- В первый и в последний раз…
Ну да, конечно. Метод взят на заметку. Лису огромное человеческое спасибо за руководство по эксплуатации лучшего друга.
Абель придвинул меня ближе к себе. И…
Я танцевала много раз. Меня приглашали разные мужчины. На праздниках, на мероприятиях, в гостях. Везде, где только была музыка, были танцы. В том числе и медленные. Я танцевала нехотя, молясь, чтобы побыстрее закончилась песня и можно было снова вернуться на место. Ни любимая музыка, ни приятный кавалер, ни легкое опьянение не давали того головокружительного эффекта, как сейчас. Я ни разу не испытывала этого сладостного оцепенения и томления. Было у меня такое чувство, что я – бабочка, случайно, попавшая в паутину. А теперь меня медленно и с наслаждением в нее заворачивают после ядовитого укуса. Яд разливается по моему телу, заставляя забыть обо всем, что происходит вокруг. Мне все равно, куда я ставлю ноги, как держу голову. Я смотрю только на него. В этот момент я понимаю, насколько я хрупкая, маленькая и как сильно меня нужно беречь и любить.
Никогда раньше у меня не было этого ощущения, когда ты с наслаждением осознаешь то, что ты - женщина. Любимая женщина. Ты – не ломовая лошадь, не Жанна Д’Арк, не Свобода, ведущая народ на баррикады, не Родина-Мать и не Мать Тереза. Ты - хрупкая, нежная и беззащитная. Жен-щи-на. Это не значит, что я не вобью кол в сердце тому, кто захочет моей или его смерти или не отвечу оскорблением на оскорбление. Это вовсе не означает, что я буду ждать, когда меня спасут и проливать слезки в кружевной платочек. Теперь я понимаю, что даже в ту злополучную ночь, когда я убила Алонсо, меня бы спасли. Просто я спасла себя раньше. Так получилось. И в тот момент, когда отец и сын направили на меня арбалет, они не подозревали насколько это плохая примета.
А сейчас я просто плавилась, как сырок «Дружба» в микроволновке, под его взглядом и в его руках. Я смотрела на любимого, словно завороженная, словно увидела его в первый раз и снова влюбляюсь в его серые, грустные глаза. Музыка играла, но мы остановились и просто смотрели друг на друга. Если он меня сейчас не поцелует, я умру. Поцелуй меня… Я прошу тебя… Умоляю…
Его рука провела по моему лицу, а потом он склонился и поцеловал. Все-таки он умеет читать мои мысли. Я положила руки на его плечи. В комнате царила гробовая тишина. Скрипка умолкла. Я чувствовала, как задыхаюсь, как стучит в груди мое сердце, как мне безумно хочется, чтобы все вымелись отсюда побыстрее. И скрипач, и Лис. И дверь за собой закрыли с той стороны. Чтобы здесь не было никого. Только он и я.
Я услышала краем уха, как открылась дверь. Догадались! Слава Богу!
- Все, идем, идем… Шевели смычками… Концерт окончен - услышала я шипение Лиса, выталкивающего скрипача за дверь. Дверь за ними беззвучно закрылась.
- Ушли? – выдохнул Абель, стоя спиной к двери и почему-то пристально глядя на стол.
- Да… - тихо подтвердила я, все еще обнимая его за шею.
Через мгновенье вся посуда слетела вниз. Тарелки, бокалы. Хрустальная ваза с мороженым. Скатерть съехала, вазон с розами пошатнулся, но устоял. Недолго ему стоять осталось.
- Розы… - выдохнула я, пытаясь одной рукой нащупать вазон и удержать его.
- Молчи… - выдохнули мне в ответ и дернули мою руку обратно.
Чей-то недопитый бокал с кровью перевернулся, разлился по скатерти, следом через минуту опрокинулся вазон. Белые розы лежали в кровавой луже, которая растекалась дальше, подбираясь к нам.
- Я хочу большего, чем любовь… - услышала я шепот.
Одной рукой я не глядя искала точку опоры и попала как раз на жесткие стебли роз, чувствуя ладонью, как колючки все глубже и глубже вонзаются в мою руку. Бокал покатился по столу, на мгновение завис над пропастью, а потом со звоном разбился. Нет, определенно фужеры – хороший подарок. Пусть дарят побольше. Такими темпами нам придется пить кровь из ладошки очень-очень скоро…
Я все еще приходила в себя, прижимаясь к мужу. Как странно это звучит. Муж. Кто бы мог подумать, что это – мой муж. Если бы мне кто-то сказал тогда, когда впервые в восемь часов вечера в офисе открылась дверь, что вошедший в нее станет моим мужем, я даже не знаю, как отреагировала бы на такое известие. Наверное, удивилась бы. Очень. Сильно.
На моей ладони были вмятины от листьев и колючек, которые я осторожно вынимала. Я ответила на поцелуй, а потом услышала хриплое:
- Пойдем…
В нашей комнате царил полумрак. На столике стояла золотая чаша. Я никогда не видела ничего подобного. Она напомнила мне иллюстрацию к рыцарским романам. Рядом с ней лежала золотая корона, которую я когда-то подарила своему Принцу.
- Догадываетесь, что это за чаша? – спросил Абель, закрывая за собой дверь, - Это то, что все искали. Чаша, наполненная кровью, дарующая бессмертие. Грааль. Только в легендах он святой. А на самом деле –нет. По легенде, рыцари, защищающие его, наделены даром вечной жизни. Мы никогда не искали его. Но так получилось, что нашли. И стали его рыцарями. Эта чаша всегда принадлежала этому миру. И один из обращенных однажды рассказал мне о ней.
Абель помолчал.
- На границе жизни и смерти, стоит вкусить смешанной крови из этой чаши, и тогда вкусившему будет даровано бессмертие. Правда, цена велика, но за все в жизни нужно платить. Я не хочу тебя потерять. Я хочу, чтобы ты принадлежала мне целиком и полностью. Безраздельно. После того, как Эрхард снял с меня клятву, я забрал его. Это должно было стать моей наградой за Криор.
Я посмотрела на странный узор и провела пальцем по драгоценным камням. Моя рука дрожала. Я нервничала. И это было заметно.
- Ты знаешь легенду о Лоэнгрине – рыцаре Святого Грааля? Когда прекрасная Эльза была в беде, по Рейну на белой ладье – лебеде к ней приплыл рыцарь. Он сумел защитить ее, полюбил ее, женился на ней. Но взамен он потребовал обещание, что она никогда не спросит у него, кто он, иначе влюбленные расстанутся навсегда. Или рыцарь был не слишком умен, чтобы дать девушке подсказки… А может быть, он их давал, но красавица оказалась недогадливой, в отличие от тебя. И вот она заупрямилась, закапризничала и задала вопрос напрямую, настояла на ответе и потеряла все. Трагично и вполне предсказуемо, - усмехнулся Абель, снимая с себя камзол, - Но у нас совсем другая сказка…
- Чаша пуста… - шепотом заметила я, вынимая из ладони последнюю колючку и высасывая кровь, выступившую из ранки.
- Она скоро наполнится, - со вздохом произнес Абель, обнимая меня сзади, проводя руками по моим плечам.
Я напряглась.
- Не бойся, - прошептал он мне на ухо, положив руки на мою талию, - Не нужно бояться…
Его дыхание на моей шее, шепот, от которого меня бросало в дрожь, руки, которые медленно скользили по корсету.
- Мы же не хотим испачкать платье? Хотя, мы его уже немного испачкали… - хрипло произнес он, расшнуровывая корсет и осторожно развязывая ленту на моем поясе, целуя в шею. Платье упало на пол.
Лента змеей легла у моих ног. Абель осторожно развернул меня к себе, снимая с себя рубашку и бросая ее на пол. Наклонившись к моим губам, он поцеловал меня, проводя рукой по моей шее, снимая медальон и звезду.
- Пусть пока полежат на столе… Завтра утром ты снова их наденешь… - прошептал Абель., складывая цепочки на столик.
- Мне холодно… - прошептала я, чувствуя смесь страха и озноба. Он распустил мои волосы, бросив заколки на стол. Вдыхая запах моих волос, пока я прижималась к его груди, Абель поднял меня на руки и посадил себе на колени, целуя мои губы до крови. Я сняла браслеты и протянула ему мою правую руку.
- Этого будет мало… - заметил он, склоняясь к моей руке. Я вздрогнула, когда его зубы сомкнулись на моем запястье. Я задрожала, чувствуя, как медленно с наслаждением Абель впивается в меня. Одной рукой он держал мою руку тыльной стороной вверх, поглаживая ладонь, а другой гладил мою спину. По спине бежали мурашки, когда я чувствовала, как он целует мое окровавленное запястье. Абель поднял голову, и я увидела собственную кровь на его губах. Я сглотнула и занервничала еще сильней. Серые, тоскливые глаза, смотрели на меня таким взглядом, как смотрят великомученики на своих палачей.
Он взял одной рукой золотую корону и надел ее мне на голову, усмехнувшись.
- А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня долго мучиться? – нервно спросила я, повернув голову в сторону чаши. Если честно, то предстоящая боль меня пугала. Я поежилась. Он достал черную повязку и завязал мне глаза. Весь мир погрузился во мрак.
- Зачем? – удивленно спросила я, пытаясь ее приподнять.
- Тебе будет больно на меня смотреть в этот момент. Я не хочу, чтобы ты видела. Тебе покажется, будто я хочу тебя убить, но это - неправда... – услышала я тихий ответ. Он гладил, ласкал, целовал, успокаивал, но все бесполезно.
- Почему ты так дрожишь? – прошептал он, прикоснувшись к моей шее, убирая оттуда мои волосы и проводя по ней губами, - Я просто поцелую тебя и все…
Я чувствовала поцелуй, ощущала, как его руки сдавливают меня, прижимая к себе, как поцелуй из нежного превратился в страстный. Через мгновенье я застонала от боли, чувствуя, как в мою шею впиваются острые как бритва клыки. Повязка намокла от слез, губы пересохли, сердце забилось так быстро, что я стала задыхаться. По спине, по плечу, по груди что-то потекло. Его руки прижимали меня все сильнее, я вцепилась в его плечи изо всех сил.
- Ай… - тихо стонала я, кусая губы, - Больно… Мне больно… Почему так больно…
Что-то теплое уже капала с моего локтя, и текло вниз по моей ноге.
Я закашлялась, чувствуя странный озноб. Боль не утихала. Она становилась сильней и страшней. Я попыталась стиснуть зубы, но это было очень трудно сделать. Я стонала и корчилась, потому, что мне не хватало воздуха, чтобы сделать вдох.
- А… а… - задыхалась я, пытаясь сглотнуть, но ничего не получалось. Хватка немного ослабла. Он держал меня одной рукой. Я почувствовала, как к моей коже на шее прислонилось что-то холодное. А потом у меня стала кружиться голова.