А Эме Гриффитс… Уж в ней-то нет никакой скованности и подавленности. Энергична, удачлива, немного мужеподобна. Как говорится, живет полной жизнью. Однако миссис Дэйн Колтроп как-то обронила: «Вот бедняжка!» И что-то еще… Ах да! Оуэн Гриффитс сказал как-то: «Когда я практиковал в Шотландии, там тоже всех забросали анонимными письмами». Может быть, и тогда писала Эме Гриффитс? Она приехала сюда, и здесь тоже все стали получать анонимки… Случайное совпадение? Стоп, стоп! Ведь Гриффитс говорил мне, что автора обнаружили. Это была какая-то школьница.
Вдруг повеяло холодом, должно быть, из окна. Я беспокойно заворочался в кресле, и мне стало вдруг как-то не по себе. Но почему мне так тревожно?
Ладно, продолжим наши изыскания… А может быть, это никакая не школьница, а все-таки Эме Гриффитс. И переехав сюда, она принялась за старое. Оттого, наверное, Оуэн Гриффитс и ходит такой мрачный, словно что-то его гложет. Он подозревает, что это… Да, подозревает…
Ну а мистер Пай? Человечек не из приятных… Легко представить, как он все это устраивает, а потом потирает руки и довольно хихикает…
М-да, записка на телефонной книге… Почему она не идет у меня из головы? Гриффитс и Джоанна… Он влюблен в нее… Нет, записка тревожит меня не в связи с этим. Тут что-то другое…
Я начал дремать и уже почти засыпал. И, засыпая, тупо твердил себе: «Нет дыма без огня… нет дыма без огня». Вот-вот!.. Все это как-то связано…
…И вот я иду по улице с Меган. И мимо нас проходит Элси Холланд. Она в подвенечном наряде, и все вокруг шепчутся: «Наконец-то она выходит за доктора Гриффитса. Ну конечно, они много лет были тайно помолвлены…»
И вот мы уже в церкви, и Дэйн Колтроп совершает обряд венчания, причем молитвы читает по-латыни.
А в середине венчания миссис Дэйн Колтроп вдруг вскакивает и громко кричит: «Прекратить! Это надо прекратить!»
Минуту или две я не мог понять, сплю я или нет. Потом мое сознание прояснилось, и я сообразил, что нахожусь в гостиной коттеджа «Золотой дрок», а передо мной стоит миссис Дэйн Колтроп, видимо, только что вошедшая через стеклянную дверь и гневно твердит:
— Говорят вам, это надо прекратить!
Я вскочил.
— Извините, — виновато пробормотал я. — Кажется, я задремал. Что вы сказали?
Миссис Дэйн Колтроп яростно ударяла кулаком по ладони другой руки.
— Это надо прекратить! Письма! Убийство! Мы не можем допустить, чтобы убивали наших бедных ни в чем неповинных девочек, таких как Агнесса Уодцел!
— Вы совершенно правы, — сказал я. — Но как вы намереваетесь этому помешать?
— Надо что-то делать, — сказала миссис Дэйн Колтроп.
Я улыбнулся, возможно, несколько высокомерно.
— И что же вы предлагаете конкретно?
— Выяснить наконец, что тут происходит! А я-то говорила, что у нас здесь ничего дурного не бывает… Как же я ошибалась.
Я начал раздражаться.
— Это уж точно, — сказал я не слишком вежливо. — Ну и что же вы собираетесь предпринять?
— Положить всему этому конец, — решительно заявила миссис Дэйн Колтроп.
— Полиция делает все, что в ее силах.
— Ну, раз они допустили убийство этой девочки, значит, то, что они делают, явно недостаточно.
— То есть вы лучше их знаете, как надо действовать?
— Вовсе нет. Сама я ничего не знаю. Поэтому необходимо пригласить сюда эксперта.
Я покачал головой:
— Ничего не выйдет. Скотленд-Ярд подключается лишь по официальному запросу главного констебля округа. К тому же сюда уже прислали Грейвза.
— Я имею в виду вовсе не такого эксперта. Нам требуется специалист не по анонимкам, и даже не по убийствам. Тут главное — уметь разбираться в людях. Понимаете? Нам нужен кто-то, кто хорошо разбирается в человеческих слабостях и пороках.
Это была необычная точка зрения. Но, пожалуй, в этом что-то было.
Прежде чем я успел как-то отреагировать на ее слова, миссис Дэйн Колтроп властным тоном объявила:
— Вот этим я и займусь. Немедленно.
И небрежно мне кивнув, она удалилась.
Глава 10
Следующая неделя была совершенно невероятной. Ничего подобного я еще не переживал. Мне иногда казалось, что я сплю и все происходящее мне только снится.
Состоялось дознание по поводу убийства Агнессы Уоддел, набежала целая толпа любопытствующих. Никаких новых фактов обнаружить не удалось, и был вынесен единственно возможный вердикт: «Убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц».
Бедная Агнесса Уоддел, ненадолго удостоенная внимания горожан, была похоронена на тихом старом кладбище, жизнь в Лимстоке вошла в прежнюю калею.
Нет, это неверно. Не вошла…
В глазах, почти всех жителей появился страх, смешанный с жадным любопытством. Сосед вглядывался в соседа. Ибо одно обстоятельство все-таки выяснилось на дознании: в убийстве Агнессы Уоддел вряд ли повинен кто-то пришлый. В округе не было замечено ни бродяг, ни неизвестных личностей. Следовательно, убийца разгуливал по Лимстоку, здоровался с соседями, заходил в магазины… да, тот самый… всем известный… и никому не известный… который проломил беззащитной девушке голову и вонзил острый кухонный вертел прямо в шею.
Каждый мог только предполагать, кто же это…
Я уже сказал, что наша жизнь стала похожа на зловещие сны. Каждый встречный теперь виделся мне в новом свете — как возможный убийца… Не самое приятное ощущение.
По вечерам, задернув занавески, мы с Джоанной без конца говорили и спорили, спорили и говорили, перебирая различные варианты, но все они казались совершенно неправдоподобными.
Джоанна твердо держалась своего: мистер Пай. Я после некоторых колебаний снова начал подозревать мисс Гинч. Но мы обсуждали и остальных не имеющих алиби подозреваемых:
Мистер Пай? Мисс Гинч? Миссис Дэйн Колтроп? Эме Гриффитс? Эмили Бартон? Партридж?
И все время в страхе и нервном напряжении ждали: что произойдет дальше?
Однако ничего не происходило. Писем вроде бы никто больше не получал. Нэш иногда появлялся в городе, но что он там делал, и какие конкретно действия предпринимала полиция — об этом я не имел ни малейшего понятия. Грейвз уехал.
Эмили Бартон приходила к нам пить чай. Меган приходила на ленч. Оуэн Гриффитс навещал своих больных. Мы ходили к мистеру Паю пить херес, а к викарию пить чай.
Миссис Колтроп, слава Богу, больше не проявляла воинственного пыла. Я решил, что она успокоилась.
В тот момент ее более всего заботили бабочки-капустницы, угрожавшие урожаю цветной и прочей капусты.
Вечер, проведенный у викария, вообще запомнился нам как один из самых мирных в нашей тамошней жизни… Гостиная в его прелестном старинном доме была просторна и уютна, хотя розовый кретон[83], которым были обиты стены, сильно выцвел. У Колтропов гостила их приятельница, милейшая пожилая дама, которая все время что-то вязала из белой ангорки. К чаю подали необыкновенно вкусные лепешки. Викарий кротко улыбался и занимал общество ученым разговором. Словом, все было очень здорово.
Однако и в этот вечер мы не обошлись без обсуждения убийства Агнессы Уоддел.
Гостья, которую звали мисс Марпл, проявила к истории живейший интерес и, словно извиняясь, сказала:
— У нас в провинции так мало всяких происшествий!
Почему-то она решила, что убитая девушка была похожа на ее горничную Эдит.
— Такая она у меня славная, такая старательная, только как-то туго соображает.
А еще у мисс Марпл была кузина, а у той племянница, так вот свояченица этой племянницы получала в свое время весьма неприятные анонимные письма. Так что и эта тема весьма заинтересовала милую старую леди.
— Но скажите, милочка, — обратилась она к миссис Дэйн Колтроп, — что говорят жители деревни, ой… то есть городка? Кого подозревают они?
— Вероятно, по-прежнему миссис Клит, — сказала Джоанна.
— О нет! — возразила миссис Дэйн Колтроп. — Теперь уже не ее.
Мисс Марпл спросила, кто такая миссис Клит.
Джоанна сообщила ей, что это местная ведьма.
— Не так ли, миссис Колтроп? — кротко спросила она.
Викарий привел длинную латинскую цитату, кажется, о злых ведьминских чарах, которую все мы выслушали в почтительном молчании, почти ничего не поняв.
— Она на редкость примитивна, — пояснила его жена. — Любит пускать пыль в глаза. В полнолуние ходит собирать травы и что-то там еще и очень печется, чтобы это было всем известно.
— А глупенькие девушки, вероятно, бегают к ней за советом, — сказала мисс Марпл.
Я, увидев, что викарий снова готовится обрушить на нас латынь, поспешно спросил:
— А почему бы жителям не приписать ей и убийство? Ведь считали же они, что письма — ее проделки.
— Но девушку, как я слышала, убили вертелом, — сказала мисс Марпл. — Какая жестокость! Однако это снимает с миссис Клит всякое подозрение. Ведь ей ничего не стоило напустить на Агнессу порчу, и та зачахла бы и умерла как бы естественной смертью.
— Удивительно, до чего прочно укоренились в народе подобные поверья, — сказал викарий. — А ведь после укоренения истинной веры многие из них соединились с христианскими догмами, а некоторые, наиболее одиозные, постепенно исчезли.
— Верно, но у нас тут не поверья, — вздохнула миссис Дэйн Колтроп, — у нас факты.
— И весьма удручающие, — заметил я.
— Совершенно верно, мистер Бертон, — сказала мисс Марпл. — Вы здесь, не в обиду будет сказано, посторонний человек, на все можете взглянуть свежим глазом и, кроме того, много чего повидали и пережили. Мне кажется, что именно вы могли бы найти правильный ответ.
Я улыбнулся.
— Один такой ответ, видимо, самый правильный, приснился мне во сне. Там все отлично сходилось. К сожалению, когда я проснулся, все это оказалось нелепицей.
— Очень интересно. И что же за нелепица вам приснилась.
— Все началось с известной фразы «Нет дыма без огня». Здесь ее твердили буквально все. И у меня возникла ассоциация с военным термином «Дымовая завеса». Потом еще клочок бумаги, записка на телефонной книжке. Нет, это уже из другого сна.