– Не может быть! – воскликнул Давид.
– Все думали, что не может. Однако факты диктовали другое, – отрезал Михайлов. – Наши кагэбэшники арестовали тогда американского шпиона Эдмонда Поупа, который у Анатолия Бабкина – изобретателя торсионного поля для торпед – хотел выкупить изобретение. Такая торпеда под водой может развивать скорость до 500 км/час. Представляешь?
– Смутно.
– Вот и мы не могли поверить. Но шпиона Поупа арестовали и присудили ему 20 лет российских лагерей.
– Да уж, теперь он наверняка поймет, что Россия и Америка – две большие разницы, – уверенно подытожил Давид.
– Не поймет, – хмыкнул Вадим. – Потому что шпион отсидел всего девять месяцев и по указу «сверху» был интернирован в США. Вообще вокруг этого дела много мутной воды и вранья, но ходят неумирающие сплетни о том, что только что пришедший к власти президент единолично распорядился отпустить шпиона, а чтобы тот не обижался, вручил ему действующую модель «Шквала», который американцы испробовали на «Курске».
– Выходит, правильно говорят, что рыба с головы гниет?
– Еще как правильно! Мы давно уже общаемся с изобретателями. Это неплохие ребята, но их подвело самомнение. Они думали, что станут работать в настоящем КБ, что им предоставят нормальные условия для работы и существования. А попав сюда, конструкторы поняли, что угодили в лапы наследников Лейбы Бронштейна и Ульянова-Бланка, которые никогда добром не откажутся от власти и все население загонят в кандалы.
– Ну а если твои знакомые удерут в Америку? – предположил Давид. – Тамошние масоны тоже ведь не дадут жить и работать на благо человечества. Везде и всегда поощрялись только труд на войну или так называемую оборону. Получается, человек рождается только для того, чтобы сеять как можно больше зла?
– Верно мыслишь, – согласился Михайлов. – Я и сам не пойму, кто сегодня страшнее: американские жидомасоны или русско-советские жидокоммунисты? Пожалуй, американцы надежнее, если выбирать из двух зол. Во всяком случае, они своей державой и народом уже не торгуют. Хотя и наши… Многие из эмигрантов возвращаются в Россию. Почему, если в Штатах все хорошо?
Кстати, в Америке можно спокойно запатентовать свое изобретение. Только тоже работать не дадут. Всякая власть – насилие над человеческим сознанием… – за разговором Вадим не оставлял начатое дело и открывал дверь, поворачивая вмонтированное в нее металлическое колесо-задвижку.
Вскоре эта своеобразная дверь отъехала в сторону, и наши путешественники спокойно проникли внутрь секретного КБ. За открывшейся крышкой люка виднелся коридор, в конце которого угадывалось освещенное пространство.
Выбравшись из норы, диггеры осмотрелись. Перед ними простирался каньон с протекающей по дну небольшой речушкой. На ее берегу располагалась лаборатория. Далеко внизу виднелась длинная конструкция, похожая на рукотворную машину в виде сигары. В тупом конце аппарата зияли четыре круглых сопла, а острый конец «сигары» венчала спиралевидная насадка – бур. Площадку, на которой монтировался аппарат, видно было довольно хорошо.
На скальном «небосклоне», нависшем над подземным каньоном, красовались сплошные ленты каких-то неизвестных источников света, похожих на люминесцентные. Во всяком случае, свет позволял разглядеть предметы на значительном расстоянии. Но, с другой стороны, это представляло опасность для гостей, потому что на глаза рабочим показываться не стоило.
Отвесная скала над площадкой была испещрена множеством круглых отверстий. Как сообщил Вадим, отверстия представляли собой окна, за которыми находились жилые и производственные помещения морлоков.
На площадку к сконструированному аппарату можно было спуститься по тропинке на крутом склоне. Видимо, металлическую дверь поставили совсем недавно, и местные жители раньше выходили через этот вход в другие подземелья. Почему же территорию секретного завода понадобилось закупоривать, да еще маскировать вход под непроходимый тупик?
– Мы пришли в неурочное время, – подал голос Михайлов. – Сейчас слишком много рабочих копошится возле «Крота». Видимо, его готовят к испытанию. Если оно начнется раньше, то ничего хорошего у нас не получится с диверсией на шабаше. Мы двигаемся гораздо медленнее, чем айрисы, и просто не сумеем от них удрать.
– Хорошо, – согласился Давид. – Тогда, может быть, постараемся отыскать твоих знакомых? Вероятно, они смогут задержать отправление «Крота» на некоторое время?
– Это мысль! – согласился Вадим. – Тем более, нам все равно необходимо увидеться с конструкторами. Они работают внутри пещеры, что на противоположном склоне пропасти. Туда можно пробраться во-о-он по той тропинке, – Михайлов указал на еле заметную тропинку среди камней.
Диггеры принялись осторожно спускаться на дно ущелья. К счастью, рабочее время было в разгаре, и на гостей никто не обратил внимания. Перейдя вброд речушку, диггеры принялись подниматься на склон, но никакой двери или пещеры в отвесной стене не оказалось.
– Дальше куда? – удивленно спросил Давид.
– Дальше? – хмыкнул Михайлов. – Дальше у них та же секретная секретность, с которой мы только что столкнулись при входе в конструкторское бюро.
Вадим легко вдавил выпуклость у пятки скалы внутрь, механическая замаскированная под горную породу дверь отъехала в сторону, и перед гостями открылся вход. Недолго думая, они юркнули в грот, дверь за ними аккуратно закрылась.
В пещере, куда попали диггеры, никакого освещения не было, поэтому им снова пришлось включать фонари на касках. Пространство в скале оказалось небольшим. Видимо, пещера специально выдалбливалась вручную вместе с коридорами, лабораториями, хозяйственными и прочими помещениями.
Из «прихожей» витая лестница поднималась наверх. По ней диггеры вскоре вынырнули из-под земли в большое квадратное помещение, очень похожее на кубические конструкции внешнего мира. Во всяком случае, на двенадцатом уровне подземного города ни одного такого помещения больше не имелось.
Посредине квадратной залы потолок подпирал широкий столб, вокруг которого располагались небольшие диванчики. Возле диванчиков стояли журнальные столики. Стены квадратной комнаты были обставлены различными виданными и невиданными приборами, а возле одной торцом к ней стояли два обычных письменным стола. Двое мужчин, находящихся в комнате, сидели за ними лицом друг к другу. Оба на шум со стороны лестницы синхронно повернули головы, синхронно встали и почти синхронным шагом поспешили навстречу незваным гостям.
– Вадим? – узнал один из мужчин пожаловавшего к нему гостя.
– Как хорошо, что ты успел! – подхватил другой.
– Мы запускаемся! – в унисон отрапортовали оба.
– Привет, ребята! – поздоровался с ними Михайлов. – Здорово, что вы заканчиваете работу. Но только не говорите оба сразу, я вас уже как-то просил об этом.
– Хорошо, – в унисон кивнули оба. Потом посмотрели друг на друга и снова повернулись к гостям.
– Вот и славно, – Вадим с явным неудовольствием покачал головой и продолжил: – Это мой друг Давид, профессиональный диггер – не только по опыту, но и по моральным качествам. Поэтому он в нашей команде лишним не окажется.
– Но… – пытался возразить один из хозяев кабинета. – Места в сабграундине уже все распределены. Как же…
– Никак, – перебил его Вадим. – Я же помог вам обзавестись нужными приборами и картами для расстановки маршрута? Вот и вы не возражайте против лишних пассажиров. Более того, с нами будет еще один член команды. Это девушка.
– Девушка? – растерянно произнес один из конструкторов. – Андрей считает, что женщина на борту – это плохой знак!
В подтверждение коллега изобретателя молча кивнул головой.
Вадим Михайлов тяжко вздохнул и добавил:
– Я уже сказал, что эти пассажиры не будут лишними. Все происходит, как и планировали. Я говорил, что аппарат должен быть готов к майским праздникам. Я порядком помог вам в подготовке побега. До сих пор все получалось только потому, что вы четко выполняли мои предписания. А сейчас необходимо захватить парня и девушку. Возражения имеются?
– Вообще-то никаких, – уныло согласился Андрей. – Мы, конечно, можем их разместить в грузовом отсеке. А где девушка? Старт через два часа.
– Два часа?! – ахнул Вадим. – Вы без меня решили опробовать аппарат? А как же наш договор?
– Это не мы, – подал голос Алексей. – Это Андрею звонок был сверху. Он, лопух, радостно отрапортовал, что сабграундина готова к запуску. Так что скоро должно прибыть начальство.
– Значит, так, – жестко скомандовал Вадим. – Срочно что-нибудь выведите из строя. Какой-нибудь прибор. Начальство как приедет, так и уедет. Конечно, Андрею достанется по шапке, но с болтуна и взятки гладки. Тем более, сегодня стартовать нельзя. Поисковики и радары у государственных спецслужб будут отключены только завтра, первого мая после праздника Вальпургиевой ночи. Усекаете?
– Но почему?..
– По кочану, – обрезал Вадим. – Я вам несколько раз объяснял, что за годы, проведенные вами здесь, во внешнем мире многое изменилось, хотя… Хотя у власти все те же архантропы. «Праздник отдохновения» у них наступает именно после Вальпургиевой ночи. Не знаю, откуда это пошло, только пока остается неизменным порядком. Поэтому нам шевелиться до «послепраздника» нельзя. Договорились? Вот и ладно, – Михайлов принялся доставать из своего рюкзака какие-то бумаги, которым очень обрадовались конструкторы.
Оба они, Андрей и Алексей, чем-то неуловимо походили друг на друга: либо у них в корнях были позабытые родственные связи, либо многолетняя совместная работа сделала их похожими на братьев-близнецов. Иногда некоторые фразы они, не сговариваясь, произносили одновременно, у обоих белые халаты были испачканы с правой стороны чуть выше кармана, и даже глаза изобретателей казались одинаковыми: оба не могли смотреть собеседнику в лицо. Эта, казалось бы, маленькая деталь наводила на размышления… Видимо, у обоих были серые пятна в биографии, иначе удрать из конструкторского бюро им не составило бы труда, каким бы тюремно-режимным это КБ не было. Видимо, до сего времени сбегать они с подземного завода не собирались.