Наш прадед приехал сюда из Ирландии. Будучи младшим сыном в фермерской семье и не имея права на наследство, он отправился через Ирландское море, решив работать на верфях и строить корабли, позволявшие Британской империи управлять четвертью земного шара. Больше о прадеде я ничего не знал. Дед по его примеру тоже устроился на верфи – насколько помню, он всю жизнь красил корабельные корпуса. Отец, уж не знаю почему, не пошел по семейным стопам. Возможно, дед (да и бабушка, вероятно, тоже) хотел, чтобы он выбрал другой путь и сделал приличную карьеру. Так отец попал в «Ай-Би-Эм».
С матерью он познакомился на Эспланаде: набережной, проходившей вдоль Клайда в восточной части города. Поэтому река имела для него особое значение. Родственники не раз присылали посвященные ей газетные вырезки, а он хранил их между страниц Библии.
Я не знал, чего ждать от этой поездки, но вид реки и холмов по ту сторону странным образом успокаивал душу.
8
В ту ночь опять приснился Клайд. Передо мной возник забор из проволочной сетки, за которым виднелись большая мощеная площадка и краны, похожие на гигантские металлические скульптуры. Обернувшись, я чуть не упал – оказалось, что стою на самом краю пропасти глубиною метров семь. Из-под ног уходила стена, выложенная кирпичом, почерневшим от старости. Внизу вдоль реки ехал белый фургон. В тот же миг я с обычной для сна уверенностью осознал две истины: в машине сидит мой отец, а у меня за спиной, на другой стороне площадки, кто-то находится.
Волоски на затылке встали дыбом. Неведомая тварь была древней – я чувствовал ее возраст нутром, и от этого пробирало дрожью. Видеть ее не хотелось. Меня затрясло с такой силой, что я проснулся. Придя в себя, я никак не мог успокоиться и поплотнее завернулся в одеяло. Уснуть удалось не сразу, но когда я все-таки задремал, то сон приснился уже другой.
9
На следующий день дядя Стюарт, вернувшись с работы, как и обещал, устроил мне экскурсию. Маккензи тоже поехала с нами. Мы втроем втиснулись в его машину – белый «Ниссан-Микра», идеально соответствующий названию, – и отправились в путь. Стюарт был немногословен, почти всю дорогу держал в зубах зажженную сигарету. Работал он, кажется, конструктором в одном из здешних судоходств.
Мои родители называли его «мастером», говорили, что у него немалый художественный талант. Лет пятнадцать назад, когда Стюарта уволили с верфи и он никак не мог найти работу, он начал мастерить игрушки – миниатюрные копии старинных конных экипажей. Одну подарил моим родителям, те поставили ее в спальне, и мы с братом и сестрами приходили на нее любоваться. Работа была воистину тонкой: от цветочных занавесок в крохотных окошках до украшений на уздечке фарфоровой лошади (которые покупались оптом в универмаге). Стюарт продавал свои поделки сперва родственникам, потом друзьям, потом приятелям, потом друзьям приятелей и на эти деньги содержал семью, пока не нашел новую работу.
Он многое знал о местной жизни и охотно рассказывал нам с Маккензи всякие байки, водя нас по кривым улочкам Гринока. Стюарт показал дом, в котором вырос отец, и место, где в детстве жила мама, а вдобавок церковь, где венчались родители. Потом отвез нас к реке на Эспланаду, где у кромки воды и впрямь стояли краны, похожие на гигантских стальных насекомых. Затем отправился на восток, в сторону Глазго, чтобы показать Дамбартонскую скалу на берегу Клайда – огромный скальный зуб, лохматая макушка которого возвышалась над рекой на добрую сотню метров. На вершине мы увидели россыпь каменных глыб.
Кивнув на скалу, Стюарт сказал:
– Там когда-то был замок. – Слова вырвались клубами сигаретного дыма, который тут же унесло в открытое окно. – Когда викинги захватили устье Клайда и здешние острова, на горе оставался самый западный оплот англичан. А еще раньше тут восседали местные короли. Есть легенда, что эти места в шестом веке посещал сам Мерлин.
– Мерлин из легенд про короля Артура? – уточнил я.
– Ага. Здешнего короля в то время звали Риддерх. Риддерх по прозвищу Щедрый. Мимо этих мест проезжал племянник Артура, Хоэл. Его ранили, он упал с лошади. Король Риддерх приютил и вылечил юношу. Когда враги Риддерха узнали, что у него под крышей живет племянник Артура, они осадили замок. У Риддерха был волшебный меч Дирувин, который вспыхивает пламенем всякий раз, когда его достают из ножен, но людей ему не хватало. Он даже не сумел отправить вестника в Камелот, чтобы король Артур прислал подмогу. Враги хотели убить племянника Артура. Ну и самого Риддерха, разумеется, за то, что приютил Хоэла. Это было бы страшным позором для всего рода.
Стюарт свернул налево и выехал на кольцевую развязку. Там он развернулся и повез нас обратно в Гринок. По дороге продолжил рассказ:
– Тут-то и появляется Мерлин. Он присматривал за Хоэлом и понял, какие беды грозят Риддерху за гостеприимство. Волшебник предстал перед королем и предложил помощь.
«Не обижайся, – сказал Риддерх. – Но ты один, а у моих ворот – тысяча человек. Разве сможешь ты им противостоять?»
Мерлин лишь покачал головой. Король был прав. Он пришел один, и хотя его отцом считался сам дьявол, силы волшебника были не безграничны.
«Не бойся, – ответил он, – у меня есть союзники. Против них не устоит никакая людская сила».
«Тогда зови их», – велел Риддерх.
Мерлин попросил у короля несколько мертвых тел: чем свежее, тем лучше. Так вышло, что люди Риддерха в тот же день схватили двух врагов, которые пытались пролезть за крепостную стену. Король велел привести их и казнил прямо на глазах Мерлина.
«Вот тебе два тела», – сказал он волшебнику.
«Хорошо», – кивнул Мерлин.
Он велел людям короля вынести тела за ворота. К тому времени наступила ночь, и враги перестали стрелять. Мерлин велел воинам вырыть небольшую могилу, куда поместились оба тела. Их присыпали землей. Затем Мерлин приступил к работе: он принялся рисовать на песке своим посохом всевозможные странные символы. В этом деле он был мастером. Если вы читали старые хроники, то знаете, что Мерлин постоянно что-то записывал. Например, пророчества о грядущих событиях. Король Риддерх внимательно наблюдал за ним, но не узнавал ни единого символа из тех, что волшебник выводил в грязи.
Закончив писать, Мерлин отошел от могилы. Вскоре земля затряслась. Она будто двигалась изнутри, словно нечто огромное прокладывало себе путь. Враги Риддерха в своем лагере тоже заметили неладное. Они выбежали из палаток, пытаясь понять, что происходит. Земля над могилой разверзлась, и сквозь грязь пробилась огромная голова: как у человека, но размером с хижину. Волосы были измазаны глиной. Кожа – толстая, плотно натянутая. Вместо глаз – пустые ямы. Губы – черные, а за ними зубы, каждый размером с человеческую руку, а из чудовищной пасти торчат ноги тех, кого только что похоронили.
Таких тварей здесь прежде не видывали. Это тоже был труп, как и те, которых он сожрал. Великан медленно вырастал из земли: вот появилась шея, потом плечи и руки, грудь и бедра. Наконец он выбрался полностью. Можете представить реакцию врагов? В лагере начался хаос. Да и король со своими людьми был недалек от паники. Мерлин взял его за руку и произнес: «Успокойся». Потом показал чудовищу на лагерь противника и сказал: «Вот. Это тебе».
Гиганта не пришлось уговаривать. В два шага он оказался в стане врагов, которые топтали друг друга, пытаясь убежать или укрыться. Чудовище наклонилось, поймало несколько человек и запихало в рот. Других раздавило ногами, как муравьев. Оно топтало походные костры, хватало людей и разрывало на куски. Воины пытались с ним драться, хватались за мечи и копья, кололи его и резали. Однако жесткая кожа была слишком прочной, даже самые острые клинки не могли ее проткнуть. Вскоре ноги гиганта покрылись запекшейся кровью, а с губ и с подбородка закапала вязкая жижа. Это существо никак не могло насытиться; оно неистово запихивало в рот кричащих людей. За несколько минут чудовище Мерлина прорвало осаду, потом и вовсе уничтожило лагерь. Воины бежали к кораблям, на которых приплыли сюда. Великан настиг их и там: он разбил судам носы, отломал мачты и, как дубинками, разнес ими остатки армии.
Король Риддерх посмотрел на Мерлина и спросил: «Что за тварь ты призвал из ада?»
«Это Трупорот», – ответил волшебник.
«Трупорот? – удивился Риддерх. – Хм… Я о таких не слыхал».
Мерлин пояснил: «Ему и его братьям поклонялись здесь много лет назад. Тогда его звали иначе, но первоначальное имя давно забыто. На смену ему и сородичам пришли другие боги, потом их сменили новые; их привели с собой римляне, затем – христиане. Собратья Трупорота отправились туда же, куда уходят все старые забытые боги, – на Кладбище богов. Трупорот, однако, отказался разделить их участь. Он остался здесь, сожрал их останки. Если ему попадались люди, их он съедал тоже. Когда на Кладбище приходили умирать новые боги, Трупорот пожирал и их. Так продолжалось много веков, он терял свою суть, пока в нем не остался один только голод».
Риддерх посмотрел туда, где великан сокрушал остатки вражеского войска, и сказал: «Это богохульство».
«Возможно, – согласился Мерлин. – Зато он спас племянника Мерлина и всех вас тоже».
На это возразить королю было нечего.
Как только последний из вражеских воинов испустил дух, Трупорот вернулся к королю и Мерлину. Риддерх схватился за меч, но Мерлин велел не доставать лезвие из ножен. Он указал посохом на холмы за Дамбартонской скалой. Великан кивнул и ушел в том направлении. С тех пор Риддерх его не видел, да и Мерлин, если на то пошло, тоже. Впрочем, думаю, оба не испытывали по этому поводу особых сожалений.
Увлекшись рассказом Стюарта, мы не заметили, как доехали до дома. Дядя остановил машину и заглушил двигатель.
– Ну и как вам здешние легенды? – усмехнулся он.
Мы с Маккензи поблагодарили его за рассказ и за экскурсию. По дороге к дому сестра спросила:
– Куда Мерлин отправил этого Трупорота?