Во всяком случае, Вадим Михайлов подвернулся изобретателям вовремя. Тем более, он сумел доставить сюда навигационные приборы, необходимые для прокладки маршрута и географические карты существующих подземелий мира. Сбегут изобретатели, конечно, скорее всего, в Америку, потому что та всегда принимала и переманивала мыслящих людей из всех стран, желая стать Центром Вселенной. То есть с миру по нитке – и США представят на общее обозрение законопослушных граждан, умам которых позавидовали бы многие правительства.
После краткого прощания с конструкторами, Давид с Вадимом двинулись тем же путем к открытому входу в КБ. Путешествие по коридорам этого уровня на сей раз не заняло много времени.
Вскоре они оказались на открытом пространстве, где с одной стороны виднелся берег подземного моря. Однако никаких водопадов не наблюдалось, хотя сильный шум падающей воды доносился откуда-то издалека. Грунт под ногами из сплошного камня перешел на суглинок и в некоторых местах обозначились песчаные осыпи. Подошвы ботинок на таком грунте отпечатывались четко – если нагрянут айрисы, то обнаружить непрошеных гостей им не составит труда. Михайлов несколько раз досадливо морщился, но заметать следы было нечем.
Вдруг впереди показалась ровная каменистая поверхность, на которой никакие следы не были заметны. Давид и Вадим, не сговариваясь, поспешили туда и… свалились в неожиданно открывшуюся яму. Падение на дно ловушки, пусть и с небольшой высоты, оказалось неприятным. С Давида слетела каска, он ударился головой о камень и несколько минут пролежал без сознания.
Придя в себя, Давид потрогал рукой затылок – на пальцах остались пятна крови. Недалеко валялась каска, фонарь на ней не был разбит. Нахлобучив ее, парень огляделся. Луч света выхватил из темноты фигуру Вадима Михайлова, неподвижно лежащую метрах в пяти от Давида. Дальше высвечивалась крутая скала, уходящая вверх. Такие же крутые стены возвышались кругом в пределах видимости. Казалось, выбраться отсюда невозможно ни под каким соусом.
В первую очередь Давид подполз на четвереньках к Вадиму и повернул того на спину. Диггер очнулся и застонал.
– Плохо дело, – вслух подумал Давид. – Ты как, Вадим, подняться сможешь?
Михайлов снова застонал и открыл глаза:
– Мы вляпались, Давид. Эта ловушка приготовлена айрисами, чтобы такие лохи, как мы, не мешали мистерии. Это мой прокол. Ведь я знал, какие капканы могут понаделать слуги Сатаны. Если мы попадем к ним в лапы, то перед тем, как позволить умереть, айрисы над нами всласть поиздеваются… Я встать не могу. Видимо, повредил позвоночник. Поэтому тебе надо спокойно вынуть нож и перерезать мне глотку… Извини уж, что твою невесту спасти не удалось. Значит, не так карта легла.
– Какая карта?! Ты о чем говоришь?! – закричал Давид. – Я сейчас подниму тебя и вытащу отсюда. Позову конструкторов, и мы протащим тебя на «Крот». А дальше…
– Дальше не сочиняй, – слабым голосом перебил Вадим. – Закон подземелья суров: подранков не оставляют живыми. Если не айрисы, то крысы съедят меня до косточки, да и тебя тоже. Так что выход только один, чтобы не быть съеденным заживо…
В глубине души Давид понимал, что Михайлов прав на сто двадцать процентов, но погибать так вот запросто, ни за что ни про что не хотелось. Поэтому диггер-неофит вскочил на ноги и принялся обследовать стены круглой ямы, куда они с Михайловым неожиданно свалились. Стены оказались ровными и до умопомрачения гладкими, будто этот стакан-ловушку выпиливали на огромном токарном станке.
– Давид… – слабым голосом позвал приятеля Вадим. – Давид, подойди, пожалуйста.
Парень послушался – не потому, что Михайлов был самым главным в колхозе диггеров, а потому, что оставалась надежда на какой-нибудь дельный совет и чудесное спасение из ловушки. Подойдя к Михайлову, Давид встал перед ним на одно колено и приготовился слушать. Но Вадим молча протянул ему свой охотничий тесак. Видимо, в лезвии своего ножа тот был уверен и не хотел промашки.
– Полосни сразу, – попросил Вадим. – Чтобы перерезать глотку полностью. Так намного легче… И сделай это как можно быстрее, потому что я начинаю чувствовать боль в позвоночнике и скоро от боли начну орать… Пожалуйста… Это самое быстрое…
Возможно, Давид и поддался бы на умоляющую просьбу диггера, только выполнить ее парню не удалось, поскольку неожиданно сам получил сзади удар по затылку чем-то тупым. Сознание Давида мгновенно отключилось, он уронил тесак и свалился мешком на Вадима. В глазах у него заплясали разноцветные круги, очень похожие на те, которые появляются на воде, когда пускаешь над поверхностью реки плоский камень и считаешь количество «блинчиков» – сколько раз плоскому камешку удалось отскочить от водной глади.
«Блинчиков» перед глазами Давида возникло неисчислимое множество, но вдруг в одном из них он смутно различил лицо женщины, которую когда-то в жизни уже встречал. Но где и когда? Парень стал непроизвольно вглядываться в разноцветные круги, но лицо больше не показывалось.
И вдруг, когда надежда увидеть незнакомку почти пропала, он снова увидел ее зазеркальное отражение в очередном «блинчике». На этот раз Давид узнал женщину и мог бы поклясться, что видел эту даму не так уж давно. Только где?
Вдруг круги принялись разбегаться в стороны и вскоре исчезли совсем. Не исчезла только знакомая незнакомка. Она проявлялась все ощутимее, и сейчас Давид снова мог бы поклясться, что явившийся ему призрак – это нынешняя администраторша Дома Чертковых, с которого и началось незадачливое подземное приключение.
– Ага, очухался, – подала голос дама и даже никуда не исчезла. – Сейчас посмотрим, что с твоим приятелем сделать можно.
Давид пошире открыл глаза и в освещенном пространстве, похожем на стерильно-белый медицинский кабинет, увидел Ларису Степановну в накинутом на плечи зеленом медицинском халате, колдовавшую над чем-то слева от Давида. Он покосился в ту сторону и увидел лежанку, покрытую терракотовой детской клеенкой, на которой лежал без сознания Вадим Михайлов.
– Ляля?.. – вырвался чуть слышный хрип из губ Давида.
– Ага, – оглянулась та и даже сумела улыбнуться. – Точно очухался и даже узнал. Значит, не все потеряно. Будем штопать.
– Штопать? – с этим словом сознание забурлило ключом в еще не совсем разбитой голове Давида.
Ему явственно вспомнилась ловушка и лежащий на спине Михайлов, чуть-чуть не уговоривший своего напарника на… впрочем, вспоминать об этом не хотелось. Но что женщина сможет заштопать, когда у человека сломан позвоночник?
Лялька снова обернулась к Давиду. В руках она держала вместительную чашу… нет, даже не чашу, а ендову, в которой плескалась темная жидкость.
– На-ка, выпей для начала, – женщина протянула ендову Давиду.
Тот, морщась от боли в голове, поднялся, сел на лежанке, и заметил, что на нем нет никакой одежды. Парень ничего не сказал, просто накрыл бедра лежащей тут же простыней и принял из рук своей знакомой медную посудину.
– Что это? – выдавил он.
– Пей, тебе говорят! – прикрикнула на него Лялька. – Управы на вас, мужиков, нет, а мне некогда валандаться!
Давид скорее почувствовал, чем понял: на сей раз слушаться надо безоговорочно. Напиток оказался густым отваром каких-то трав, с добавлением… Парень не мог понять, что добавлено в отвар, но был уверен, что никакой химии в нем нет. И еще: откуда-то свалилась уверенность, что эта женщина, напялившая на себя докторский халат, сумеет вылечить их обоих! К тому же боли в голове уже улетучились, испарились, будто их и не было вовсе. И это только от глотка какого-то отвара!
Давид с уже нескрываемым интересом принялся наблюдать за работой знахарки. Вадим лежал на медицинском столе лицом вниз, а Лялька втирала ему в кожу вдоль позвоночника густой зеленый крем. Михайлов не кричал. Вообще не реагировал. Значит, он находился без сознания. Только когда Лялька коснулась позвоночника в пораженном месте, больной дернулся и застонал.
Следующим инструментом знахарки стало бесчисленное количество длинных иголок, которые она не просто втыкала под кожу, а вгоняла по самую шляпку в виде кольца. Затем через все эти кольца воткнутых игл Лариса Степановна пропустила тонкую шелковую нитку, создавшую на поверхности спины что-то вроде круговой паутины, сплетенной лесным пауком.
Далее Лялька на минутку покинула медицинский кабинет и вернулась, держа в руках дымящееся горячим паром махровое полотенце. Она бросила горячее полотенце на спину Вадима и прижала его обеими руками. Ничего не произошло. Вернее, произошло, но это Давид увидел, когда знахарка сняла со спины больного горячее полотенце. Шелковая паутина на спине исчезла. Наверное, просто впиталась в кожу под температурным воздействием.
Следующим этапом стало извлечение иголок из тела. Больной все еще находился в беспамятстве. Знахарка повернула его на спину, положила ладони обеих рук ему на голову и замерла на несколько минут. Вадим Михайлов довольно быстро очнулся, к удивлению Давида поднялся и сел на столе.
– Если есть какие-то боли в теле, скажи сразу, – попросила Лариса Степановна. – Я не волшебница и могу ошибиться.
– Нет, нет, – мотнул головой Вадим. – Ничего не болит. Хотя…
– Хотя? – подхватила Лялька.
– Вот там что-то свербит, – Вадим попытался пальцем показать на затылок, но это у него плохо получилось.
– Это гипофиз, – объяснила знахарка. – Голова еще поболит какое-то время, но потом все пройдет. Зато вы забудете про боли в спине.
– Да, точно, – вспомнил Михайлов. – Я думал, что у меня сломан позвоночник!
– Был сломан, – поправила Лялька.
– Был?! Но как же так? Ведь это невозможно!
– Невозможно под одеялом на потолке спать, – парировала Лялька. – Только потому, что одеяло постоянно сваливается.
– Надеюсь, вы не будете утверждать, что за то время, пока вы со мной возились, все кости срослись? – не сдавался Вадим.
– Нет, не буду, – согласилась знахарка. – Просто надо уметь склеивать кости, а зарубцуются они сами. Это делали почти все колдуны и ведуньи в нашем далеком прошлом. Только инквизиторам всегда мешала медицина. Вот и сжигали все, что можно. Слава богу, инквизиторов у нас на Руси недолюбливали, поэтому многие знахари и колдуны уцелели, а с ними и настоящие медицинские знания, какие тот же Авиценна ставил выше всех земных наук. Ну-ка, давайте, любезный, спрыгивайте со стола и пройдитесь по комнате.