— Ты вернешь его обратно, — сказала она.
— Этим делу не поможешь, — проговорил он.
Помешкав, она сделала шаг назад, нож исчез.
— Прошу прощения. Я не собиралась так поступать, просто…
— Все в порядке, — сказал он. — И да, мы вернем его обратно.
Вроде бы она смутилась, усаживаясь обратно, и Мороллан подумал, каково это, настолько о ком — то волноваться, но отодвинул эту мысль в сторону.
Он посмотрел на Влада — тот сидел с обвисшим лицом, рука все еще сжимала камень, но обмякла, Лойош на его плече вопил. Морролан и не знал, что джареги могут вопить.
— Что произошло? — вопросила Коти, и жесткий взгляд ее почти ощущался наощупь.
Морролан поднял Черную Длань, держа прямо перед собой, и скользнул в нее. Что бы это ни было, оно по крайней мере никак на ней не отразилось.
— Что произошло? — вновь вопросила Коти.
Убрав в ножны Черную Длань, Морролан посмотрел на Некромантку.
— Камень каким — то образом сработал, — сказала та.
— Было что — то вроде дуги, — сообщил Морролан. — От камня к Черной Длани.
— А меч?
— В порядке. Никаких заклинаний, никаких эффектов.
— Только Влад, — проговорила Коти.
Он кивнул.
— Я сейчас коснусь камня, — сказала Некромантка, ее едва было слышно сквозь вопли джарега. — Возможно, что — нибудь смогу узнать.
Морролан нахмурился и взглянул на джарега.
— Шшш. Мы пытаемся это исправить.
Лойош, все еще сидящий на плече у Влада, перестал вопить, но по — прежнему сверкал глазенками.
Некромантка встала, чуть наклонилась и накрыла лежащий в ладони Влада камень своей собственной. Ее, кажется, совершенно не волновало пристальнейшее внимание всех присутствующих, включая джарега.
Она выпрямилась и нахмурилась.
— Интересно.
— Что ты чувствуешь?
— Я почувствовала камень, — информативно ответствовала она.
Морролан связался с Тувином, передав: «Спроси Алиеру, не будет ли она столь добра, чтобы присоединиться к нам в библиотеке». Конечно, он мог бы связаться с кузиной напрямую, но у них только что имел место яростный спор насчет старшинства семейств, и он предпочел бы отодвинуть неприятности на более длительный срок. Слуга, как обычно, ответил согласием, и Морролан перевел внимание на Влада, который все еще не шевелился, потом на Лойоша, который все так же сверкал глазенками, потом на Коти, которая пыталась сохранять бесстрастие, а потом на Некромантку, которая ответила ему взглядом, каковой он никогда не мог описать даже сам себе: пустой? призрачный? сумеречный? Дело тут, конечно, не в ее глазах как таковых; скорее в том, как глубоко они были посажены, и в положении век, чуть приспущенных и, кажется, постоянно застывших в этом положении. И все это отображалось одним взглядом.
— Я попросил Алиеру присоединиться к нам, — сообщил он. — Стоит ли узнать также, свободна ли Сетра?
— Зачем?
Морролан моргнул.
— Чтобы помочь Владу.
— А. А ему нужна помощь?
Наконец он смог произнести:
— Да.
Как раз к этому моменту вошла его кузина Алиера с привычным выражением «зачем вы меня потревожили на этот раз». Морролан взял отдыхавшую у столика Черную Длань и пристегнул к поясу, успешно подавив искушение рубануть клинком Алиеру. Искушение никогда не было слишком уж сильным, просто весьма частым. Тувин незаметно огляделся и скрылся со сцены: дураков на службе Морролан не держал.
— В чем дело? — спросила Алиера.
Морролан подбородком указал на Влада.
Алиера перевела взгляд на выходца с Востока, сказала «что…» — после чего замерла на полуслове и присмотрелась внимательнее. Подошла ближе, коснулась его головы; Морролан почувствовал, как к ней и от нее протягивается канал, полыхающий энергией Державы.
— Его нет, — сказала Алиера. — Что случилось?
Коти, громко вдохнув после первых слов Алиеры, осталась недвижной и безмолвной, вцепившись в подлокотники.
— Ненамеренный астральный перенос, — сообщила Некромантка, что могла бы, по мнению Морролана, сообщить и пораньше. Не то чтобы это что — либо объяснило.
— Как нам его вернуть? — спросил Морролан, скользя взглядом между Алиерой и Некроманткой.
— Как? — сказала Алиера. — То есть ты признаешь, что я, возможно, в чем — то разбираюсь лучше тебя?
Лойош зашипел на нее до того, как Морролан успел сделать то же самое.
Коти сверкнула очами.
Алиера кивнула джарегу:
— Хорошо.
Опустилась на колени перед Владом, чтобы изучить камень в его руке, а Морролан на миг пожалел, что у него нет ни умения, ни оборудования сотворить пси — эстамп, просто чтобы потом показать его Владу.
Если для него будет это «потом».
Он нахмурился. Никаких «если». Будет.
— Похоже, — сказала Алиера, — на идеально обыкновенный образчик слез Вирры.
— Зачарованный, однако же, — проговорил Морролан.
— Никаких чар, — возразила Алиера в тот же миг, как Некромантка проговорила:
— Больше нет.
— Ах вот как, — молвил Морролан. — Значит, что бы на нем ни было, оно сработало.
Некромантка кивнула.
— Расскажи, — попросила Алиера, — что ты почувствовала, когда дотронулась до него.
Морролан обнаружил, что так и норовит коснуться рукояти Черной Длани, и усилием воли убрал руку; она нынче была голодна, а прямо сейчас и чувство вины, и отвлечение любого рода были совершенно лишними.
Некромантка внимательно посмотрела на Алиеру, словно собираясь прочесть ответ на ее лице.
— Что я почувствовала? — сказала она так, как Морролан повторял свои слова, разговаривая в Южной Адриланке с каким — нибудь обладателем сильнейшего мускованского акцента.
Алиера могла оставаться терпеливой, пребывая в раздражении; такого Морролан у нее еще не наблюдал. Она сказала:
— Когда ты до него дотронулась — опиши все мысли, чувства, эффекты, которые тебе удалось ощутить.
— А. — Некромантка нахмурилась и задумалась.
Как работает ее сознание, в десятитысячный раз вопросил себя Морролан. И заметила ли она, что Коти на нее смотрит с такой силой, что может пробуравить дыру в ее черепе? И хотя бы понимает, почему?
— Было, — проговорила Некромантка голосом до странности ровным, почти монотонным, — ощущение места, которое становилось цветом, и времени, которое становилось звуком. Что, конечно, вполне нормально.
Для тебя, быть может, подумал Морролан, но ничего не сказал.
— Однако, — продолжила она, — цвета начали вновь становиться сами собою, а это, как вы знаете, необычно.
Морролан ничего подобного не знал, однако кивнул. Алиера, все такая же бесстрастная, продолжала внимательно слушать.
— Я не понимаю, что это значит, — завершила Некромантка.
Морролан в это самое мгновение коснулся сознания кузины:
«Ты понимаешь, сколько в этом описании метафорического, а сколько фактического?»
Алиера предпочла не предаваться сарказму, что выказывало ее глубокую заинтересованность в вопросе.
«Нет, — отозвалась она. — Об этом и думаю.»
«А можешь придумать, как это выяснить?»
«Как раз в процессе.»
Мгновение спустя Алиера проговорила:
— А цвета втягивались в камень или вытекали из него?
Для Морролана в этом не было никакого смысла, но для Некромантки, похоже, был, ибо та задумалась.
— Вытекали как из камня, так и из меча, — наконец проговорила она. — И сформировали нечто похожее на дугу.
— Так, — сказала Алиера. — Как ты думаешь, если положить руки одновременно на два камня — на тот, что у Влада, и на рукоять Черной Длани, — и на сей раз попробовать вернуть цвета такими, какими они были прежде, удастся ли тебе нащупать Влада?
Некромантка моргнула.
— Может сработать.
Алиера кивнула Морролану, тот кивнул в ответ и протянул Черную Длань рукоятью к Некромантке.
— Не вижу, чем это сейчас может повредить.
Он слышал, как Коти резко вдохнула, но все же осталась там, где была.
Некромантка, не обращая на них внимания, вновь накрыла одной рукой камень, все еще лежавший на открытой ладони Влада, а второй — яблоко рукояти меча.
Ничего не произошло; Морролан выдохнул. Он увидел, как Лойош покосился на него, и точно понял, что джарег над ним смеется. Перевел взгляд на Некромантку, та хмурилась. Опять.
— Итак? — В вопросе промелькнуло нетерпение, о чем он пожалел. Но кажется, никто не заметил.
— Это было полезно, — сообщила Некромантка. — Думаю, я знаю, что случилось.
Все вокруг — то есть в моей голове — наконец перестало вертеться, оставив меня с престраннейшими ощущениями. Вот вы ведь смотрите в каком — то одном направлении? Я тоже — а видел при этом все вокруг, и это беспокоило меня даже больше, чем то, что я видел. И это еще пока не возникли голоса…
Ладно, ладно, знаю. Надо остановиться и выдавать постепенно, по кусочку. Вот только оно получилось все и сразу, и если выдавать достаточно медленно, чтобы вы поняли, картина будет такая, словно оно по кусочку и сложилось, а это ведь не так. Как, черт побери, рассказчики вообще справляются с такими ситуациями? Наверное, они ни о чем настолько странном просто не рассказывают. Или врут. Да, скорее всего, таки врут.
В нескольких милях позади меня высилась невозможная гора. Невозможная — потому как слишком идальная для настоящей горы, идеально гладкий черный камень, а пик на самой вершине мне отсюда казался и в самом деле острым. И если вам вспомнился камень из рукояти Черной Длани, то и мне тоже.
Справа — и помните, я при этом никуда не поворачивался, просто видел, — так вот, справа простирался бескрайний ландшафт из ям и бугров в резких оттенках серого. Я понятия не имел, что это вообще могло быть.
Слева же были ряды, батальоны, армия смерчей, белых на бледном фоне, и все они замерли, недвижные, и ближайший был настолько близко, что я, кажется, мог к нему прикоснуться, но не стал, и ничего похожего на ветер при этом не чувствовалось.
Передо мной же вдаль уходила длинная, бесконечно длинная впадина; по обе стороны от нее вырастали черные океанские волны, словно сдерживаемые некоей незримой силой, они бесновались на месте, беззвучно обрушиваясь в никуда, и гребни этих волн по обе стороны венчали тяжелые шапки желтого пламени.