- Заметьте, не я это предложил… - усмехнулся Абель, усаживая меня себе на колени. Я чувствовала, как он положил подбородок на мое плечо. Я вздрогнула, косясь в его сторону. Такие телодвижения с моей стороны вызвали у него едва заметную улыбку.
- Ага! – заорал неугомонный таракан – Сейчас будем играть в четыре руки! В четыре руки и в два клыка! «Музыка на-а-ас связала!» Тьфу! «Тайною на-а-ашей стала». А ничего, что он – упырь, а ты ему шею подставляешь? Как бы ваш Бетховен не закончился Шопеном! И не «Прелюдией», а «Похоронным маршем»!
- Слышь, засранец! – заорали другие тараканы, - Когда ты уймешься? А? Мы тут родственную душу встретили! Не мешай нам!
- Хочу и мешаю! Нет, я понимаю, что все это красиво и так далее, но пошевелите усами, если больше шевелить нечем! Он – упырь! Он – не человек! Эти отношения обречены!– заорал таракан, чувствуя, как его снова выставляют за дверь.
- Я предупредил! – заявил он, высовывая голову в дверную щель, - Пусть ищет себе какую-нибудь упырицу! А нас оставит в покое! Мне уже порядком надоели эти американские горки.
- Пошел вон! – заорали на него остальные, приготовившись слушать нашу совместную с Абелем игру.
- Мы для него еда!– вякнул таракан, - Пока что он сам не ест и другим не дает, но скоро, очень скоро…
И тут кто-то догадался засунуть ему в рот кляп и привязать беднягу к стулу.
- Сиди и слушай молча! – тараканы отряхнули лапки и заняли свои места.
Я положила руки поверх рук Абеля. Кончики моих пальцев совсем не доставали до кончиков его пальцев. Да, по сравнению с ним я вообще миниатюрная. Абель начал играть. Я играла вместе с ним, осторожно и нежно придавливая-поглаживая его пальцы. Мы слегка покачивались, следя за клавишами. Я даже закрыла глаза, вслушиваясь в биение своего сердца и в его дыхание. Абель точно так же как и я, тихо, едва слышно проговаривал ноты, когда играл. Это – странная привычка некоторых музыкантов. Я чувствовала как он иногда, словно невзначай, прижимается ко мне щекой.
«Вот так бы сразу!» - заметил Бетховен, обмахиваясь париком. Играли мы со всеми репризами. Когда прозвучала последняя нота, я медленно убрала руки, чувствуя, как меня целуют в затылок. А потом мне на шею легло что-то холодное.
Я опустила глаза и увидела сверкающую звезду, на тонкой золотой цепочке. Абель осторожно застегнул ее у меня на затылке, снова украдкой целуя меня в шею.
- Спасибо, - вздохнула я, любуясь сверкающей звездочкой, пока его руки покоились у меня на талии, - Но иногда мне кажется, что это – лишнее. Мне просто нравится проводить с вами время … Мне не нужны подарки… Они, конечно, красивые, но …. Как бы вам объяснить… Мне достаточно того, что вы просто рядом…
Он промолчал, нехотя снимая меня с коленей.
- Время видела? Завтра на работу! – возмутился он, бросая взгляд на часы, которые показывали два часа ночи, - Да, кстати. Смените утренний репертуар. Я уже икаю вашим «Сурком».
Я лежала у себя комнате, обнимая подушку и мечтательно перебирая пальцами по одеялу. В ночном сумраке мне все еще чудился запах шоколада…
Таракан дожевал кляп и попрыгал вместе со стулом по залу, пытаясь выскользнуть из пут.
- Отлично! «Сумерки» для взрослых! Делать вам больше нечего! - заорал он, будучи возмущенным до глубины тараканьей души, - Ладно, я понимаю, когда два подростка резвятся. Он играет этого, как его… а впрочем неважно… А она сидит рядом и думает, мол, прикольненько, я так не умею, но лучше бы целовались, а не фигней страдали! У нее на лице именно это написано. Но вы-то! Вы! Взрослые люди и нелюди! Ты понимаешь, к чему ведут такие «игры»? Дедушка Фрейд задумчиво жевал ручку, пока вы там «играли»!
- Да чего ты пристал со своим Фрейдом и «Сумерками»? – возмутилась я, - Ты еще «Дракулу» вспомни.
- О да! Там тоже дело бы недолгим. Если в «Сумерках» просто снюхались, то в «Дракуле» «вспомнились». Ты, случаем не помнишь, чтобы вы в прошлой жизни встречались? Нет? Не помнишь? Хм… Тогда у меня объяснений этому нет! Прости, но других логических объяснений я не вижу! Все у вас не как у людей! Тьфу, на вас! А ты не подумала, что ему, возможно, хочется, чтобы ты сама ему шею подставила? А? Как тебе такой вариант? Он же у нас эстет! Эй! Ты меня слушаешь?
- Завтра на работу… - мечтательно зевнула я и уснула.
***
В понедельник я продала свою первую недвижимость. Сама не ожидала, честное слово! Я так волновалась, когда упырь и его родня подписывали договор, что едва сдерживала трясущиеся руки, пытаясь сохранить хладнокровие и спокойствие.
Тараканы тут же оделись в деловые костюмы, схватили папочки и стали перешептываться:
- Стой ровно, не паникуй. Пусть думают, что ты каждый день продаешь по сто домов. Да что там сто! Тыщу! Да ты, как кассирша их каждый день пробиваешь по штрих кодам, не глядя.
Тут же в моей голове антураж поменялся, а тараканы встали в очередь, прижимая к груди покупки.
- Пакет нужен? Карточка есть? - устало спросила какая-то тараканиха с бейджиком, обслуживая всеми лапами покупателей, - С вас … Ой! Простите! Аннуляция! Два раза крошку пробила! Охрана!
Пока «охрана» занималась аннуляцией, тараканы стали давать советы.
- Просто молчи. Да не дергайся! Возьми в руки бладбук. Для солидности. И не делай такое лицо, будто ты сияешь от счастья и для тебя это – случайность! Делай вид, что для тебя – это плод многолетней работы и самосовершенствования на профессиональном поприще, - волновалась очередь.
Дверь за покупателями закрылась, Ренель вздохнул и отсчитал мой процент. Чувствую, Абелю в этот момент икнулось, а его подчиненным – ёкнулось. Глядя в глаза директору, который дрожащей рукой пересчитывал деньги, мне показалось, что я его просто граблю. Именно с таким лицом выворачивают содержимое карманов и вытряхивают кошелек сомнительным личностям в подворотне. В лесу сдохли все звери. Птицы тоже были на подходе. «Кровавые узы» расплатились с риелтором! Да этот день смело можно назначать государственным праздником! Я уже продумывала следующий ход и подарок. Сейчас моя очередь, поэтому нужно придумать что-нибудь интересное. Сознаться честно, я начала втягиваться в эту волнительную игру.
- Рассказываю, что подарить твоему упырю! Берешь в правую руку головку… Кхе…кхе… – прокашлялся все никак не успокоившийся таракан со сломанным усом, хромающий на все лапы, после прошлого побоища, - … чеснока. Чистишь его и ешь, а потом подходишь к своему упырю и говоришь, дыша чесночным перегаром: «Поцелуй меня, как Ромео Джульетту». Сногсшибательный эффект гарантирован!
Все тараканы повернулись к нему, а бедняга стал пятиться, понимая, чем дело кончится. Они обступили его со всех сторон, разминая лапы и как-то нехорошо поглядывая на него.
- Я это к чему? - оправдывался он, - К тому, что если любит, то… Ай! По левой средней лапе! Да что вы, в самом деле! За что? Я ведь ничего плохого не сделал! Я просто выполняю свою работу! Я – инстинкт самосохранения! Ай!
Абель возвращался домой поздно, злой и уставший. Когда я видела, что он не в духе, я старалась держаться подальше. Собственно, как и все остальные. Стоило услышать, каким голосом, и с какими интонациями он ответил кому-то из слуг на невинный вопрос, в котором часу подавать ужин, как у меня сразу же отпадало желание с ним связываться. Наконец я осмелела и решила подойти к нему. Так сказать, напомнить о себе. Сознаться честно, то мне было очень скучно без него.
- Потерпите, сударыня. Пять дней в месяц меня нет. Просто нет. Я умер, исчез, испарился, - тоскливо вздохнул Абель. Анри Лоис тащил за ним целую стопку документов, - Я слишком ленив, чтобы заниматься этим целыми днями. Верен долгу и ленив. Поэтому мне придется потратить некоторое время, чтобы привести дела в порядок.
Однажды я отважилась подойти к нему и предложить свою помощь. Ну, мало ли? Не думаю, что человек с высшим образованием не осилит какую-нибудь писанину или что там у него?
Абель посмотрел на меня скорбным взглядом, а потом едко выдал:
- Сударыня, я премного ценю вашу отзывчивость и горячее желание помочь, но давайте каждый будет заниматься своей работой. Если я приму ваше предложение, то в следующий раз мне придется продавать недвижимость за вас. Поверьте, я продам ее всю, даже не открывая ваш позорный каталог.
На следующем показе я попросила остановиться возле ювелирной мастерской. Мастера поцыкали вместо приветствия и сбегали за хозяином.
- Понравился подарок? Чем могу быть полезен?– спросил он, отряхивая фартук и заметно нервничая. Его так и подмывало цыкнуть зубом, но он сдерживался, чтобы не выказать свое неуважение. Еще бы, мы с Абелем делаем ему кассу каждую неделю. Да этот ювелир единственный, кто искренне, но по своему, рад нашей «дружбе», особенно, если она подкрепляется дорогостоящими подарками с обеих сторон. При слове «дружба», я слегка улыбнулась.
Я пожала плечами. Сама не знаю, понравился ли мой подарок? Спросите что-нибудь полегче!
- А вы что подслушиваете? Работайте! Еще не конец рабочего дня! - хозяин рявкнул на мастеров, которые с любопытством смотрели на меня, бросив работу.
Я прошлась между витрин, разглядывая красивые безделушки. Свет был поставлен так, что все содержимое блестело и сверкало. Каждая грань переливалась, каждый блик отражался и рассеивался многократно, придавая всем украшениям невероятную привлекательность.
- Мне нужны часы на цепочке. И гравировка на них. «Будь у меня пятьдесят три минуты свободных…». И многоточие в конце. Сколько это будет стоить? И как много времени займет эта работа? – поинтересовалась я, выбирая часы.
Хозяин терпеливо ждал, пока я выберу. Он был прекрасно осведомлен о моей личной жизни, изредка бросая взгляд на мои украшения. «Дорогой ты мой, человечек!» - сладко вздохнули тараканы, - «Драгоценная ты, моя женщина».
- Вот эти! – я закусила губу, глядя на очень красивые мужские часы на длинной золотой цепочке. Интересно, а Абель тоже долго выбирает или покупает первое попавшееся украшение? Судя по тому, что браслет был сделан на заказ, к выбору подарка кое-кто подходит достаточно серьезно. С кольцом, правда, промашка вышла. Не мой размер. Так что кольца он мне больше не дарит. Все, что угодно, но только не кольца.