Третьим шёл Тритон, бог моря. Его нижняя часть тела — рыбий хвост — был поднят в движении, как будто он только что выпрыгнул из воды. В одной руке он держал трезубец, направленный вверх, а другой рукой опирался каменную волну.
И, наконец, последним был Грифон — величественное существо с телом льва и головой орла. Он стоял на задних лапах, распахнув огромные крылья, словно готовился к взлёту. Его передние лапы были подняты, когти сжаты, а глаза, выполненные из янтаря, сверкали в лучах закатного солнца.
Каждая из этих статуй стояла прямо напротив своего витражного окна, через которое струился золотой свет уходящего дня. Цветные стёкла создавали причудливую игру теней и света, заставляя скульптуры выглядеть ещё более величественными.
Первоклассники собирались в небольшую кучку чуть поодаль от скульптур вокруг пожилой женщины в строгом изумрудно-зелёном платье. На её тонком носу сидело пенсне, а в руках был журнал в кожаном переплёте.
Рэнсом подвёл Мару к ней.
— Вот наша новая восьмикурсница, Мара Сейр. Доставлена в целости, — он слегка поклонился и повернулся к Маре. — Это заместитель директора — профессор Гвинет Бримор.
Мара сделала реверанс, профессор Бримор со сдержанной улыбкой кивнула.
— Здесь я тебя покидаю, — сказал Рэнсом, и у Мары по спине прошёл холодок. — Желаю тебе удачи на распределении!
— Спасибо, — сдавленным голосом ответила она, с тоской глядя, как её наставник удаляется за преподавательский стол.
— Не переживайте, мисс Сейр, — успокоила её Бримор. — Это испытание невозможно провалить.
Но слова профессора не принесли ей никакого утешения. Что если Хранители Стихий отвергнут её? Что, если они скажут, что это ошибка, и что она не должна учиться здесь?
Пока она стояла, борясь со своим страхом, первокурсники вокруг неё тихо перешёптывались и рассматривали четыре статуи, возвышающиеся в конце зала. Мара украдкой следила за ними, пытаясь понять, что же им предстоит делать. В их глазах не было страха, какой был у неё, только любопытство, волнение, предвкушение начала чего-то нового.
Ученики уже расселись за своими столами, разговоры постепенно стихали. Профессор Бримор громко и многозначительно кашлянула, после чего повисла тишина. Мара нервно покосилась в зал. Она возвышалась над головами первоклассников, и ей казалось, что все взгляды прикованы к ней.
Заместитель директора поправила пенсне на носу и поднесла к глазам журнал в кожаном переплёте, её строгий взгляд скользнул по списку.
— Джеймс Аарон, — прозвучал её ровный голос.
К счастью, ради неё не стали менять процедуру, так что Мара шла в алфавитном порядке вместе со всеми остальными. Радуясь, что она Сейр, а не Абердин, к примеру, она напряжённо наблюдала за тем, как Джеймс Аарон, гордо подняв подбородок, выступил вперёд.
Джеймс остановился в центре зала, прямо перед четырьмя статуями. Прошло несколько долгих мгновений, и ничего не происходило. Мара заметила, как мальчик слегка переминулся с ноги на ногу.
Но вдруг статуя Грифона ожила. Словно подчиняясь какому-то древнему зову, огромная каменная голова величественного зверя медленно повернулась в сторону Джеймса. Каменные глаза, казалось, смотрели прямо в душу мальчику. Мара почувствовала, как по её коже пробежали мурашки. Всё это выглядело почти волшебным… хотя, конечно, так и должно было быть.
Статуя сделала паузу, словно раздумывая, но затем величественно склонила перед мальчиком голову.
— Дом Грифона! — объявила профессор Бримор, её голос громко и отчётливо прозвучал в тишине.
За одним из столов, украшенным желтой скатертью, раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Ученики радостно хлопали по столу, приветствуя нового члена своего Дома. Джеймс, сияя от гордости, присоединился к своим собратьям.
Вот, значит, кто такие Хранители Стихий. Она не могла отвести взгляда от статуй, её мысли то и дело возвращались к тому, что скоро ей придётся сделать то же самое. Статуи казались живыми, способными принять или отвергнуть тебя. А что, если её доминанта не проявится?
Неуклонно подходила очередь Мары. Она почувствовала, как её сердце застучало в горле, когда профессор Бримор произнесла её имя:
— Мара Сейр!
С трудом передвигаясь на ватных ногах, Мара последовала примеру своих младших собратьев и вышла в центр, встав перед статуями. Отсюда они выглядели просто огромными, и взирали на неё, казалось, пристально и оценивающе. Ощущение нереальности происходящего накрыло её с головой. Её ладони были влажными от пота, и она вытерла их о брюки.
Но ничего не происходило. Ни одно движение, ни малейший знак. Мара стояла, ощущая, как поднимается волна паники. Проходила секунда за секундой, и её страх усиливался. Перед её внутренним взором разыгрывалась ужасная картина: профессор Бримор с холодным лицом объявляет, что произошла ошибка, и весь зал насмехается над ней. Профессор Рэнсом с сожалением и разочарованием в глазах ведёт её обратно к карете. И вот она снова оказывается в лондонском доме бабушки Сейр, снова возвращается к тому, от чего так мечтала сбежать.
Раздался низкий рокот, и каменные кольца дракона ожили. Он повернул морду к Маре и, ни секунды не раздумывая, низко склонил перед ней свою огромную голову.
— Дом Дракона!
Глава 9. Дом Дракона
Крайний слева стол в красных тонах разразился аплодисментами.
— Драконы! — Профессор Бримор старалась перекричать радостный гул. — Надеюсь, вы примите новую ученицу с достоинством. Если услышу, что вы её обижаете… — Она сделала угрожающий жест.
Профессор повела Мару за собой к той части стола, где сидели её будущие одноклассники.
— Нужно бы закрепить за Вами какого-нибудь студента, который поможет обустроиться и влиться в коллектив… — Задумчиво произнесла она, пробегая глазами по лицам восьмиурсников.
— Я! Я! — Кудрявый мальчишка так резко выбросил руку вверх, что чуть не смахнул тарелку.
— Спэрроу? — в голосе Бримор послышалось удивление, и она окинула его оценивающим взглядом, будто сомневалась, действительно ли стоит доверять ему такую ответственность.
Мара тоже посмотрела на него внимательно, пытаясь понять, зачем ему лишние заботы. У мальчика, которого профессор назвала Спэрроу, были вьющиеся каштановые волосы, слегка отдающие рыжим в свете ламп, веснушки, и лукавые карие глаза. Казалось, у него постоянно был такой вид, будто он что-то задумал.
— Ну хорошо, — профессор, наконец, согласилась. — Отвечаешь за неё головой!
— Да, мэм! — выпалил он, подпрыгнул от радости и подвинулся, чтобы Мара села рядом с ним.
Профессор кивнула и вернулась к оставшимся первоклассникам, а Сейр втиснулась на скамью к своим однокурсникам. Остальные смотрели на неё с интересом и любопытством. И, хотя Мара не заметила ни одного осуждающего или насмешливого взгляда, от такого обилия внимания ей было не по себе.
— Эм… Спасибо, — сказала она, обращаясь к мальчику.
— Значит ты — Мара Сейр? — уточнил он, в его глазах сверкнул весёлый огонёк. У него был тёплый, немного трескучий из-за переходного возраста голос.
Мара кивнула.
— Добро пожаловать в Дом Дракона! Я — Дамиан Спэрроу, — он с важным видом протянул руку для рукопожатия. — А это — мой лучший друг Весперис Мор.
Он чуть отклонился назад, чтобы Мара могла увидеть его товарища, сидящего от него по левую руку. Весперис Мор выглядел совершенно иначе: светлые, почти белые, аккуратно уложенные назад волосы, изящные аристократические черты лица и болезненно бледная кожа. По его серым глазам без зрачков стало понятно, что он абсолютно точно слеп.
— Погоди, Мор? — переспросила она, полным благоговейного ужаса шёпотом, пожимая его прохладную руку. — Тот самый?
Она вспомнила рассказ профессора Рэнсома о том, что семья Мор была одной из самых древних волшебных семей, потомственные маги воды, предком которых был сам Кирейн Кроин. Они были гораздо сильнее других благородных семей помешаны на «чистоте доминанты» и никогда не заключали браки с представителями других стихий, вступая ради этого в близкородственные связи. Кроме того, поговаривали, что они, как и Кроин, баловались запрещёнными видами колдовства.
Весперис тяжело вздохнул, слегка склонив голову на бок.
— Я знаю, какая репутация у моей семьи, — сказал он. Его голос был высоким и холодным. — Но сразу хочу сказать, что я с ними во многом не согласен и не поддерживаю их радикальных взглядов.
Мара облегчённо выдохнула. Она бы не хотела встретиться с настоящим Мором.
— Погоди-ка, — снова сказала она и прищурилась, удивляясь, как она сразу не заметила. — А что ты делаешь в Доме Дракона?
Весперис невесело рассмеялся.
— Мои родители тоже долго задавались этим вопросом. Но, — он развёл руками, — что есть, то есть. Не всегда доминанта передаётся с кровью, и бывает довольно непредсказуема.
— Так, почему ты поступила в школу только в пятнадцать? — с живым интересом спросил Дамиан, накладывая себе картофельное пюре. — Ты болела?
— Дамиан! — укоризненно зашипел на него Весперис. — Нельзя задавать такие вопросы человеку, которого ты в первый раз видишь, это невежливо!
Дамиан пожал плечами, ухмыльнувшись, но всё же слегка потупил взгляд.
— Извини, я просто… любопытный, — добавил он. — Но, если не хочешь говорить, это, конечно, твоё дело.
Мара улыбнулась, чувствуя, как напряжение постепенно спадает. Это было слишком новым, неожиданным и пугающим, но даже одно дружелюбное лицо делало всё гораздо менее страшным. К тому же, Дамиан выглядел очень искренним и открытым, и, кажется, с энтузиазмом подходил к своей миссии.
— Ну что, готова познакомиться с теми, кто будет мучить нас следующие несколько лет? — он указал на преподавательский стол. — В самом центре сидит директор школы — Фредерик Дьюар. Дьюар — одна из древнейших семей потомственных магов огня, и у них тоже бзик на чистоте стихии. Ужасно напыщенный, самодовольный индюк, но зато всегда защищает наш факультет.