но это для нее было безразлично. Она хотела стать княгиней, а не быть селянкой и жить среди навоза.
Свою мысль пойти к князю, покаяться и просить прощения, чтобы он снова назвал ее невестой своей, не отпускала, с каждым днем она все яснее представляла, как приедет к нему, как княгиней станет. И чем дальше она об этом думала, тем становилась увереннее, что у нее все получится. Она не портила свои белые ручки черной работой, не гнула спину на тяжелой работе. По улицам под жарким солнцем не ходила, чтобы не испортить цвет своего красивого лица.
На все попытки Тихомира приблизиться к ней отвечала надменным взглядом, уходила в свою комнатку, которую уже стала ненавидеть и терпела, ждала любую возможность, чтобы убраться от сюда. Даже то, что Тихомир был уже не так беден, не тешили ее. Себя она видела только княгиней.
На торгу, куда она приехала с Тихомиром, Ждана встретила купчиху, бойкую на язык бабу, которая нахваливала свой товар. В разговоре купчиха сказала, что держит в княжестве Дубравном свою лавку торговую и часто бывает там. Ждана тут же стала выяснять у купчихи, как далеко от них княжество и как туда можно добраться. Купчиха рассказала, что до княжества десять дней пути, и через пять дней она с обозом вновь собирается ехать в княжество. Дорога пройдет мимо их селения.
Ждана вдруг поняла, что ей делать, даже обрадовалась, что скоро у нее все получится. Она стала рассказывать купчихе, что выдали ее силой замуж за мужа не любимого, приходится терпеть его немилость. А в княжестве Дубравном ее любимый живет, к нему она уехать хочет. Стала просить купчиху взять ее с собой тайно от мужа. Купчиха разжалобилась ее словами обещала помочь в беде ее. Они договорились встретится через пять дней на тракте, который мимо селения, где Ждана жила, шел. Потом она накупила на торгу нужного с собой в дорогу и в хорошем настроении поехала домой. Ее даже сегодня не злили разговоры Тихомира, который смотрел на нее и улыбался.
На пятый день Ждана проснулась еще до зари, тихо, стараясь никого не разбудить, поднялась, быстро собрала свои вещи и вышла из дома. Уже знакомой дорогой она поспешила к большому тракту, где ее уже поджидала купчиха с обозом. Ждана села на телегу и улыбнулась. Совсем скоро она увидит князя.
Глава 7.
Глава 7.
Князь Велеслав полюбил Ждану с первого взгляда, когда впервые приехал на Борисов торг со своим обозом. Он представился боярину Твердиславу купцом Велесом, чтобы тот не устраивал лишних пиров в его честь, не любил князь всей этой пышности и слов хвалебных. И людям своим он приказал его так величать. Давно их купцы княжества возили свои товары на Борисов торг, который был самым большим и богатым. Там можно было купить все, что душе угодно, даже редкие специи, что везли из Амираны. Как-то он сам решил съездить на торг, людей посмотреть, узнать, чем живет боярин Твердислав, поговорить с купцами, кто на торг товары возит. Оставлять княжество Велеслав не опасался, заключенный его отцом с Тогой-ханом договор о мире соблюдался, даже мелких набегов на приграничье уже давно не было. Других врагов у него не было.
Два года назад отец умер от лихоманки, которая прошлась по многим землям, много с собой люда забрала в светлый мир предков. Даже слышал, что жена Твердислава не пережила эту лихоманку. Пришлось после смерти отца Велеславу на себя венец княжеский надевать, да во все дела вникать. Поддержали его тогда верные люди, помогли. Трудно было, но рядом с ним всегда был верный ему человек, его правая рука, Боеслав, который был верен еще его отцу, да воспитывал его с самого детства. Ему он мог доверить все и даже свою жизнь. А еще Боеслав славился ведуном, видел он людей насквозь, думы их тайные, предсказывал опасности. Вот и брал князь Боеслава с собой к новым людям. И когда год назад на торг поехал, тоже Боеслава взял. Люди отца уже давно на этот торг ездили, даже дом свой торговый с лавками поставили. И вот сейчас он сам решил все своими глазами увидеть.
Пока он общался с Твердиславом, Боеслав наблюдал за ними со стороны. Потом сказал, что боярину можно верить, надежный муж, слово свое твердо держит, обмана не допускает и другим не прощает. Но открываться боярину Велеслав не спешил, так и приезжал еще несколько раз под именем купца Велеса.
Когда он увидел Ждану, которая вместе с отцом ходила по торгу, искала себе новые ткани на нарядный сарафан, засмотрелся на ее лицо, заслушался ее голосом. Но не спешил к ней подходить, хотя очень поговорить хотел с ней, поразила она его в самое сердце, мила была ему. Потом он еще пару раз с обозами под видом купца приезжал, любовался Жданой, которая любила по рядам ходить, наряды себе выбирать, но так и не подходил к ней. Как уезжал с торга, все время думал о ней, а потом решил и отправил к отцу ее сватов. Хоть и радовалась его душа, только вот Боеслав был недоволен, хмурился, все чего-то хотел сказать князю. Велеслав сам вызвал его на разговор, когда сваты уже убыли к боярину.
- Не серчай, княже, но не делаешь ли ты ошибку, посылая сватов за девицей, которую только несколько раз и видел, даже ни разу не поговорил с ней и не узнал о ней больше?
- По нраву она пришлась мне, сердце ждет Ждану, хочу княгиней своей назвать. Не может быть плохой дочь Твердислава.
Помотал головой Боеслав, словно не согласный с его словами.
- Торопишься ты, князь. Вижу, что будет у тебя семейное счастье, если все правильно сделаешь, судьбу свою дождешься. Назовешь свою единственную, назначенную тебе Начальными княгиней, будет народ ее любить и почитать. И любовь у вас будет, и детишек много.
- Все в моих силах, чтобы народ свою княгиню любил. И сам любить ее буду, - улыбнулся Велеслав, думая о Ждане.
- Будешь. Да не эту, за которой сватов своих послал. Темная у нее душа. Ты бы еще к Ведаре сходил, пусть она путь твоей судьбы тоже посмотрит.
- Схожу как-нибудь, - отмахнулся Велеслав. - А сейчас не до этого мне, к пирам свадебным готовиться надо, невесту встретить достойно. Не спорь со мной, Боеслав, люба мне Ждана. Ее женой хочу своей назвать.
- Смотри, князь, как бы не ошибся. Сделаешь ошибку, длинным путем до счастья своего пойдешь. Много горя встретишь на том пути.
Не договорили они тогда, не стал слушать Велеслав друга своего, не сходил к Ведаре – няньке своей верной, которая ушла восемнадцать зим назад в домик свой на опушке леса. Стал ждать Велеслав невесту свою, волновался.
Когда прибыл к княжьему двору гонец, сообщил, что обоз с невестой скоро прибудет, отправил он Боеслава с верными людьми ему навстречу. В тереме княжеском суета началась, горницы к встрече гостей убирали, на кухнях пар-жар стоял, кушанья варились. Столы решили накрыть на большом дворе княжеском, чтобы всем места хватило. Сам лично Велеслав в который раз сундуки с подарками для невесты своей проверял, даже ларец с драгоценными каменьями от себя не отпускал. Там ценный для него венец лежал, который он собирался невесте своей на голову надеть, когда женой своей назовет.
Вечером от Боеслава весточка пришла, что встретил он его невесту на дворе боярина Добрана. Завтра утром ко двору княжьему прибудут. Всю ночь Велеслав не спал, волновался, словно мальчишка, хотя сам уж тридцать первую зиму встретил в этом году. Никто еще из девиц сердце его не трогал, как Ждана, только ее хотел видеть женой своей. Ведара, которую он знал со своих трех лет, была ему как старшая сестра, которая растила его вместе с Боеславом, когда матушка его ушла в светлый мир предков, а отцу не до сына было, много бед тогда на него свалилось. Любил он ее, слушал всегда, но эта была не та любовь, которая толкает на подвиги, не рождает огонь в крови и желание защищать единственную от всех бед, называть женой своей. А любовь-уважение, как к старшей сестре.
Знал он, что Ведара может жизненный путь видеть, даже Боеславу его указала однажды. Но вот Велеслав отказывался от этого, отвечая, что Начальные сами ему путь укажут, от бед уберегут, хотя Боеслав сколько раз в последние годы предлагал к Ведаре съездить.
Не часто он виделся с няней, сестрой своей названной, разве что заезжал к ней на минуточку, когда со своими людьми в лес на охоту ехал. Да все некогда было ему из-за забот взять и вот так приехать, посидеть, поговорить, послушать Ведару. С ней всегда Велеславу легче становилось, словно из ручья лесного воды свежей испил. Люди его, которых он иногда посылал проведать Ведару, докладывали, что жива она здорова, дочь приемную воспитывает, людям помогает. Иногда он помогал Ведаре, зерно, муку посылал. Когда с охоты возвращался, всегда добычей с ней делился. Может и был прав Боеслав, что надо заехать к Ведаре, но дел много у него, княжество от него многого требует, с утра до поздней ночи занят Велеслав в заботах о людях своих.