. А Густаву даже денег не надо, просто так нас держит, из вредности. Слышал, как он нас назвал: мелкая разменная монета! Значит, ничего не сделает.
— Побьют, — поморщился Кумар.
— Бьют тех, кто сопротивляется. А мы не станем. Если поймают — тут же сдадимся. А если не поймают, то нос мы ему здорово утрем.
— Ну, если бить не станут, то можно попробовать, — рассудительно заметил Урбек. Но сомнения его не покинули: — Но как бежать без магии?
— Дедовским способом.
— Пророем тоннель? Я копать не умею, да и лень. — Кумар покачал головой: — Лучше денег Густаву заплатить, чем мозоли на руках кровавые…
— При чем здесь тоннель? Я думал…
— Мальчики, вы были великолепны!
— Мы даже не знаем, кто из вас лучше!
— Оба хороши!
— Биджар, а как это у тебя получилось…
— Подробности потом, — скривился Хамзи. — Сейчас не время.
— Но ты мне покажешь? — Девушка прильнула к шасу. — Марта говорит, это было великолепно.
— То есть я не с тобой спал?
— Нет… — Мэри подумала и решила обидеться: — Неужели мы так похожи?
— Нет, вы очень разные, поэтому я вас и путаю. Я, знаешь ли, вырос среди близнецов… — Внезапно глаза Биджара сверкнули. Он взял девушку за руку и поинтересовался: — Дорогая, ты натуральная блондинка?
— Конечно, милый.
— Как же, натуральная! — фыркнул Кумар.
— Честное слово, блондинка, — надула губки Мэри и тут же вернулась к волнующей ее теме: — Биджар, так ты покажешь мне…
— Обешаю, родная! — Хамзи внимательно изучил прическу девушки и перевел взгляд на друга. — Урбек, она на самом деле не крашеная!
— К чему ты клонишь?
— Ты помнишь свойства волоса натуральной блондинки?
— Вызывает желание.
— Это побочный эффект.
Кумар почесал затылок.
— Вызывает сонливость.
— Точно!
— Но только в сочетании с голосом, — припомнил Урбек.
— Обеспечим. Главное, что с помощью ее кудрей можно усыпить представителя любой расы.
— А голос?
— Мы попросим ее говорить, когда будем варить зелье.
— Зелье! Ты представляешь, сколько ингредиентов потребуется, чтобы исключить магическую энергию?
— У тебя что было в школе по прикладному зельварению? — высокомерно поинтересовался Хамзи.
— То же, что и по теоретическому, — три с плюсом, — не менее высокомерно, даже с некоторым вызовом, ответил Кумар. — Я тогда закладывал основы бизнеса и не мог отвлекаться на ерунду.
— Закладывал основы бизнеса? Мелочь по карманам тырил?
— Нет, покупал у концов неработающие артефакты и втюхивал их Службе утилизации под видом выпущенных в XIX веке.
— А стоило бы учиться. Между прочим, у меня в аттестате по зельварению пятерка.
— Для чего учиться-то? — осведомился Урбек.
— Чтобы локти не кусать, наблюдая, какое преимущество дает хорошее образование.
— У тебя есть преимущество?
— Да, — с вызывающей скромностью кивнул Биджар.
— На тот случай, если ты забыл, напоминаю: ты сидишь вместе со мной.
— Зато у меня есть план. Кстати, о плане — как ты думаешь, масаны добудут нам марихуану?
Блондинка, огорченная тем, что шасы завели диалог на непонятном ей языке, попыталась привлечь к себе внимание:
— Биджар, пойдем в спальню! Я хочу заняться с тобой любовью.
— Родная, любовь — это чувство. Глубокое и всеобъемлющее. Его я испытываю к своей жене. С тобой мы будем заниматься сексом.
— Когда?
— Иди посмотри видео и запомни необходимые для фокуса позы. Вечером проверю.
— Но…
— И подружку прихвати!
Хамзи вытолкал девушек из спальни и вернулся к коньяку.
— Итак, припомним, что нам нужно помимо волос…
— Может, не стоит? — неуверенно протянул Урбек.
— Не будь ребенком.
— Масаны, знаешь ли, крайне злобные создания…
— Ты хочешь платить деньги?
Кумар поразмыслил, поморщился, почесал нос и решительно взялся за бокал с коньяком:
— Не хотелось бы.
— Мы пленники. Узники совести, так сказать. Нам положено искать пути к спасению. Мы в своем праве. Короче, ты со мной?
— А куда я денусь?
— Тогда вспоминай рецепт, а то у меня пробелы.
— Нужно меньше хитрых поз запоминать.
— Три волоса натуральной блондинки…
— Надеюсь, не девственницы?
— …бросить в котелок с двумя пинтами кипящей горной воды.
— Добавить два цветка мака, выращенного на побережье Иссык-Куля.
— Левое крыло черного зяблика.
— Две унции тщательно высушенной марихуаны.
— Корень шиповника.
— Варить тридцать минут.
— Добавить щепотку толченого слоновьего бивня.
— Правого, если не ошибаюсь…
— Биджар!
— Что?
Урбек выразительно посмотрел на приятеля:
— Ты уверен, что масаны притащат нам все ЭТО?
Вилла Луна
Италия, пригород Рима
16 декабря, четверг, 16.03 (время местное)
Личный кабинет барона Бруджи был единственной комнатой виллы, в которой иногда открывались окна, — владелец Алого Безумия мог себе позволить не бояться солнечного света. Конечно, не очень долго и не очень часто, но все же. Тяжелые шторы раздвигались, и Александр, бывало, часами просиживал в лучах смертоносного светила, наслаждаясь недоступными остальным масанам ощущениями. И еще он наслаждался чувством превосходства, непередаваемым, упоительным, наслаждался пониманием той пропасти, что отделяет его от подданных. Наслаждался своим величием.
Но сейчас тяжелая ткань закрывала окна, и кабинет освещался электрическими лампами.
— Полотно грядущего изменилось, — негромко проговорила Клаудия. — Густав предпринимает шаги, смысл которых мне пока недоступен. Предсказания потеряли четкость, я не могу точно видеть последствия его действий.
— А общий прогноз? — осведомился барон.
— Пока благоприятный, — ответила девушка. — Наш замысел должен увенчаться успехом, но… расплывчато… я не могу объяснить…
Иногда великая предсказательница не находила слов, чтобы передать масану, пусть даже истинному кардиналу, КАК видит она будущее.
— Меня тревожит появившаяся неопределенность.
— Будем надеяться, что Густав просто мечется, — улыбнулся Александр. — Вполне возможно, он не знает, что предпринять, не принял четкого решения, и его сомнения порождают расплывчатость предсказаний.
— Возможно, — кивнула девушка.
— Дай Луминару время. Загляни в будущее завтра утром.
— Хорошо, отец. — Клаудия помолчала. — Ты не хочешь рассказать…
— Поговорим позже, — предложил барон. — Сейчас сюда придут твои братья.
— Мне уйти? — В ее голосе не было обиды.
— Я обещал им разговор наедине.
Может ли истинный кардинал доверять собственным детям? С одной стороны, опыт Ги Луминара наглядно продемонстрировал опрометчивость подобного подхода: лидера клана «искупали в лучах славы» любимый сынуля и дорогой племянничек. С другой — именно наследники стоят ближе всех к Амулету Крови и не без оснований считают, что у них больше прав на сокровище, чем у кого бы то ни было. Тесные родственные узы не гарантировали детишкам истинного кардинала нужный уровень силы, случалось, что Амулет дотла сжигал незадачливых потомков, но вероятность того, что они сумеют справиться с артефактом, была высокой. А потому, до тех пор, пока не найден способ избавиться от могущественного папаши, детишки будут самыми преданными защитниками его интересов, безжалостно истребляя всех, кто покусится на наследство. Главное — не поворачиваться к ним спиной.
Барон Александр урок старого Ги усвоил хорошо и выводы сделал правильные. Два его сына, Адриано и Джакомо, в римской резиденции появлялись крайне редко, довольствуясь ролью наместников истинного кардинала на местах. Адриано владел Мадридом, а Джакомо — непростым Стамбулом, в котором ему приходилось постоянно отражать набеги бейрутских Робене. Оба носили епископские титулы, правили вполне автономно, но были окружены таким количеством шпионов, что знали о себе меньше, чем отец. В отличие от братьев, Клаудия жила на вилле, но это отнюдь не свидетельствовало о безграничном доверии барона: женщин — истинных кардиналов история патриархальной семьи Масан еще не знала.
— Эта шлюха связалась с Захаром? — Джакомо выскочил из кресла. — Какой позор!
— Не кричи, — попросил более рассудительный Адриано. — Если отец спокоен, значит, поведение нашей распутной сестренки его полностью устраивает.
— Ты специально подложил Клаудию под Треми? — прищурился Джакомо. — Специально?
Старый Бруджа вздохнул и наполнил свой бокал красным вином. Семьдесят лет, проведенных в неспокойном Стамбуле, испортили младшего сына — ему приходилось чаще воевать, чем думать. Такой наследник способен разрушить все, что построит отец.
— Ты говорил, что сумеешь договориться с Тайным Городом. Это плата, да? Ты сделал дочь заложницей?
— Джакомо, не будь идиотом, — лениво произнес Адриано. — Темный Двор или договаривается, или нет. Заложников они не берут. — И посмотрел на Александра. — Отец, ты посвятишь нас в подробности?
Старшим сыном Бруджа мог бы гордиться. Осев в относительно спокойном Мадриде, Адриано не обленился, не превратился в расслабленного сибарита, а целенаправленно работал на расширение границ клана. Благодаря ему Бруджа получил контроль над Северной Африкой и окончательно закрепился во Франции, оставив под влиянием Густава Луминара только Бретань.
— Захар вышел на меня в Москве, — негромко произнес барон, потягивая красное. — Мне пришлось задержаться в Тайном Городе дольше, чем следовало бы, Сантьяга узнал о визите и послал епископа с предложением…
— Комиссар не попытался тебя убить?
— Сантьяга понял, что пора менять правила игры. Война надоела всем. И остановить ее можно только под знаменем истинного кардинала. Ни за кем больше Саббат не пойдет.
— Навам нельзя верить, — задумчиво протянул Адриано. — И Треми нельзя верить — предательство у них в крови.
— Захар наполовину Луминар, — напомнил Александр. — К тому же, он как мальчишка влюбился в Клаудию, не реже раза в неделю приезжает в Рим и буквально ест из ее рук.